Не спешите менять валюту

Будущее предсказывать просто.
Любой дурак может предсказать будущее. Проблема в том, чтобы предсказать его правильно.
(Анекдот)

Вы не задумывались – что является главными проблемами человечества?
Голод? Болезни? Войны?
Пожалуй.
Но многие живут в сытости, большинство из нас здоровы, а те, которые болеют, часто выздоравливают. Войны рано или поздно как-то заканчиваются…
Все может преодолеть человек, кроме смерти и… неопределенности. Да и смерть придет в неизвестный нам момент. Хотя мы знаем главное — она неизбежна. С неопределенностью ещё сложнее.

Материальный мир стабилен. Масса протона, спин электрона и множество иных констант неизменны в познанной нами части Вселенной.
А вот мир людей постоянно изменчив. И самое главное его свойство — непредсказуемость.
Парадокс заключается в том, что в бульоне неопределенности, где никто не знает, что произойдет через год, да и через час, и может случиться всякое — мы живы, мы живем и будем жить.

Знание будущего бесценно. Бесценно оно потому, что такого знания нет и не было ни у кого.
Но время от времени появляются люди, утверждающие, что они могут предвидеть будущее. Одни объясняют это наитием, даром, другие — силой научного предвидения.

Во все века, и сегодня тоже, предсказатели, они же объяснители переходящего в будущее настоящего, максимально популярны. Прогнозы интересны и плебсу, и сильным мира сего. Самое интересное в том, что никто не может привести ни одного примера практического использования прорицательских откровений. Соединение совпавшего предсказания с произошедшим пост-фактум — единственный крайне хлипкий довод в подтверждение силы пророков и медиумов, но это не мешает развитию их бизнеса.

Сегодня на просторах российского интернета с разговорами о том, что нас ждёт, популярен Михаил Хазин: масса интернет-ресурсов предоставляет ему возможность просветить российскую публику по поводу того, чем сердце успокоится, и успокоится ли оно.

Какие есть основания доверять тому, что рассказывает г-н Хазин?
В принципе — нет никаких.

Популярность Хазина зиждется на его самобытности: редко кто берет на себя смелость (нахальство) предсказывать что угодно и кому угодно. Желающих словить хайп на этой стезе полным-полно, но большинство все же опасаются. Хазин — храбр.

Для Хазина не существует вопросов, на которые у него не было бы ответов.
В основе измышлизмов, которыми Хазин щедро (но за деньги) делится с публикой, лежит некая домотканая теория власти.

Для того чтобы оценить результаты использования этого теоретического фундамента, надо, как минимум, знать, что по мнению Хазина современные геополитические баталии не на жизнь, а на смерть ведутся между двумя группами стран (присядьте и пристегнитесь!): Великобритания и Китай, с одной стороны, и США, Россия и Иран — с другой.

Какие тому есть доказательства?
А зачем?
Складывается впечатление, что они не нужны ни Хазину, ни его пастве.

Предметом особой личной гордости Хазина являются его незаурядные (можно даже сказать — фантастические) возможности — он считает себя единственным в этом мире экономистом, понимающим много более того, что доступно спецам, дающим советы обитателю Белого Дома в городе Вашингтоне. Как утверждает Хазин, в окружении президента Трампа нет человека, который мог бы написать ему экономическую стратегию, а Хазин это может и готов помочь 45/47 президенту США. Только Трамп разнузданно беспечен и за помощью к Михаилу Леонидовичу обращаться не спешит. А ведь зря, со слов Хазина, многие в Соединенных Штатах, включая конгрессменов едва ли не в полном составе, уже твердо встали на геополитическую позицию Хазина, суть которой в том, что для решения экономических проблем мирового гегемона, ему надо «отжать» у Китая рынки Юго-Восточной Азии. Страны ЮВА с подачи Хазина китайцев с их товарами выкинут, и потом как начнут потреблять товары, произведенные в США, и всем станет очень хорошо.
Почему китайцев из ЮВА выгонят? — не раскрывается. Где, на чем, какими ресурсами, с каким размером капиталовложений, с какой логистикой и инфраструктурой США будут делать то, что сегодня производит Китай, Хазина не заботит. Хазин не тактик, он стратег.

Прогностическое могущество Хазина стоит на незыблемом основании: дело в том, что с 1993 по 1998 год состоял Михаил Леонидович на государственной службе, несколько лет работал в Министерстве экономики (государственный советник РФ III класса в отставке). Со слов Хазина, в 1996 году он должен был занять место заместителя министра, однако не сложилось. С 1997 по июнь 1998 года Хазин — заместитель начальника Экономического управления Президента России. В интервью журналу «Итоги», описывая свою работу на государственной службе, Хазин говорил: «Я же считал, что главная моя задача — разбираться, как реально устроена экономика».

На этом хотелось бы остановиться подробнее.
К сожалению, испытывающих необходимость разобраться в том, что ты обязан делать профессионально, у нас на всех уровнях управления много. Даже очень много. Это приводит к тому, что такие «спецы» сначала делают, а потом (оглядываясь и обозревая результаты приложения рук своих) разбираются и, может быть, понимают (хотя?), что же произошло.

Жалобы на гонения — типичный прием, используемый многими лицами, претендующими на эксплуатацию общественного внимания. Не чужд этой напасти и Хазин — пострадал он от режима, поскольку считает, что его уволили с государственной службы «за категорическое нежелание идти на компромисс», а после увольнения он «десять лет был невыездным».

По поводу «нежелания идти на компромисс». Вряд ли упертость чиновника, пытающегося еще только разобраться в сути происходящего вокруг, является его положительным качеством.

В случае с «невыездным» Хазиным все достаточно просто. Нагнетает он.
Работая в Минэкономике, имел Михаил Леонидович доступ к гостайне и автоматически подпадал под действие Закона "О порядке выезда из РФ и въезда в РФ" (1996) и Закона "О государственной тайне" (1993). Срок ограничения выезда за границу — до 5 лет (по закону), мог продлеваться до 10 лет (основание: ст. 15 ФЗ "О порядке выезда из РФ и въезда в РФ"). («Все хорошее имеет свою отрицательную сторону — сказал муж, платя деньги за похороны тещи.)

И чему же Хазин на госслужбе научился, в чем поднаторел?
Ответ на этот вопрос дает, например, используемый Хазиным уникальный метод определения качества экономического роста страны.
Об этом, без стеснения и даже с гордостью, он рассказывает сам.

Уличил, например, Хазин Госстат РФ во вранье, путем… опроса слушателей, подключившихся к его передаче по радио. Решившие сообщить свое мнение (а их оказалось несколько десятков человек) большинством голосов проголосовали за предложенный Хазиным вариант — в России в настоящее время экономического роста нет, есть падение, из чего делает заключение Хазин: выявленное Госстатом снижение уровня безработицы в России — туфта.
(здесь: https://www.youtube.com/watch?v=1Lun6nRlbjs 19-50/20-30)

В перерывах от разработки плана экономической экспансии США в Юго-Восточную Азию М. Хазин решил проблему создания нового всемирного центра экономического роста. Произойдет это в Австралии, путем переселения туда пятьдесяти миллионов (!) человек из США и Европы (здесь: https://www.youtube.com/watch?v=3c2cMzlcVN4).

Для справки: в настоящее время в Австралии проживает около 28 млн человек.
Хазин считает, что переселение теоретически возможно. Есть иные мнения. Я считаю подобные предложения полнейшим идиотизмом.

Хазиным написаны (в соавторстве) две книги, на которые он постоянно ссылается.

Начнем с "Лестница в небо. Диалоги о власти, карьере и мировой элите" (2003 г.):
В этой книге предлагается "Теория долгого века", утверждающая, что нынешняя мировая экономическая система исчерпала потенциал роста и находится в терминальном кризисе из-за падения нормы прибыли и отсутствия новых рынков.
Миром по Хазину управляет узкая глобальная элита ("Проект"), стремящаяся сохранить власть любой ценой. Основной инструмент контроля – создание искусственного дефицита ресурсов (включая "элитность").

"Лестница в небо" — метафора для системы социальных лифтов. Хазин утверждает, что истинные механизмы вертикальной мобильности скрыты, они основаны на принадлежности к закрытым группам и доступе к эзотерическим знаниям, а не на общепризнаваемых достижениях.

Эзотерика — ключевое содержание книги. Хазин связывает экономические циклы и кризисы с духовными и эзотерическими практиками элит, утверждая, что те используют оккультные знания для управления массами и поддержания власти. "Лестница" трактуется как путь духовного восхождения, доступный лишь избранным.

Что по этому поводу можно сказать?
Главная особенность этого труда — в его вопиющей спекулятивности и отсутствии каких-либо доказательств. Связь экономических процессов (особенно в интерпретации его собственной теории) с конкретными эзотерическими практиками и "тайными знаниями" элит представлена как данность, к чему в книге нет не только каких-либо доказательств, но и ссылок на проверяемые источники с внятной методологией. Вся аргументация построена только на аналогиях, допущениях и предположениях.

Описание глобальной элиты как единого "Проекта", сознательно управляющего кризисами и использующего оккультизм, — ничто иное, как еще один из многих вариантов конспирологических теорий.

В книге сделана попытка объединить экономический анализ, политологию, историю, философию и эзотерику. Результатом стала методологическая каша. Экономические идеи Хазина растворяются на фоне высосанных из пальца эзотерических построений.

Тон книги формирует представление о том, что автор открывает "страшную правду", недоступную простым смертным. Это обычный признак манипуляции.

"Лестница в небо" — провокативная, крайне спекулятивная и методологически слабая работа. Хазин тонет в конспирологии и неподтвержденных эзотерических гипотезах. Претензии автора на глубокое объяснение реальных механизмов власти и кризисов не выдержат сколько-нибудь серьезной критики из-за отсутствия доказательной базы и увлечения оккультизмом.
Книга может представлять интерес исключительно как интеллектуальная провокация.

В книге «Закат империи доллара и конец «Pax Americana» (2005 г.) продолжена основная тема предыдущего труда — связь экономики и оккультизма (критика вторична, но контекст важен).

Автор строит спекулятивную модель, использующую оккультные системы (Таро, астрология) как ключ к "иррациональному ядру" рынка. Для привлечения внимания — самое то, но прогностическая ценность выводов ничтожна, если не отрицательна.

Книга содержит прогнозы, но их фундаментальная проблема – в методологической бессмысленности.

В основе пророчеств лежит тривиальность и абсолютная безопасность предсказания катастроф. Основной упор делается на неизбежные кризисы, крахи и негативные сценарии ("Башня", Сатурн, фазы распада циклов). Критический момент: кризисы в экономике – не пророчество, а статистическая неизбежная данность. Предсказывать, что "когда-нибудь случится крах" – тривиально и не требует оккультных методов. Сила настоящего прогноза – в сроках, масштабе и конкретных причинах, чего книга не дает.

Здесь широко представлены самосбывающиеся пророчества: указывая на "опасные" архетипы или конфигурации, автор провоцирует тревогу среди восприимчивых читателей. Их последующие действия (массовая продажа активов, паника) сами могут стать триггером ожидаемого кризиса или усилить волатильность. Книга не столько предсказывает, сколько участвует в создании рыночной истерии, которую затем выдает за подтверждение своей теории.

Расплывчатость и подгонка: "пророчества" крайне общи и аллегоричны ("время потрясений", "крушение устоев", "период испытаний"). Это позволяет подгонять под них любое негативное событие (от локального обвала акций до глобальной пандемии) задним числом, создавая иллюзию точности. Конкретика (кто, что, когда) отсутствует.
Нефальсифицируемость: если предсказанный кризис не наступает в ожидаемой форме или сроки, это легко объясняется "неверной интерпретацией" читателя, "влиянием других факторов" или смещением цикла, что невозможно проверить.

Соотношение с реальностью: критика подтверждений.
"Попадания" в паттерны: любое частичное совпадение (напр., общая тема кризиса доверия или технологических сдвигов) не является уникальным предсказанием книги. Эти тренды были очевидны и обсуждались многими аналитиками. Приписывать их "точности" оккультной модели – ложное присвоение заслуг.

Игнорирование "промахов": несостоявшиеся или кардинально неверные прогнозы (о сроках апокалипсиса, конкретных механизмах краха, длительности фаз) систематически замалчиваются адептами метода. Акцент делается только на кажущихся попаданиях.

Реальная ценность vs. Пророчества: упоминание поведенческих паттернов (стадность, иррациональность) не более, чем банальное наблюдение, не требующее оккультизма для его понимания. Содержание книги невозможно свести к позитивной для читателя информации, она даже не в предлагаемых сомнительных пророчествах, а лишь в экзотической упаковке известных до ее появления экономических и психологических идей. Ее прогнозы не прошли проверку временем как надежные, а их кажущиеся подтверждения объясняются тривиальностью предсказания кризисов, самосбываемостью и апокалиптической риторикой.

Сделанная в книге попытка связать экономику и оккультизм — ее самое слабое и спекулятивное место. Автор эксплуатирует:

- очевидность экономических циклов (кризисы неизбежны – "предсказать" их легко),

- расплывчатость и нефальсифицируемость оккультного инструментария,

- предложение самосбывающихся пророчеств для доверчивой аудитории, подверженной апокалиптическим настроениям, присущим эпохам перемен.

Любые кажущиеся "попадания" в реалии последних 20 лет не доказывают силу метода, а лишь демонстрируют его способность к постфактум-интерпретациям и эксплуатации универсальных рыночных истин. Ценность книги, если таковая есть, лежит вне сферы достоверного прогнозирования.

Что писал и говорил Хазин о крахе финансовой системы США и ЕС (1990–2025):

2005: «США живут в долг, и этот долг уже невозможно обслуживать. Когда рынок недвижимости лопнет, это станет началом конца» ("Завтра", 2005).

2006: «Ипотечный кризис – симптом системного коллапса. ФРС лишь отсрочит крах» (worldcrisis.ru, 2006).

2008: Во время кризиса Lehman Brothers: "Это не просто рецессия – это конец эпохи. Доллар как мировая резервная валюта больше не может существовать в прежнем виде."

2014: «США не смогут удерживать доминирование, потому что их экономика виртуальна».

2016: «Доллар ждет девальвация или гиперинфляция».

2020: «Пандемия COVID-19 ускорит крах США».

«Хазин 20 лет предрекает крах США, но он не происходит» (РБК, 2018).

Если Хазин хочет (а он хочет), чтобы его теории воспринимались серьёзно, ему стоит четче разделять прогнозы и публицистику, а также работать над строгостью аргументации. Пока же его текст выглядит как смешение примитивного анализа с конспирологией и саморекламой.

Итог. Хазин — не экономист, а аттракционист. Его предсказания — как прогнозы шамана: громко, страшно и безответственно. Но пока есть спрос на апокалипсис, будет и предложение. А значит, Михаил Леонидович ещё не раз предупредит нас о конце света.

Мораль: если Хазин вновь предрекает крах доллара — не бегите в обменник. Лучше проверьте, не продаёт ли он очередную книгу.