Иван не царевич часть 9

— А что происходит? — сонно зевнула лягушка, глядя как волк что-то кинув в котелок, ожесточённо помешивает варево. У костра, прижав коленки к груди, постанывая лежит Иван.
— Погода меняется, суставы крутит, — пробурчал волк, опуская в котелок с целебным отваром тряпицу, — ничего, сейчас колени разотрём, махровым шарфиком замотаем, будут коленочки как новенькие!
— И часто с ним такое? — склонила голову на бок лягушка.
— Говорю же, зависимый он, от погоды, — недавно вот на тролля ходили, тот цены за проезд по мосту поднял: с пешего две монеты, верхом три, на телеге четыре, а если кортеж какой, то дальше четырёх считать не умеет, пуговицы с каменьями со штанов срезал!
— Вот срамник, — хихикнула лягушка.
— Не о том думаешь, — буркнул волк, — мы с ним сразится пришли, точнее, он пришёл, — кивнул на Ивана волк, — а у того настроения нет!
— И что? — затаила дыхание лягушка, — вы же победили, да?
— Ну, почти, — пожал плечами волк, заматывая Ивану колено, — эти двое сутки о перепадах настроения беседовали, жаловались на магнитные бури, сезонные депрессии.
— И?..
— Что и? Я их мятой с чабрецом отпаивал, потом зверобоем со смородиновым листом, пока они весь словарь знахарства перебирали.
— И?..
— Да что ты заладила, и, да и, когда дошли до депрессий, Иван рассказал, как лечился у Яги. Та его за неделю на ноги поставила. А что, когда как белка в колесе крутишься, не до нервов: огород вскопай, воды принеси, крышу свежей соломой перестели, птиц подои, яблочного джема навари, крылечко почини, лешему браконьеров пугать помоги. Только Ванька, конечно, не стал троллю прям так в лоб говорить, что попробуй, откажись от такой терапии, Яга враз на лопату посадит. Так, упомянул, что мол живёт такая целительница Яга, принимает всех, сто процентная гарантия, тролль и побёг лечиться. А мы, считай, доброе дело сделали, да ещё и заработали малость.

— И часто с ним такое? — почесала подбородок лягушка, — депрессии, магнитные бури, смена настроений?
— Да почти каждый месяц, — ответил волк, — что он, не живой что ли?
— Кажется, я рано от Яги ушла, надо бы вернуться.
— Нервы подлечить?
— Да нет, на выучку… подожди, — охнула лягушка, — ты ж не с этим Иваном ходил, с другим!
— Да кто их разберёт, — отмахнулся волк, — имена у них у всех одинаковые, рожи тоже, как под копирку. Ты лучше скажи, чего это тебя к Яге потянуло? Что, в болоте перестало квакаться?

Лягушка вздохнула, — да ну её, эту идиллию! Сидишь, комаров ловишь, тиной обрастаешь. А тут вон, приключения, тролли, депрессии… Хочу тоже пользу обществу приносить! И вообще, может, у меня призвание — зелье варить. Или, на худой конец, сказки рассказывать. А то, кроме "ква-ква" да балов, что я в этой жизни видела?

Волк хмыкнул, подкидывая в костёр хворост, — ну, сказки ты неплохо рассказываешь, это да. Особенно про царевен, которые в лягушек превращаются. А вот зелье варить… это дело тонкое. Тут тебе не комаров ловить. Яга, она знаешь какая строгая? Сразу на лопату, если что не так.
Лягушка поежилась. — Ну, не сразу же. Я вот у неё почти полгода жила, правда меня она только масло взбивать научила. Надо было сразу сказать, что я в ведьмы хочу. Как думаешь, взяла бы меня в ученицы, или за такой вопрос сразу — бац! — и на лопату?
— Да кто её знает, эту Ягу, — пожал плечами волк. — Она женщина непредсказуемая. То пряниками накормит, то в печь посадит. В общем, думай сама. Но если надумаешь, я тебя поддержу. Научишься и меня расколдуешь, а то Яга только отмахивается, полотенцем, всё ей некогда.

— И почему мне так не везёт, — поймала очередного комара лягушка, — жила себе царевной, горя не знала: балы, наряды, по утрам истерики, вечером тот, единственный, на всю жизнь предназначенный, если, конечно, ночь переживёт, а он…
— Что он? — пересели ближе к лягушке серый волк с Иваном.
— Сложный возраст, хрупкая душевная организация, да ещё и конь простудился! — смахнула слезинку с ресниц лягушка — Я ему: «Поцелуй меня!» а он сразу жениться! А мне нельзя, у меня на мужей кастинг!
— А он? — хором спросили попутчики.
— Хлопнул дверью и ушёл! Правда через год, его нашли, за колонной, ждал что догоню, верну… мумифицировался, в общем…

— Понимаю, — вздохнул не царевич, — я ведь в той жизни, тоже от судьбы бежал. Вёл себя, как последний дурак! Испугался, что девчонка моя, перевернёт книгу жизни моей своим царственным пальчиком, и отправит пылиться на полку в кладовку. А сама в морские котики уйдёт, дельфинов спасать. Тоже, вот как ты, боевая. Бывало, прижмёт к стенке и давай целовать, аж коленки подгибаются. А мне потом объясняйся с маменькой, где был и что всю ночь делал…

— И что теперь делать будете? — кинул в прогорающий костёр сухих сучьев серый.
— Любовь искать! — хором ответили лягушка и не царевич, и, оценивающе глянув друг на друга, синхронно покачали головой, — да не, не может быть!