Олигарх сокращает прислугу

Николай жил как все. Он был сереньким, рядовым олигархом и не требовал от жизни многого. Особняк у него был простецкий – на четыре этажа, с золотыми грифонами при входе.

Машин в наличии имелось всего девять или десять, а вертолёт вообще один. Да прислуги человек несколько. По большому счёту Николай еле-еле сводил концы с концами. Сегодня он засел за бухгалтерию, прикинул дебет-кредит и ужаснулся.

- Мы летим в экономическую пропасть! – сказал Николай, пересчитав деньги ещё раз. – Яхту содержи, вертолёт заправляй. Кругом нахлебники и назойливые рты, все чего-то просят, тому дай, этому заплати… А финанец поёт романец. Надо звать жену на семейный совет!

Жену звали Алей. Она была рядовой женой рядового олигарха: полтора пуда силикона, пучок бриллиантов в зубах и характер средней стервозности.

- Алька, как будем выкручиваться? – сказал Коля, показав расчёты. – Кризис нас сильно подсадил, пора вводить режим жёсткой экономии!

- На чём ты собрался экономить? – подозрительно спросила жена. – Если на мне, то я и так себе во всём отказываю! Вчера хотела заказать по каталогу шесть алмазных подвесок, но удержалась, пересилила себя и заказала всего восемь!

- С математикой у тебя всегда было неважно, – сказал Коля. – Мне не жалко, покупай. Зато я подумал, что прислуги в нашей хибарке многовато. Прошли времена, когда мы могли себе позволить кормить ораву бездельников. Придётся сократить штат на одного-двух человечков.

- Та-а-ак… - сказала Аля. Она всегда говорила «та-а-ак», если ей что-то не нравилось. – На кого из этих бедняжек поднимется твоя бессовестная эксплуататорская рука? Кого ты оставишь без куска хлеба из тех людей, кто столько лет верой и правдой…

- Не только верой и правдой, но и за приличное ежемесячное вознаграждение! – огрызнулся Николай. – А денег не хватает. Поэтому я думаю: не сократить ли садовника Филимона?

Аля прислонилась к стене и медленно поползла по ней, закатывая глаза.

- Чудовище! – воскликнула она. – Сократить садовника Филимона? Этого трудолюбивого и усердного парня? Видел бы ты его в деле! Как он втыкает – и выдёргивает, втыкает и выдёргивает. Как он окучивает, удобряет и поливает!

- Мы будто говорим о разных садовниках, – растерялся Николай. – Тот Филимон, которого я знаю, ничего не втыкает и не выдёргивает, а вечно курит у чёрного хода в твою спальню.

- Много ты смыслишь в садовничьем ремесле! – упорствовала жена. – А он гениально втыкает и гениально выдёргивает. Не трожь Филимона! Лучше сократи свою учительницу виолончели Лизу! На кой нам училка музыки? Всё равно Ростроповича из тебя не вышло.

- Исключено, Лизу сокращать нельзя! – обиделся в свою очередь муж. – Ты бы видела, как виртуозно она садится, расставив ноги! Как нежно берёт инструмент и извлекает из него чарующие фантастичные мелодии!

- Впервые слышу, чтобы Лиза извлекала что-то из инструмента! – сказала Аля скептично. – Из какого инструмента, если её чёртова виолончель уже год стоит в углу по пояс в пыли?

Однако Николай проявил твёрдость и предложил вместо Лизы сократить персонального водителя Мишу.

- Права у нас у самих есть! – мотивировал он. – Невелики бояре, до кабака и без водителя доедем!

Это спровоцировало у Али новый приступ истерики.

- Мишу не сметь! – закричала она, привычно сползая по стенке. – Это профессионал баранки и ас дороги! Всегда учтивый и ногти подстрижены. Лучший шофёр Вселенной. А как мило он захлопывает дверцу, говорит «ну что, барыня, погнали?» - и падает на меня…

- Куда-куда падает? – не понял Коля. – Отсюда поподробнее! На каком основании наш водитель падает на тебя? Ты что, батут?

Аля осеклась, хотя её фигура и правда местами напоминала батут.

- Я имела в виду – падает на сиденье рядом со мной, – сказала она. – Не придирайся к словам несчастной жены, которую хочешь оставить без личного шофёра! Если хочешь на ком-то сэкономить – рассчитай горничную Клаву!

Увы, муж Коля вступился за Клаву всеми четырьмя лапами. Сказал, что никто кроме Клавы не способен поддержать чистоту в этом дворцовом свинарнике. В своём белоснежном переднике она творит чудеса: потрясающе трёт, выжимает, доставляет небывалое эстетическое наслаждение, а потом всё подчищает насухо.

- Кого это Клава трёт и выжимает? – спросила Аля, прищурив силиконовый глаз. – Кому она доставляет, а потом подчищает?

- Как кого трёт? – возмутился Коля. – Эту самую… мебель всякую… и прочие мелкие, но нужные вещи. Короче, Клаву оставим, я предлагаю вытурить повара Рафаила! Где он ошивается целыми днями, чем занят? Только зарплату зря получает, чучел в фартуке. Пожрать можно и на дом заказать!

- С ума сошёл? Рафаил – незаменимый специалист! – взъерошилась жена. – Другого такого не найти. Непревзойдённый шеф-повар всех времён! Знал бы ты, как он распластывает и разделывает, распластывает и разделывает… Горячее дыхание, брызги, влага, треск!

- Кого он распластывает? – спросил Коля мрачно. – Кого разделывает? Откуда берутся брызги и треск, если мне изо дня в день подают одну холодную овсянку?

- Кого надо – того и разделывает! – уклончиво ответила супруга. – У тебя диета и язва, ни к чему тебе знать профессиональные секреты Рафаильчика, а то аппетит разгорится.

Сокращать массажиста Веню жена тоже не позволила. Хватаясь за сердце, она кричала, что никто кроме Вени не умеет так мять и проникать до самых глубин, пробуждая каждую клеточку тела, заставляя встрепенуться и ожить, вознося душу в космос!

Для Коли это стало открытием. Он сильно удивился, насколько искусен массажист Веня.

- Странно, – заметил он. – Со мной Веня гораздо скромнее. Ничего не мнёт, никуда не проникает, а всего лишь хлопает по плечу и говорит: «С вами и так всё путём, до ста лет проживёте, хозяин! Разрешите пойти обработать вашу супругу?»

Так Коля и Аля долго препирались, не зная, кем пожертвовать. Коля всеми силами защищал служанок-женщин, Аля – лакеев-мужчин. Наверное, у каждого супруга имелись свои скрытые резоны и интересы. Аля любой ценой хотела оставить при доме водителя, садовника, массажиста и повара. Муж Коля же ни в какую не желал расставаться с горничной, музыкантшей, официанткой, экономкой и прочим прекрасным полом.

И тогда Коля принял нелёгкое решение. Скрепя сердце, сократил свою штатную любовницу Юлю. Всё равно сил на Юлю у него обычно уже не оставалось…