Байрон. Стансы по дороге между Флоренцией и Пизой

Lord Byron

Stanzas Written On The Road Between Florence And Pisa

Oh, talk not to me of a name great in story;
The days of our youth are the days of our glory;
And the myrtle and ivy of sweet two-and-twenty
Are worth all your laurels, though ever so plenty.

What are garlands and crowns to the brow that is wrinkled?
'Tis but as a dead flower with May-dew besprinkled:
Then away with all such from the head that is hoary!
What care I for the wreaths that can only give glory?

O Fame!—if I e'er took delight in thy praises,
'Twas less for the sake of thy high-sounding phrases,
Than to see the bright eyes of the dear one discover
She thought that I was not unworthy to love her.

There chiefly I sought thee, there only I found thee;
Her glance was the best of the rays that surround thee;
When it sparkled o'er aught that was bright in my story,
I knew it was love, and I felt it was glory.

Перевод Владимира ПАНТЕЛЕЕВА

Об именах великих мне не говори,
Дни нашей юности уж лучше рассмотри:
Там славный плющ и славный мирт
Не хуже лавров, что там кто-то был увит.

На лбу морщинистом зачем венки, короны?
Они как мёртвые цветы, росой кроплёны;
С седых голов их сбрось – имеешь право:
Что толку от венков, что лишь они приносят славу?

О, слава! Если я и был тобой польщён,
То уж не за высоких фраз похвальный звон –
За блеск любимых глаз: им слава помогла открыть,
Что стою я того, чтоб ей любимым быть.

Лишь в них искал я славу, лишь в них её нашёл:
Любимой взгляд – вот славы лучший ореол;
Когда он искрой жизнь мне озаряет,
Я знаю – здесь любовь, я славу ощущаю.