Некоторые личные размышления на улице

Некоторые личные размышления на улице

Улица в Заречье. Жаркий, даже очень жаркий, летний полдень. Туда-сюда снуют прохожие, в основном молодые и среднего возраста женщины и дети. Кое-где прошаркает старушка. Мужчин практически нет, да и быть не может. Мужчины на работе. А те, кто не в рабочих цехах, те воюют на украинском фронте. Или уже отвоевались и упокоились.

Кое-где вдоль улицы и впритык к тротуару стоят стенды с плакатами-баннерами, изображающими воинов с закрытыми лицами и в камуфляжной форме, призывающих прохожих на специальную военную операцию в соседнем государстве. Указывается крупная сумма, положенная каждому, согласившемуся заключить контракт с Министерством Обороны, и причитающаяся зарплата, о которой лица гражданские мечтать не смеют. Перечисляется денежное довольствие пулемётчика, миномётчика, наводчика. Внушительные цифры. А ещё обещаются доплаты за результаты боевых действий (т.е.  проявленные подвиги), льготы для членов семьи и разные социальные преференции. Что получит военный в случае неблагоприятного стечения обстоятельств не указывается, хотя на войне – это обычное событие. Без этого войн не бывает.
Люди снуют мимо этих объявлений, не обращая на них внимания. Каждый прохожий на улице – как муравей на муравейнике. Но муравьи объединены единой целью – сохранить свой муравейник и поддержать в нём муравьиную жизнь. Поведение каждого насекомого предопределено природой. А люди – они все сами по себе, у каждого свой путь, свои желания, свои цели и способы их достижения.

Вот и копошится людская масса. Кто-то торопится на работу (от продавщицы в цветочном магазине до бухгалтера в фирме Рога и Копыта), кому-то надо не опоздать в больницу на консультацию с врачом, кто-то спешит на автобус до дачи, чтобы обработать там картошку от внезапно напавшего колорадского жука… У каждого свои дела и проблемы. И каждый чего-то хочет. Чего?
Останови любого из них, попроси честно рассказать о себе, о своих мыслях и желаниях.  Интереснейшая получится повесть, или даже роман. Но никто не остановится. А тем более о себе, да ещё честно, рассказывать не станет. Люди – существа ужасно недоверчивые и скрытные (и, тем не менее, постоянно попадающиеся на приманку мошенников).

В этой живой массе ковыляет какой-то мужичок. Невысокого росточка, прихрамывающий, какой-то весь скособоченный, с белой мятой кепчонкой на макушке.   
Давайте его остановим и разговорим. Это будет совсем легко. Ибо этот мужичок – это я.
О чём, думаешь, дружок? Поведай откровенно.
Поведаю. Я думаю о себе, о том, что я сейчас, потный и запыхавшийся, представляю собой на улице. Муравей в муравейнике, не более того, не будем обольщаться…Я тороплюсь домой, где меня ждут завтрак и жена, к которой крепко привык после более чем сорока лет совместной жизни (как время-то пролетело!)
Как-то так получилось, что я незаметно перевалил на восьмой десяток. В России это уже почтенный возраст, предполагающий подведение итогов. Иду и думаю, что я – всего лишь семьдесят килограммов плоти и больше ничего. Мой уход будет так же незаметен, как если бы муравья слизнула ящерица.
Что после меня останется? Ничего. Только дети. Но для их создания не были нужны ни мои голова, ни мои руки… Сработала мать-природа, взяв с меня что ей надо было…
Я, старичок кособокий, иду домой после медицинских процедур – лечение плечевого сустава ультразвуком. Месяц назад один чудак на букву «м» в ржавом «Жигули» въехал в меня на пешеходном переходе. Я упал на левое плечо, а он, не вылезая из машины, покрыл меня трёхэтажным матом и уехал. Даже если бы насмерть сбил, в местной прессе вряд ли отметили. Сын отвёз бы меня на погост, и после скромных поминок занавес был бы закрыт…

… Вдруг я вижу группу мужчин, человек пять-шесть, идущих мне навстречу. Сблизились. Вот неожиданность! Смуглые ребята. Нет, не арабы (я среди них много времени провёл, на них у меня глаз намётанный), и не узбеки с таджиками (я с ними в армии служил, узнал бы сразу). Эти ребята явно с берегов Индийского Океана.
Поприветствовал их по-английски. Разговорились. Оказывается, они индусы. К моему удивлению, они не студенты-медики или будущие инженеры, как это было в советское время. Они – сварщики, слесари и фрезеровщики на местном заводе. Заменяют наших убывших ребят?
- Что ещё скажешь, старичок, о чём думаешь?
- Думаю каждый день, каждый час об Украине, где каждый день умирают люди. А точней, они убивают друг друга. Злые языки говорят, что происходит запланированная утилизация двух славянских народов. Нечто для меня, бывшего советского человека, немыслимое.
- Вы – советский человек?
- Конечно. Прожил типичную советскую жизнь. Ходил в детский сад (суровое учреждение). Был школьником, потом студентом. Работал в колхозе. Учительствовал. Занимался спортом, тягал железо, крутился на турнике. Были травмы и операции. Служил в армии. Побывал в армейской тюрьме. Дважды женился. Дважды разводился. Имею двоих детей и пятерых внуков. Внебрачные связи были, но внебрачных детей, кажется, нет. Работал в Азии, Африке и Европе (в последней немного). Как-то незаметно вышел в тираж. Вот и всё. Больше сказать мне нечего. Хожу сейчас в больницу на лечебные процедуры.
- Что же, спасибо за беседу, старик.
- Пожалуйста. Только стариком меня не называйте, несмотря на мою седую бороду. Я, Бог даст, подлечусь, и ещё тряхну стариной.
И пошёл старичок своей дорогой. К жене и завтраку. Один из муравьёв в муравейнике, где каждое насекомое – это целая жизнь, полная разных событий. Вот только редкое насекомое откровенно о ней расскажет, хотя скрывать, в сущности, нечего.