18. Черняховские обломки

18. ЧЕРНЯХОВСКИЕ ОБЛОМКИ. К началу 7 века славяне, довольно плотно заселив пустующие территории в Центральной и Северной Европе, повсеместно занялись возведением новых государств, иногда на свой страх и риск, иногда с кем-нибудь на паях. Чаще всего строили вместе с руссами, которые и сами уже фактически были славянами.

Если в сирийских источниках народ «рос», который селился в Северном Причерноморье и отличался от азиатов крупным ростом, упоминался уже в конце 6 столетия, то арабы узнали о нем лишь в середине 7-го, когда впервые вышли к побережью Черного моря. Русы в ту пору, не взирая на постоянное тюркское давление, продолжали доминировать в Приазовье и на берегах «тихого» Дона. Дербентский правитель Шахриар был даже освобожден халифом от дани после того, как взял на себя защиту побережья Каспийского моря от их нападений. Бедолага жаловался потом на свою судьбу, разместившую его земли меж двух огней: хазар и русов, «которые суть враги целому миру, в особенности же арабам, а воевать с ними, кроме здешних людей, никто не умеет». Как известно русский флот испокон веков с непродолжительными перерывами доминировал на Русском Черном море, откуда ему и до Каспия было рукой подать. Просто иногда он действовал не по своей воле, а по распоряжению очередного завоевателя, сумевшего подчинить своей власти донскую степь и Северное Причерноморье. В этом случае имя русов терялось в названии народа победителя, а европейские и ближневосточные хроники начинали пестреть записями о нападении скифского, сарматского, готского или гуннского флота на тот или иной портовый город. Причерноморских русов принято ассоциировать с «салтово-маяцкой археологической культурой», охватывавшей Волжско-Донское междуречье, земли по Северскому Донцу и Нижнему Дону. Эту культуру считают одним из обломков «черняховского» союза племен. «Салтовских» исследователи относят к алано-сарматскому кругу народов, и говорят про них, что они к этому времени уже успели пережить славянскую ассимиляцию и уже довольно давно вели оседлый образ жизни. Для них, обитателей Причерноморья Северский Донец действительно был Северским, ибо располагался на севере их владений, и, судя по всему, именно благодаря им самое южное славянское племя из тех, что селились восточнее Днепра, получило название «северяне». Северяне, как и их западные соседи поляне, также были «черняховским» обломком, и их область обитания в описываемую эпоху тоже еще не была чисто славянской. Там продолжали селиться остатки все тех же ославяневшихся иранцев. Туда на север, в лесные крепости славян, уходила, спасаясь от врагов, русская конница. Именно там чуть позже появятся сильные и крайне неуживчивые Северское и Черниговское княжества. Будущее «салтовских» соответственно будет связано с не менее строптивым княжеством Переяславским. В описываемую же эпоху население тех мест о собственной государственности или, правильнее будет сказать, о самостоятельности могло пока только мечтать. Черняховские «обломки» слишком часто враждовали друг с другом и потому, им приходилось довольствоваться не очень почетной ролью данников и вассалов степных ханов, сначала булгарского, а затем хазарского. Собственно, по этой же причине пришлось участвовать и в бесконечных войнах тюрок с арабами.

Если причерноморских русов традиционно ассоциируют с «иранцами», то бишь с арийцами из рода «R1a», то русов балтийских, по крайней мере самых ранних, относят скорее к «исконным» из рода «I», хоть пока и бездоказательно. Они сумели сохранить свою кровь, но образ жизни вели арийский, ибо именно союз или просто добрососедство с ариями помогли им восстановится после почти полного уничтожения своего рода «эрбинами». У прибалтийских русов с внешними врагами проблем было поменьше, а потому они дрались, в основном, между собой. В этой связи весьма любопытно выглядит история, записанная Саксоном Грамматиком, в которой упоминаются знакомые нам имена. Некий венедский князь Ивор в 7 веке покорил Данию и Швецию и, дабы завоевать Зеландию, заселенную в ту пору славянами, убил своего зятя венедского князя Рерика. Дочь Ивора Овда с сыном Гаральдом бежала к русскому князю Ралибрату и вскоре вышла за него замуж. В ту пору славяно-русы были на Балтике еще очень сильны. Они владели обоими берегами этого моря и могли диктовать свою волю соседям. Русские и славяне немедленно вооружились и отбили датский престол специально для Гаральда. С этим господином нам еще предстоит встретиться чуть позже. Между прочим, считается, что само название Дании, говорит о том, что население тех мест платило дань русским князьям.

Одним из первых на карте Восточной Европы появилось и Киевское княжество. По преданию легендарный князь Кий, которого «обвиняют» в основании днепровского Киева, имел очень сильную дружину и солидный международный авторитет. Он вроде бы даже посещал Константинополь, где был принят с почетом в императорском дворце, воевал с дунайскими булгарами, очевидно в союзе с византийцами, и даже пытался утвердиться на Дунае, построив на его берегу крепость Киевец. Однако после возвращения князя на Днепр, Киевец был разрушен окрестными жителями. Впрочем, более чем вероятно, что этот Кий был всего лишь тезкой своего легендарного предшественника. И даже его прямым потомком он вряд ли мог быть. Должность князя в ту пору у славян была выборной, и основать правящую династию тогда мало кому удавалось. Говорят, что своими корнями Днепровско-Киевская Русь тоже уходила в антский племенной союз и тоже была «черняховским» обломком. Ее строителем по традиции считается славяно-русское племя полян.

Чтобы, наконец, наглядно представить себе, что означает словосочетание «славяно-русский», рассмотрим один простейший пример. Представьте себе реку, один берег которой упирается в дремучий лес, а другой плавно переходит в бескрайнюю степь. На лесном берегу русские крестьяне поставили себе деревеньку и начали валить лес под пашню, а на степной стороне примостилась казачья станица с огородами, стадами и табунами. И те и другие были дальними потомками одного народа, но жили они по-разному и потому легко отличали своих от заречных. Тем не менее, все они были земляками, молиться ходили в одну и туже церковь, а различия в их языках стерло время. Бывало, на середине реки встречались лодки с разных берегов. В одной из них казак вез в свою хату русскую невесту, а в другой казачка целовалась с русским мужиком. Жили душа в душу и в кулачных боях сходились лишь по праздникам. И вот однажды эту идиллию нарушила банда грабителей, внезапно вывалившаяся из лесов. Крестьянская деревенька запылала. Мужики дрались отчаянно, но враг был слишком силен. В самый разгар схватки явилась из-за реки казачья конница и исполосовала разбойников шашками. Не многим из них удалось спастись. С тех пор все лихие люди знали, что к реке лучше не ходить, там живут «русские казаки», а им палец в рот не клади. Прошло немного времени, и примчался в русскую деревню раненный казак с кличем: «Выручайте братцы, степь на нас войной пошла!». Похватали мужики топоры и вилы, погрузились в лодки и айда на степной берег, где уже вовсю шла драка. Изрубленные шашками и топорами, исколотые вилами и рогатинами кочевники бежали в панике в степь, оповещая всех встречных, что на реке живут страшные казаки, которые суть русские, и с ними лучше не связываться. Покрошив степняков, «русские казаки» и «казаки, которые суть русские», сели за одним столом и стали рядить, как им жить дальше. И надумали, наконец, избрать себе общего атамана. А чтобы никому обидно не было, порешили, что в атаманы нужно ставить полукровку: отец у него должен быть казаком, а мать русской. В отношениях русов и славян вот примерно так все и происходило. Хоть конечно данная упрощенная схема не может учесть абсолютно весь набор исторических событий, повлекших за собой появление на свет племени «светлых» славян.

Так почему же руссам довольно долго удавалось оставаться руссами. Ведь им потребовалось еще без малого пол тысячи лет для того, чтобы окончательно превратиться в славян, растворившись в их массе, подарив им неуемную энергию арийских степей да свое имя в придачу - русские, белорусы, русины. Ответ на этот вопрос лежит, очевидно, в самом образе жизни древних русов. Они были слишком уж неусидчивыми для ассимиляции. «Заразившись» славянством, они тем не менее еще долго жили по законам степных ариев, сохраняя военно-торговый жизненный уклад и «индийское» кастовое деление общества. Ну не сиделось им на месте. Участвуя практически во всех европейских конфликтах, они перемещались по континенту вслед за войнами и их оседлость напоминала «оседлость» военного лагеря, который мог довольно продолжительное время располагаться на одном месте, но в один прекрасный день быстренько сворачивался и перемещался вслед за линией фронта. Готы ведь в свое время тоже сумели сохранить свое «я» только потому, что промчались по Восточной Европе стремительно и нигде подолгу не задерживались. Но стоило им осесть в Западной Европе, как они тут же утонули в бурлящем водовороте германских народов.