Вопреки всему 7. катерина

Вечером, когда Аугустин в умиротворённом настроении направился почивать, телефон потребовал его внимания. На экране высвятилось лицо ... Лизаветы!? Мистика! Ах да, это же Катерина!
- Здравствуй, Густик, не удивляйся, просто выслушай меня. Мне тебе надо рассказать нечто очень важное, настолько важное, что для этого я прилетела в Вильнюс. Давай завтра встретимся в удобное для тебя время, в ресторане при гостинице «Амбертон», где я остановилась. И обязательно захвати с собой шкатулку с золотым замочком и платиновым ключиком.
- Хорошо, Китти, надеюсь это не злая шутка, и информация будет серьёзной.

На следующий день, в назначенное время, в отдельной кабинке ресторана, напротив друг-друга сидели Катерина и Аугустин. У неё снисходительно-загадочное выражение лица, у него вопросительно-недоумённое.

- Я внимательно следила – начала она, - за всем происходящим вокруг тебя после смерти Лизаветы, даже наняла соглядатая. В его круг наблюдения попала и Непайсанте, что меня очень заинтересовало. Я ей позвонила и представилась, хотя предполагала негативную реакцию. На моё удивление реакция оказалась положительная. Мы около часа общались, в основном на тему наших семей и печальных событий её постигающих. Ну смотри: Ева, жена Юргиса; наша Лиззи; Станислав Гастольд, муж Евы; и наконец сама Ева. А ведь вас с Евой ведунья предупреждала: единение невозможно, пока ты ключиком не откроешь замочек. Но даже не это заставило меня прилететь в Вильнюс. Волшебница обещала мне указать на того, кто повинен в смерти Лиззи, Евы и косвенно остальных.
- И кто же это? – Аугустин весь подался вперёд.
- Только ты не падай в обморок ... твоя мать Велена. Она не только фармацевт, она и колдунья. А силы свои колдовские она черпает ... но всё по порядку, в противном случае трудно будет разобраться.
Густик выпучил глаза, лицо побелело и тут же стало наливаться синевой. Из открытого рта послышался хрип, наконец он выдавил: «Ты всё врешь».
- Имей мужество, - вздохнула Катерина, - дослушай до конца, но с самого начала, иначе не поймёшь.

Известный тебе Пажайслисский монастырь камальдулов был основан канцлером ВКЛ Христофором Пацем в 1662 году. Этим подарком Богу он замаливал грехи кровосмешения –  сожительство со своей родной сестрой! Но Бог не принял от него эту жертву, так как не дал при жизни Паца закончить костёл. Не закончены были росписи купола храма, где изображена коронация непорочной девы Марии на небесах. Расписывал купол итальянец  Джованни Росси, который незакончив работу почему-то сбежал. То есть на него Бог перенёс вину, грех почившего канцлера. А Велена прямой потомок художника, не даром у неё девичья фамилия Альросси. И пока роспись купола храма не закончена, то есть пока Бог не примет этот дар, она будет колдуньей, сеящей вокруг себя смерть.

- Какие переносные грехи, какие колдуньи в 21 веке, это всё какой-то бред!
- Но это ещё не всё, Непайсанте заверила меня, что мы с тобой соединимся в семейной паре. Попробуй в моём присутствии открыть золотой замочек.

Аугустин  достал из кармана бисерную коробку, открыл её, взял платиновый ключик, вставил в замочек и легко повернул. Раздался звонкий щелчок, дужка замка отскочила и послышались первые ноты романтического марша Мендельсона.  Аугустин, не веря глазам своим, таращился на замочек с ключиком, наконец сглотнув слюну спросил:

- Так что же нам делать? Я уже ничего не понимаю.
- Ну я же уже всё озвучила – закончить роспись купола храма, тогда твоя мать утратит свои колдовские чары, а нам с тобой предстоит венчание именно в костёле монастыря Пажайслис.
                *      *      *
Катерина и Аугустин долго решали, как и кому из родственников преподнести эту сногшибающую новость. Велена сразу отпадает, да и братья Микки не предсказуемы в своей реакции. Решили известить только глав семейств, тех которые будут финансировать дорогостоящее мероприятие. То есть Болеслова Ягайленаса, Юргиса Радзявичуса, Лутца фон Радбота и Альберта Гастольта. Мифическое известие вызвало шок и недоверие у всех четверых кандидатов в меценаты. В качестве доказательства колдовской силы Велены приводился случай с Юозасом, бывшим водителем Ягайленов. У него рука до сих пор с трудом поднималась, а неврологи и физиотерапевты не находили никаких отклонений. Наконец решение было принято и в Австрии нанята группа художников-реставраторов, которые за год гарантировали полное окончание росписи купола костёла монастыря и обновление существующей росписи. За время работы постоянно случались малообъяснимые явления: то наутро все краски загустеют, то поменяют цвет, то прочные леса сломаются, причём не один раз, да в разных местах, то на самих реставраторов нападёт такой чих, что и кисточку не удержать, то ... 

 Всё это время Велена была мрачнее тучи, от неё доставалось всем – от прислуги до мужа. А когда она узнала о предстоящем венчании сына с Катериной, вообще слегла. Но накануне самого действа единения молодых пожелала исповедаться в том же костёле. Исповедь, и наверняка покаяние, казалось даже изменили облик Велены. Её глаза лучились искренностью и добротой. Зато исповедавший её ксёндз с ошарашанным видом запёрся у себя в келье и долго молился. После очень скромного, практически без гостей, свадебного обеда, молодые улетели в Норвегию, где был арендован крошечный остров с домиком, без прислуги. Там молодожёны прожили в любви и согласии три месяца.

Вернувшись в Вильнюс, в аэропорту, в группе встречающих рейс людей, увидели высокую элегантную женщину в шляпке с вуалью. Это была Непайсанте. Она сама подошла к чете новых Ягайленов и встречавших их Болеслова и Велены. Тепло поздаровалась и пожелала всем благополучия, объяснив, что на днях уезжает далеко и надолго. И что они последнее её благое дело. Ягайленасы ничего не поняли, только Аугустин предложил всем сфотографироваться на память. Что и было осуществлено несколько раз, с разных ракурсов их водителем. Ради фотографии Непайсанте даже сняла шляпку и распустила волосы. Уже дома, отдохнув и поужинав, решили через телевизор посмотреть нынешние фото. В облике ведунье, особенно в лице, им показалось что-то очень знакомым. Долго гадали, на кого она похожа, пока Велена с дрожью в голосе не произнесла:

- Так эта же дева Мария с росписи купола костёла Пажайслис! Завтра же едем туда. А Густик пусть распечатает фотографии в формате А4. А ты Болеслав позвони Радзявичусам, может они захотят подъехать посмотреть, им то совсем рядом.
 
На следующий день под куполом костёла стояли задрав головы с разинутыми ртами две семьи. Действительно, на фреске без всяких сомнений была изображена Непайсанте. Вернувшись в Вильнюс, Ягайленасы пытались отыскать кудесницу, но поиски только убеждали их, что её вообще не существовало. Даже братья Микки не могли вспомнить, кто её посоветовал.

В ближайшем времени произошли некоторые положительные изменения в жизни семей. Гастольты помирились с Радзявичусами;  Юргис защитил докторскую диссертацию; его брат Янус «Борода» в дворянском собрании ВКЛ получил титул Светлейший(князь); оба Микки стали бригадными генералами; Аугустинас и Катерина взяли из Дома малютки девочку и удочерили её, причём ко всеобщему удовлетворению назвали Евой; Велена, с согласия Болеслова приняла монашеский постриг ордена Камальдулов, что на реке Жайсле под Каунасом. Где молясь, была под неусыпным оком святой Богородицы, взиравшей на неё с росписи купола храма. Все обрели душевное спокойствие и равновесие.

Вильнюс, 28 июля 2025 года.