Илья Эренбург о Анне Ахматовой

Книга Ильи Эренбурга «Портреты русских поэтов» вышла в 1922 году в Берлине. В 2002 году издательство «Наука» после большого перерыва вновь издало книгу  И. Г. Эренбурга, а в 2020 году издательство «Азбука» переиздала книгу о русских поэтах. В книге Ильи Григорьевича Эренбурга — известного русского прозаика, поэта, публициста, журналиста, переводчика и общественного деятеля ХХ века — представлен цикл литературно-биографических очерков. Посвященные творчеству Ахматовой, Бальмонта, Блока, Андрея Белого, Брюсова, Есенина, Мандельштама, Пастернака, Цветаевой и других крупнейших русских поэтов Серебряного века — современников автора, и уже ставших мэтрами, и только входивших в литературу, эти портретно-критические зарисовки неизменно окрашены личным чувством, проникнуты преклонением перед подлинным лирическим талантом, чуткостью к слову и зоркостью художественного видения. В книгу также включены другие очерки, статьи, рецензии и выступления Эренбурга о русской литературе его времени. Поскольку тиражи книг явно недостаточны, мне кажется имеет смысл  напомнить читателю содержание этих замечательных литературных новелл.

Илья Эренбург: «Анна Ахматова»
(Из книги «Портреты современных поэтов»)

"... Я не знаю ни ее лица, ни даже имени. Только скорбная, похожая на надломленное деревцо, женщина Альтмана перед моими глазами. Она очень устала, любит замшенные скамейки Царскосельского парка, у нее розовый зябкий какаду. Я не знаю ее, но я ее знаю лучше поэтов, с которыми прожил годы вместе. Я знаю ее привычки и капризы, ее комнату и друзей. У других я был в кабинете и в салоне, в опочивальне и часовне. Она подпустила к сердцу. Я тоже грешен – у костра ее мученической любви грел я тихонько застывшие руки, трижды отрекшись от Бога любви. Со страхом глядел я на взлеты подбитой души, – птица с дробинкой, пролетит пять шагов и вновь упадет. Ах, как застыдился бы Леконт де-Лиль, увидев обнаженную гусиную кожу души на ветру перед равнодушными прохожими. Впрочем, прохожие не совсем равнодушны, они покупают «Четки» и Ахматова горько жалуется на свою «бесславную славу».
Не письмо, не дневник, а любящее сердце в паноптикуме рядом с ассирийскими приспособлениями Брюсова и Сологубовскими розгами из Нюренберга. Что же делать, по законам бытия должны мы питаться не проточной водой, но теплой кровью, и не в первый раз клюет свою грудь жертвенный пеликан. Бессильно повисли руки Ахматовой, и говорит она в себя, как человек, который уж не может требовать и не умеет просить. Какую битву проиграл полководец? Отчего после легкого «Вечера» и жарких «Четок» прилетело к ней суровая и снежная «Белая стая». Для нее любовь была не праздником, не вином веселящим, но насущным хлебом.
«Есть в близости людей заветная черта», и напрасно пыталась перейти ее Ахматова. Любовь ее стала дерзанием, мученическим оброком. Молодые барышни, милые провинциальные поэтессы, усердно подражавшие Ахматовой, не поняли, что значат эти складки у горько сжатого рта. Они пытались примерить черную шаль, спадающую с чуть сгорбленных плеч, не зная, что примеряют крест. Для них роковая черта осталась далекой, приятной линией горизонта, декоративными звездами, о которых мечтают только астрономы и авиаторы. А Ахматова честно и свято повторила жест Икара и младенца, пытающегося поймать птичку, Прометея и сумасшедшего, пробивающего головой стену своей камеры."
___
1. Женщина Альтмана — о портрете Ахматовой (1914) работы художника Н. Альтмана.
2. Леконтде Лиль (1818 —- 1894) — французский поэт, подчеркнута его классическая сдержанность, чопорность.
3. Ассирийские приспособления Брюсова — имеется в виду альманах «Северные цветы ассирийские» (1905).
4. Сологубовские розы из Нюренберга — намек на склонность поэта к мазохизму, автор напоминает о стихотворении Ф. Сологуба «Нюренбергский палач» (1907).
5. Жест Икара... — импульсивный искренний порыв, ведущий к гибели. Икар — в греческой мифологии сын Дедала, рванувшийся к солнцу и погибший.