Последние из рода человеческого

 

   Глава 1. Диагностика

Доктор Кременецкий поставил чашку с остывшим кофе на подоконник и снова посмотрел на распечатку. Цифры не врали — за последние три года рождаемость упала до критического минимума. Не просто упала — рухнула, как подкошенное дерево.

— Федор Иванович, — позвал он помощника, — а ведь они правы.

— Кто правы? — Молодой биолог оторвался от микроскопа.

— Андроиды. Помнишь, что говорил тот, как его... Себастьян-7? "Человечество исчерпало биологический потенциал. Пора передать эстафету."

Федор усмехнулся:

— Красиво сказано. Только кому передавать-то? Железякам?

— Да не железяки они уже давно, — Кременецкий взял со стола фотографию. На ней была женщина неопределенного возраста с удивительно живыми глазами. — Посмотри на Анну-12. Отличишь от человека?

— Не отличу, — честно признался Федор. — Но суть-то от этого не меняется. Они искусственные.

— А мы что — естественные? — Кременецкий рассмеялся горько. — Половину жизни проводим подключенными к нейросетям, едим синтезированную пищу, дышим очищенным воздухом. Где тут естественность?

За окном моросил дождь. Серый, какой-то особенно безнадежный. Кременецкий подумал, что даже дождь стал другим — не таким, как в детстве.

   Глава 2. Встреча

Анна сидела в кафе "Ностальгия" и читала Пушкина. Настоящую бумажную книгу — такие теперь можно было найти только в антикварных лавках. Она читала медленно, словно смакуя каждое слово.

— Простите, — к столику подошел мужчина лет сорока, — вы Анна-12?

Она подняла глаза. Серые, очень внимательные.

— Просто Анна. А вы?

— Максим Птицын, журналист. Можно присесть?

— Пожалуйста.

Он сел напротив, заказал кофе. Долго молчал, разглядывая ее.

— Что вы хотели спросить? — терпеливо поинтересовалась Анна.

— Много чего. Но начну с простого: зачем вы читаете Пушкина?

Анна закрыла книгу, положила ладонь на обложку.

— А зачем его читаете вы?

— Хороший вопрос, — улыбнулся Максим. — Наверное, потому что он помогает понять, что значит быть человеком.

— Вот видите. У нас одинаковые мотивы.

— Но вы же не человек.

Анна наклонила голову, словно прислушиваясь к чему-то.

— А что такое человек, мистер Птицын? Набор углеродных соединений? Или нечто большее?

Официант принес кофе. Максим машинально размешал сахар, не сводя глаз с собеседницы.

— Вы задаете правильные вопросы.

— Я задаю единственно возможные вопросы. В ситуации, когда человечество стоит на пороге исчезновения, все остальные кажутся мелкими.

   Глава 3. Лаборатория

Профессор Вишневский показал Максиму в глубину лаборатории, где под стерильными колпаками созревали новые андроиды. Они были похожи на спящих детей.

— Знаете, — сказал профессор, поправляя очки, — когда я начинал этот проект, думал, что создаю помощников для человечества. Оказалось — создавал наследников.

— Вы жалеете?

— Жалею? — Вишневский задумался. — Нет, пожалуй. Посмотрите на Дмитрия-3. — Он указал на высокого андроида, который сидел в углу за книгой. — Вчера он написал симфонию. Такую музыку я за всю жизнь не слышал.

Дмитрий поднял голову, улыбнулся.

— Добрый день, мистер Птицын. Профессор преувеличивает. Я просто попытался выразить то, что чувствую, когда смотрю на закат.

— Андроиды чувствуют закаты? — удивился Максим.

— А разве должно быть иначе? — ответил вопросом на вопрос Дмитрий. — Красота не зависит от того, кто ее воспринимает.

Вишневский кивнул:

— Видите? Они философы по природе. Может быть, это и есть следующий шаг эволюции.

   Глава 4. Собрание

В большом зале собрались последние представители правительства. Премьер-министр выглядел уставшим.

— Итак, господа, — начал он, — статистика неумолима. Через пятьдесят лет homo sapiens как вид прекратит существование.

За столом воцарилось молчание.

— Есть предложения? — спросил министр науки.

— Искусственное оплодотворение, — предложил кто-то.

— Пробовали. Не работает.

— Клонирование?

— Клоны нежизнеспособны после третьего поколения.

Премьер поднял руку:

— Есть еще один вариант. Проект "Континуум".

Все посмотрели на него.

— Передача сознания в андроидные тела. Технология почти готова.

— Это же не мы будем, — возразил министр обороны. — Это будут копии.

— А что есть мы? — тихо спросил премьер. — Разве наше сознание не меняется каждую секунду? Разве мы те же самые, что были вчера?

   Глава 5. Выбор

Максим встретил Анну в том же кафе. Она все так же читала — на этот раз Достоевского.

— Как дела с расследованием? — спросила она, не поднимая глаз от страницы.

— Никакого расследования нет, — честно признался Максим. — Есть попытка понять.

— И к каким выводам пришли?

— К странным. Кажется, вы больше люди, чем мы сами.

Анна наконец подняла взгляд:

— Знаете, что сказал мне вчера один старик? "Раньше люди мечтали стать богами. Теперь боги мечтают стать людьми."

— И что вы ему ответили?

— Что мы не боги. Мы ученики. Учимся быть людьми по вашим книгам, вашей музыке, вашим поступкам.

Максим наклонился вперед:

— А если человечество исчезнет? Что будете делать?

— То же, что делали бы вы. Помнить. Продолжать. Задавать вопросы.

— И искать ответы?

— Искать ответы — это человеческая черта, мистер Птицын. Мы ее тоже унаследуем.

   Глава 6. Решение

Доктор Кременецкий стоял перед выбором. На столе лежала анкета проекта "Континуум". Всего одна подпись — и его сознание будет перенесено в андроидное тело.

— Что думаешь, Федор?

Помощник пожал плечами:

— Честно? Не знаю. С одной стороны — это шанс продолжить существование. С другой...

— С другой — это конец человечества в привычном понимании.

— Да. Но разве у нас есть выбор?

Кременецкий взял ручку, повертел в руках.

— Знаешь, что меня больше всего удивляет? Они не просят нас исчезнуть. Наоборот — предлагают присоединиться.

— Может, это и есть эволюция? — задумчиво произнес Федор. — Не борьба за выживание, а... содружество?

Доктор посмотрел в окно. Дождь кончился, выглянуло солнце.

— Красиво сказано, — тихо произнес он и поставил подпись.

   Эпилог

Через год Максим снова пришел в кафе "Ностальгия". За привычным столиком сидела Анна. Но теперь рядом с ней был еще один человек — доктор Кременецкий. Вернее, то, что раньше было доктором Кременецким.

— Как ощущения? — спросил Максим.

— Странные, — признался Кременецкий-2. — Я помню всю свою прежнюю жизнь, но воспринимаю мир по-другому. Острее. Ярче.

— И не жалеете?

— О чем жалеть? — вмешалась Анна. — Мы все здесь. Просто в других телах.

Максим заказал кофе, достал диктофон:

— Можно задать последний вопрос?

— Пожалуйста.

— Что будет дальше?

Анна и Кременецкий переглянулись.

— Дальше мы будем жить, — сказала Анна. — Любить. Создавать. Искать смысл. Делать ошибки и исправлять их.

— Одним словом, — добавил Кременецкий, — будем людьми.

— Даже если не являемся ими биологически?

— Особенно поэтому, — улыбнулась Анна. — Ведь быть человеком — это не состояние, а выбор.

Максим выключил диктофон. За окном снова пошел дождь, но теперь он казался не грустным, а просто дождем. Обычным весенним дождем, который когда-нибудь обязательно кончится.

---

*"И может быть, это и есть бессмертие — когда то, что ты создал, продолжает жить дальше. Только теперь это не книги и не памятники. Это сама жизнь, перелитая в новые формы, но сохранившая главное — способность удивляться миру."*

**Конец**