Горькая синекура, роман о нравственности

               
                Отрывок первый

                Учил мудрец, что горы злата
                — Предвестник грозного заката,
                А необузданная страсть,
                Легко поможет нам упасть…

                Лев Ильин

                ПРОИСШЕСТВИЕ

   Заканчивался хмурый ноябрь, лил холодный дождь; его сменяли густые хлопья мокрого снега, а по ночам всё сильнее крепчал мороз.
   С раннего утра у главного корпуса областной пятиэтажной больницы сновали люди; то и дело подъезжали автомобили, из которых выходили беспокойные пассажиры.
   Граждане спешили к входным дверям поликлиники, тянулись к заветным окошкам регистратуры, дабы попасть к врачу, пройти лечение, получить медицинские документы…

   Ровно к десяти часам к торцу лечебного корпуса больницы подъехала роскошная тёмно-глянцевая иномарка. Пятидверный «Toyta Land Gruiser» встал напротив служебного входа в здание. Из автомобиля вышел слегка полноватый коренастый мужчина лет пятидесяти, похожий на бизнесмена.
   
   Этот господин был одет в дорогой беговой костюм светло-синего цвета; на его «угловатой» голове, являвшейся продолжением «бычьей шеи», красовалась шапочка с эмблемой австрийского горнолыжного курорта, а на кривоватых ногах — элитные кроссовки-хайтопы.

   Холёное, обвислое лицо выдавало в нём человека вальяжного, состоятельного, решительного. В его внешности и поведении отражались черты личности, вкусившей  немалые  «лакомства жизни».
Нажав кнопку брелка, бизнесмен  закрыл авто.

   Сжимая в левой руке сумочку-барсетку, отвернув голову от порывистого ледяного ветра, мужчина направился к служебному входу, до которого требовалось пройти метров тридцать. Он шёл туда лениво, вразвалочку, грузно передвигая ноги: солидный вес не позволял ему резко ускорить темп ходьбы…

   Ему осталось пройти десяток метров, когда путь ему неожиданно перекрыла санитарка с повозкой… В заношенном халате, надетом на свитер, ёжась от колючего ветра, она везла на разбитой тачке ворох белья в прачечную. Пожилая сухонькая женщина, взявшись обеими руками за дужку тележки, усердно-натужно тянула скрипучий больничный воз, стараясь скорее освободить дорогу важному господину.

   Протягивая повозку вперёд, она мельком взглянула на мужчину и остолбенела, — за его спиной в мгновение ока вырос спортивный парень в тёмно-серой куртке «Аляске». Голова молодого человека была  укрыта глубоким капюшоном, а коричневый вязаный шарф прикрывал его лицо до самых глаз.
   Парень выхватил из-за пазухи пистолет, рванул господина к себе за плечо, что-то гневно крикнул в лицо и трижды выстрелил в грудь. Оглушительные раскаты грома разорвали морозный воздух…

   Грузный бизнесмен комом рухнул на землю.
   Он упал вначале на бок, затем перевернулся на спину, раскинув руки в стороны. Его сумочка отлете-ла к тачке санитарки; по телу пробежала судорога, а на асфальте появились потёки парящейся крови…

   Убийца тотчас побежал на стоянку автомашин; проворно сел в старенькую бежевую иномарку, и её мотор громко взревел. Она сорвалась с места, помчалась с территории клиники на прилегающую улицу, где растворилась в потоке автомобилей.
   
   Всё произошло настолько мгновенно, что страх овладел людьми лишь через несколько секунд. Санитарка вскрикнула, прикрывая ладонью рот, а затем, испуганно рыдая, обессиленно опустилась на колени; её плач переходил в нервное причитание.
   Отовсюду сюда бежали люди, появились врачи в белых халатах. Все они суетились и сбивались в многоголосую толпу, растерянно звали на помощь полицию…
   Стражи порядка прибыли минут через десять…

   Осмотрев место происшествия и опросив всех очевидцев, они уделили особое внимание главному врачу больницы, оказавшегося знакомым убитого.

   Давая показания, тот скупо заметил:
   — Да, Колобова знаю давно! Яков Михайлович частенько  проходил  лечение  в  нашем  отделении физиотерапии, но это всё, — что мне известно…

   На экстренном совещании у прокурора области руководитель территориальной полиции высказался о совершённом убийстве более определённо:
   — Колобов владел двумя крупными мясокомбинатами, хлебозаводом, гипермаркетом строительных материалов. Видимо, кому-то и чем-то не угодил…

   Прозвучали и другие мнения:
   — В семейной жизни Яков Михайлович был не идеален. Возможно, причина скрывается в наследстве, либо… здесь имеются личные мотивы…

   Было решено принять активные меры к розыску преступника, наделавшему столько шума в городе... 
               
                Отрывок второй

   Через два дня Белова взяла разрешение врача на посещение дочерью детского сада, отвела её в группу, а сама приехала в женскую консультацию.

   В тот день в поликлинике было много народа. Выстояв очередь в регистратуру, она взяла заветный талон, прошла к врачебному кабинету и присела в свободное кресло, ожидая вызов к врачу.

   Чтобы каким-то образом «убить время», Лидия достала смартфон и стала просматривать в интернете отзывы пациентов о гинекологах поликлиники.
Таких врачей-специалистов в медучреждении было трое: Леликова, Куренкова, Лаврова.

   Белова стала читать о них отзывы.
   О Клавдии Леликовой большинство посетителей отзывалось весьма негативно.         
   
   Запомнилось такое:

   «Отношение к пациенткам, особенно к молодым и красивым женщинам, пренебрежительное и грубое! Никогда не пойду больше к ней на приём и никому не советую делать это...»

   О Елене Куренковой, напротив, отзывы были восторженные. Бросился в глаза один из них:

   «Врач-умница!.. Самая умная, самая знающая, самая добрая… одним словом: самая, самая… Всем советую обращаться исключительно к ней...»

   О Валентине Лавровой имелся лишь один отзыв уважительно-сдержанного характера:
«Молодой, старательный и тактичный врач! Но ещё чувствуется недостаток врачебного опыта…»

   Прочитав всё это, Лидия с затаённым интересом посмотрела в свой статистический талон и в графе «врач» нашла фамилию «Е.М. Куренкова».

   Её сердце тут же вспыхнуло радостью.
   Лидия вспомнила молитву золовки:
   «О-о-о…, спасибо, милая Надюша!.. Твои слова — к богу, видимо, услышаны...»
Пока Лидия думала о своей счастливой удаче, подошла её очередь, и она вошла в заветный кабинет.

   Елене Михайловне Куренковой совсем недавно исполнилось шестьдесят лет, и она более тридцати лет отдала врачеванию. В её облике и манере общения сочетались черты мягкой интеллигентности, доброты и сердечности. Женщина была невероятно похожа на обаятельную русскую актрису Веру Марецкую!..
 
   Многие люди ещё помнят сыгранные ею роли в советских фильмах-шедеврах: «Член правительства», «Сельская учительница», «Она защищает Родину». Они принесли актрисе всенародную славу. Стержнем её творчества являлось воспитание высоких чувств...

   Вера Марецкая светилась нежной «русскостью». Подобным свойством обладала и Елена Куренкова, а кроме того, она владела прекрасной врачебной практикой и даром чуткого психолога. Видимо, совсем не случайно Всевышний свёл этих женщин вместе…

   — Проходите, проходите, милочка, присаживайтесь, — вот сюда! — ласково сказала врач, когда та робко вошла к ней. — Ну, что случилось? — спросила она и взглянула на неё таким сердечным взглядом, что на глазах у Лидии едва не навернулись горькие слёзы.
   Где-то там, за горизонтом лет, из далёкого позабытого детства, ей иногда слышался печальный голос родной матери, погибшей в страшной аварии…
   Вся тяжесть сразу слетела с души Лидии. Она рассказала о странном самочувствии и та, выслушав, а затем тщательно осмотрев пациентку, сказала:

   — Ну что, Лидия! Поздравляю — с радостью!   У вас будет здоровый ребёночек и непременно славненький, — похожий на вас! Точность беременности — девяносто восемь процентов, но вам нужно пройти ультразвуковое исследование и сдать анализ крови на характерные гормоны. Мы поставим вас на учёт и готовьтесь, милочка, стать матерью во второй раз…

   После услышанных слов Лидии показалось, что мир провалился в бесконечную бездну, и она, едва контролируя себя, истошно выкрикнула:

   — Беременна?!.. Вы сказали, что я беременна?!..

   — Да, доченька! Боже, что вас напугало в моих словах?! Что случилось?!.. — засуетилась врач.

   Елена Михайловна стала подробно рассказывать ей о признаках беременности, о том, как следует себя вести, как вдруг Лидия, погружаясь в прострацию, не отдавая отчет своим словам, отчаянно закричала:

   — Нет, нет!.. Ни в коем случае!.. Слышите меня, — никогда!.. Я сделаю аборт!.. Я… я… я… не могу родить такого ребёнка!.. Не могу!.. Не могу-у-у, Елена Михайловна..., ма-а-а-тушка моя-я-я!.. — и срываясь, запричитала, пронзительно рыдая во весь голос.

   Её крик и плач услышали в коридоре пациентки, — они всполошились. Но такая реакция Лидии не смутила врача, много повидавшего на своём веку. Она присела возле неё на стул, взяла её руки в свои и, посмотрев ей прямо глаза, словно в открытую душу, строгим и размеренным голосом спросила:

   — Ли-и-и-дочка! Ответьте мне, пожалуйста, на один вопрос! За что вы хотите его убить?!

   — Я…, я…, кого… убить?!.. — растерянно, не поняв сути вопроса, стала бормотать Лидия, вытирая платком слёзы, обильно бежавшие по лицу.

   — Да его, вашего ребёночка! Что он вам сделал, чем досадил?! Ответьте, доченька?! Я — всё пойму!..

   Её проникновенные слова лечебным бальзамом вошли в сердце Лидии, отозвались в нём смирением и нежностью, и она, вдруг кротко целуя руки врача, словно родной матери, жалобно простонала:

   — Елена Михайловна, матушка..., отец ребёнка — насильник…, я…, я…, не  мо-о-о-гу!..

   Куренкова сразу же встала с места, энергичным движением руки попросила Белову пройти в угол кабинета к старенькой кушетке, присела рядом с ней. Началась их женская беседа, и она выплакала милому доктору неугасимую горящую боль…

   Прошло более получаса времени…

   Врачебный приём замер: за дверью, в коридоре, роптали недовольные пациентки. Но для Куренковой — жизнь любого младенца была бесценна!.. За него, врач боролась, не жалея сил!..
   Две женщины, разные по возрасту, образованию и материнскому опыту, стали вдруг понятны и близки друг другу. Беседуя о «трудной женской доле», они «бередили» многие жизненные беды, горести и страдания…
   
   И вот, в конце такого материнского наставления, Лидия преобразилась, стала иной: окрепшей, вполне помудревшей, сделавшей два главных вывода.
   Первый. Нужно успокоиться. Безусловно, у неё есть моральное право сделать врачебный аборт, если возникнет угроза её жизни и здоровью…
   Второй. Удаление здорового плода — тягчайшее преступление, и природа не прощает его женщине...

   Будучи превосходным психологом, Куренкова посоветовала Лидии обязательно добиться свидания с мужем, рассказать всё любимому человеку…

   — Это аспект глубочайшей нравственности!.. — напутствовала она её в конце, — явить миру жизнь может — только мать!.. Эта святая миссия даётся — только вам!..      
   Сделайте — правильный выбор!..

   Куренкова приятно улыбнулась, по-матерински обняла присмиревшую Лидию, а затем, сделавшись печально-задумчивой, прохладно заметила:

   — А отказаться от дитя, — если оно не мило, вы вправе после его рождения! Да, — он станет сиротой, будет жить в казённом холодном доме, но, по крайней мере, не будет жестоко убит… по вашей прихоти…

   Елена Михайловна присела за стол, посмотрела в медицинские документы и устало проговорила:

   — До свидания, Лидия Семёновна! Пригласите, пожалуйста, следующую пациентку!

   — До свидания! Большое спасибо!— ответила Белова и в задумчивости покинула кабинет.

                * * *

   
   Лидия одиноко брела по зимней заснеженной улице; мела лёгкая позёмка, декабрь вступил в свои права. Поёживаясь от холода, она шла к проспекту, чтобы сесть в маршрутное такси и ехать домой.

   «Домой…», — какое сердечное слово, думала она, переходя на противоположную сторону улицы. Здесь, на этой стороне, прикрытой древними купеческими особняками, было не так ветрено и ненастно.

   «Как много событий видели эти таинственные стены домов… Возможно, ушедшие в вечность люди тоже имели подобные беды…» — роились в её голове сумбурные мысли. Лидия мучительно обдумывала сказанное Еленой Михайловной. Её слова звучали в воспалённом сознании протяжным эхом…

   «Очень мудрая женщина, а какая — красивая!..» — пробежала в ней искромётная мысль, и следом родилась другая. — «Нужно немедленно обратиться к Зуеву; рассказать Савелию Петровичу обо всём, попросить свидание с Елисеем! Боже, как я соскучилась по нему…, моему милому Елисею!.. Он пошёл на это ради меня, моего достоинства: смыл кровью обидчика горящую боль и тяжкое страдание...»

   Разбитая, усталая от дороги, Лидия прибыла на место через полтора часа и сразу позвонила золовке, сообщив важнейшую новость. Надежда встретила её продолжительным молчанием, а затем сказала:

   — Лидочка! Проходи полное обследование и срочно иди к Зуеву, — проси свидание с мужем! Такое дело нужно обязательно обсудить с Елисеем!..

                Отрывок третий

   Водная стихия раскрылась перед туристами во всей красе… Мягко урчал двигатель, «судёнышко» легко бежало вперёд. За полчаса они преодолели пятикилометровый безлесный путь, а затем лодка вошла в лесную часть реки, где берега были покрыты деревьями, зарослями камышей, осокой, болотницей.
   В воде росли тростник, роголистник, ряска, лилии, сусак и кувшинки. Яркие картины природы, особый аромат речного воздуха, фонтаны цветных брызг, разлетавшихся в лучах солнца, и стаи диких уток — не могли оставить никого равнодушным…

   — Боже! Какое чудо!.. — воскликнула подруга Андрея, утончённая, миловидная Татьяна.

   — Какая красота, ребята!.. — вторила ей пассия Сергея, полноватая, приятная Анфиса. Девушки рас-положились у бортов, где, то и дело окуная ладони в воду, весело подзадоривали парней. Проплывая одно особо-красивое место, они разом воскликнули:

   — Ребята, давайте остановимся…, поплаваем… Смотрите, какая тёплая и прозрачная здесь вода!..

   Но Олег Яковлевич строго сказал:

   — Сейчас и здесь — не время и не место! Нам нужно пройти кривую излучину реки и вот эту чащу; через восемь километров начнутся песчаные берега, и там мы найдём место для стоянки и обеда…

   Слова опытного Олега (все считали его своим «капитаном») остудили желание девчат. Андрей и Сергей сидели в носовой части лодки, корректируя курс. Прошло два часа плавания, они прошли излучину и плыли в чаще леса, нагоняя волну на близкие берега. Здесь река сужалась, не превышая двадцати метров, и «капитан» сразу снизил скорость до предела. Завидев лодку, услышав звонкое стрекотанье мотора, речные утки  проворно ныряли в воду.

   Километра через два ширина русла сузилась ещё больше. В отдельных местах она не превышала десяти метров. Олег сбросил рукоятку газа: двигатель теперь работал на минимальных оборотах. Оба берега так заросли деревьями, что их кроны соединялись вверху, закрывая небо. Сюда не проникал солнечный свет, здесь было пасмурно, а кое-где вовсе темно, — и это напоминало джунгли «тропической Амазонки»…»

   Несмотря на узость русла, здесь течение было стремительным, и «капитану» требовалось соблюдать особую ловкость и осторожность. По обоим берегам реки грудились завалы из упавших деревьев. По воде то и дело плыли ветви, пучки травы, обломки гнилых пней. Отдельные острые коряги едва торчали из воды, были чуть заметны в сумраке: они могли пробить борт лодки, вызвать в ней течь, и тогда путешествие туристов могло закончиться печально…

   Олег выключил мотор. Андрей и Сергей налегли за вёсла, а «капитан» ловко орудовал специальным багром, отводил в разные стороны опасные коряги и пни, расчищал путь для лёгкого «судёнышка».

   — Ничего, ничего, ребята…, осталось два-три километра… — подбадривал он «команду», — а потом будет чистое русло, выйдем на песчаные берега…

   Татьяна и Анфиса теперь не смеялись; лица их были напряжены. Волнуясь и переживая за «корабль», они вцепились руками в борта, следили за его ходом, понимая, что проходят наиболее опасный участок…

   Но вот, наконец-то, он был преодолён, и туристы радостно вздохнули. Лодка вышла на чистую гладь, русло расширилось, деревья вверху поредели, речная вода заискрилась цветными бликами от закатного солнца. Заработал мотор, и лодка понеслась дальше.

   Прошло уже семь часов плавания: все устали, проголодались, и «капитан» стал искать место для причала. Олег нашёл его почти сразу; перешёл на нос лодки и, захватив швартовочный канат, командуя товарищами, подвёл лодку к песчаному берегу, где закинул крепление за массивный камень-валун, гладко отполированный временем…
   Это был первый успех. Все дружно закричали:
   — Ура-а-а!..

   Место оказалось безлюдное, красивое, и туристы обрадовались... Они сошли на берег, перенесли туда продукты, газовый примус и стали готовить обед. Ещё раз просмотрев карту, «капитан» выяснил, что пройдено двенадцать километров, и они теперь — в центре лесного массива. Олег решил сделать в этом живописном месте ночёвку, и все согласились.

   Сам же капитан стал готовиться к рыбной охоте: надел гидрокостюм, взял гарпунное ружье, маску, дыхательную трубку, подводный фонарь и пошёл с Ви-кой к берегу, сплошь поросшему зарослями кустов орешника, вербой, клёном и ясенем…
«Теперь на закате, здесь наверняка притаилась отменная щука!» — подумал он. — «Нужно выловить хотя бы одну… для вкусной ухи…»
 
   Олег и Вика пробирались к дальнему, заросшему лесом берегу. Они прошли по чаще метров двести, когда он нашёл удобное место для спуска, где помог ей осторожно спуститься вниз к воде. Вдруг какое-то странное чувство тревоги появилось в нём, но затем сразу же исчезло, и он шаловливо-задорно сказал:

   — «Человек-амфибия» уходит — навсегда!..

   Игриво улыбаясь, Вика ответила:

   — «Ихтиандр», мой дорогой! Я буду ждать тебя, не уплыви — к другой!..

   Олег весело рассмеялся. Раздвигая руками стену камышей, а ногами кугу, он вошёл в реку по грудь; надел маску, вставил загубник дыхательной трубки в зубы и поплыл вдаль. Вика задумалась, присела под развесистым кустом бузины и стала о чём-то думать, покусывая сорванный рядом стебелёк травы.
                =======
   Вначале вода показалась непривычно холодной. Она сковывала движения, сбивала дыхание, но вскоре тело привыкло к ней. Олег поплыл к обрывистому берегу, к непроходимым зарослям камышей, месту, где щуки любят охотиться на ершей и плотву.
Он сразу же определил направление подводного течения.
   Зная, что щука караулит добычу со стороны встречного потока воды, подсвечивая себе фонарём, он стал неторопливо осматривать заросли водорослей, сучья и спутанные корневища сгнивших деревьев…

   «Вот она — красавица!..» — вспыхнуло в нём пламя азарта, когда он увидел, как тёмно-пятнистая остроносая рыба длиной около метра, шевеля плавниками и хвостом, замерла в ожидании своей жертвы.
   До крупной щуки было метров восемь, и он стал осторожно подплывать к ней сбоку и сзади, чтобы выстрелить наверняка. Олег хорошо знал азбуку такой охоты: нельзя бить рыбу в бок, — она сорвётся со стрелы…, уйдёт в потаённые лабиринты реки…

   Есть старое правило: стрелять нужно сверху в спину — гарпун парализует рыбе позвоночник — это лишает её сил, и она станет верной добычей…
   Держа в одной руке фонарь, подсвечивая проход в водорослях, а в другой — гарпунное ружьё, Олег осторожно подплывал к рыбине. Когда расстояние между ними сократилось примерно до трёх метров, он плавно нажал на спуск.
   Выстрел оказался удачным: стрела пробила щуке позвоночник; она рванулась, но тотчас обмякла. Олег схватил её за глазницы (нельзя брать за жабры, можно порезаться), проколол рыбине пасть под кукан, нанизал её на капроновый шнур и поплыл к жене с грозной «царицей реки»…

   Вика продолжала сидеть под деревом. Заслышав всплеск воды и увидев, как Олег направляется к ней с огромной щукой в руках, она замерла от изумления... А он, ловко подплывая к ней, сразу выкинул на берег тёмно-пятнистую хищницу и, задыхаясь от избытка адреналина, громко и шутливо воскликнул:

   — Вот, Гуттиэре!.. Возьми, — это тебе!..

   Вика подбежала к щуке, рассматривая подбитую рыбину. Радость удачи билась в сердцах молодых лю-дей... Олег перенёс добычу подальше от воды, где бережно положил в спутанную траву.

   Она поцеловала «капитана» и сказала:

   — Олеженька, миленький, как тебе удалось её найти?!.. Ты — просто прелесть!.. Не зря говорят, что в каждом мужчине живёт инстинкт охотника...
   Целуя её в ответ, Олег с порывом воскликнул:

   — Не щука, а весь мир — к твоим ногам!..

   — Тебя я горю не отдам! — шутливо и поэтично ответила она и заметила, — идём назад, нам пора!

   Однако он радостно воскликнул:

   — Ещё успеем... Раз выпала такая удача, нужно хорошенько проверить «щучье» место! Побудь здесь, Виктория, подожди меня, я скоро вернусь…

   Не успела она возразить, как он исчез в реке.
Но теперь он заплыл гораздо дальше, в самую непроходимую гущу водорослей и корневищ, затаился в сумрачном месте подводного мира…
   
   И в это время его пронзила мысль:
«О-х-х, Олег, Олег…, умерь страсть, не нужна щука…, плыви к Виктории, она ждёт тебя…»
   Но охотничий азарт говорил другое:
«Вот здесь, в этих подводных джунглях, есть то, что тебе нужно; дерзай…, дерзай же, Олег!..»
   Он задержал дыхание, опустился ещё ниже. Луч фонаря едва пробивал темноту. Вдруг его ноги стали уходить в илистое дно... От отца и охотников он знал, — как это опасно!.. Колобов рванулся назад, пытаясь всплыть к свету, но липко-вязкий грунт впился в него смертельной железной хваткой…

   Олег стал биться в «донном капкане», расходуя воздух и силы и сознавая, — что делает лишь хуже... Мысль, что он скроется в речной могиле, сковала его страхом. Вода хлынула ему в горло, желудок, пошла в лёгкие, он стал захлёбываться…, терять сознание…

   «Так вот она какая — моя смерть!..» — подумал он... Пропали силы, растаяла воля, улетели чувства… Вдруг прямо перед ним вспыхнуло ослепительно-яркое фосфорическое свечение — нимб из лучей света, а следом он взорвался солнцем!..
   Вместе с этим видением прогремел раскат оглушительного грома, и протяжным эхом раздался чей-то призывно-повелительный возглас:

   «Сража-а-а-йся, Олег!..»

   Это фантастическое видение пронзило Колобова насквозь; какая-то могучая волна подбросила его тело вверх, и он полетел — туда, к спасительному небу!..
   Оставив ружьё и фонарь, он всплыл наверх, не понимая, как вырвался из лап смерти. А Вика, чувствуя неладное, в это время металась у реки… Собрав все силы, он сумел доплыть к ней! Кашляя и задыхаясь, Олег вышел из воды и повалился на берег…

   Она бросилась к нему с отчаянным стоном:
   — Олеженька!.. Я подумала, что ты утонул!.. Оттуда, — куда ты уплыл, подуло каким-то ветром; потом… послышался всплеск!.. Мне показалось, что небо стало багряно-серым, а затем я увидела тебя!.. Олеженька, родной, — что с тобой случилось?!..

   — Ви-и-ка, я уми-и-и-рал… — едва выговорил он и потерял рассудок. Рыдая от жалости и страха, она брала пригоршнями воду из реки и смывала с его лица налипшую речную грязь…
   Сознание вернулось к нему минуты через две-три, и он очень удивился, — что жив!..  Обнявшись, они молчаливо-задумчиво сидели у дерева, наблюдая течение реки…

   А когда здравое сознание вернулось к Колобову уже в полной мере, и он понял, что смерть обошла его стороной, то растерянно промолвил:

   — Бог спас меня, а вот почему, — не знаю…
   На что девушка лишь жалобно заплакала…

                * * *

   Туристы сделали обед, но по сути дела — это был ранний ужин. Уха, приготовленная из пойманной Олегом щуки, оказалось такой ароматной и вкусной, что все ребята просили добавки, и вскоре огромный походный котел опустел.
   Андрей и Татьяна оказались прекрасными поварами, но и Сергей с Анфисой не уступали своим товарищам в кулинарном искусстве.

   К вечеру молодые люди установили в лесу три отдельные палатки; вскипятили чайник на треноге и присели с гитарой у жаркого костра.
   В небе рассыпались таинственные звёзды, рядом стоял загадочный лес, полноводная река несла вечные воды, а они (кроме молчавшего в тот вечер Олега) пели песни, беседовали о жизни, любви и не хотели уходить спать. После полуночи потянуло прохладой, и парни принесли одеяла, укрывая ими подруг.
                =======
   Далеко за полночь туристы направились спать, а Олег с Викторией пошли в свою палатку. Когда они устроились на ночлег, она шёпотом попросила:

   — Олеженька! Согрей меня, мне холодно…

   Он ласково обнял её, и она нежно заговорила:

   — Сегодня во мне что-то оборвалось, я стала другой. Тогда на реке я подумала, что ты утонул... — продолжала она. Протяжно целуя любимого, сбиваясь в словах, она с порывом прошептала:

   — Не заставляй меня ревновать…, я же вижу, как ты смотришь на эту… Лидию Белову… Зачем она — тебе?! Разве я не красива?!.. Ведь жизнь — миг!.. Олеженька, я тебя очень люблю и хочу ребёночка…, давай поженимся, когда вернёмся назад…

   Прижав её руку к своему сердцу, он сказал:

   — Вика! Я тебя тоже очень люблю и не посмею изменить! Твоя ревность неуместна! Лидия — нравственная женщина: она беззаветно любит мужа, а он — её! Я давно прошу тебя вступить в брак, родить, наконец-то, нам детей!.. Дело — за тобой...

   Их объяснения сменились пылкими объятиями, поцелуями и сокровенной ночью любви. По приезде домой они стали сразу готовиться к свадьбе…

                =======
                Отрывок четвертый

                ЗАКЛЮЧЕНИЕ

   Я часто думаю о цифре «47». «Почему?!» — удивится мой читатель. Дело в том, что за последние тридцать лет, начиная с 1991 года, женщины России (главным образом — русские) лишь по официальной статистике сделали более сорока семи миллионов абортов, из числа которых только два-три процента выполнены по медицинским показаниям…

   Вдумайся, милый читатель!.. Женщина-мать сеет смерть, убивая детей в зародыше!.. Случился великий нравственный разлом!.. Русская женщина перестала рожать!..

   Потери СССР в Великой Отечественной Войне меркнут перед этой страшной цифрой!.. Уничтожено население крупной европейской страны!.. Убиты будущие рабочие, учёные, врачи, учителя, воины, прославленные «Ломоносовы», «маршалы Жуковы», «Чайковские» и «Пушкины»… По ним не ставят свечей памяти...
   
   Фарисеи твердят, что «аборты есть везде», что для рождения детей нужны деньги и деньги! Но ведь дети рождаются не от денег — они рождаются от любви!.. Куда же подевались те былинные Прасковьи и Марьи?!..
   
   Конечно, они ещё есть, но их так мало...
   
   Женщина — это, прежде всего, мать!..
   
   Албанские женщины, рожая по десять детей, создали новое государство Косово, горянки Кавказа и крымские татарки не дали умереть своим ссыльным народам в засушливых степях Средней Азии…

   А сумеет ли русская женщина сохранить свой народ?!..
   Ответ на это даст — бесстрастное Время…

                Конец

   Полный текст романа доступен для чтения На сайте "Книги Льва Ильина читать онлайн"