Полковник-сосед

Полковника никто не...

     Сосед моего друга  «рыбного барона» Сан Саныча был отставным полковником КГБ. Когда-то этой аббревиатурой пугали волосатых первокурсников, слушающих «Аквариум» и ковбоев за океаном, но теперь, увы, это слово постепенно выходит из обихода, уступая  более расхожему ФСБ.
     Пройдя несколько горячих точек, массу жизненных перипетий, и получив лет в сорок заслуженную военную пенсию и несколько боевых орденов, седовласый и прямой  полковник Андрей не утратил на «гражданке» прошлых военно-полевых привычек. Например, будучи не вполне в адекватном состоянии, любил он выхватить наградной «ствол» и гонять жену с сыном-студентом по квартире до тех пор, пока они, горемычные не сбегали в машину, стоящую под окном, где и благополучно проводили остаток ночи. Как говориться, грудью на амбразуру. Наутро же приходило похмелье, а вместе с ним раскаянье в содеянном.
     Бывали случаи, что он скучал и демонстрировал желание присоединиться к нашей скромной компании, распевающей песни  аккурат этажом ниже, весьма оригинальным способом, а именно, - бросал в пол, у нас же  являющийся потолком, двухпудовую гирю, которой когда-то  в юности качал мышцы.  Сей факт не означал ровным счетом ничего хорошего, приходилось срочно менять дислокацию и убавлять громкость, пока мощные удары не прекращались. Один раз в порыве то ли тяги к песенному жанру, то ли благочестия и заботы об окружающих жильцах, отдыху которых, по его мнению, мешала музыка, доносившаяся из соседских окон, Андрей расколотил железной арматурой половину стеклянного балкона моего приятеля. К счастью, инцидент вскоре забылся.
      Пару раз случалось и вашему покорному слуге общаться с отставником.
 Первое знакомство состоялось первого или второго января не помню какого года, когда Саша тряс меня сонного, хмельного и не вполне понимающего, что со мной происходит, и кричал, дескать, сейчас к нам пожалует такой-то большой чел, который и будет с этого дня  нашей «крышей», и типа ему надо срочно спеть пару ретро-песен, чтоб успокоился. «Только,- умолял мой друг, никакого  мата и похабщины, - этого он не любит!» Эх, подвел я тогда товарища, когда после очередного полковничьего тоста затянул что-то  традиционно неприличное из репертуара певца - матерщинника  Лаэртского. Но вроде бы тот остался доволен.
     Как-то ранней весной Андрей Аркадьевич притащился, естественно без приглашения, на очередную развеселую посиделку. Выпив изрядное количество алкоголя, он возжелал у душевных песен и был весьма недоволен, когда  наш друг С., находившийся  в таком же состоянии и  традиционно расхаживающий по комнате в костюме Адама, поставил с компа эсесовские марши, которые накануне накачал из Интернета. Несколько раз бывший разведчик настоятельно требовал прекратить бесчинство, но тщетно. Диалог  двух нетрезвых и немолодых стал переходить в более агрессивную форму общения и внезапно закончился метким ударом в челюсть военному, который пал на пол с деревянного пенька, служившего гостевым стулом. Никто, честно говоря, не ожидал такого поворота событий. Поначалу воцарилась  гробовая тишина и состроилась гоголевская немая сцена. Все застыли в ожидании худшего, когда полковник медленно поднялся с пола, держась за челюсть, но ничего, к удивлению, не произошло - ни выхватывания наградного оружия, ни ответного хука. Направившись к выходу, тот только произнес зловеще и внезапно трезво что-то типа, «п…ц вам всем скоро», и покинул весьма не гостеприимное в этот раз для него жилище.
Только за гостем закрылась дверь, как все набросились на его обидчика, дескать, сейчас приедут маски – шоу и из-за тебя - подонка  всех порубят в мелкую окрошку. Часть находившихся  в квартире спешно ретировалась, остальные же впали в уныние. Словом, вечеринка была испорчена и потухла, как догорающий в костре уголек.
Но ничего не произошло ни в тот вечер, ни после него. «Погоди, погоди,- стращал товарища рыбный барон, – они это умеют, не сразу, а подкараулят где-нибудь около подъезда и свезут к реке с паяльником в заднице! У него такие связи в органах, а ты, дебил, его по морде! Он этого так не оставит!» Разговоры так подействовали на собутыльника, что тот неделю без надобности носа на улицу ни казал, а если и выходил, то по крайне важным делам, да и то, оглядываясь по сторонам.
В следующий уик-энд, собравшись, но уже более тесным кругом, друзья мои вновь попивали водочку.  Минут через тридцать С. не выдержал: «Парни, не могу, на душе неспокойно, всю неделю хожу сам не свой, такого человека по челюсти рубанул… Пойду к нему наверх замиряться!» Взял бутылку початой водки и скрылся за дверью.
Публика с интересом стала делать ставки, придет ли обратно живым? Каково же было удивление присутствующих, когда наш товарищ,  раскрасневшийся и уже не вполне трезвый, прибежал и спешно схватил еще один пузырь беленькой, дескать, «чуваки, водло кончилось, потом все расскажу». Еще через час он, шатаясь, ввалился в дверь и поведал следующее.
    Пили они пили мировую (естественно, протрезвившись  в прошлый раз полковник и помнить-то забыл, кто его и за что, да и было ли вообще что-либо?), а увидав  ан пороге знакомую физиономию и водку, приободрился. После похода за второй и еще двух выпитых рюмок, тот упал замертво на пол. С. поначалу струхнул, когда в мгновение ока из спальни появилась доселе незамеченная ( и как выяснилось позже, тоже не вполне трезвая) супруга отважного героя, и схватив нашего друга за детородный орган, стала страстно хотеть близости. Опасность и щекотливость ситуации состояла в том, что бывший военный мог так же внезапно проснуться, как и уснул, а проснувшись, непременно застрелил бы обоих, тут уж к гадалке не ходи: пришел пить мировую, да еще и соблазнил жену. Уж никакие объяснения не помогли бы. К счастью для  всех троих, тот не проснулся. Напористая мадам добилась взаимности. После предложила выгодно отличавшемуся от супруга мужчине устроиться к ней на работу в городскую администрацию не кем-нибудь, а штатным лейкером. Конечно, официально он будет числиться в другой должности, но фактически должен будет ублажать женскую часть чиновничьего аппарата. Дескать, у них в конторе весьма хватает таких же как она, обделенных мужьями-деспотами тетушек, и друг наш зажил бы безбедно и припеваючи. На что тот ответствовал, что сам принять такое важное решение не может, и необходимо обсудить это с женой. В общем, он  отмазался и, пообещав позвонить, скрылся. И  не позвонил. Кто знает, совершил ли он ошибку или нет, всерьез тетка зазывала или так, пьяненький базарчик, да только произошло все так, как произошло. И бывают  же в нашей противоречивой бытности такие  вот диковатые повороты, ох как бывают! Главное успеть правильно повернуть.