Будни районной поликлиники

Обычно в поликлинику мы приходим ненадолго и не обращаем особого внимания на окружающую обстановку.
Но на днях  мне пришлось просидеть часа три в очереди на приём к одному узкому специалисту, как их теперь называют. 
День был жаркий, душный...Дверь на улицу распахнута настежь, но это не спасало.
Кабинет размещался на первом этаже,  в вестибюле, прямо напротив входной двери в поликлинику.
Справа от  входной двери сидела женщина-вахтёр.
В углу стоял терминал, при помощи которого мы могли записаться на приём к врачу. Регистратура теперь запись не ведёт, занята  внутренними делами. Наверное, её надо теперь переименовать в координационный центр. Как мне объяснили, она теперь отслеживает,  пришёл ли на приём записанный больной, принял ли его врач и подобное.. Хотя непонятно, почему записанного больного врач бы не принял? И незаписанные проникают в кабинет, кто половчее... Скорее всего ведут видео и аудионаблюдените. Ведь камеры стоят в каждом коридоре, в каждом кабинете. Вот, ещё роботов подключат - станет весело жить!

Ожидающих было человек пять. Я сидела в полусонном состоянии.. В дверь без конца входили и выходили люди. В основном, пожилые женщины, худые и толстые,в длинных брюках, в укороченных, в бейсболках, в панамах и шляпах. Только зады мелькали. Юбки уже  никто не носит. Мужчин почти не было, они ведь не любят лечиться. А молодёжь  - вся на работе в дневное время.
Это бесконечное мелькание  начинало раздражать. Я спросила у вахтёрши, как  это терпят бедные врачи и она  сама такое разнообразие людей  и характеров  в течение дня?
Она ответила: « Врачам-то что? Они отсидят пять часов и домой. А  мне десять часов  сидеть».
В этот момент с улицы медленно,  с трудом,  зашла, скорее заползла, молоденькая  девушка вся в чёрном. Она держалась за грудь и задыхалась.
« Воздуха не хватает, дышать нечем», - объяснила нам.  Ей  тут же уступили место, она села. Раздались голоса: » Скорую! Надо Скорую вызвать. Вызывайте Скорую!»  Но кто-то сзади, вероятно гардеробщица,  сказала,: «Ей только что магнезию сделали. А Скорую без осмотра терапевта мы не можем вызвать. Таковы правила».
Сбежала по лестнице молоденькая девочка-терапевт, осмотрела больную и сказала:» Надо магнезию сделать».
- «Да, магнезию, ей только что сделали», - выкрикнул мужской голос сзади.
Девушку увели на верхний этаж. Через некоторое время приехала Скорая и её увезли.
Мне стало не по себе. А, что, если бы, не разобравшись, ведь историй болезни теперь нет, ей бы сделали второй укол магнезии? Что с ней  стало бы?

Но в этот момент на пороге неожиданно выросла
высокая  стройная женщина лет шестидесяти в длинном ярко-красном платье, расшитом блёстками. До того ярким, что её цвет затмевал горячий июльский день и резал глаза. Её шея была украшена  многочисленными бусами.
На голове претенциозная шляпка, украшенная искусственными цветами.
Ей надо было записаться на приём к офтальмологу. С помощью вахтёра, она записалась. А затем, видимо прочитав в наших глазах немой интерес, сказала с вызовом:  « Я женщина- праздник! Я перенесла инсульт. Много пережила,  видела то, что не видели вы. А когда вернулась к жизни, поняла, что жизнь - это праздник!».
И нам стало не по себе. На улице сиял июль, дозревала вишня  - неторопливый  будничный праздник жизни. А женщина производила странное  впечатление, вносила  неожиданный диссонанс...
Да, больница - это грустное место, в котором сдвигаются два полюса: жизнь и смерть.
26.8.20225г.