В массовке

Решил я откликнуться на приглашение Одесской киностудии поучаствовать в съемках массовых сцен. На этот шаг подвигла меня неожиданная встреча с Владимиром Высоцким. Неожиданная потому, что творческую встречу с ним в институтском актовом зале  объявили буквально за пару дней. А имя его уже было так хорошо известно, что все билеты вмиг были раскуплены.
 
Задолго до назначенного времени актовый зал был полон. Звучат знакомые любительские магнитофонные записи, в назначенное время артиста нет. Администратор объявляет:
– Извините. Придется подождать…

Терпения хватило настолько, что собравшимся полностью прокрутили фильм «Вертикаль», Высоцкого нет.
– Еще немного. Наберитесь терпения…

Народ не расходится. И вот он, кумир! Зал притих, чтобы не пропустить ни одного слова:
– Извините, я только со съемок, – знакомый с хрипотцой голос, чувствуется, усталый. – Мы снимаем фильм «Опасные гастроли», мне пришлось нырять в холодную воду. Простыл, не смогу сегодня петь. Я расскажу вам о съемках фильма «Вертикаль»…
 
Шум в зале, недовольство.
–  Я не ожидал, что столько народу будет, гитару не взял.

Пока начал рассказ, через пять–семь минут из ближайшего общежития ребята принесли несколько гитар. Высоцкий выбрал одну, перебрал струны, вторую настроил. Наконец, спел пару песен.
– Все, извините, не могу. Давайте так. Сохраните билеты. Я обещаю, что приеду к вам еще раз, по вашим билетам вас пропустят.

Я не дождался, когда Владимир Семенович снова приедет в наш институт. А через несколько дней рано–рано утром я был возле киностудии. Нас, желающих сняться в фильме, людей разных полов, возрастов и профессий повезли на автобусе куда–то за город. Как выяснилось, где–то в районе Холодной Балки на краю села уже все приготовлено для съемок: разбитые телеги, переворошенные стога сена, манекены людей, чучела якобы павших лошадей, какая–то утварь. В сторонке от декораций несколько палаток, костер, возле палатки люди.
 
Прибывшие самозваные артисты толпятся кучкой, ждут указаний. Прошло полчаса, час, никто не спешит. Наконец, через рупор объявили:
– Массовка, переодеться, грим, расставить. Готовность к 13 часам!
 
От палатки в нашу сторону отделились две фигуры:
– Мальчики со мной. – Скомандовал молодой человек и обратился к напарнице. – Вера, забирай девочек.
 
Примерно через час переодетые мальчики и девочки от 16 до 60 лет встретились и не узнали друг друга. Это были в самом неприглядном виде чумазые, в грязной и рваной одежде люди то ли после драки, то ли после пьянки. Подошел еще один, постарше и, выбирая из толпы по два-три человека, стал разводить их среди телег, сена, манекенов и лошадей, при этом размахивал руками, показывал походкой и жестами, кто и что должен делать. Мне выпала честь во время съемки катить полуразбитую бочку от телеги в сторону села. При этом изображать, что я сильно устал и опечален.

В 13 часов съемки не начались. Надо было дождаться, когда рассеются густые облака. Привезли чай, бутерброды. Народ бродил, изображая скуку и безделье. Только один, высокий и стройный, хорошо одетый, выделялся на этом фоне. Он по–хозяйски оглядывал все и всех вокруг. Я был рядом с палаткой и спросил одного из «киношников»:
– А кто это?
– Это наш главный герой, актер, Николай Владимирович.

Делать нечего, подошел, поздоровался:
– Николай Владимирович, а как фильм называется?
– Вам разве не сказали? Пока рабочее название «Дума про Британку», – артиста не смутила рваная фуфайка, штаны не по размеру, и охотно включился в разговор со мной.
– Это период гражданской войны, крестьянское восстание против Деникина. Здесь стычка была, местные жители порядок пришли навести. А ты что, будущий артист?

Может быть, главный герой фильма усмотрел во мне что–то актерское? Но я был откровенен:
– Да нет, просто интересно. Я на инженера учусь.

Интерес ко мне пропал, и у меня внешность собеседника не ассоциировалась с известными артистами. Его фамилия в то время была мало известна. Фильм мне вскоре удалось посмотреть и,  кажется, мы с Николаем Олялиным там смотрелись хорошо. Жаль, что «Дума о Британке» прошла, как говорится, «третьим экраном», с тех пор я ее больше не видел.

Вернулись со съемок поздно вечером, а за работу «от темна до темна» получил всего три рубля. На другой день снова за науку – в институт, в библиотеку, за расчеты и чертежи, за дипломный проект.