Данная ему Богом

Глава 22

Вавилов был так взбудоражен предстоящим путешествием, что его охватило эйфория, он просто не представлял, что пришлось пережить внучке, прежде чем она начала самостоятельно есть и обслуживать себя. Он был вынужден вернуться домой и забрать загранпаспорта, еще раз заглянул к себе в офис и, убедившись, что компания работает как отлаженный механизм, поехал в Москву.
 Через пять дней они смогли вылететь в Германию. Римма лежала на плече у мужа, а он держал ее за руку

– Ты себя хорошо чувствуешь? – спросил он у нее
– Хорошо, не переживай.

 Волнистые волосы Риммы были собраны и красиво уложены в прическу. У нее даже появилось желание, пойти в парикмахерскую. Впрочем, она могла этого и не делать, она знала, что Сергей любит ее, любую. Еще со времен института и все сорок с лишним лет брака они были без ума друг от друга. Сергей обожал свою Римму, когда подумал, что может потерять, не на шутку испугался. Поэтому лучшая клиника, лучшая палата, врачи и пристальное внимание кардиологов.

Они были такие разные: Сергей воспитывался в обеспеченной семье и когда познакомился с Риммой, то сразу привел к себе в дом. Ей понравился стиль жизни его семьи. Дом Вавиловых был уютным и хотя была возможность многое иметь в этом доме, был относительно скромным. Сергей, выросший в таких условиях, чувствовал себя уверенно и свободно, что называется, в высшем свете, именно там обитали его родители, но был счастлив бывать в гостях у Риммы, в скромной квартире институтских преподавателей. До брака с Сергеем Римма попадала в тот мир, совсем иной от того, где привыкла бывать девушка. Римме пришлось во многом измениться: и в одежде, и в манерах, поначалу она боялась допустить какую-то оплошность или использовать не ту вилку на званом ужине у новых родственников, но потом привыкла, да и Сергей ее во всем поддерживал и не особо придавал этому всему значение.
На удивление его родители девушку приняли, и свекровь даже стала такой доброй феей, которая могла помочь, если у Риммы возникали какие-то трудности. Было хорошо, что молодежь сразу стала жить отдельно. Ругались, мирились, опять ругались, притирались друг к другу, как это случалось у всех, и после трех лет замужества, все углы были сбиты, и наступила идиллия. Сергей всегда был ее защитником, ее пристанью Надежды – это ее сильное крыло. Высокий, с тренированным телом и чуть седыми волосами – он был хорош. Она любила его и тоже старалась вовсе поддерживать.

После гибели семьи дочери, они были как те две доски, которые подпирали друг друга, чтобы не упасть. Теперь он ее держал за руку, и ей было так спокойно, что она даже смогла задремать. С ним она была как за каменной стеной. Они летели до Мюнхена, и когда самолет коснулся бетонной полосы аэропорта Франца Йозефа Штрауса, Римма вздохнула

– Скоро я увижу внучку – и глаза наполнились слезами.
Гостиница была не самая лучшая, но зато в пятнадцати минутах ходьбы до клиники Карины. Номер был достаточно больши;м, и все в нем было прекрасно. Чистота, живые цветы и бар: полный пива, вина и воды. Было уже темно, когда супруги   поднялись к себе в номер. Для посещения внучки было уже поздно, поэтому все оставили до завтрашнего дня.
Было видно, что Римма устала, поэтому приняв душ, она сразу уснула. Вавилов еще походил немного, подумал,  как он будет говорить о родителях, этот момент он считал самым трудным и серьезным, учитывая положение Карины. Дед очень переживал за нее. Она была богатой, очень богатой наследницей, поэтому должна очень серьезно подойти к выбору спутника. Кто же отец ребенка? Поделится ли с ним Карина этой информацией, он не знал. Спать Сергей лег уже далеко за полночь. Но внутренний будильник зазвенел ровно в семь.
Зарядка, Сергей вышел из номера и пробежался по лестницам, вместо пробежки по беговым дорожкам, душ и заказ завтрака в номер. В девять он уже был готов. Римма тоже торопилась, ей не терпелось увидеть Карину. Вавилов узнал, что врача зовут Генрих Шмидт, значит, обращаться к нему они будут Herr Шмидт.Доктор говорил на ломанном русском, но это лучше, чем совсем ничего. Он обрисовал положение Карины, попросил не ахать, от увиденного  состояния ее лица, все исправимо, надо только подождать

– Вы подумайте, как преподнести ей новости о родителях. Они же погибли? – спросил доктор
– Да, они погибли.
 – Идемте, она только позавтракала.
Карина лежала с закрытыми глазами, увидев ее лицо, Римма выскочила из палаты и пока не успокоилась, не могла зайти к внучке. Глаза Карина открыла и увидела деда, сидящего рядом с кроватью на стуле
– Дедуля! Ба! – и она заглядывала за спину Римме. – А где папа с мамой?
Вот ведь готовил все слова, репетировал, а как только внучка посмотрела на него,  сразу все забыл.
– Дед! Ты чего молчишь?
– Кариночка, тебе повезло больше, чем твоим родителям. Ты живешь, скоро станешь мамой, ты...
– Где мама? Где папа? Они живы?
– Нет, они погибли, тебя успел вынуть из машины Антон.
– А маму? Почему не вынули маму?
– Она была мертва и папа тоже.
– Это неправда! Этого не может быть, потому что мой папа никогда бы не оставил меня одну на всем белом свете. Я хочу к папе!
У нее началась истерика. Она крушила все, до чего смогла дотянуться. Римма побежала за врачом, а дед, чтобы успокоить Кари, дал ей пощечину. Она как будто очнулась от летаргического сна и смотрела на деда
– О ребенке подумай, если тебе на себя наплевать.
– Ребенок! – повторила Кари – У меня будет девочка.
Забежал врач с медсестрой,  сделанный укол успокоил Кари, и она уснула.
– Бедный ребенок – плакала Римма – как она из всего этого выкарабкается.
– Мы поможем, у нас больше никого нет и у нее тоже.
– Она проспит часа три, не меньше – сказал доктор Шмидт.-  Вы можете прогуляться немного, а потом вернуться.
– Спасибо, мы так и сделаем.

Продолжение