Часть четвёртая 1

     Конец 2022 года для фирмы SeAlCenter, был сложным и это, пожалуй, самая мягкая формулировка. Поставки автомашин из Германии полностью прекратились, что-то добирали по каналу из Казахстана, но это, если сравнить с объёмом поставок в 2021 году были крохи. Подержанных авто также недоставало. Из Германии их уже не поставляли, а на отечественном рынке к крупному оптовику, каким, безусловно, была их компания, продавцы редко обращались, частнику куда удобнее продавать свою технику через интернет. Немцы после взрыва Северных потоков были в шоке. Коллеги из компании Мерседес и других, с кем долгие годы поддерживали деловые отношения Антон Седов и Егор, всё чаще и чаще говорили о возможном переносе бизнеса в США, поскольку экономически производить, даже весьма раскрученную технику становилось невыгодно. Приобретать в России китайские автомобили, несмотря на агрессивную рекламу и блестящий внешний вид машин из Поднебесной покупатели не спешили. Так что по-прежнему палочкой-выручалочкой оставалась отечественная автотехника, в том числе и подержанная.
     Антон Иванович в ноябре съездил в Аугсбург. Поездка была вынужденной, во-первых у Елены по-прежнему оставались проблемы с мужем и, безусловно, надо было завершить коммерческие дела его, пока ещё его, мастерской.
     В Аугсбурге, казалось, ничего не изменилось, однако по сравнению с предновогодней Москвой, город был тосклив и, как ему показалось, грязен и жителями, опять же на его взгляд, больше напоминал Восток. Мигрантов вряд ли больше стало за те месяцы, что он здесь не был, но после Москвы, контраст значительный.
     Дом дочь содержала хорошо. Всё ухожено, чисто и внутри дома и на прилегающей территории, конечно, это не могло не радовать. Внучка, Мария, выглядела прекрасно. Лена намекнула, что она готовится выйти замуж и даже, с разрешения дочери, готова было познакомить Антона Ивановича с будущим мужем Маши. Но вот настроение самой Елены, Седову не нравилось. Хотя откуда может взяться хорошее настроение, если Герберта дома нет. Несколько месяцев о муже Лена не знала ничего: где находится, что делает, и вообще, жив ли. И лишь на днях, позвонил коллега Герберта и под большим секретом сообщил, что Герберт в тюрьме в США и подозревается в передаче сведений составляющих государственную тайну третьей стороне. Лена фразу «государственная тайна и третьей стороне…» повторила со слов звонившего. Вот и догадывайся, что такое «третья сторона» и, какой государственной тайной владел скромный сотрудник биолаборатории. Что делать, дочь, не понимала. Антон также был в недоумении.
     – Доченька, надо писать в государственные органы и Германии и США. Не могут они не ответить. Обязаны. Но главное, Герберт жив.
     Антон не стал напоминать дочери о том, что он предупреждал и её и мужа о возможных негативных последствиях перехода в структуры армии США. Хотя так и подмывала сказать: «А я ведь говорил!» Что толку сейчас от этих слов. Единственное что он сделал, это вновь поднял вопрос о переезде Елены в Россию. И вновь услышал отказ, конечно, теперь он был обоснован не тем, что в Германии очень хорошо, а тем, что не понятна судьба мужа.
     Что же, это вполне понятно и резонно.
     Одного дня хватило Антону на посещение немецкой родни и мастерской. В мастерской документы на передачу предприятия в собственность Клаусу были готовы. Антон поблагодарил сотрудников за совместный труд, с чистой совестью простился с ними. В том, что не ошибся, передав Клаусу мастерскую, Седову хватило понять и в полчаса пребывания в цехах:  на лицах людей улыбки, вокруг чистота, уют. На приёмке полно машин – значит, живёт его детище. И по поводу финансовой поддержки Елены, Клаус подтвердил устную договорённость.
     Через день Седов был в Москве. И вновь рабочая колея, не выпрыгнешь…
Пока Седов старший отсутствовал, Егор с Аладьевым вновь провели кадровую реорганизацию. Сжали функции уполномоченных, а их было немало: по экологии, охране труда, по подготовке кадров, по техдокументации. Был даже ответственный  за телефонный опрос. Уточнили в новых условиях функции техцентра, сервис центра, центра продаж. И теперь кроме задач по контролю качества ремонта отечественной автотехники, на Антона Ивановича были возложены функции контроля работ всех служб занимающихся и сервисным обслуживанием и ремонтом всей техники.
     Седов взмолился.
     – А просто жить когда? Хоть толкового заместителя дайте.
     Егор с улыбкой возразил.
     – Отец, будешь возражать, ещё задач подвесим.
     Это был весомый аргумент.
     С этого дня круговерть, в которую оказался втянутым Седов старший, заработала ещё мощнее. Впрочем, перестановки  и реорганизация работу служб отнюдь не усложнили, пожалуй, упростили, и это сразу стало заметно.  Единственный недостаток заключался в том, что теперь ему приходилось чаще отлучаться из любимого цеха ремонта двигателей. Теперь, в силу обязанностей он периодически должен был проверять работу других площадок и цехов.
     Однако это дело привычки.
     Церберские функции он никогда не уважал, но куда без кнута. Вот и сейчас в зоне диагностики кроме синих комбинезонов мастеров, ярким пятном выделялась оранжевая куртка посетителя.
     Непорядок!
     Гонять настойчивых владельцев машин было не в его правилах. Есть сменные мастера, их забота не допускать посторонних в цеха.
     – Андрей Петрович! А что это за дефиле, почему здесь посторонние?
     Только Слепнёв попытался что-то сказать в оправдание, заговорил клиент.
     – Антон Иванович! Что ты так строг, друзей не узнаешь…
     Седов присмотрелся. Да это же Володя Попов.
     – Попов! Владимир Андреич, ты, что ли?
     Посетитель подошёл ближе.
     – Конечно я! А вот ты что тут делаешь?
     – Я?!
     Через пять минут они сидели в кафе на втором этаже комплекса.
     С Поповым Седов познакомился в далёком 1992 году в Техцентре на Варшавке. Тогда Владимир Андреевич пригнал на ремонт свой старенький жигулёнок и попал на подъёмник к Седову. Проблем с машиной было хоть отбавляй, а потому, проторчав до позднего вечера, и клиент и Седов, изрядно подустали.
     Антон предложил.
     – Давай отложим до завтрашнего дня, завтра ремонт и завершим.
     Попов согласился.
     – Не вопрос. Может, перекусим, я утром только чай с бутербродом съел.
     Антон и сам был голоден, хоть и не в правилах у мастеров было неформальное общение с клиентами, но согласился с удовольствием. На территории Техцентра стояла небольшая забегаловка,  где можно быстро перекусить. Причём не только перекусить, но и выпить. А выпить хотелось.
     Они и выпили и закусили, но самое главное познакомились и, что интересно, много общего было в их судьбах, нашли и общих знакомых. Оба офицеры. Под сокращение попали в период после попытки государственного переворота. Дети одногодки, правда, у Попова два пацана. Владимир москвич, и, как оказалось, хорошо знал Смирнова Сергея Витальевича, мужа тётушки Седова. Причём знал ещё до начала военной службы. Смирнов вёл курс в институте и преподавал как раз в группе Попова. Ну и самым главным было, мысли мужиков о стране, её будущем, проблемах и перспективах были схожи. Так редко бывает, но бывает. Долго в тот день они беседовали, и домой пошли вместе. А наутро завершив ремонт машины, распрощались уже друзьями. Обменялись телефонами и некоторое время перезванивались, один раз даже встретились. Но связь прервалась с уездом Седовых в Германию. И вот новая встреча.
     Антон, всё ещё не веря своим глазам удивлялся.
     – Это же надо больше двадцати лет не виделись, как ты узнал меня?
     Владимир развёл руки.
     – Так ты как законсервирован, не облысел, не поседел, не сгорбился… Вроде как вчера из той кафеюшни и вышли.
     Антон рассмеялся.
     – Спасибо за комплимент, ты тоже мог бы дать рецепт сохранения молодости, хотя, тоже за семьдесят? Чем, занимаешься, Володя, чувствую диван это не про тебя?
     – Вроде того. Тружусь. А ты явно здесь не случайный посетитель, работаешь?
     Седов вспомнил свой подъёмник в далёкие девяностые, засилье надзирателей, хозяйчиков, контролёров, прочих людишек. Что же, теперь можно показать товарищу его работу, предприятие сына.
     – А на экскурсию не желаете, товарищ полковник?
     Владимир усмехнулся.
     – Почему бы и нет…
     Так называемая экскурсия заняла минут сорок. Судя по лицу Попов, он был удивлён масштабами предприятия.
     Они подошли к боксу, где на хранении находились УАЗы.
     Владимир удивился.
     – А эта техника зачем? Её восстанавливать сплошная морока, а восстановив, не продашь.
     Седов, не соглашаясь, мотнул головой.
     – Я тебе честно скажу. Вот и сын критикует. А я порой Плюшкиным работаю. Эти четыре машины больница предложила забрать бесплатно. Почему не взять? Небольшая ремонтная услуга больнице и техника у нас. Эти машины восстановить плёвое дело, кстати, и реализовать не проблема. Только в регионах. Всё не сложно. Рук не хватает. Ничего, восстановим, продадим. Курочка по зёрнышку…
     Попов задумчиво рассматривал машины, подойдя к одной даже сел за руль, покрутил баранку, а выйдя из кабины, предложил Седову.
     – Антон, давай ко мне съездим? Покажу, чем занимаюсь, что делаем. А?
     Предложение было заманчивым. Они прошли в цех, где заканчивался ремонт машины Попова. Седов предупредил о том, что отъедет Егора, проинструктировал помощника, и они выехали к Владимиру Андреевичу.
     На территории предприятия Попова удивляться уже пришлось Антону.
За аккуратным забором из профнастила, находилось несколько площадок. Под навесами аккуратными штабелями хранился пиломатериал, рядом, прикрытые плёнкой, несколько полусобранные конструкций из дерева и пластика для детских игровых площадок. Здесь суетились несколько рабочих. Рядом находился арочного типа большой ангар.
     Антон, кивнув в сторону конструкций, повернулся к Попову.
     – И это вы сами всё делаете?
     Владимир лишь посмеивался.
     – Это не всё. Пойдём в ангар.
     Войдя, Седов присвистнул.
     – Так это же ВДНХ, музей и всё тут!
     – Не совсем ВДНХ, и уж точно не музей, но похвастаться есть чем.
Действительно, всё было интересно. Станки для обработки древесины и металла. Стеллажей для хранения различных изделий, металла, крепежа, тары и ёмкостей.
     Седов хотел было пройти к станкам, однако Попов потянул  за рукав.
     – Пойдём, кое-что интереснее покажу.
     В глубине ангара за брезентовой перегородкой, стояли стандартные гофроящики. Владимир подошёл к одному, раскрыл, достал аккуратный полиэтиленовый пакет.
     – Здесь зимняя маскировочная сеть, это для наших в зоне СВО. В школе через дорогу плетём. А вон там, в коробках тёплые вещи. Люди несут, а мы упаковываем.
     Разговор прервал паренёк, прибежавший в ангар.
     – Владимир Андреевич, от Татьяны Михайловны коробки привезли. Заносить?
     Попов махнул рукой.
     – Давай к Ивану Михайловичу, он на складе готовой продукции, пусть примет.
     И повернулся к Седову. 
     – А ты говоришь, диван! Тут чай попить некогда, не то, что на диване полежать. Работаем. Если хочешь, помогай. Твои машины бы сюда, вот это было бы дело. И машины ждут в зоне СВО и гуманитарная помощь очень нужна.
     Седов посмотрел на коллегу. Простой, казалось бы, мужик, а какие чудеса творит. Вон сколько интересных конструкций его люди наваяли, и ведь всё это не лежит мёртвым грузом: строгают, сверлят, пилят, вывозят, в жилых районах устанавливают. А там детишки…
     А маскировочные сети, а тёплые вещи…
     Молодец Попов. Настоящий полковник. И к нему, уже на полном серьёзе, как к командиру с докладом:
     – Товарищ полковник, задачу понял. В течение недели созвонимся. Надо только водителей для моих колымаг подобрать.
     Владимир рассмеялся.
     – Найди задачу тяжелее! Вопросов нет, всё будет.

     Продолжение следует