Необъяснимое

Приход наш и уход
Загадочны их цели
Все мудрецы Земли
Осмыслить не сумели
Где круга этого начало
Где конец
Откуда мы пришли
Куда придем отселе


В тот год весна в Таласскую Долину пришла ранняя и как-то быстро наступило знойное лето. Я шел на обед с молочной фермы, когда увидел  навстречу мне идущего по тротуару аксакала Узена – дядьку заведующего овцефермой Рахкана. Он спешно шел, и что-то ворчал, нервно размахивая руками.
- Узен! Ты чем так расстроен? – спросил я
- Ой, беда, Еремеич! Рахкан заболел, правая сторона совсем отнялась! Дома бревном лежит, он еле языком ворочает! Я сейчас туда иду, если хочешь, пойдем со Я сейчас туда иду, если хочешь пойдем со мной!
Пока мы шли он коротко рассказал о случившемся
- Рахтана привезли со стойбища ночью, сказали Шайтан напугал!
- Ты что Узен, ерунду не пори, какой там Шайтан!?
- Что услышал, то и сказал – огрызнулся аксакал, - сейчас придем, сам узнаешь!
Нас встретила расстроенная мать Рахкана и провела в его комнату на ходу утирая слезы. Он лежал на полу, на ковре, с высоко подставленной под голову подушкой. Увидев нас, он приветствуя поднял левую руку! Непривычно мне было видеть его – здоровенного крепкого парня, неподвижно лежавшим с бледным перекошенным лицом. Поздоровавшись с ним мы стали расспрашивать его как все произошло. С трудом выговаривая слова он стал рассказывать:
«Ехал я из урочища Каинды ночью со стойбища Хуштарбека. Обычно я летом в дальнюю дорогу выезжаю во второй половине ночи, перед утром прохладно,  и в самое пекло уже оказываюсь дома. Для меня, сына табунщика, что день , что ночь, с детства никакого страха нет. Ехал я по Чиимташскому ущелью в приятной. Вдруг за моей спиной стал доноситься цокот копыт приближающегося всадника. Я подумал, что это Хуштарбек забыл передать, что-то своим. Всадник приблизился и где-то в шагах десяти остановился. Он грубым голосом позвал меня: «Рахкан!» Я повернулся к нему и никого не увидел. Пустую дорогу освещала луна. В мое лицо ударил холодный порыв ветра, у меня закружилась голова и тут же отнялась правая сторона. Едва успев ухватиться за гриву лошади, я повалился на ее шею. Смутно помню,  что лошадью я не управлял, конь сам свернул с дальней дороги до ближайшего стойбища Нурбая. Чабан говорил, что его разбудила лошадь, громко всхрапывая возле юрты. Сегодня утром Нурбай с младшим братом меня привезли домой!»
Он потер левой рукой лоб и продолжил: «Я так и не понял, что же со мной случилось! Аксакалы говорят что меня Шайтан напугал!»
Я выговорил ему: «Рахкан, ты же кандидат в члены партии, будущий коммунист и веришь в такую бузу!»
Он же, тяжело выговаривая слова, сердито выругался от возмущения: «Побывал бы ты на моем месте, что тебе я не желаю никогда! Ты представить не можешь, жуть такая, что он чуть меня не убил!»
-Врача-то вызывали? – спросил я Узена
Узен замахал рукой: «Нет-нет! Нельзя сейчас врача! При всем уважении к нашему доктору он здесь бессилен! И Рахкан останется инвалидом на всю жизнь!
- Ну бывает же что вылечивают!
- Бывает, но редко, и мы не можем рисковать! У нас есть верующий человек, обладающий необычной духовной силой, он уже не раз молитвами спасал безнадежных больных. Правда сейчас он никуда не выходит, боится что посадят. Но мать Рахкана уговорила его.
- А кто он такой?
- Ты знаешь его, он наш охотник Каешь Ака! Он же и неофициальный в наших аулах мулла!
-И когда его ждать?
- В течение часа обещал быть! – сказала мать Рахкана.
Вскоре в дверь вошел Каешь Ака. Поздоровавшись с нами, он улыбаясь посмотрел на меня и  присел на ковер возле больного, он что то сказал матери Рахкана по киргизски и стал готовиться к молитве. Каешь Ака попросил пиалу айрана и соль. Мулла посыпал солью айран и перемешав ложечкой помог больному выпить его. Затем он начал читать молитву, а Узен держал руки ладонями вверх.
Узен мне тихо сказал чтобы я тоже держал так руки.
Закончив молитву, мулла ободряюще похлопал Рахкана по щеке и что то сказал. Когда он ушел я поинтересовался, что он ему сказал?
- В следующую пятницу верхом поедешь, только не забывай, когда будешь на том месте где тебя дух напугал, соверши Намаз
Прошла неделя и ранним утром в пятницу Рахкан стучал ко мне в окно: «Еремеич, вставай! Я еду в стойбище, поехали со мной!»
- Да, Рахкан, заходи чай попьем и поедем!
- Я не голоден, давай не торопись, буду ждать возле конторы! Завтракать на стойбище будем!