К свету

Макар Максимович Донской.
К СВЕТУ.
Избранные главы автобиографического романа “Наилучшее”.

Автор — бывший участник ореховской преступной группировки, ныне священник Русской Православной Церкви, экзорцист, целитель.


Занялся составлением словника для каждого произведения. Как же красиво говорили наши предки в 19-м столетии!

Конечно, у некоторых могут вполне возникнуть вопросы к моей методологии… Собственно, почему я собираю слова? Разве интеллигентному человеку не достает их?!! Объясню.

Моя мать, преподаватель английского, всегда являла собой образец молчания. Крайне редко доводилось от нее что-либо слышать вообще. Этакая молчунья! Подобного склада человек, мне встретился в нашем подвале, весьма походящий на урку, водителя грузовика, в советском триллере про банду "Черная кошка". Все пацаны, в общем-то, явили себя чрезвычайными молчунами. Пришлось научиться понимать их по эмоциям. Если и говорили они, то всегда мягко, елейно, ласково, без учительства, но строго. И всегда кратко, пара слов — по делу.

Речь, понятно, специфическая, жаргонная. Когда мне привелось выйти из криминала после десяти лет, я не мог общаться с обычными людьми, — неважно деревенскими или городскими, — совершенно не понимая их лексикона… Различал только блатную феню, которой противен наркоманский сленг. И меня тоже старались понять, и тщетно… Вот так. Втихую шарился.

Если бы не чтение, к которому я прилежал с детства с великим усердием, получился бы в точь как инкубаторский пацанчик, воспитанник колонии для несовершеннолетних.

Многие из преступников, вероятно понимая свою отсталость от общества, начинают дружить с людьми творческими, искренно стараясь им подражать в умении себя вести и общаться.

Творческие натуры весьма широкие. Им также интересны различные психологические феномены, какими, без сомнения, являются опытные преступники. И результаты общения с ними, после, с разным успехом, отображаются в художественных произведениях, на холсте ли, на нотоносце ли, или страницах книг, либо в актерских работах…

Такое увлечение деятельными людьми друг другом может оказаться небезопасным. И все же есть некоторые, сумевшие свести на нет грани различных миров. И преодолеть противостояние, примерно, как иные выключают свет возле входной двери своей квартиры, собираясь уйти, и тут же его кто-нибудь, подкравшись сзади, включает, обескураживая хозяина.

Не давать себя унижать урки могут по-разному. Мне повезло, и я повстречался с такими наставниками, которым претила любая дикость. Авторитеты брезговали дурными поступками так, как чистюля гнушается и воротится от поношенной или ветхой одежды. Уровень их серьезности ошарашивал. Всегда взвешенное, спокойное, тщательно выверенное порой, немногословное поведение, или напротив, по-детски искреннее, исполненное непритворного счастья, каждого ставило на ступень или более ниже, при этом несомненно возвышая, просвещая как-то… Ненавистники лукавства, вот какими запомнились мне они. Самое презренное, что могло быть — это мутность. И потому в цене или в чести котировались не шантрапа, а люди-кристалл.

Полученная от авторитетов выучка идет со мною через всю церковную и светскую жизнь. К сожалению, в церкви я не встретил никого, кто бы меня так сильно впечатлил даже… Ну, этому я скоро нашел объяснение и предлагаю его всем, кто мучается, столкнувшись с несоответствиями образов и реальных дел священников.

Дело в том, что истиной является только Христос. Научиться пониманию этому — не научишься, наверное… Только участие в церковных таинствах Исповеди и Причастия может согреть, а значит, смягчить наше отношение к ближнему… А верующие, они пришли в храм все от грехов, у всех такие случались в жизни события, что им пришлось встрезвиться и подумать о своей судьбе. Ведь никуда больше не пойдешь, ни в клуб ночной, ни в аттракционы, сразу веет от всего этого мертвечиной, а не только суетой и маятой, никчемностью опоганенной.

Домашнее чувство, ну, реально — храм мне подарил. И я очень благодарен нашему приходу “Живоносный источник”, сплотившемуся в церкви Богородицы, что в парке Царицыно, таинственным службам и милующим священникам. Цены нет их взвешенному отношению и религиозной щепетильности! И зная это, им помогали восстанавливать храм ореховские бандиты, такие как убитые впоследствии: Двоечник, Леня Узбек, и многие другие.

Искренняя признательность настоятелю отцу Георгию Брееву, который своими проповедями посвященными псалмам Давида, привил мне любовь к молитве… Как забыть мне воскресную школу для взрослых, посещаемую со тщанием мною в течении одного года воцерковления? И ее директора Ирину Мошкову, семейного психолога, предложившую мне уже вскоре стать учителем Закона Божьего для детей…

В целом, о всей нашей общине, можно сказать только трогательные слова… Пчелы! Своим трудолюбием, благостью Небесного Отца, церковные верующие произвели на меня такое глубокое впечатление вначале, что я двинулся дальше, вглубь Земли Обетованной, навстречу к своему спасению — в монастырь, а не с глаз долой…

Мать не могла нарадоваться на мои перемены. Отчим, с удивлением не сводил глаз. Тетки боялись сглазить… И вот, представьте себе, я приезжаю после того, спустя ровно 15 лет, в село Казинка, — для служения, и народ меня называет ангелом! “К нам ангелы с неба спустились!!!” — повторяют они, глядя на меня, и не находится иронии или злой насмешки в их замечании…

Признаюсь, верно, во многом благодаря доброму отношению местных жителей, поддержавших мои писательские труды, с удовольствием читающих басни, стихи, а не только рассказы, я стал автором, которому позволил издаваться и публиковаться на своей площадке Российский союз писателей. Всего за три года удостоился получить я, как действующий писатель, — одиннадцать наград, — все с правом ношения и удостоверениями.

А церковь меня не поддержала. И вот итог. Я пересмотрел свои произведения и сделал их понятными для широкого круга, дополнил сюжеты мистикой, хоррором и криминалом. В них есть Христос мистический… Именно таким мне открылся Господь, присматривающим за нашими шажочками, очень бережно заботящийся, чтобы младенчики шли всегда сами, и стали “с усами”…

Ну, и бисерок, извольте…

Я написал Пиголю, главному редактору альманаха “К свету”, попросил его дать рецензию к моему произведению “Божий шельма”… И игумен Петр, ответил нечто не обидное, ссылаясь на отзыв И.В. Киреевского (1831) о русской классике: “Наша литература — ребенок, который только начинает чисто выговаривать. Не смотря на то, ни в какой земле текущая словесность не имеет такой значительности, как в России; и между тем как в других государствах литература есть одно из второстепенных выражений образованности, у нас она главнейшее, если не единственное”.

И поскольку о публикациях в альманахе “К свету”, таким образом, мне было отказано, то я решил заглянуть в самый Ад. И в каждом моем романе читателя ждет непросто жуткое нечто, а самое зло вы увидите вышедшим из глубин преисподней… Таков Макар Донской. Любезный критик-прелат, ты лелеешь ангелов, а я живу в присутствии чертей, которые вытаптывают тропы по моему двору.

М.Донской, 2025
Медали мои, 2021-2024 года.
Почти все имена, фамилии, прозвища, а также наименования оружия, счет этажей, номера домов, названия ресторанов и марки автомобилей, указанные в романе — изменены.