Пластинка счастья

В банкетном зале при столовой «Чародейка» торжественно был включен свет. На белых скатертях бутылки, рюмки и закуски и множество мясных нарезок, и разных блюд в искусном оформлении. Все приготовлено со знанием дела и выглядит довольно аппетитно и красиво. Ножи и вилки тоже хороши, они начищены и обладают блеском. Салфетки в стопках, чтобы ими вытирать засаленные пальцы и помаду. Отдельно следует отметить водку, ее достаточно серьезно охладили и подали на стол в графинах, которые изрядно запотели и видом всем теперь манят к употреблению.
Живешь вот так, живешь, а юбилей уж рядом, он неожиданно приблизится и скажет — вот я пришел, меня отметить надо. И не скупись, давай с размахом, чтобы потом не слышать порицаний, хотя в лицо тебе никто не скажет, но лучше все ж отделаться банкетом, устроить коллективу праздник, всех угостить и люди скажут: «Ладно, этот отчитался».
И началось. Расселись гости шумно, и юбиляр взял слово:
— Друзья мои! Позвольте мне сказать вам откровенно, что жизнь так проходит быстро и будто даже с ускорением, но только как-то календарно. По паспорту — почтенный возраст, но чувствую, внутри я молод, и вроде бы не жил так долго, всего чуть-чуть, такую малость, что даже помню свою детскую одежду. Нет, я решительно не понимаю, ну, как могло все быстро так промчаться, но все же, должен вам признаться, что я ничуть не унываю, ведь у меня в запасе столько планов. Давайте же нальем вина в бокалы, поднимем их и выпьем, если вы не против.
Все выпили, а те, кто были против воздержались. И сразу все пришло в движение, и в сочные куски вонзились вилки, и застучали ложки по тарелкам, и в ход пошли салаты и нарезки, и все сопровождал веселый гомон.
— Пусть будет тишина! — потребовали гости. — Сейчас мы будем слушать поздравление.
Стал говорить сотрудник техотдела:
— Хочу я пожелать тебе здоровья. Но прежде, выслушай, я должен кое-что поведать. Мы сорок лет с тобой работали бок о бок и между нами не должно быть тайны. Позволь открыться мне перед тобою и снять с души моей тяжелый камень. Однажды ты принес пластинку на работу и спрятал ее между пыльных папок. Случайно, стал я этому свидетель, и любопытство мне глаза затмило. Я долго не решался, но, однажды, пластинку я твою присвоил и под рубашкой тайно вынес. Прослушать я успел ее два раза, красивая звучала песня, такая, что переворачивала душу, подобно ласковому солнцу грела, настолько мне она была приятна. И я бы ее слушал бесконечно, но, к сожалению, она куда-то делась, как в воду канула, я очень был расстроен, и даже мне пришлось портвейна выпить, чтоб заглушить тупую боль утраты. Я слышал, ты потом искал ее повсюду. Хоть дело прошлое, но я подумал, что может, ты меня простишь сегодня?
— Прости его, наш юбиляр, — взмолились гости. — Ты видишь, честно он во всем признался, не повторит он впредь своей ошибки и он заслуживает снисхождения.
— Пластинку эту я, конечно, помню, хотя и сорок лет с тех пор минуло. А то, что ты виновен в краже, так это для меня не новость. Ты мои скрепки брал без разрешения. Простить тебя смогу я, может завтра, так быстро я прощать не в силах, мне понимаешь, нужно время, чтобы спокойно все обдумать. Поступок твой не до конца мне ясен, возможно, ты хотел меня обидеть и едко насолить мне ради смеха. Когда ты взял мою пластинку, ты оторвал мне половину сердца, она была настолько дорога мне, что я потом не спал две ночи. Так мне горька была эта потеря, и я отдал бы все на свете, чтобы услышать вновь ее звучание. Забыть такое невозможно, когда я ставил ту пластинку, как будто вырастали крылья, и я парил свободно в небе под сладкозвучные напевы. Но должен я тебе признаться, что я и сам ее похитил. Встречался я с одной девчонкой, к ней в гости заходил частенько. Пластинку обнаружил я случайно, она лежала у нее под одеялом, а та девчонка в силу обстоятельств, потом моей женой законной стала, она, наверное, давно забыла, и этот случай, вряд ли вспомнит.
— Пусть она скажет, — закричали гости. — Нам интересно помнит ли твоя жена пластинку?
— Так значит, ты ее стащил, негодник. А я все думала, куда она пропала? Весь дом тогда я обыскала, я даже оторвала плинтус. Она всегда лежала под подушкой, я берегла ее и обнимала нежно, и слез моих на ней засохло столько, что не хватит рюмок, которые ты с горя выпил, со мной совместно проживая, и от меня скрывая грех свой. А, я об этом ничего не зная, жила с тобой, наивно полагая, что ты руки моей достоин и будешь мне во всем примером. Я отдала тебе и молодость, и юность, судьбу вручила и хранила верность, как лилия цвела тебе на радость и делала красивые пельмени, а ты украл мою любимую пластинку, ее дала послушать мне подруга с условием, что завтра же верну ей, но возвращать совсем не собиралась, сказала, что пластинка потерялась. Чтоб каждый день мне с упоением слушать, любимый голос этой песни милой, где есть гармония и стройные аккорды, что слаще соловьиных трелей. И если бы она разбилась, то с этим бы я как-нибудь смирилась. Да, кстати, здесь моя подруга, среди гостей она в зеленом платье с белым кантом, скажите ей, что я хочу во всем признаться.
— Да где ж ее подруга? — зашумели гости. — Давайте позовем ее скорее. Пусть скажет нам она, откуда у нее взялась пластинка.
— Пластинка эта мне досталась по наследству, об этом говорилось в завещании: сестре — квартиру, мне — пластинку. Тогда была я маленьким ребенком и многое еще не знала, ну, например, что есть несправедливость, и я тогда немножко удивилась, ведь бабушка меня любила больше. Только потом я поняла, в чем дело. Однажды, в тяжкий день моих скитаний, когда свалились на меня несчастья, решила я послушать ту пластинку, и в тот же миг мне легче стало. Потом она всегда меня спасала. И как-то раз дала ее подруге, чтобы ее утешить в горе, у той проблемы были в личной жизни. Подруга мне пластинку не вернула. Тогда я вспомнила — мне бабушка сказала, что не должна я слушать ее часто, что если буду наслаждаться ей без меры, пластинка перестанет жить со мною и тут же перейдет в другие руки. Вернуть ее помог мне случай. Один знакомый пригласил на чашку чая, а сам натрескался портвейна и завалился спать, не завершив беседу. Пластинку я свою узнала сразу, как только подошла к дивану, ее не спутаешь, она одна такая, и я ее к груди прижала. С тех пор со мной она, теперь ее лишь изредка включаю, послушаю чуть-чуть, и мне хватает. Сейчас, все, кто виновен в краже, пусть подойдут ко мне и поцелуют дважды, в знак благодарности и примирения, помаду я уж вытерла салфеткой.
В банкетном зале при столовой «Чародейка» всю ночь горел, не выключаясь, свет, и долго не смолкали речи, и за большим столом струился смех. И то и дело рюмки наполняли, коллеги юбиляра поздравляли, так искренне и так от сердца, что даже удивились сами и обнимались как родные люди. И гости между делом захотели простить друг другу старые обиды, что накопились параллельно стажу, ведь жизнь и так не делает поблажек, зачем ее отягощать ненужным хламом. А кто-то и всплакнул в плечо подруги, оставив слезы на зеленом платье, и та в ответ не удержалась тоже, и обе не могли наговориться. И было на душе светло и чисто, словно прошел с грозой весенний ливень, и гости не хотели расходиться, и все сидели, все говорили. Как будто бы та самая пластинка, незримо, где-то под хрустальной люстрой, тихонечко для них играла, даря в невидимом мерцающем сиянии, одну из самых удивительных мелодий.