Три дороги к свету по мотивам Божественной комедии

«Три дороги к свету»
 
Трое студентов филологического факультета:
– Фёдор — настоящий поклонник древнерусской литературы, его отличает не только глубокое увлечение предметом, но и выразительная внешность — очки в массивной оправе. Он обладает лидерскими качествами и всегда стремится к вершинам, прикладывая максимум усилий для достижения целей. Однако его характер не лишён противоречий: порой он проявляет излишнюю самоуверенность, что приводит к разногласиям с преподавателями, а иногда, напротив, начинает сомневаться в своих способностях.

– Анна — будущая звезда среди лингвистов, она полиглот и владеет четырьмя языками. Её энтузиазм в изучении языков впечатляет окружающих. Внешне Анна ничем не примечательна: среднего роста, с русыми длинными волосами. Она считает себя непривлекательной, что становится причиной комплексов, в том числе в отношениях с парнем. Близкие Анны полагают, что корни её неуверенности в себе кроются в прохладных отношениях между её родителями.

– Илья, человек, нацеленный на высокие результаты. Он неустанно стремится к успеху, порой пренебрегая собственным комфортом и эмоциональным равновесием.  Отличается добротой и готовностью прийти на помощь, даже если это требует от него значительных затрат сил и времени. Одновременно скромный и нерешительный. Боится будущего и заранее уверен в неудаче. По этой причине он нередко отказывается от действий, которые могли бы изменить его жизнь к лучшему.

 После лекции о «Божественной комедии» Данте решили продолжить разговор по этой теме в уютном студенческом кафе, где каждый гость чувствует себя как дома. Мягкий свет бра и свечей на столах располагает к доверительным разговорам. В углу фортепьяно для живых вечерних мелодий.
Подошедшему официанту решили сделать заказ, соответствующий теме беседы.
Федор: «Что-нибудь горькое, но без излишеств».
Официант: «Предлагаю «Лимб» — холодный латте с тонизирующей полынью и лаймом».
Анна: «Мне что-то... божественно красивое».
Официант (не растерявшись): коктейль «Небесная роза» в прозрачном стакане с лепестками роз и блестками съедобного золота.
Илья: «Дайте мне ваш самый противный напиток» (соответствует едким комментариям персонажей комедии Вергилия и Катона).
Официант: «Предлагаю напиток «Чистилище» — черный кофе с перцем чили и медом. И для усиления эффекта могу подать в грубой керамической чашке с трещинами».
  Все были потрясены сообразительности официанта и с удовольствием согласились с его предложениями.
 А за окном хлопья первого снега медленно падали на тротуар, будто повторяя кружение душ в дантовском Аду.

Фёдор - начал первым, медленно, взвешенно: «Моя книга ждёт меня, но я боюсь начать. Нужна ли мне моя собственная Беатриче, чтобы вырваться из личного ада?» Он молча смотрел в темноту окна, мечтая о книге, которую пока откладывал.

Анна - продолжила дискуссию, называя любовь болью:— Почему наши чувства становятся наказанием? Мы любим, страдаем и получаем взамен вечный цикл конфликтов. Такова судьба многих влюбленных, как Данте описал судьбу Паоло и Франчески. . Разве любовь должна быть наказанием?
(Анна глубоко задумалась над своими последними
отношениями, вновь переживая моменты бесконечных споров и разногласий. Что, если именно мои старания разрушили нашу связь?)
Илья - неожиданно заявил: любовь означает свободу:— Вам обоим знакомо состояние замкнутости, когда привязанность ограничивает. А что, если любовь дана нам для понимания Бога и обретения настоящей свободы?
 А для Данте она ещё и знание. Он проходит через весь этот ужас, видит страдания — и в итоге понимает, что Бог — это любовь.
Он вертел в руках чашку, погружённый в свои мысли. Но что, если любовь — это не цепи, а свобода? Возможно, именно мы делаем из любви источник несчастий?— Как Вы думаете ?”.
Ответа не последовало.
По мере того, как герои рассуждали о любви и свободе, стало очевидно, что каждый ищет собственный путь к просветлению, подобно Данте, путешествующему через круги ада и чистилища.
Тишина. 
Федор вдруг встал: 
— Я завтра начну писать. Хотя бы страницу. 
Анна глубоко вздохнула: 
— Я напишу ему. Чтобы попрощаться. 
Илья рассмеялся: 
— А я, пожалуй, наконец приглашу ту девушку в кафе. Без всяких «а что, если». 
 Они вышли  уже поздним вечером, каждый погружённый в собственные мысли. Улица была пустынна, фонари отбрасывали мягкий жёлтый свет, словно освещая пути новых начинаний.
— Спасибо вам обоим, — тихо сказал Марк, останавливаясь возле скамейки. — Сегодняшняя беседа многое расставила по местам.

Анна улыбнулась печально, достала телефон, собираясь отправить сообщение бывшему возлюбленному. Она поняла: даже если бы смогла вернуть всё обратно, вряд ли что-нибудь изменилось бы. Проблема заключалась не столько в партнере, сколько в ее собственных убеждениях и ожиданиях. Именно они заставляли ее оставаться там, где давно следовало уйти. И теперь, освобожденная от прошлого, она стояла на пороге новой жизни, полной возможностей и надежд.
Илья же весело потёр руки, смотря на снегопад: — Жизнь продолжается! Завтра новый день!

Они расстались, каждый отправился своей дорогой.
Ветер тихонько шепнул им в уши: «Каждый выбирает свой путь к свету…»

Годы спустя. 

Фёдор всё же начал писать — сперва робко, потом с одержимостью. Его диссертация о символике света в древнерусской литературе вызвала споры, но через пять лет он выпустил книгу, которую критика назвала «новым словом в медиевистике». Очки стали его «фирменным стилем», а студенты шептались, что в гневе он напоминает средневекового монаха-переписчика, изгоняющего ересь. Но когда он цитировал «Слово о полку Игореве» на лекциях, даже скептики замирали. Его путь к свету оказался тернистым, но он научился не спорить с миром, а объяснять его. 
Анна отправила то сообщение. Оно заняло три строчки: «Прости, что держала нас обоих в аду. Спасибо за урок». Год спустя, на стажировке в Праге, она встретила сербского лингвиста, который смеялся над её страхом ошибок и говорил: «Язык — как любовь: если не падать, не научишься ходить». Теперь она ведёт блог о «мертвых» языках, а её видео про славянские корни в латыни собрали миллион просмотров. Иногда она вспоминает тот вечер в кафе и думает, что освобождение начинается с прощания — не с другим, а с прежней собой. 

Илья так и не пригласил «ту девушку» — зато на следующий день записался на курсы актёрского мастерства. Сцена победила его страх неудач: первые провалы казались адом, но потом он понял, что чистилище — это просто репетиция. Сейчас он играет в независимом театре, а в соцсетях ведёт подкаст «Комедия жизни», где иронизирует над своими же былых страхами. После одного из эфиров он получил сообщение: «Ваш голос звучит как Вергилий в наушниках — выводит меня из мрака». Он улыбнулся: если нельзя стать Данте, можно стать тем, кто подаёт руку заблудившимся. 

А в том кафе до сих пор подают «Лимб», «Небесную Розу» и «Чистилище». Новые посетители иногда спрашивают: «Почему такие странные названия? Официант, теперь уже бармен, пожимает плечами: «Этот коктейль когда-то заказал парень, который боялся будущего. А вон тот — девушка, что считала себя недостойной любви. Видите таблички на стене? Они оставили тут свои истории. Выбирайте напиток — и пишите свою». 

За окном снова падает снег. Три дороги к свету расходятся в разные стороны, но где-то там, за поворотом, они вновь пересекутся — уже в новых ролях, с новыми вопросами.