Глава 2. Возникновение библейской критики

     В течении веков  считалось само собой разумеющимся, что Священные Писания были как божественным откровением, так и точной историей, переданной непосредственно от Бога широкому кругу израильских мудрецов, пророков и жрецов. Установившееся религиозное руководство- как иудейское, так и христианское,- естественно, предполагало, что Пятикнижие Моисея было зафиксировано в письменной форме самим Моисеем незадолго до его смерти на горе Нево, как рассказывается в книге Второзаконие. Книги Иисуса Навина, Судей, Самуила (1 и 2 Царств) рассматривались как священные записи, сохраненные  пророком Самуилом , а книги Царей воспринимались как произведения пера пророка Иеремии. Кроме этого, царь Давид считался автором Псалмов, а царь Соломон – Притчей и Песни Песней Соломона.               
      В семнадцатом веке  ученые, которые посвятили себя подробному литературному и лингвистическому изучению Библии, обнаружили, что все было не так просто: все чаще  поднимались   вопросы об исторической достоверности Библии.
Первым был вопрос : мог ли действительно Моисей быть автором Пятикнижия, если последняя книга, Второзаконие, в мельчайших подробностях описывает время и обстоятельства собственной смерти Моисея?  Пятикнижие включает  информацию о намного более поздних  событиях ,   слова и факты,которые не могли быть известны Моисею.   
      Бенедикт Спиноза (1632–1677) подверг сомнению Моисеево авторство Пятикнижия.Он  опубликовал подробный критический анализ, где  показал, чТО «проблемами» полон весь текст Пятикнижия. Спиноза обратил внимание  в том числе, на следующие слова: «И не было более у Израиля пророка такого, как Моисей…» (Втор 34:10). Они явно принадлежат перу автора, который жил после Моисея, знал других пророков и мог сравнивать. Вскоре стали очевидными и  многие другие несоответствия,которыми был переполнен  библейский текст .Эти факторы убедили некоторых ученых семнадцатого века, что первые пять книг Библии, по меньшей мере, были   возможно, сформированы, расширены и  даже  приукрашены веками позже описанных событий неизвестными редакторами и корректорами.
       В восемнадцатом веке в эпоху Просвещения поиски тщательно точных, поддающихся проверке исторических фактов Библии стали  предметом ожесточенных дебатов. Понимая, что семидневное создание мира и спонтанные чудеса не могут быть удовлетворительно объяснены наукой и разумом, ученые начали отбирать то, что им в Библии казалось «историческим», а что нет. Возникли теории о различных источниках, содержащихся в тексте Библии,  археологи спорили над доказательствами, которые доказывали или опровергали историческую достоверность определенного библейского отрывка.В конце восемнадцатого  и особенно — в девятнадцатом веке многие критически настроенные библеисты указывая на, казалось бы, различные версии тех же самых историй внутри Пятикнижия,  пришли к убеждению, что Библия была произведением более поздних авторов.

       В современной  библеистике не часто приходится слышать о конфессиональных границах: сторонники одной теории могут принадлежать к разным конфессиям или не принадлежать ни к какой, и внутри одной конфессии встречаются люди с очень разными взглядами. Заключения современной библейской критики относително подлинности и достоверности ветхозаветных Писаний вызвали  разделение  в  среде теологов.  Из них Ортодоксальные верующие при их убежденности о богодухновенном характере  Писаний , конечно, отвергают воззрения  критики: «негативная сторона нынешней библейской критики для верующего  заключается уже в том, что она производит бесцеремонное анатомирование текста Библии и, таким образом, сама Библия становится для критиков и для тех, кто за ними идет, мертвым материалом. Для них уже убито чувство святости Библии. Разрушая целостность текста священных книг, они лишают Библию ее души.»  И все же, как  признают некоторые церковнослужители, «для работы научного разума рядом с этим восприятием на веру догматического учения, содержащегося в священных книгах, остается еще огромное поле деятельности»
Сторонники использования историко-филологического (историко-критического) метода в церковной науке обычно говорят, что, хотя этот метод и чужд традиции, но результаты, достигнутые с его помощью, могут быть полезны для богословия.
Церковный историк профессор Антон Владимирович Карташёв писал :
«Многие стороны обычного, традиционного взгляда на знание библейских текстов в системе наших догматических верований должны быть пересмотрены и научно-богословски переформулированы в уровень с бесспорными достижениями библейской науки... Пересмотр этих ходячих формулировок нашей веры настоятельно необходим для вящего ее укрепления; именно – укрепления через использование достижений библейской критики.»