Как починить галактику. 11. Планета смеха

Эпиграф:
Есть такое твёрдое правило: встал поутру, умылся, привёл себя в порядок — и сразу же приведи в порядок свою планету. Но иногда самое важное — это просто разрешить своей планете смеяться.



Планета Комедиус была единственным местом во Вселенной, где юмор являлся фундаментальной силой, наравне с гравитацией. Их цивилизация была построена на смехе в буквальном смысле – без него их реальность начинала распадаться, а каждая шутка была подобна заклинанию, поддерживающему саму ткань бытия.

Космический корабль "Клякса" вальсировал между звёзд, рассыпая за собой шлейф квантовых искр и непроизвольных каламбуров – таков был побочный эффект нового эмоционально-настроенного гравитационного компенсатора. После истории с логиками Иван установил на него экспериментальное обновление, и теперь корабль не просто летел, а словно пытался рассказать Вселенной бесконечный анекдот.

"Знаешь," – сказал Иван, глядя, как его любимая кепка с надписью "В каждой шутке есть доля шутки" выписывает в воздухе замысловатые пируэты, – "после того случая с поющей чёрной дырой я думал, что меня уже ничем не удивишь."

"После того, как ты научил её исполнять оперные арии?" – Ния изящно поймала пролетающий мимо планшет, на экране которого мерцала голограмма их последних приключений. "До сих пор не могу поверить, что она взяла главную роль в Галактической опере."

"Главное – что теперь она засасывает материю под музыку Вагнера. Согласись, это стильно," – усмехнулся Иван, но его прервал звук, похожий на чихание квантового кота, страдающего аллергией на парадоксы.

На главном экране появилось сообщение, от которого у обоих перехватило дыхание:

"КРИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ! Планета Комедиус под угрозой исчезновения! Смех умирает. В буквальном смысле. Когда исчезнет последняя шутка, планета схлопнется в точку абсолютной серьёзности. У нас осталось... подождите, сейчас попробую пошутить... (звук проваливающегося стендапа)... меньше 24 часов. И это не шутка (хотя раньше могла бы ею быть)."

"Комедиус?" – Ния быстро пролистала галактическую энциклопедию. "Планета-легенда! Единственное место во Вселенной, где юмор является фундаментальной силой, наравне с гравитацией. Их цивилизация построена на смехе в буквальном смысле – без него их реальность начнёт распадаться."

"И теперь она умирает от серьёзности? Это как если бы вакуум пожаловался на избыток пустоты," – Иван нахмурился, и корабль тут же сделал мёртвую петлю, реагируя на его беспокойство. "Полный вперёд!"

Картина, открывшаяся им при подлёте к Комедиусу, потрясла даже этих бывалых покорителей галактических аномалий. Планета, прежде переливавшаяся всей палитрой смеха – от золотистого хихиканья до багрового гогота, – теперь задыхалась в саване серого тумана. Города, построенные в форме визуальных каламбуров, медленно теряли свои очертания, превращаясь в безликие геометрические фигуры.

Местные жители, причудливые создания, способные менять цвет и форму в зависимости от типа рассказываемой шутки, теперь все были однотонно-серыми. Их тела, обычно текучие и пластичные, застывали в строгих, угловатых формах.

В Главном Зале Комедии, построенном в форме гигантского смайлика (который теперь больше напоминал многоточие), их встретил Верховный Комик. Его некогда радужное тело теперь было почти прозрачным, сквозь него просвечивали унылые формулы и графики.

"Это началось неделю назад," – начал он, пытаясь изобразить улыбку, но его лицо только треснуло, как старое зеркало. - Появился некто, называющий себя Агентом М.Р.А.К. Он предложил... оптимизировать наш юмор."

"Высокий, в сером костюме, с планшетом, показывающим графики роста эффективности?" – спросила Ния, хотя уже знала ответ.

"Да. Профессор Хаос," – выдохнул Верховный Комик, и от этого имени в воздухе появилась трещина. "Он установил систему "Рационального Юмора". Сказал, что она сделает наши шутки эффективнее на 146%. А потом... потом мы начали исчезать."

"Исчезать?" – Иван насторожился.

"Наша реальность держится на парадоксах и абсурде. Когда смех становится рациональным, он перестаёт быть смехом. А без смеха... мы просто схлопываемся в точку абсолютной логики."

Чтобы продемонстрировать это, Верховный Комик достал из кармана измерительного пространства (специальное изобретение комедиусианцев для хранения реквизита) классического резинового цыплёнока. Сжал его, и вместо беззаботного писка донёсся скорбный звук – словно кто-то монотонно зачитывал инструкцию по заполнению налоговой декларации на мёртвом языке. В тот же момент часть цыплёнка просто исчезла, превратившись в аккуратную математическую формулу.

"Постойте," – Иван вдруг просиял. "А что если... Ния, помнишь тот случай с квантовыми котятами, которые могли существовать, только если над ними умилялись?"

"Только не говори, что ты хочешь..."

"Именно!" – он повернулся к Верховному Комику. "Скажите, а у вас сохранились записи самого первого смеха на планете?"

В древних архивах они нашли нечто удивительное. Оказалось, что первый смех на Комедиусе родился не из шутки, а из чистой радости бытия. Первые комедиусианцы смеялись просто потому, что им нравилось существовать.

"Вот оно!" – воскликнул Иван. "Мы все пытаемся найти идеальную формулу юмора, но сам смех существует вне формул. Он возникает в момент, когда мы отпускаем контроль и просто наслаждаемся абсурдностью бытия."

Ния быстро написала программу, которую назвала "Генератор Спонтанного Абсурда". Вместо того чтобы пытаться сделать юмор эффективным, она создавала случайные всплески чистого, необъяснимого веселья.

"Понимаете," – объясняла она собравшимся комикам, чьи тела начали постепенно обретать цвет, – "смех – это не инструмент, это состояние души. Когда мы пытаемся его контролировать, он ускользает. Но когда мы позволяем себе просто быть смешными..."

В этот момент произошло нечто удивительное. Один из младших комиков, почти полностью потерявший форму, вдруг начал меняться. Сначала он превратился в точную копию таблицы умножения, потом – в справочник по квантовой механике, а затем... просто рассмеялся. Искренне, от души, над абсурдностью ситуации.

Его смех подхватил другой комик, потом ещё один... Волна чистого, незамутнённого веселья прокатилась по планете. Серый туман начал рассеиваться, здания снова обретали свои причудливые формы, а в воздухе запахло озоном и попкорном – верный признак восстановления комедийного поля планеты.

В толпе ликующих комедиусианцев Ния заметила маленького, который всё ещё оставался бледно-серым. Он робко жался к стене, не решаясь присоединиться к общему веселью. — Почему ты не смеёшься? — мягко спросила она, присев рядом. — А вдруг моя шутка окажется неправильной? — прошептал малыш. — Вдруг она не такая, как у всех? Ния улыбнулась той особенной улыбкой, которую взрослые дарят детям, когда понимают что-то очень важное: — Знаешь что, маленький друг? Самые настоящие шутки рождаются не в голове, а в сердце. И сердце никогда не ошибается. Когда малыш неуверенно хихикнул — сначала тихо, потом всё громче, — его тело вспыхнуло самым ярким радужным светом, который когда-либо видели на планете.

Когда осела пыль (которая на Комедиусе, к слову, умела не только шутить, но и передразнивать хозяев), они обнаружили, что система "Рационального Юмора" самоуничтожилась, не выдержав столкновения с чистым абсурдом. На её месте остался только маленький значок с надписью "Ошибка 404: Юмор не найден", которая теперь считается одной из самых смешных реликвий в музее планеты.

Когда последние серые тени рассеялись и Комедиус вновь засиял, Иван тихо сказал Нии: — Знаешь, я понял одну вещь. Смех — это как звёзды. Его нельзя собрать в коробочку или измерить линейкой. Он живёт только тогда, когда мы готовы поделиться им с другими. — И когда мы не боимся показаться глупыми, — добавила Ния, наблюдая, как маленькие комедиусианцы снова начали менять цвета, играя друг с другом. — Самое смешное, что взрослые всегда забывают: чтобы рассмешить другого, сначала нужно разрешить смеяться себе.


Уже готовясь к отлёту, Иван вдруг остановился и обернулся к сияющей планете: — Удивительно. Мы прилетели спасать смех, а оказалось, что смех спас нас самих. — Как это? — не поняла Ния. — Мы напомнили друг другу самое главное: во Вселенной важно не быть правильным или эффективным. Важно сохранить способность удивляться и радоваться тому, что мы просто есть. Как этот резиновый цыплёнок — он ведь не знает законов квантовой механики, но зато умеет делать людей счастливыми одним своим писком.

Верховный Комик, искрящийся теперь всеми цветами радуги и парой оттенков, которые еще не изобрели, торжественно вручил героям особую награду. Орден Спонтанного Смеха в форме золотого банана не просто висел на груди — он живо комментировал происходящее, рассказывая по-настоящему остроумные анекдоты о парадоксах бытия. А также, что их особенно обрадовало, новую версию программного обеспечения для гравитационного компенсатора, способную превращать каждый полёт в комедийное шоу.

"Теперь наши путешествия станут не просто весёлыми, а по-настоящему непредсказуемыми," – заметила Ния, когда они возвращались на "Кляксу".

"Главное – не включать режим "абсурдный стендап" во время дипломатических миссий," – согласился Иван, закладывая вираж, который заставил бы улыбнуться даже чёрную дыру.

Где-то позади них Комедиус продолжал свой путь через космос, снова наполняя галактику смехом. Говорят, они даже создали новый вид юмора – квантовые шутки, которые существуют во всех возможных состояниях смешного, пока кто-нибудь их не услышит. Но это уже совсем другая история...

А что касается Профессора Хаоса – ходят слухи, что после этого фиаско он наконец понял свою истинную миссию и открыл первое в галактике агентство по организации профессионального хаоса для корпоративов. В конце концов, каждый талант должен найти своё истинное призвание.

P.S. Резиновый цыплёнок не только вернул себе голос, но и стал звездой галактического стендапа. Его коронный номер о том, как он чуть не превратился в формулу, срывает овации даже у самой придирчивой публики чёрных дыр.

И если вы когда-нибудь услышите в космосе странный звук, похожий на смех, знайте – где-то рядом пролетает шутка с Комедиуса, ищущая того, кто сможет оценить её абсурдность.



© Владимир Солвер
Февраль-Июль 2025

* Иллюстрация автора