Дотянуться до цветка

Пролог
Красота спасёт мир. И цветами разукрасит. Дотянуться бы да такой красоты, как и дотянуться до цветка. А какие цветы разные. Их «личики» приветливые. А головки пахнущие.

Глава 1
Я проснулась утром и пошла в сад, где много было цветов. Ветер качал их из стороны в сторону. Я увидела эту волшебную волну. Взяла лейку, зачерпнула воды из пруда и стала поливать цветы. Вдруг слышу шёпот:
-Как хорошо. Лей ещё лей. Нам так жарко.
-Нежные мои цветочки. Я про вас не забыла.
-Спасибо, дорогая фея.
Я обомлела, так меня ещё никто не называл.

Глава 2
Дотягиваюсь до них, а они превращаются в куколки и песенки поют.
-Дили-дили. Дили-дили.
Вот уже фонтан в саду. А куколки купаются и солнцем наслаждаются.
-Как же это прекрасно.
-Я Гор, – сказал мотылёк.
-Очень приятно.
-Давай покружимся в танце.
И мы все вместе закружились, что перед глазами стали плыть белые облака, а лучи солнца подмигивали нам.

Глава 3
Это был сказочный день. Было всем весело и радостно. Но вдруг небо стало превращаться в чёрное вороньё. «Крылья становились очень огромными, словно на небе летали великаны».

Глава 4
Они клевали с неба своими клювами куколки, а те кричали, это было жуткое зрелище.
-Спасите.
Я бессильна была что-то сделать, но нужно было найти выход и как-то всё приостановить.
-Я знаю, что необходимо сделать, – сказал Гор.

Глава 5
-Только без паники. Делай, как я.
И он захлопал крыльями, как в ладоши. И куколки захлопали в ладоши. Небо тут же стало тихонько светлеть. И вороньё собралось в стаю и улетело.

Глава 6
Опять засветило солнце. Куколки превращались в цветы. Я дотягивалась до цветочков и гладила их. Стало спокойно на душе. У цветов головки были к земле опущены, настрадались.

Глава 7: Бунт ворон
Тьма сгущалась над садом, но теперь это была не слепая ярость — в ней чувствовалось страдание. Вороны кружили низко, их крылья шуршали, как пергамент, а в криках слышались обрывки слов: 
— Где... наше... солнце?.. 
Гор дрожал, прижавшись к моему плечу: 
— Они начинают вспоминать. Но память для них — как нож в крыле. 
Одна из птиц — крупнее других, с перьями, отливающими синевой, — резко спикировала передо мной. Её клюв блеснул, но вместо удара я почувствовала... каплю на щеке. Это была слеза. 
— Весна? — рискнула я назвать имя, возникшее в мыслях. 
Ворона замерла. Её глаза, чёрные, как смоль, вдруг наполнились звёздами. 
— Ты разбиваешь нас, — прохрипела она. — Мы не можем быть ни птицами, ни феями. Ты — цветок, а мы... 
Её голос оборвался, когда другие вороны, словно обезумев, начали биться о землю, выдёргивая перья.   
— Останови их! — закричал Гор. 
— Как?! 
— Они хотят твоей крови... но не для смерти. Чтобы вспомнить, как это — чувствовать. 
Неожиданный поворот: 
Когда героиня решает уколоть палец о клюв Весны, та вдруг отшатывается: 
— Нет. Ты забыла, что мы — одно. 
И в этот момент тень от ворон сливается в фигуру женщины в рваном плаще. Это первая из фей — Зима, чьё сердце "замёрзло" раньше всех.   

Глава 8: Голос цветов
Серые бутоны шептали, и их слова струились по земле, как корни, опутывая мои ступни. Я прижала ладонь к увядшему пиону — его бархатные лепестки теперь напоминали пепел. 
— Они страдают... но мы помним, как это — гореть, — прошелестели цветы. — Возьми наш свет. Отдай его тем, кто забыл.
Гор в ужасе запрыгал по моей руке: 
— Ты слышишь их?! Так могут только... 
— Только что? — резко обернулась я. 
Но мотылёк умолк, когда пион раскрылся — не цветком, а ртом, и из его глубины полился голос, знакомый до мурашек: 
— Сестра. 
Это был голос меня самой, но из прошлого. 
 
Глава 9: Обман цветов 
Тихое шуршание лепестков внезапно оборвалось. Пион, что секунду назад шептал мне «сестра», резко захлопнулся, будто ему заткнули рот. По стеблю поползли чёрные трещины, и из них сочилась липкая, как смола, тьма. 
— Это не их голоса... — прошептал Гор. Его крылья задрожали, осыпая блёклые искры. — Они давно молчат. 
Сад вокруг нас начал меняться: 
- Серые цветы притворялись увядшими — их стебли были неестественно прямыми, как проволока. 
- Вместо аромата витало что-то кислое, словно прокисший мёд. 
- А в пруду... в пруду теперь отражалось не небо, а пара жёлтых глаз, которые сузились, заметив мой взгляд.    
Я рванулась прочь, но «пион» взорвался облаком спор, которые впивались в кожу, оставляя надписи: 
«Ты — только сон. Проснись — и нас не будет». 
Вдруг раздался хруст — ребёнок-травник (о котором ранее шептали розы) пробирался сквозь кусты с мешком соли: 
— Не верь глазам! Они заставляют тебя забыть... Вот! — Он швырнул соль в пруд. 
Вода вскипела, и...   

Глава 10: Ключ Гора 
Гор взлетел над прудом, его крылья — уже не полупрозрачные, а обугленные по краям — рассыпали искры. Каждая, падая на воду, оставляла дымящуюся букву: 
«Сожги меня». 
— Ты... ты же исчезнешь! — я потянулась к нему, но ребёнок-травник резко одёрнул мою руку: 
— Он не мотылёк. Он — обещание. 
Откровение: 
1. Истинная форма Гора — это последний обет фей, воплотившийся в насекомом. Его «ключ» — не предмет, а жертва: если он сгорит полностью, освободится песня, которая: 
   - Вернёт феям имена. 
   - Но сотрёт самого Гора из памяти всех, включая героиню. 
2. Двойная игра — оказывается, Колдун Без Тени боится этого ключа. Не потому, что он силён, а потому, что абсолютно бесполезен для тьмы — его нельзя украсть, подделать или обратить во зло. 
3. Слеза Зимы — бывшая фея, наблюдая за Гором, закрывает лицо крыльями. Её лёд тает, и капли падают на пион, который вдруг краснеет, как рана.   
— Нет! — закричала я, когда тело Гора вспыхнуло, как бумажный фонарик. Но было поздно. 
 Его пепел упал мне в ладонь, сложившись в крошечное зеркальце. В нём отражалось... 
...я, но с крыльями из чертополоха.
— Это ты, — прошептала Зима. — Настоящая. Та, что дала нам обещание перед падением. 

Глава 11: Пион-предатель
Зеркальце из пепла Гора дрожало у меня в руке, отражая неестественно багровый пион — тот самый, что шептал мне «сестра». Его лепестки вдруг затрепетали, и из сердцевины выползло длинное шиповидное жало, обвитое чёрными нитями. 
— Не двигайся, — прошипел травник, хватая свой нож. — Это же не цветок. Это — устье. 
Шокирующая правда: 
1. Ловушка Колдуна — пион был его языком, вросшим в сад. Каждый, кто слышал его «голос», кормил его своей памятью: 
   - Гор знал, но молчал, потому что его создали из лепестка этого же пиона (а значит, он был приманкой). 
   - Серые цветы — это пленённые души, притворяющиеся растениями. 
2. Предательство с нежностью — пион «заботился» о героине, потому что она — его корень. В детстве она уколола палец о его шип, и капля крови дала ему сознание. 
3. Колдун — не человек — он паразит, выросший из забытого греха первой феи. Его «тень» — лишь проекция, а истинное тело — корневая система пиона, опутавшая весь сад.   
Я рванулась вырвать пион, но его корни впились мне в ладони, а из земли полезли чёрные розы с зубами вместо шипов. Травник крикнул: 
— Он хочет, чтобы ты дёрнула! Тогда сад рухнет в его утробу!
Перед выбором Зима вдруг раскалывается пополам — из её ледяной оболочки выпадает девочка с крыльями из инея. Это не увядшая фея — Тишина, которую все считали мёртвой. Она касается моего лба: 
— Ты не его корень. Ты — шип, который должен был убить его изнутри. Проснись.
Что это значит: 
- Героиня — орудие мести настоящих фей, специально «посаженное» среди людей. 
- Её слёзы — яд для пиона (но чтобы заплакать, ей нужно вспомнить, как Гор называл её «феей»). 
- Травник — на самом деле дух сада, принявший облик ребёнка. Его нож — стебель древнего чертополоха. 
 
Глава 12: Альтернатива
Последний лепесток пиона упал на страницу книги. 
Я замерла — потому что это была не моя рука, переворачивающая листы. Чужие пальцы, чужие чернильные пятна на кончиках пальцев. Где-то за окном кричали вороны, но звук был... плоским, как запись. 
Я подняла глаза и увидела читателя.      
Я упёрлась ладонями в абзацы, разрывая бумагу: 
— Ты не реальна! — кричала я автору, но её лицо было просто пятном света на последней странице. 
— Реальна ли ты? — ответило эхо. 
Вдруг — детская рука (травника? читателя?) вписала между строк новое предложение: 
«И тогда фея проснулась — в мире, где сады растут из книг». 

Эпилог-метафора со скрытым символом 
В Библиотеке Забытых Рукописей, где время оседает между страницами, как пыльца, хранитель с зелёным стеклышком в петлице обнаружил нечто удивительное. 
Книга «Дотянуться до цветка» лежала не на полке, а на подоконнике — будто кто-то только что отвлёкся от чтения. Когда он взял её в руки, случилось три вещи: 
1. Корешок дрогнул — тонкие корни, похожие на волосы, обвили его запястье. 
2. На странице 33 (где Гор впервые назвал героиню «феей») проступило водяное пятно в форме крыла. 
3. А когда свет упал под углом, на обрезе бумаги заметались тени — будто мотыльки пытались вырваться. 
Хранитель повернул книгу против света — и тогда все буквы «о» на последней странице превратились в крошечные пионы. В центре каждого — 
...чёрная точка, как зрачок, который следит за тобой. 
Но самое странное ждало его на форзаце: 
- Отпечаток губ (детских?) в уголке, и рядом — едва видимые слова: 
  «Спасибо, что дотянулся».   
Хранитель аккуратно закрыл книгу. На обложке что-то шевельнулось — но это могла быть и тень от ветки за окном. 
«Интересно, — подумал он, — сколько ещё историй здесь... живут?»
А в кармане его пальто лепесток, которого там не было секунду назад, медленно таял, как снежинка. 
Почему это важно: 
- Крыло на странице 33 — намёк, что Гор всё ещё здесь, просто стал текстом. 
- Пионы-«о» — гласные, без которых нельзя произнести «любовь» или «боль». 
- Губы на форзаце — возможно, автор целовала книгу на прощание.   
Хранитель закрыл книгу, но на его ладони остался единый лепесток — не пиона, не розы, а чего-то третьего. Он поднёс его к свету и вдруг услышал: 
— Дили-дили.
За окном библиотеки, на ветке старого клёна, сидел мотылёк с крыльями, как у Гора. На секунду показалось, что он подмигнул...   
«Сад закрыл свои страницы. 
Но корни остаются.»