Дедуктивный метод. Потомок

Санкт-Петербург, 2088 год. Нейро-интерфейсы стали неотъемлемой частью повседневной жизни, связывая человеческий разум с цифровым миром. Люди погружались в виртуальную реальность, общаясь, работая, развлекаясь, не выходя из своих квартир. Мир, который когда-то был лишь мечтой, стал реальностью. Но эта реальность была хрупкой, подверженной манипуляциям, уязвимой для тех, кто хотел бы использовать ее в своих корыстных целях.

В мире, где технологии достигли небывалых высот, где люди могли изменять свою внешность, путешествовать во времени и пространстве, существовала тонкая грань, отделяющая прогресс от разрушения. И эта грань становилась все тоньше, когда дело касалось человеческого разума. Ведь разум - это самая ценная вещь, что есть у человека. И именно он становится полем битвы, где мелодии могут стать оружием, а человеческое сознание – полем боя.

Ирина Воронцова, хрупкая женщина с глазами цвета грозового неба и тонким музыкальным слухом, была детективом особого профиля. Она была одним из немногих, кто понимал, что происходит в этом мире. Ее дар – эмпатия, способность чувствовать эмоции других, как свои собственные, был уникален и одновременно проклятием.

В мире, где люди прятали свои чувства за щитами нейро-интерфейсов, Ирина была одним из немногих, кто мог проникнуть в самую глубь человеческой души. Она видела, слышала и чувствовала то, что другие старательно скрывали. Ее дар делал ее незаменимой в расследовании самых сложных дел, но он же и тяготил ее.

Ирина жила в небольшой, но уютной квартире в старом доме на Петроградской стороне. Ее окна выходили на тихий, заросший зеленью двор, где по вечерам собирались голограммы кошек и собак, оживляя пустые пространства. Этот двор был для нее оазисом спокойствия, местом, где она могла отдохнуть от суеты и напряжения.

В ее квартире царил порядок, нарушаемый лишь горой книг и нот, разбросанных по столу. Она часто проводила вечера, слушая классическую музыку, пытаясь отвлечься от тягостных воспоминаний, которые преследовали ее. Музыка была ее спасением, ее способом справиться с болью и одиночеством.

Ее вызвали на место преступления в роскошный особняк на Васильевском острове. Особняк, построенный в стиле неоклассицизма, был свидетельством былого великолепия, контрастируя с футуристическим обликом современного Санкт-Петербурга.

Этот контраст, казалось, символизировал разрыв между прошлым и будущим, между красотой и безобразием, между надеждой и отчаянием.

Внутри, в своей студии, был найден мертвым Сергей Рамонин II, потомок великого композитора, чьи мелодии покорили мир в прошлом веке. Его музыка, как и музыка его предка, была проникнута глубокими чувствами, сложными эмоциями и невероятной красотой. Но его последняя композиция, оставленная после смерти, была загадкой. Мелодия, названная «Эхо забвения», вибрировала в воздухе, словно предвещая что-то зловещее.

Ирина прибыла на место преступления в сопровождении капитана Поликарпова, высокого мужчины с усталым взглядом, чьи глаза выдавали годы, проведенные в борьбе с преступностью. Он был одним из немногих, кто доверял Ирине и ее необычным способностям. Поликарпов был реалистом, но он понимал, что в этом мире, где технологии достигли таких высот, старые методы расследования уже не работают. Ему нужна была Ирина, чтобы понять то, что скрыто от глаз обычных людей.

«Причина смерти – остановка сердца, – произнес Поликарпов, его голос был сухим и лишенным эмоций. – Но что-то здесь не так. Рахманинов был здоров, как бык. Регулярные медосмотры, никаких проблем с сердцем.».

Поликарпов осмотрев вокруг, указал на рояль, стоявший в центре студии. Рояль, казалось, был новым, но его отделка была выполнена в стиле старинных инструментов, что создавало странный контраст с окружающими футуристическими предметами. Это был как будто мост между прошлым и будущим, между искусством и технологиями.

Ирина осторожно подошла к роялю, на котором лежали ноты. Мелодия была сложной, многослойной, с резкими диссонансами и пронзительными акцентами. Она коснулась клавиш, и в ее голове зазвучали голоса, образы, эмоции. Страх, отчаяние, потеря – все это слилось в единый, оглушающий хор. Ее охватило чувство тревоги, как будто она находилась на пороге чего-то ужасного.

Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Ее дар эмпатии был одновременно благословением и проклятием. Он позволял ей чувствовать то, что чувствовали другие, но в то же время часто перегружал ее разум, вызывая головные боли и приступы тошноты. Она привыкла к этому, но каждый раз это было как возвращение в ад.

«Эта мелодия способна влиять на сознание, – прошептала Ирина. – Она вызывает мощный эмоциональный отклик. Это не просто музыка, это подсознательное оружие».

Поликарпов кивнул. Его лицо выражало смесь усталости и беспокойства.

«Мы так и думали. Экспертиза показала, что в мелодии присутствуют звуковые частоты, которые могут вызывать перегрузку в нейронных сетях мозга. Как будто бы, кто-то пытался стереть память».

Ирина поняла, что ей предстоит столкнуться с чем-то более сложным, чем обычное убийство. Она почувствовала, как холод пробирает до костей, предчувствуя опасность.

Она знала, что в этом деле замешано нечто большее, чем просто убийство.


_______________


Вторая часть: http://proza.ru/2025/07/31/3
Третья часть: http://proza.ru/2025/07/31/5
Четвертая часть: http://proza.ru/2025/07/31/7