Сколько врагов взрастил учитель-антисоветчик?

Продолжение
Факты Википедии и аргументы краснова-левитина
«Рук твоих жар» краснова-левитина, само по себе, любопытная книжонка. С ее помощью интересно сравнивать биографии известных личностей. Вот, например, протодиакон Александр Александрович Введенский (1913—1988), первоначально был рукоположён отцом во диакона («обновленческого»), после смерти отца принёс покаяние в патриаршей церкви и был заново рукоположён во диакона; до самой смерти своей служил в храме на Калитниковском кладбище. Это все согласно Википедии. краснов-левитин видит этого персонажа по своему: «в 1935 году, когда ему было 23 года, на всю Россию прогремела его история с «ограблением автоматов».
Делалось это так. Группа молодых парней заходила в телефонную будку. Один стоял у двери. Александр, который был в это время студентом электромеханического техникума, отцеплял кружку, висевшую около телефона, куда бросали гривенники, вскрывал ее, пересыпал содержимое в свой портфель, водворял кружку на место, и после этого вся компания отправлялась к другому автомату. Так происходило несколько месяцев.
Окончилась эта авантюра катастрофой. В 1936 году компания была задержана милицией. Суд приговорил Александра к десяти годам заключения в лагере».
Более того в лагере Веденскому хотели накинуть срок уже по другой статьей, знаменитой 58-й, но, как пишет краснов-левитин: «Александр переводится в лагерь под Дмитров и получает пропуск. С этим пропуском он ездит в Москву и, будучи заключенным, гуляет по городу. Видимо, уже в это время он стал лагерным стукачом. В 1940 году, едва отбыв половину срока, он досрочно освобождается «за хорошее поведение» и является к папаше. Вскоре отец его рукополагает в диакона, и сын становится секретарем отца. В этом качестве он был в Ульяновске, а в диаконском сане он служит и сейчас («Рук твои х жар» был закончен в 1956 году) в Москве, на Калитниковом кладбище.
В детях Введенского меня всегда поражала одна черта: все они были на него похожи, не только наружностью, но и многими чертами характера; такие же, как он, экспансивные, эмоциональные; морально неустойчивые; и в то же время удивительно неумные и бездарные.  Все его сыновья так и остались малограмотными. И все они были похожи на отца, как карикатура бывает похожа на фотографию....
Много девчонок пошли танцевать с немцами...
Второй сын Андрей — уже явно совершенно и явно ненормальный, патологический тип, — впоследствии трагически погиб в лагерях».
Википедия подтверждает это фактологически: «3 июля 1948 арестован. 10 января 1949 года приговорён к 10 годам лагерей. 28 апреля 1950 года застрелен при попытке к бегству из Каргапольлага в Архангельской области. Реабилитирован в 1989 год».
А до заключения: «...был рукоположён отцом во диакона и иерея («обновленческого»). В октябре 1946 года принёс покаяние в патриаршей церкви. В ноябре 1946 года перерукоположён во диакона, 3 января 1947 года рукоположён во священника. В ноябре 1947 года подал прошение о переходе в Русскую старообрядческую церковь, но не был принят».   
Возвращаемся к воспоминаниям краснова-левитина, как очевидца. «...проносятся автомобили. В автомобилях откормленные морды местных сановников, начальников, интендантов. Едут с семействами, с награбленным скарбом. Многие из них погрели руки на эвакуации, мерзавцы». (Не поспоришь. Советская бюрократия зачастую была именно такой - с откормленными мордами и награбленным скарбом. Но как только НКВД начинало подобных переселять из начальственных кабинетов в тюремные камеры, те же красновы-левитины в прошлом, а явлинские сейчас начинают скулить, аки гиены: Террор! Репрессии! 
«...Население, состоящее из националов — кабардинцев, балкар, осетин, терских казаков, — готово было поддержать немцев....  Что касается казаков, бывших богатеев, представителей кавказских национальностей, то они ожидали немцев и даже особенно этого не скрывали». Автор первой российской конституции 1993 года Сергей Шахрай гордо рассказывал, что его отец терский казак. С ним понятно: военный летчик. Стесняюсь спросить: а ждунов среди его терских родственников не было?
«...Вечером в Цветнике, центр Пятигорска, заиграла музыка. Много девчонок пошли танцевать с немцами...» Вопрос: была ли среди них бабушка Семена Слепакова? С одной стороны — еврейка. С другой — удавалось же внуку столько времени выдавать себя за патриота российского государства.   
Молодцы, пятигорки! И потанцевали, и рыбку, наверное, съели, и на немецкий ордунг сели. И после войны никто в них камень не бросил за сотрудничество с оккупантами, не загонял в сталинские лагеря, как советских солдат, оказавшихся в плену не по своей воле. Глядишь, нарожали маленьких гансов и фрицев. В нашей стране (Российская империя, СССР, нынешняя, прости Господи, Россия) мелкие измены никогда не наказывались, наоборот. Давали возможность надзорным органам схватить мелких изменников кого за яйки, кого за дойки.
«Есть два способа разложить нацию: наказывать невиновных и награждать непричастных...»
Одна из главных проблем советской власти, что она не учла мудрости Фридриха Энгельса, который говорил, что «Есть два способа разложить нацию: наказывать невиновных и не наказывать виновных … Наказывать невиновных и награждать непричастных». Как пример, воспоминания Любови Москвиной, урожденной Гельцер. Из семьи балетных Российской империи. Выйдя замуж в начале века за почти такого же, как Радлов лицедея и паяца Ивана Москвина, она характеризовала его, как «мой Иван любил только себя, свое искусство, при всех правительствах он сладко пил и ел, любил женщин, плевал на любую политику... И вот он народный, богатый, депутат нашего Верховного Совета, наверное, за руку здоровается со Сталиным. А ваш... Вспомнят ли его когда-нибудь?» Под определением «ваш Иван Михайлович Москвин» скрывался революционер, член партии большевиков с 1911 года, подпольщик. После революции он 20 лет посвятил партийной работе,  с 1934 года и до ареста член Комиссии советского контроля при Совнаркоме. Как характеризовала его та же Любовь Москвина: «жил как аскет и всю жизнь много и тяжко работал. Не знаю и не понимаю, для чего». В 1937 году арестован, и тогда же расстрелян, в то время, как плевавший на политику с самого верхнего яруса бельэтажа фигляр Москвин стал депутатом Верховного совета СССР первого созыва. Ну не скотство ли это?!
Хуже чем скотство, узаконенное хрущевым, кем же еще. Вот вам случай. Москвич, русский, ненависть к большевикам впитал с молоком матери. Отец — мелкий служащий, бывший эсер, погибший в НКВД в 1937-м.  В 1941-м был мобилизован. С самого начала имел план перейти к немцам; перейдя выслужился там до капитана СС. В 1948 году его приговорили к 25 годам. Как рассказывал «лепила», фельдшер, он часто заходил в стационар, пили чай, беседовали.
Лепила как-то выразился: «Зря по двадцать пять лет (дают). Бывший капитан СС в ответ:  «Напрасно вы так думаете. У многих руки в крови».  «А у вас?» Пауза. Вполголоса: «Я по горло в крови».
Вышел из зоны по амнистии Аденауэра. Вместо четвертака, отсидев семерик. По горло в крови... «Спасибо» мразоте-кукурузнику.  Повесить бы всех троих, краснова-левитина, хруща-кукурузника, и эту лагерную пыль, но справедливость не для нашей страны. 
По моему мнению произведения подобные «Жар твоих рук» читать необходимо для того, чтобы понимать каким смрадом дышало сообщество антисоветчиков, и проецировать те настроения на нынешних русофобов. Читать, отслеживая, что красновы-левитины ни дня толком не работают, ни грамма не желают для Великой Победы, там вся война остается фоном, как будто она проходила где-то в Африке, ограничившись битвой за Тобрук. Красновы-левитины совершенно не соотносят себя советским народом, живут «под собою не чуя страны». При этом все время получая какое-то вспомосуществование от различных государственных организаций. Эдакий Остап Бендер в роли сына лейтенанта Шмидта «на минималках». Что тоже можно понять, если патриоты уходили на фронт добровольцами, то их места зачастую занимали крысы, повылезавшие из норок, а к окончанию войны уже вполне освоившиеся на партийной либо хозяйственной должности. У которого основным «скиллом» было умение выслужиться перед начальством, да еще в условиях послевоенного кадрового голода. Помните сетования Левченко из «Места встречи»: «Сидит крыса тыловая, рожа красная хоть прикуривай».
краснов-левитин сразу после войны устроился в школу учителем истории
Тот же краснов-левитин сразу после войны устроился в школу учителем истории. Все равно, что после окончания СВО брать на работу исключительно релокантов, как называет явлинский обыкновенных дезертиров, близким ему по духу и мыслям. Что удивляться, если яд красновых-левитиных распространялся на умы послевоенной молодежи, в среде которых росли венедиктовы и бунтманы, сванидзе и эйдельманы, тоже «историки». Дина, тварь, рубина, у которой при раскрытии рта  в интервью м. козыреву дерьмо потекло, в такой же среде выросла.
Но это лирика, а упрямые факты рассказывают об одном и учеников краснова-левитина по имени Владилен Фурман. Во августе 1950 года, вместе с Евгением Гуревичем, Сусанной Печуро,  Борисом Слуцким создал антисталинскую подпольную организацию «Союз борьбы за дело революции». Отец Леонид (Йоэль) Моисеевич Фурман, агроном, служил в Наркомате земледелия; мать — Полина (Перель) Фурман (Розенштраух) работала врачом. Печуро, после небольшого срока в лагере, вышла на свободу, став советской диссиденткой, членом общества «Мемориал». Юношей Владилена расстреляли. Тут, наверное, не только уроки краснова-левитина повлияли, поскольку сестра Владилена — Лея Фурман выросла сионисткой, уехав с себе подобным супругом евреем-ортодоксом Михаилом Шнейдером в Израиль еще в 1979 году. Ну а как еще: войну пережили с помощью советского народа, массово полегшего на полях сражений, бесплатно выучились за деньги советской власти, пора было и честь знать...
Кстати, в качестве послевкусия по прочтении «рук твоих жар» красно-левитина, остается впечатление, что он путешествует по Израилю, а не по тылам Советского Союза. Снова перечитывать написанное красновым-левитиным не охота, но, если кто решится: подсчитайте ради интереса количество персонажей-евреев, попадавшихся краснову-левитину в тылу. Честное слово, как будто он из Тель-Авива переезжает в Хайфу, оттуда в Ашкелон, кочуя из одной межпухи в другую.
В 1975 году в США эмигрировал Виктор Красин, а в Израиль перебрался Илья Шмайн, оба прожженные диссиденты и антисоветчики из окружения краснова-левитина. Они хотя бы за свои убеждения прошли через заключение, а внушавший им эти убеждения краснов-левитин оставался безнаказанным. Интересно, директор школы, в которой работал этот горе-историк, был слеп как Гомер, а завуч незряч, как Мильтон? Или они были тупенькими и циничными, как Паниковский?
(Окончание следует)