Прошлое

..Маска, наскоро сделанная из марли, едва защищала лицо от клубов пыли, не говоря уж об обжигающе-горячем воздухе. Сильный ветер норовил повыть в каждом закутке плотной застройки, со всех сторон окружавшей наш небольшой отряд. В этом монотонном шуме тонули не то что шаги - даже звуки пуль, рикошетивших от стен, достигали ушей слабым шорохом. Какой же прозорливой оказалась мама, когда вопреки всем моим требованиям запрятала в глубины рюкзака очки с каким-то там хитрым покрытием «для работы с компьютером»! Конечно, по прямому назначению я не использовал их даже дома, но здесь, когда пригоршня пыли так и норовит попасть в глаза, сей нехитрый предмет ценился на вес золота. Как без него умудряется целиться Джонни, лучший стрелок из группы, я гадал со времени нашей первой операции...
- Снайпер на двух часах, второй этаж! - прохрипело в наушнике голосом, отдалённо напоминавшем голос Пита. Вообще-то он сопроводил слова весьма колоритным описанием национальности врага, но по соображениям цензурности и политкорректности придавать огласке наш жаргон будет излишним. Политики чаще всего кличут противников «террористами», порой - «арабами» и «сопротивлением», и за отклонение на людях от официальной версии можно запросто схлопотать несколько нарядов вне очереди, а то и повестку в суд по возвращении на родину.
- Пит, угости его гранатой, - приказал я в ответ. - Джонни, прикрой Пита. Остальные - не дайте арабу улизнуть, и внимательнее, у него наверняка есть группа поддержки!
..Кто-то думает, что быть командиром легко и безопасно. Знай себе стой в сторонке и бормочи всякие «крутые» фразочки из фильмов про спецназ. Да что там, когда-то я сам так считал, насмотревшись блокбастеров от фабрики грёз, в которых наши бравые вояки одной левой крушили коммунистов, террористов, пришельцев и прочую нечисть. Даже Военная Академия не смогла окончательно выбить дурь из головы, и только раскалённые земли здешнего ада расставили точки над «i». Уж не знаю, каково сидеть в штабе, но на поле боя все равны - и офицер, и рядовой. Когда враги лезут из каждой щели, любой гражданский за пазухой прячет автомат, а на тебе ещё лежит груз ответственности за жизни товарищей, неподготовленный разум сдаёт за пару секунд.
..Звук взрыва лениво пробился через пыльный воздух и свист ветра. За ним последовал стрёкот автомата и, совсем уж на пределе слышимости, предсмертные вопли на здешнем наречии. Никаких возгласов не последовало - радость по поводу каждого поверженного противника напрочь выбивается из бойцов в первые же часы реального боя. Разве что Джонни прорычал под нос какое-то числительное, не иначе ведя учёт пристреленным собой врагам. Опросив товарищей и убедившись, что других арабов не заметно (вовсе не значит, что их нет!), я дал команду на осторожную перебежку к следующему полуразрушенному зданию.
..Уже третий час, как мы охотились на некую важную шишку. То ли Ахмада, то ли Мухмада Аль-кого-то-там... в общем, штабным виднее. А наше дело - без лишних вопросов найти, обезвредить, уничтожить всё сопротивление... ну и постараться выжить при этом. Район, в котором находилась цель, в момент оцепили, пригнали для пущей убедительности танки, запустили в воздух вертушки - но что от них толку в городе, где через каждые два метра дом, стена, яма или развалины, оставшиеся ещё со времён вторжения? Террористы знают толк в прятках, так что пока охотники окружали добычу, их верные псы - наш отряд - пытались либо выгнать лис на хозяев, либо самостоятельно их загрызть.
- Вот они, бегут! - прокричал в радио Пит, едва высунувшись из-за угла нового укрытия.
- Придавить огнём к земле, живо! - немедленно ответил я, вскидывая собственный автомат. Намётанный глаз тут же определил ближайшую щель, из которой можно высунуться и вдарить по противнику, заставив его срочно искать укрытие.
..Действительно, по пронизывающей городок дороге отступал отряд арабов. Справа от них находились жилые кварталы с очень плотной застройкой, слева - руины. По всей видимости, близкий взрыв гранаты заставил врагов вылезти из некого укрытия, и теперь они надеялись увести своего командира подальше от зоны боевых действий. Впрочем, дружная очередь ожидаемо заставила врага пересмотреть планы. Двое рухнули на месте, а остальные, отстреливаясь и кувыркаясь, кинулись в сторону... Но не в ту, куда мне хотелось бы.
..Мерзавцы кинулись в ближайший переулок на стороне вполне целых построек. Неприятно, но ничего неожиданного - скрыться в хитросплетении местных улочек проще и вернее, нежели принимать бой посреди развалин. К счастью, подобных способ отступления в то же время и сильно замедляет - местное население не слишком заботится о беспрепятственности прохода по переулкам. А нам по проторенной дороге преследовать будет куда проще.
- Джонни, Пит, Джим - со мной в погоню, - приказал я. - Остальные - держите их вдоль дороги, идите параллельно нам. С противоположной стороны их возьмут танки, тут недалеко.
..Не позволяя охотничьему азарту завладеть рассудком, группа выполнила мой приказ. Наша четвёрка передвигалась быстро, но осторожно, и, даже не замечая противника, мы чувствовали, что с каждым метром приближаемся к нему. На немногочисленных развилках всегда находилось нечто вроде корзины, перевёрнутой в спешке, красноречиво говорящей о правильном направлении. Вскоре ещё более ясную подсказку начали давать пули, рикошетящие от углов, за которыми мы вовремя прятались. Пару раз стрёкот, доносившийся с левой стороны, рассказывал о деяниях наших товарищей, мешающих арабам вернуться на улицу, удобную для быстрого передвижения.
..Вдруг я заметил краем глаза, как в окне верхнего этажа очередного невысокого дома сверкнуло в лучах солнца что-то белое. Мозг даже не успел толком обработать полученную информацию, как в ухо врезался треск автоматной очереди с отсечкой после трёх выстрелов. А через мгновение женский вскрик возвестил о том, что Джонни в очередной раз доказал: его меткость может сравниться только с его же реакцией. Безжизненное тело перевалилось через низкий подоконник и замерло так, наполовину свесившись из окна. С головы слетел белый хиджаб, сразу подхваченный ветром и унесённый куда-то вдаль. Стену здания оросила алая кровь молодой девушки, только что мастерски подстреленной моим боевым товарищем. В сердце больно кольнуло.
- Какого чёрта, Джонни?! - гневно воскликнул я, сжимая автомат с такой силой, словно хотел завязать его в узел. - У неё было оружие?
- Похоже, нет, Майк, - равнодушно ответил тот, перезаряжая подходящую к концу обойму. - Но сам понимаешь, времени интересоваться у меня не было.
- Не горячись, командир, - вмешался Пит, усмехаясь. - Лучше арабы, чем кто-то из нас, не так ли?
- Но... - попытался возразить я, однако и сам уже понял, что друзья правы. Не выстрели Джонни - и эта дамочка, окажись у неё оружие, вполне могла дать по нам беглую очередь. Здесь, на это проклятой земле, наперёд не скажешь, у кого окажется пушка. Однако на сердце всё равно скребли кошки, даже странно - кажется, стольких уже поубивал, и вот на тебе, жалеешь какую-то дуру, высунувшуюся из окна, когда вокруг идёт бой...
- Война - это жертвы, Майк, - внёс свою лепту Джим. - Тебе ли не знать, а? Мы здесь, демократию вроде как наводим, так что приходится платить кровью, и пусть лучше не своей.
..Чтобы окончательно прогнать несвоевременные мысли, пришлось энергично тряхнуть головой.
- Отставить разговоры! - в едином порыве выпалил я самым весёлым тоном, что удалось из себя выдавить. - Продолжаем выполнять приказ. Ату их, парни! В бой!!!

..

..До самого конца того боя я сражался как никогда остервенело. Не прошло и десяти минут, как товарищи прозвали меня «берсерком» и начали вежливо интересоваться, не стал ли я первооткрывателем неких грибов, растущих посреди пустыни. Отвечать им не было никакого желания. Битва, битва и только битва - вот что заполнило мой разум на ближайший час. Казалось, автомат сейчас загорится в руках - но я всё равно стрелял, стрелял и ещё раз стрелял, во всё, что шевелится впереди, давал очередь во все углы и закоулки, где только могли прятаться враги. Стоило кому-то из преследуемых лишь мелькнуть посреди зданий - и я кидался на него, словно голодный лев на добычу, презрев опасность и желая исключительно крови. Его крови. Война веселила меня. Свист пуль доставлял ни с чем не сравнимую радость.
..Не знаю, как мне удалось выжить. Наверное, стоит сказать «спасибо» друзьям, едва поспевавшим за мной и прикрывавшим по мере сил. Может, и арабы совершенно не ожидали столь резкого изменения тактики, и могли только драпать со всех ног, прикрывая своего командира. Но, несмотря на охватившее меня безумие, я не получил ни царапинки. А вот противник потерял половину своего отряда убитыми, а уцелевшие все как один получили ранения. Они поняли, что не могут уйти даже от нас, не говоря уже о том, чтобы преодолеть приближающиеся ряды бронетехники. И... собрав последние силы, ринулись в высокое жилое здание, что так некстати оказалось рядом. Через мгновение дом уже был окружён: нашей четвёркой с одной стороны, и товарищами, не пускавшими террористов на дорогу - с другой.
- Эй, Майк, ты куда? - прокричал на самое ухо Джонни, хватая меня за плечо. - Они же пристрелят тебя, словно в тире, стоит только появиться в дверном проёме!
..Сначала я не послушал его, и хотел штурмовать строение в одиночку. Но тут подоспели остальные друзья, и вместе им удалось удержать меня ровно столько, сколько требовалось для возвращения рассудка на его законное место. Жажда крови отступила, события часовой давности отошли на задний план, и я наконец-то смог поразмыслить над сложившейся обстановкой.
..Мы добрались до района, практически не потревоженного войной, и в этом доме жило несколько крупных семей. Сейчас они находились в здании, о чём красноречиво свидетельствовали доносившиеся изнутри детские крики. Бандиты взяли бедняг в заложники - по крайней мере, косвенно, ибо кто знает, каких взглядов придерживаются жильцы и насколько они зомбированы террористической ложью. Штурмовать строение действительно опасно, даже гранаты до верхнего этажа вряд ли удастся докинуть. Терять арабам нечего, они будут сражаться до последнего, а если ещё какой дурень из «мирных» им поможет - так вообще пиши пропало.
- Держите все дырки на мушке, - распорядился я, оценив ситуацию. - А я пока поговорю со штабом, - и отошёл на дорогу, где связь обещала быть лучше всего. После нескольких секунд треска, шуршания да звона сквозь помехи прорвался-таки голос Роберта Бредли, моего непосредственного командира. Он молча выслушал скудное описание текущего положения и на минуту отключился, чтобы посоветоваться с прочими штабными.
- Дайте точные координаты и стерегите их там, - удовлетворённым голосом приказал он, вернувшись. - Птички уже летят, как сообщат о полуминутной готовности - со всех ног в ближайшее укрытие. У них на борту вакуумные заряды малой мощности, снесут гадов к чёртовой матери.
..Я остолбенел. Неужели он плохо расслышал? Немудрено, впрочем, помех тут что песка...
- Сэр, видимо, связь плохая, повторяю - там полон дом гражданских! - отчеканил я.
- Отрицательно, связь в норме, - снисходительно ответил Бредли. - Майк, - он почти перешёл на отеческий тон, словно отчитывал несмышлёного сынишку. - Забудь, все эти «либеральные» штучки, что вам вешали на уши в Академии. Её контролируют политиканы, думающие только как бы оболванить электорат. Здесь реальная война, ты уже успел нюхнуть пороху, пора понять и главную мудрость: не убьём мы - убьют нас. Есть цель, её нужно достичь с минимальными потерями с нашей стороны. Если нужно принести жертвы - тем хуже для жертв.
Он отключился, а я, опустив голову, побрёл назад к товарищам. Автомат снова захотелось согнуть в кольцо, но на этот раз я изо всех сил старался контролировать свой гнев. Приговор был вынесен, и подписал его не я... Но какая разница? Даже наблюдать за принесением такой жертвы было просто противно. Дома нам регулярно втирали очки, что мы-де защищаем невинных, приносим демократию и всё такое... А сейчас вдруг стало ясно, каким же я был идиотом, когда верил во всю эту чушь! Правда ледяной коркой сковала душу, на мгновение вдруг показалось, словно я - такой же палач, как и те, против кого мы сражаемся...
- Десять минут до цели! - прервал размышления едва понятный хруст из наушников.
..Только сейчас пришло осознание, что от меня, вообще-то, зависят жизни товарищей. Вслед за ним - твёрдая уверенность, что все прежние сомнения - лишь результат нравственного шока. Мы сражаемся за благо местных жителей. Кроме нас, у них нет никакой защиты от террористов. Стало быть, наши жизни куда важнее для их будущего, нежели жизни тех бедняг, что заставляют нас принести в жертву бандиты. Уверив себя в такой версии, я поспешил рассказать-таки товарищам о решении командования и «птичках», спешащих к нашей позиции со смертоносным грузом.
..Никаких нареканий или терзаний сообщение у ребят не вызвало. Наверное, когда сразу попадаешь в пекло, здешние реалии понимаются куда быстрее, чем когда выслушиваешь насквозь политизированные сказки инструкторов. Собратья по оружию все как один обрадовались, что не придётся рисковать жизнями ради кучки местных жителей. Джонни, не отрываясь от наведённого на вход в дом прицела, достал из кармана мобильник со встроенным фотоаппаратом и заявил, что обязательно щёлкнет красочный взрыв на память. Пит тут же взял с него обещание поделиться изображением. А я не отрывал взгляда от часов, безжалостно отсчитывающих секунды...
- Минута до цели, - сообщили пилоты после, казалось, векового перерыва. Сердце заколотилось так, словно готовилось выпрыгнуть из груди. Уши заложило ватой, голову сдавили тиски.
- Тридцать секунд до цели...
- В укрытие! - заорал я, что есть мочи. Излишне, но говорить тише язык просто отказывался.
..И мы отступили за ближайшие углы. Джонни успел подстрелить какого-то араба, высунувшегося на мой крик в окно. Да, террористы почувствовали опасность, но спастись уже всё равно не могли. Издалека чётко слышался рёв самолётов. Мы юркнули в укрытия, высунутой наружу осталась лишь рука Джонни, сжимающая сотовый телефон. Должно быть, дом всё-таки попытался кто-то покинуть - по крайней мере, сквозь расстояние до меня донёсся хлопок двери.
- Пять, четыре, три, два, один... ракеты вышли!
..Небо пересекли огненные линии. Окрестности окатил гром. Здание исчезло в огненном шаре.
..Через секунду всё было кончено. Такие боеголовки пленных не берут, в чём мы имели шанс убедиться. На месте дома остались лишь выжженные руины. Которые, тем не менее, надлежало исследовать на предмет чудесным образом спасшихся. И сия неприятная миссия ложилась в первую очередь на мои плечи. Взяв волю в кулак, пришлось исполнять долг, пока Джонни демонстрировал остальным пойманное «прекрасное» мгновение. Никого звать с собой не хотелось - я врал себе, оправдываясь заботой об их душевном здоровье, хотя ребятам бы вряд ли сделалось от страшной картины хуже, нежели мне.
..Один обугленный труп вынесло взрывом на самое видное место. Должно быть, именно этот человек попытался покинуть обречённое строение в последние секунды. Он сохранился лучше прочих - прикрыло отправившимся вслед обломками. Я нехотя подошёл поближе, стволом автомата перевернул тело на спину и вгляделся в лицо. Да, это и была наша цель. Теперь сомнений в успешном выполнении задания не оставалось. Оставалось лишь сообщить штабу.
..Внезапно губы «мертвеца» дрогнули. По спине пробежали мурашки, и всё равно что-то внутри меня заставило наклониться к бандиту. Искорку жизни в его изуродованном теле словно поддерживала какая-то неимоверная жажда мести, не позволившая ему покинуть мир раньше времени. Времени, когда он зло прошипел на хорошем английском языке:
- Палачи... Но генерал... Алиф... казнит... вас самих...
..Скорее всего, он умер с последним звуком, покинувшим уста, но мне было всё равно. Я схватил обеими руками автомат и в упор разнёс его голову очередью до последнего патрона. А затем повернулся к друзьям.
- Миссия выполнена, парни! - торжествующе завопил я. - Как вернёмся - всем ставлю пиво!
..И в то же время наверняка знал, что сам не буду с ними ни пить, ни праздновать вообще.

Такие операции, как та, не забываются. Война продолжалась, нам ставили новые и новые боевые задачи, место под новые звёздочки на автомате Джонни грозило скоро закончиться, а я, совершенно не помня последние сражения, никак не мог предать забвению то самое. Те первые жертвы, что пришлось принести во имя призрачной победы, с каждым днём лишь отдалявшейся от нас. И последние слова умирающего террориста, зловещим пророчеством врезавшиеся в память. Конечно, я написал подробный отчёт о ходе боевых действий, упомянув в нём и данный эпизод, но никакого хода эта бумажка не получила. Командование не знало никаких генералов Алифов, да и не было у него времени на разбор бреда всяких помирающих бандитов.
..Вокруг бушевали шторма, но нашего островка вечной войны они не касались. Мир захлестнул экономический кризис, на родине сменилась власть - а мы как сражались, так и продолжали сражаться, и даже над обещаниями президента о скорейшем выводе войск Бредли только посмеивался. Он мог похвастаться неплохими связями наверху, так что в девяти случаях из десяти давал верные предсказания касательно истинных намерений высокопоставленных лжецов. Потому заверениям командира в том, что как минимум ещё пару лет мы без работы точно не останемся, приходилось верить. Может, оно и к лучшему, когда дома один за другим банкротятся столпы капитализма? К сожалению, даже Бредли не мог ничего знать грядущих ударах судьбы...
..Всё рухнуло в один момент. Как это обычно бывает, когда ничто не предвещало беды. В мире начала выправляться экономическая ситуация, лидеры государств стали чаще жать друг другу руки, поутихли обвинения в наш адрес, и даже террористы, казалось, совсем замолкли. Кое-кто начал поговаривать о победе, журналисты раздували сенсации, слушать призывы генералов к осторожности никто не желал, и, наконец, правительство с помпой отметило торжество демократии над силами зла. Политики, как всегда, торопились покрасоваться перед избирателями. Как раз в тот момент, когда президент декламировал свою речь, мы вскочили по сигналу тревоги.
..Для Джима, Пита и многих других моих боевых товарищей этот день стал последним. Вокруг стрекотали очереди, гремели взрывы, прорывались грузовики, гружённые взрывчаткой... Бурлящее море врагов безжалостным цунами рвалось вперёд, не считаясь с потерями. Бандиты не брали пленных и не сдавались сами, они напоминали диких зверей, сражающихся за своё потомство. Помощи ждать не приходилось - единовременной атаке подверглись все базы, какие только мы основали под здешним палящим солнцем. Казалось, против нас поднялось всё местное население... хотя так оно, пожалуй, и было.
..Воевать против целого народа нельзя. Можно либо безжалостно вырезать его до последнего младенца, либо договориться. На первое никто из политиков никогда бы не решился, шанс на второе мы упустили. Когда-то эти люди искренне приветствовали нас, веря в лучшую жизнь, но постепенно разочаровались в пропаганде. Чтобы вспыхнуть, этой пороховой бочке не хватало лишь искры - толкового лидера, способного дать им новую надежду. И что этот лидер появился, мы поняли лишь будучи атакованными. Знали его по псевдониму - генерал Алиф.
..Он был умён, харизматичен и жесток. Он не лез раньше времени на передовую, не преследовал сиюминутные интересы. Он просто медленно, но верно захватывал лидерство во всех существующих террористических группировках. Наша разведка о нём и понятия не имела, а он манипулировал ей, аккуратно скармливая информацию о тех бандитских главарях, что мешали его продвижению. Мы очищали ему путь и одновременно давали армию, вгоняя местных жителей в разруху и нищету. Нет, Алиф точно не был местным порождением - он наверняка обучался в коммунистических, а может, и наших собственных академиях. Среди обычных террористов столь грамотные стратеги и тактики не попадаются, да и за прозвищами они не прячутся...
..Конечно, всё это я узнал уже позже, а на тот момент еле-еле выжил, получив осколочное ранение и будучи вынесенным с поля боя стариной Джонни. Не выдержав массированной внезапной атаки, армия спешно отступала, а меня одним из последних рейсов с ещё не захваченных аэродромов эвакуировали домой. На восток тем временем послали помощь, чтобы перегруппироваться и нанести ответный удар по внезапно объявившемуся противнику. Снова недооценив ни врага, ни разом усложнившуюся ситуацию в мире.
..Будь разом прокляты все экономисты и политики за последнее тридцатилетие! Кто ж знал, что эти идиоты накачали мир зелёными бумажками по самое не балуй, заодно загнав нашу великую державу в глубочайшую долговую яму?! Ну, кто-то, конечно, знал, а по моей макушке сей интересный факт ударил лишь в госпитале, когда в вечерних новостях передали: национальная валюта рухнула, подобно армии не выдержав нанесённого удара. Экстренное обращение президента, который пытался как-то оправдаться и кого-то успокоить, никто уже не слушал. Вокруг началась паника, а я в тот же вечер покинул больницу, отправившись помогать маме пережить это трудное время.
..А арабы между тем отправили нашим недотёпам-генералам свой привет. Пока самый могучий флот на Земле в экстренном порядке перевозил подкрепления к их территориям, бандиты и не думали готовиться к обороне. Они просто-напросто взяли наши же оставленные в спешке корабли-самолёты, и решили нанести ответный визит вежливости. Алиф просчитал точно - такого хода никто от его дикарей не ждал. Когда их ударные части высадились на восточном побережье и у залива, а сверху полетели краденые бомбы, мою родину перетряхнуло так, как ещё никогда не перетряхивало. Естественно, через час после таких известий я снова надел военную форму и, под началом уже генерала Роберта Бредли, принял командование одной из резервных частей. Завязалась война с захватчиками, в разы усложнённая обесценившимися деньгами и нашими собственными соотечественниками, совершенно не готовыми к подобным испытаниям.

..

..Страна пылала, словно огромное нефтяное пятно. И в самом её политическом центре пылали мы - не побоюсь этого слова, лучшие сыны отечества и главная надежда застигнутого врасплох государства. Алиф рвался к столице, находящейся буквально в сотне миль от места высадки террористов. О, негодяй придумал практически идеальный план, руководство оказалось застигнутым врасплох и до последнего момента не верило в необходимость срочной эвакуации, но поганый бандит не учёл одного - нас. Бредли успел перегруппировать резервные части, собрав в нужном месте достаточно людей для отражения коварного выпада змеи. Теперь нам под его командованием следовало жестоко наказать пресмыкающееся за эту ошибку.
- Джонни, пусти свою группу в обход по реке; ударьте им в тыл! - приказал я, одновременно намечая примерный маршрут на экране тактического компьютера. - Танковые части, отставить наступление, они закрепляются в наших собственных зданиях. «Браво», продвиньтесь... - засветившаяся лампочка пятого секретного канала заставила меня запнуться, - стойте, до связи!
..Пока одна рука спешно отдавала предопределённые приказы подчиненным и чертила маршруты, другая щёлкала переключателями и осуществляла точную настройку на сигнал. Не знаю, смог бы я потягаться с Юлием Цезарем в известной способности, но среди прочего командного состава славился, как шутили коллеги, «мультизадачностью».
- Майкл Рейнор на связи. Назовите себя, квадрат, информацию, - на автомате поприветствовал я незнакомца. Частота пятого секретного была дана тем гражданским, что нашли в себе силы помочь армии, вместо того чтобы навзрыд плакать из-за закрывшихся предприятий фаст-фуда. Теперь они были нашими глазами и ушами на поле боя; никакие спутники не могли дать более точной оперативной информации, чем эти смельчаки, невзирая на опасность следившие за перемещениями врагов у себя под окнами. По непонятным причинам Алиф не устраивал никакой резни среди мирных жителей, если только они не мешали продвижению его войск. Проснулась совесть? Нет, вряд ли этот негодяй знал значение такого слова, скорее очередной его план не предусматривал потерь времени... И нежданная миролюбивость варваров лишь более расхолаживала ожиревших гражданских, развалившихся на диванах даже если под окнами стоит танк!
Обе руки забегали по клавишам, внося в компьютер тактическую информацию, полученную от «бойскаута», как мы называли добровольных помощников. Периодически приходилось отвлекаться на смахивание капель пота, стекающих с огнём горящего лица. Теперь я мог с уверенностью ответить на собой же когда-то заданный вопрос: сидеть в штабе ничуть не легче, нежели находиться на поле боя. Чувствовать, что в твоих руках находятся жизни тысяч человек, постоянно посылать часть из них на смерть и пытаться уследить за постоянно меняющейся информацией, не говоря уже о принятии верных решений - та ещё пытка. Даже более того - я бы многое отдал, чтобы оказаться сейчас рядом с Джонни! Но Бредли рассудил иначе.
- «Браво», вот вам новая цель, - палец ткнул в сенсорный экран, указывая на только что добавленную точку. - Выбейте арабов; танки - ждите; запрашиваю огневую поддержку!
- Принято, готовы, отметьте цель, - ответили подчинённые мне артиллеристы.
..Я указал ту же самую точку и откинулся в кресле. Похоже, наступил один из редких моментов перерыва, когда все приказы отданы, новой информации нет, а проблем не предвидится. Скоро мы возьмём бандитов в клещи и раздавим словно клопов, а группа Джонни вообще от них мокрого места не оставит. Хоть преимущество в численности на стороне арабов, но куда этому немытому отребью тягаться с лучшими в мире технологиями и годами вымуштрованными солдатами? Я схватил стакан с чистой холодной водой, половину отпил, а оставшуюся выплеснул себе в лицо. Казалось, от кожи сейчас пойдёт пар, словно от раскалённой сковороды... Стакан снова занял место под автоматическим краном, я глубоко вздохнул и вернулся к контролю поля боя.
..Артудар отвлёк бандитов и изрядно проредил их отряды, «Браво» окончательно зачистил территорию, а после в образовавшуюся прореху ринулись танки. Тем временем Джонни завершил обход с фланга, успел уничтожить внезапной атакой мелкую группу врагов и готовился к участию в окончательном разгроме сил противника. Казалось, победа у нас в руках, как вдруг поступил сигнал на немедленное прекращение всех коммуникаций с отрядами по причине секретного совещания командного состава. Отдав войскам заключительные напутствия, я направился в общую комнату.
- Плохие новости, - мрачно пояснил Бредли, когда все собрались за круглым столом. - Эта заварушка была лишь прикрытием, Алиф пожертвовал своими оборванцами, чтобы те отвлекали нас. Его лучшие части нанесли удар по силам Гранта как раз во время эвакуации правительства. Теперь у них президент, куча чиновников и даже несколько наших коллег.
- И что, они возьмут пустомелей в заложники? - презрительно усмехнулся майор Роуз, никогда не отличавшийся умом. - Скоро вернуться те, кого мы отправили на восток, и Алифу конец.
- Нашей стране конец! - гаркнул на него Бредли. - Она и без того трещит по швам, а теперь каждый вшивый губернатор начнёт тянуть одеяло на себя, и отыщет союзника из военных!
- Значит, надо отбить пустомелей, - моментально предложил очевидное Роуз.
- Не выйдет, - тяжело показал головой я, успев проанализировать текущую ситуацию. - Войска всё ещё связаны по ключевым фронтам, а в распоряжении Алифа, в отличие от нас, находится авиация. Не станем же мы палить из зениток по собственному правительству, как не могли бомбить собственных граждан?
- Слушай Рейнора, Роуз, его голова куда лучше варит, - дополнительно прикрикнул на поникшего майора Бредли. - В иной ситуации я плюнул бы на бестолочей в галстуках, но сейчас нельзя позволить Алифу получить их. Ему нужны не месть, не страна и не богатство. Ему нужны наши ядерные арсеналы. А президент сотоварищи - ключ к ним.
- Чёртов ублюдок! - вырвалось у меня. Роуз со всей силы треснул кулаком по стол. Остальные командиры оказались не менее потрясёнными. И почему никто не подумал о таком раньше? Хотя казалось очевидным, что нуждайся Алиф в ядерных ракетах - мог бы их получить куда ближе к родине своих оборванцев. Но он в очередной раз обвёл нас вокруг пальца, упуская малое, чтобы затем сорвать больший куш. Я знал, что наших генералов не остановили бы никакие жертвы, будь хоть малейшая опасность попадания незначительных, в общем-то, арсеналов востока в бандитские руки. А получив хоть толику наших собственных ракет, он берёт в заложники наших же сограждан, всех разом, и тут останется разве что звать Супермена либо Джеймса Бонда...
..И я, и мои коллеги все как один уставились на Бредли. Сейчас казалось, что только он может предложить план действий, только у него имеется верное решение, которое не мог придумать более никто. И Бредли не обманул ожиданий. Обведя нас пристальным взглядом, он вынес приговор:
- Захваченных нужно уничтожить до того, как их доставят к Алифу.
..Нельзя сказать, что эти слова кого-то поразили. Каждый из сидящих сейчас в штабе уже не раз приносил жертвы, потому озвученное предложение показалось вполне естественным. Если страна и без того дышит на ладан, что значат жизни десятка-другого высокопоставленных чиновников по сравнению с судьбами миллионов? Однако, как выполнить задуманное, никто по-прежнему не имел представления...
- Сэр, но как же мы обнаружим их, чтобы нанести удар? - высказал я всеобщее мнение.
- Никак, - лицо Бредли напоминало бесчувственное каменное изваяние. - Мы не можем рисковать. Я уже отдал приказ подготовить самые мощные вакуумные, химические и тактические ядерные заряды, какие у нас только имеются. Иного выхода, кроме полного уничтожения города вместе со всеми врагами... и союзниками, что там находятся, не существует.
..Всё-таки ему удалось вогнать всех в шоковое состояние. Настолько страшного вердикта даже от Бредли никто не ожидал. Уничтожить целый город, столицу... С мирными жителями, часть из которых помогала нам разведданными, с нашими собственными войсками, не имеющими шансов вовремя отступить. С моей мамой, которая сейчас заперлась по моему указанию в подвале в каком-то километре от боевых действий! И с Джонни, который находится нос к носу с врагами!
..На мои глаза навернулись слёзы - впервые с такого далёкого и такого прекрасного детства, сейчас так отчётливо всплывшего в памяти. В какое-то мгновение я был готов кинуться на Бредли и придушить его. Придушить, разорвать на куски, втоптать в грязь - да хоть распылить на атомы за эту новую жертву! Пришлось сжать кулаки, закрыть глаза и несколько раз глубоко вдохнуть. Гнев никуда не исчез, но теперь я хоть мог кое-как контролировать его. Неподобающие бывалому военному слёзы удалось сдержать, однако открыть рот я опасался всё равно - на язык просился поток отборной брани, грозивший покинуть уста при малейшей возможности. Наконец, устав бороться с собой, я просто встал из-за стола и молча покинул комнату. Меня никто не останавливал - коллеги, казалось, чувствовали примерно то же самое, даже Бредли, наверное, готов был пристрелить самого себя за такое ужасное решение...
..Команду на скорейшее отступление дали в моё отсутствие, равно как и приказ на начало обстрела города. А я в это время, словно ребёнок, заперся у себя в передвижном кабинете и смотрел фотоальбом, богатый на фотографии меня в окружении родственников, сослуживцев, на фоне знаменитых памятников, в том числе и тех, что вскоре должны были превратиться в груду обломков. Казалось, вместе с этими монументами рушится и вся моя прежняя жизнь... Ни близкое громыхание систем залпового огня, ни далёкие взрывы не могли оторвать меня от созерцания картинок, в момент ставших величайшим сокровищем. Сокровищем, позволяющим перенестись в совершенно иной мир, потерянный ныне навсегда. Заснул в тот день я вместе с альбомом на руках.

..

..Страна, как и ожидалось, не пережила гибели виднейших политиканов. Моментально всплыли былые противоречия и обиды; губернаторы, хоть и не отрицали необходимости отбросить захватчиков, немедля передрались из-за финансовых вопросов. Вернувшиеся с востока части моментально оказались вовлечёнными в политические интриги, их разрывали на куски и раскидывали по армиям, окружившим новоявленные группировки. А Алиф, между тем, становился только сильнее. У него обнаружилась пятая колона в нашей стране, а также стройная идеология и великолепное ораторское мастерство. Его морда, не иначе перенесшая несколько пластических операций, мелькала по ещё работающим каналам, а пламенные речи порой переубеждали самых рьяных патриотов, что оказались не в силах перенести потерю своей родиной былого величия.
..Естественно, мы с Бредли также вынужденно включились в пляски на руинах, и стали вторым значимым центром силы наряду с Алифом. Мой командир лелеял надежду на воссоединение страны под своим началом, и, избегая столкновений с силами бандитов, собирал подкрепления. Ядерное оружие пока оставалось недоступным обеим сторонам - новейшая система безопасности надёжно ограничивала возможности запуска ракет, но взлом кодов был лишь делом времени. Потому за обладание шахтами велась ожесточённая борьба, под которую Бредли пока что умело подставлял остальные группировки, попутно ослабляя их. Война и политика - грязные занятия...
..Но становилось очевидно, что в долгосрочной перспективе удача скорее улыбнётся Алифу: кроме подкрепления из наших людей, он ещё получал и потоки родных голодранцев. Практически все коммуникации с внешним миром оборвались, однако, судя по всему, на востоке их сильно били как наши былые союзники, так и некоторые противники. Почему друзья не торопятся помогать нам, никто не знал. И Бредли сильно беспокоил этот вопрос.
- Этих лентяев нужно растормошить, Рейнор, - сурово сказал он, наконец, не вытерпев. - Ты знаешь, что былые помощнички с севера и юга закрылись в скорлупу и пытаются выправить своё экономическое положение, ни на что более не реагируя. Но данных трусов ещё можно понять - они прилично зависели от наших подачек и без кормушки тощают. А остальному миру не помешает напомнить, что тут, вообще-то, речь об уйме мегатонн идёт, и если Алиф доберётся-таки до межконтинентальных ракет - миру не поздоровится. Ты - мой лучший командир, так что никто лучше тебя не сможет незаметно отбыть через океан и вправить там всем мозги.
..Я сухо отрапортовал о согласии с предложенным планом, совершенно не будучи польщённым данной мне характеристикой. Хоть я и считал Бредли наиболее грамотным генералом и последней надеждой нашей многострадальной родины, но никогда не смог бы простить за тот памятный приказ. И он это отлично знал, никогда не винил меня и старался общаться в дружеском тоне. Впрочем, наверное, я действительно был одним из самых близких и самых верных ему людей...
- И Майк... - тихо добавил он, положим мне руку на плечо. - Я знаю, что ты помнишь всех, кто погиб тогда, и поверь, я помню их тоже. Но... ты же знаешь, без этих жертв было не обойтись... Любой на моём месте, и ты тоже, должен был поступить также...
- Так точно, сэр, - хмуро отчеканил я, отворачиваясь. - Я всё понимаю. При необходимости я сам готов принести жертвы, сэр. Разрешите выполнять приказ?
- Конечно, иди, - снисходительно кивнул он. - Возьми лучших людей. Удачи.
..Уходя, я чувствовал себя необыкновенно легко, словно освобождаясь от вековых пут. Постоянные напоминания о прошлом давили на меня, и сейчас я словно получил шанс оторваться от них, улететь далеко-далеко, а уж надежда на спасение родины и вовсе окрыляла. Побросав в рюкзак немногочисленные личные пожитки и тщательно упаковав драгоценный фотоальбом, я побежал собирать отряд и тем же вечером отправился к одному из аэродромов на восточном побережье, контролируемому Алифом. Поскольку бандиты не прерывали сообщения с далёкими землями, получая оттуда подкрепления, нам требовалось всего лишь завладеть пустым самолётом, готовым к очередному рейсу за помощью. Операция прошла успешно - враг не заметил, как мы пробрались внутрь, а уж в воздухе втихую захватить машину не составляло проблем. Наутро меня уже провожали на экстренное заседание ООН, где предложили сделать доклад о положении дел.
..Конечно, своему невмешательству ранее лидеры государств нашли тысячу и одно оправдание. Тут и экономика, и политика, и войны с теми террористами, что не поплыли через океан... Признаться, эти россказни меня интересовали мало. Главное - что будут делать ведущие мировые державы, когда из первых рук получат информацию о весьма дурных перспективах. Похоже, до сих пор они пытались контролировать ситуацию, но то ли ослепли и не считали её угрожающей, то ли и впрямь слишком увлеклись внутренними проблемами... Однако моё выступление прошло в полном - если не сказать зловещем - молчании. Лидеры только переглядывались и кивали друг другу, признаться, такое их поведение изрядно раздражало, но я приложил все силы, чтобы не обращать внимания на их выходки и сделать речь максимально красочной и убедительной.
- Спасибо, - поблагодарил меня генеральный секретарь после вежливых аплодисментов. - Мистер Рейнор, для дальнейшего планирования нам нужно узнать местоположения всех ваших ядерных объектов. Как видите, - он вывел на большой экран посреди зала карту, испещренную красными точками и разноцветными линиями, - у нас уже есть кое-какие сведения. Вы можете внести какие-либо коррективы?
- Конечно, если это ускорит вашу помощь, - резко ответил я и начал возиться с картой. Ясное дело, их в первую очередь беспокоят ракеты, а не люди... Типичные политики! Какое же отвращения я испытывал к ним всё то время, что исправлял имеющуюся у ООН информацию! И как же старался гнать от себя мысли, что отвращение следует испытываться далеко не только в отношении здесь присутствующих...
- Вот, пожалуйста, - я бегло махнул рукой в сторону экрана с откорректированной картой. - Информация абсолютно точная, мы уже с ног сбились, стараясь их защитить. Так что скорее высылайте войска, а то можете и не успеть. Сами понимаете, что будет, получи Алиф ракеты!
- К сожалению, понимаем, - тяжело кивнул генеральный секретарь. - И не можем рисковать.
..Я так и сел. Его слова вызывали в памяти самые худшие воспоминания.
- Решение уже принято, - продолжал глава ООН. - У нас нет достаточного количества войск, они ещё завершают миротворческую операцию на востоке. Надеюсь, вы, как военный, помёте нас. По представляющим угрозу объектам вашей страны будет нанесён массированный ядерный удар, чтобы исключить их попадание в руки Алифа. Мы должны принести эту жертву ради всего населения нашей планеты.
..На этот раз по моему лицу лишь скользнула кривая усмешка. Потрясение было очень быстро подавленно, после размышления ситуация даже показалась забавной. Я обещал Бредли принести жертвы, если потребуется. Ну так пусть подавится. А что касается меня... Переживу. Главное, что в номере пятизвёздочного отеля моя персональная дверь в прошлое ожидает, когда её вынут из рюкзака... Вяло и с нескрываемым презрением козырнув генеральному секретарю, я направился к выходу из зала, сопровождаемый удивлёнными взглядами глав государств. Они не понимали... Да и не могли понять. Сейчас, наверное, я был готов без содрогания подписать смертный приговор всей жизни, какая вообще есть во вселенной...
- Мистер Рейнор, - окликнул меня кто-то из мировых лидеров. - После удара территорию надо будет зачистить от остатков войска Алифа. Вы же не откажетесь возглавить эту операцию и окончательно уничтожить врага?
..Я остановился. Идея казалась довольно привлекательной. И впрямь, что ещё остаётся, кроме мести? Разум живо представил меня лично пускающим очередь в тушу пленённого ублюдка, из-за которого пришлось принести столько жертв. Чудесная картина! И уж я за ценой не постою, чтобы полюбоваться на неё! А потом за содеянное заплатит Бредли, который теперь вовсе не выглядел последней надеждой родины. О какой родине может идти речь, если она к тому времени превратится в выжженные руины? Нет, Бредли заплатит, как заплатят и все губернаторы, что продали страну своим шкурным интересам, и эти ООН-овцы, что хладнокровно обрекли миллионы на гибель... Все до единого! И какая разница, во что обойдётся торжество справедливости?!
..Заманчивые фантазии уступили место фотографиям прошлого, бегущим перед глазами. Жертвы отняли у меня многое. Каждая оказывалась чудовищнее предыдущей - но такой логичной, такой справедливой. Как логичной и справедливой казалась и месть, и новые жертвы, на которые придётся пойти для её осуществления. И каждый раз отсутствовал иной выход. Отсутствовал ли? Или, может, никто его не замечал? Возможно, жертвы были просто самым очевидным, простым и верным путём из тех, по которым можно проследовать? Впрочем, тогда выбирали за меня. А сейчас могу выбрать я сам. Я сам принимаю решение. И верное тотчас пришло на ум.
- Нет, откажусь, - возразил я, оборачиваясь. - Я не стану жертвовать будущим своего народа ради мести. Вы сражаетесь с бандитами на земле - так дайте мне корабли, все, какие можете дать. Я отправлюсь домой и вытащу, кого смогу, из ада, который вы хотите там устроить.

..

..Вечерело. По воде тянулась световая дорожка от восходящей луны. Я стоял на капитанском мостике крейсера и смотрел вдаль, на родные берега. С палубы доносился шум толпы, обсуждающей погоду, судьбы друг друга, планы на будущее... кто что мог. Они не знали, что произойдёт через несколько минут. Я не имел право это говорить, да и не захотел бы, наверное... Пусть не ведают как можно дольше, радуются, надеются и живут. За нашими плечами страшное прошлое. У каждого есть свои потери, свои страдания...
..А за моими, кроме того, тяжелейший труд, метания посреди сражений и судорожный отсчёт секунд, оставшихся до рокового момента. Недавно со мной связывался Бредли, что-то верещал насчёт войны, необходимости плюнуть на гражданских ради окончательной победы... После получаса разговора я не выдержал и просто послал его ко всем чертям вместе с идиотскими идеями. И помог мне сделать это, как всегда, драгоценный фотоальбом, напоминающий о прошлом. И о том, что в моей власти построить пусть не такое, но хоть немного похожее будущее.
..Чистый неподвижный воздух поколебал писк будильника, и аккурат по расписанию высоко в небе пронеслась падающая звезда. Затем ещё одна, ещё и ещё... Я вскинул фотоаппарат и сделал последний кадр неизменной родины, затем отвернулся и дал приказ к отплытию. Принтер в углу рубки лениво зашуршал, печатая свежую фотографию для альбома. Крейсер дрогнул и медленно тронулся с места. Военное прошлое осталось позади вместе с первым ядерным взрывом, озарившим горизонт. А впереди ждало такое желанное мирное будущее.