Пришествие 11. 24 июля 2001 г

  11. 24 июля 2001 г.
  Монастырские уставы и правила предписывают монахам и послушникам не покидать обители без благословения игуменского или иного надлежащего начальственного лица. И делается это во избежание всяких соблазнов и искушений, с которыми может столкнуться монастырский насельник, выйдя за ворота своей святой обители. Однако, такие уставы и правила в большинстве случаев очень часто нарушаются самым примитивным и обыденным способом. Например, в нашем монастыре никто никаких благословений у кого-либо не берёт, чтобы взять да и выйти из монастыря в город. Почти вся старшая братия живёт на своих квартирах и в монастыре появляется только на своей богослужебной череде и на общих службах. Лично я стараюсь выбираться на Невский при каждом удобном случае. Мне такие прогулки необходимы, как свежий воздух, чтобы мой мир сделать для меня же более реальным.
  Вот и сейчас, идя к себе, я размышлял: а не прошвырнуться ли мне? И сколько времени мне хватит для этого? Так. Сели обедать мы в двенадцать часов. Встали в полпервого. Целый час я торчал в алтаре. Значит, сейчас около двух. Полпятого я должен быть уже в монастыре, сегодня суббота - всенощное бдение. В итоге всего два с половиной часа. Не густо, товарищи, не густо.
  С такими вот мыслями я вошёл в корпус. Вахтёр, похожий на отставного музейного сотрудника, остановил меня и, уставившись в упор своими очками, сказал:
 - А вам звонили. Какой-то молодой человек.
 - Какой именно?
 - Не представился. Но попросил передать вам, чтобы вы позвонили некому Роману относительно какой-то публикации.
 - Вот как... Спасибо.
  В свою келью я вошёл в довольно-таки приподнятом настроении. Это очень хорошо. Хорошо, что надо позвонить некому Роману относительно публикации. Я пошарил в тумбочке и нашёл заветную записную книжку в красной обложке. В неё я записывал самое важное для себя: адреса и номера телефонов хороших знакомых, а так же различные сюжетики и идейки для своих незатейливых опусов литературного назначения. Ага, вот номер Романа. Отлично. Но вот откуда или от кого мне позвонить? Дежурка вахтёра исключается. Это понятно и очевидно без всяких объяснений. От отца Тихона? Вроде так безопасно. Только бы он был в своём кабинете.
  Я спустился вниз и проверил. Дверь мне не открывали, и никакого шума или голоса за ней не слышалось.
  Куда теперь? Может, в канцелярию? Дай-ка, попробую позвонить оттуда.
  Заведовал монастырской канцелярией Игорь Владимирович Тубуреткин (которого все называли попроще - Игорёк) - мужик лет сорока, неисправимый и заядлый алкоголик. Из-за этой вот зависимости отношения между Игорьком и отцом Нектарием были весьма нестабильны. Масло в огонь подливал отец эконом, доносивший отцу настоятелю о каждой новой пьянке канцелярского начальника. А ведь начинал Игорёк, если говорить откровенно, почти идеально: пятнадцать лет назад пришёл в монастырь молодым и сосредоточенным человеком без всяких там вредных привычек. Его сразу заметили, взяли в братию, определили сотрудником в канцелярию. Вскоре Игорёк пошёл на повышение: отец Нектарий взял его в свои покои. Вот тогда-то Игорёк стал портиться. Сначала он пристрастился допивать остатки спиртного после обедов и ужинов отца настоятеля с высокопоставленными гостями. Близко сошёлся с теми из нашей монастырской братии, кто любил баловаться алкоголем и табачными изделиями. Потом у него стали появляться девушки, которые своими манерами были очень похожи на представительниц древнейшей профессии. Однажды (когда отец Нектарий был в отлучке) он привел в настоятельские покои такую вот свою девушку и завалил её прямо на настоятельской постели. Удивительно, но отец Нектарий тогда его простил. Он вообще много раз прощал Игорька, может, верил, что любимый келейник, всё-таки, встанет на путь исправления и выберет монашескую среду. Ничего подобного! Почти десять лет проходил в послушниках Игорёк, пока в один прекрасный день не женился. Он переехал на квартиру своей избранницы, но остался работать в монастырской канцелярии.
  Многие в монастыре поговаривали: мол, настоятель и Игорёк ругаются каждый день, а эконом, гавно, добьётся своего - выгонит скоро отец Нектарий Игорька. Отец иеромонах Панкратий и Игорёк были врагами непримиримыми, демонстративно не здоровались друг с другом и не разговаривали. История их вражды началась в то время, когда отец Панкратий ещё не был отцом, а был молодым послушником Павликом двадцати двух лет. Рассказывали, что в монастырь он пришёл в пиджаке розового цвета, над ним вся братия потешалась. С первых дней своего пребывания в нашей святой обители Павлик начал предпринимать активные попытки подружиться с Игорьком. Он справедливо считал, что доверительные отношения с келейником настоятеля монастыря придадут его личности особый статус. Но Игорёк не просто не любил стукачей, подлиз и льстецов, он их люто ненавидел. Поэтому он довольно-таки жёстко и публично в унизительной манере отшил Павлика, который затаил на него великую обиду. Прошли годы с тех пор, но Павлик ничего не забыл и сейчас, будучи на данный момент православным священником и монастырским экономом, мстил Игорьку с особым усердием и неутомимостью.
  Мне повезло, канцелярия была открыта, Игорёк был на своём рабочем месте - сидел за столом перед компьютером. Судя по звукам, он резался в игруху.
 - Игорь Владимирович, здравствуйте! - выпалил я. Игорёк он для тех монастырских насельников, которые помнили его ещё послушником. Для таких же, как я, он - Игорь Владимирович.
 - Чего тебе? - Игорёк даже не посмотрел в мою сторону.
 - Можно мне от вас позвонить?
 - Валяй.
  Для Игорька я был салагой. Подозреваю, что он ещё вдобавок считал меня немного больным на голову. Он всех молодых людей, которые приходят в монастырь, считает неполноценными и бесперспективными.
  Я набрал номер. Ответил женский голос.
 - Мне Роман нужен.
 - А вы кто?
 - Писатель.
 - Ну... Роман сам писатель.
 - Я по поводу публикации. Он меня попросил позвонить ему.
  Женский голос позвал:
 - Ро-ма! Рома! Тебя!
  С Романом разговор был коротким. Сначала мы поприветствовали друг друга, потом он поздравил меня с очередной публикацией (моего рассказа "Бег на месте") в очередном номере литературного журнала "Караван", потом пригласил меня на презентацию в Дом Писателей, которая начнётся сегодня вечером в семь часов.
  Придя в свою келью, я решил для себя, что сейчас никуда не пойду, сейчас я поваляюсь на своей кроватке и подумаю, как мне незаметно и аккуратно свалить с вечернего всенощного бдения. Думал я совсем недолго, ибо неожиданно для самого себя уснул и захрапел. Чача сделала своё дело.