Герой своего времени

Было утро, Василий поднялся с кровати и нащупывал ногами, куда-то уползшие, тапочки. И хоть уже несколько ночей он не мог заснуть, настроение у него было приподнятое. Круги под глазами весело улыбались друг другу, сознание прояснилось, а в голове созрел чудесный план.

Лето за окном заливалось красками, на кухне жена готовила свою коронную яичницу - с салом и луком. «Так тому и быть!» - вдруг произнёс вслух Василий. Из соседней комнаты, потягиваясь и зевая вышел маленький Саша. Семья садилась завтракать
- Доброе утро, Саш!
- А, да, пап, доброе!
- Мариш, смотри какая хорошая погода, давай поедем сейчас всей семьей в зоопарк?
- Даааа, пап, мам, поехалииии!!! Даааааа!! - сразу проснулся Саша - А я возьму с собой старый хлебушек для уток и бутерброды сделаю нам на обед, а ещё почитаю книгу прям сейчас и уберусь в комнате, и ещё хотите я приготовлю компот нам в дорогу из сухофруктов?
- Вась, ну мы же хотели в субботу шторы снять постирать…
- Да ладно, Марин! Успеется. Смотри как Сашка обрадовался.
- И то верно! Давай! - Марина поставила на стол три тарелки с жареными яйцами, залила кипятком заварочный чайник в голубой цветочек, села на стул, подпёрла руками щеки и с нескрываемым удовольствием расплылась в улыбке. Они давно уже никуда не ходили. День обещал быть потрясающим.

У Василия в доме была хорошая репутация - он был тихим законопослушным гражданином, всё делал вовремя, всегда присутствовал на собраниях. В выходные, а работал он посменно два через два, Василий ходил с сыном встречать Марину с работы. По дороге они, как обычно, заскакивали в магазин за булочками, шли неспеша, прогулочным шагом. Из окон доносились запахи тушёной свёклы, выпечки, ложки гремели об тарелки, плотные женщины в фартуках обмахивали у включённых плит свои пышущие жаром тела. Вася с Мариной шли под сенью облетающих каштанов и ели пирожки, а Саша скакал где-то впереди. Всё поменялось как-то слишком быстро.

Вечером после плотного ужина, в который входили котлеты, картошка, квашеная капуста и пучок свежесрезанного лука, Василий устроился почитать «Диктатуру труда» - это первая новостная газета его родного города Сталино. Василий очень любил читать - ты как будто находишься в самом центре всех новостей, на тебя капает пот трудящихся, ты слышишь как волнуются их рабочие сердца - как в кинотеатре на первом ряду, но при этом - в своём любимом кресле дома. И на заводе всегда было о чём с товарищами потрещать. Короче, дело очень важное и нужное - чтение.
Най-на-на-най - вывело из глубоких размышлений Васю.
« Эт-то что такое в восемь вечера происходит!» - подумал Василий.
«На-на-на-най» - вторило ему сквозь стены.
Сложенная газета полетела на маленький круглый столик, а мужские брови, как намагниченные, притянулись к переносице и крепко слиплись. Нога сама начала дёргаться, пятка стремилась продолбить в паркете ложбинку. Прошло десять минут, потом двадцать - «День рождения отмечают, наверное» - думал он.
Пришла удивлённая Марина:- Что ж это там у них такое …
- Не знаю, Марин, наверное праздник какой-то - раздражённо ответил Василий.
- По закону до девяти шуметь можно. Но почему так громко.
- Ничего, потерпи, Мариш, хорошо что праздники не каждый день бывают - Вася немного успокоился, сам услышав свои же слова. «Ну действительно, можно и потерпеть».

Следующее утро было хорошим. Вечерний хулиган забылся, а заботы захлестнули с головой. Солнце уже клонилось к закату, когда газета заняла своё законное место в Васиных руках.
… Завтра в городе Сталино вводится в эксплуатацию детская электрическая железная дорога «Счастливая юно -на-на-нана-на-най …
«Нет, не может быть» - думал Вася - «Пьют второй день подряд? Да нет, это вряд-ли» -на-на-най-на-на.
Нервный тик негодования проскочил у него по лицу - «Кто бы это мог быть?» - Василий неторопливо, очень тихо, чтобы не скрипнула ни одна половица, поднялся на ноги и начал обследовать все комнаты на предмет звука.
Сходил на кухню, там у телефона пила чай Марина - ей позвонила подруга. Она сидела что-то мило щебетала и, вздыхая, накручивала пружинистый провод на палец.  «Звук точно не из кухни» - подумал он. Далее последовали туалет, потом ванная, потом комната сына - Василий приходил, вставал в центр комнаты, замирал на несколько секунд, потом прислонял ухо к стенам, снова замирал, отходил снова в центр, сравнивал. У сына в комнате, чтобы пробиться к стене, надо было подлезть под ковёр, в ванной - встать прямо в ванну. После пятнадцати минут тишайших квартирных исследований, а Василий очень тщательно подошёл к вопросу звука - нельзя было цокать и косо смотреть на абы-кого - надо было знать хулигана наверняка и в лицо - он понял, что гремит пол в большой комнате. Это был сосед снизу.

Василий нервно постучал по стояку и звук стих. «То-то! Знай наших!» - подумал Вася, сел на кресло и раскрыл газету на-на-най-на-на.
- Чтоо? - вырвался из груди громкий звук!
- Да как он смеет! Уже почти девять! Смотри у меня! В девять ноль одну я позвоню в милицию! - захлебнулся он и пригрозил паркету своим кулаком.
В восемь пятьдесят наступила тишина. Василий сидел у телефона с трубкой в руке и ждал пока минутная стрелка упрётся в цифру двенадцать. Рядом сидела Марина.

- Вот он негодяй! Ещё бы десять минут! И я б ему показал где раки зимуют!
- Ну и хорошо, что всё затихло. Можно же человеку отдохнуть пару дней.
- Пару дней? Внизу живёт тётя Глаша с сыном. Она в санаторий от завода летом ездит на три недели. Уехала, наверное. А сын её ушёл в отрыв!
- Да. Ты бы сходил, поговорил с ним - сморщилась Марина.
- Завтра посмотрим. Василий сурово посмотрел вниз и продолжил читать.

Ни завтра, ни послезавтра музыки не было. Видимо, сосед тихо занимался своими делами. Но на третий день музыка опять зазвучала из под пола аж в половину девятого. Василия передёрнуло - он понял, что не может это оставить просто так!
« Идти вниз и звонить в дверь нельзя ни в коем случае - этот Глашин сын - это просто огромный двадцатилетний мужик. А что если он меня возьмёт за плечи, да как с лестницы спустит! Или и того хуже - даст в нос. А если он заявит на меня за клевету - ещё же нет девяти вечера - а до девяти шуметь можно. А если я ему под дверь положу навоз - может быть он всё поймёт, отловит меня где-нибудь и потом доказывай. А я еще три дня назад- постучал ему по стояку! Надеюсь он меня не вычислил... Кто постучал? Ну кто-то! Кто-то кто живёт слева, или справа, или сверху или по диагонали - чёрт его разбери кто там долбился – но стучать оказалось бессмысленно… Звонить ему – опять же себя выдашь, а если он буйный - еще потом маты выслушивать. Может шины ему проколоть - но я ж не хулиган какой-то, я законопослушный гражданин. Что же делать» - за такими мыслями пролетела целая ночь, вот уже занимался новый день.

Марина готовила завтрак, Сашка бродил где-то между туалетом и кроватью, а Василий сидел на кухне и думал. Вечерней музыки он ждал с молотком в руках, глядя на часы. Как только раздалось долгожданное «на-на-нанай-нана» - он методично начал прибивать, чуть задранные временем, шапки паркетных гвоздей. Когда все гвозди были ровно вбиты в дерево, а сбивчивое дыхание понемногу выровнялось - заглохла и музыка.  Со стороны было похоже на то, что идёт какое-то странное соревнование, и закончилось оно явно ничьей. Метод не сработал. Василий опять не спал всю ночь.

«Так, а может быть ему накурить с улицы в комнату… Ну так я не курю» - думал он, всё тело Васи жаждало отмщения. Отвратительное ощущение безысходности точило изнутри - «Надо ему электрический счётчик отключить, заразе! Так ведь он обратно включит через минуту. Должна же быть на него какая-то управа! Надо ему, ему, ему... коврик у двери грязью залить! Нет. Это могут в глазок заметить. Надо… надо…  НАДО В ЗООПАРК СЕГОДНЯ ВСЕЙ СЕМЬЁЙ ПОЙТИ! Точно!» - Василий удивился своей смекалке, с облегчением вздохнул. Мысли, наконец, начали его покидать, уплывать куда-то в сторону, сон медленно окутывал голову, и глубокие морщины между бровей превратились в небольшую складку.
Через минуту он услышал звуки будильника и машинально сел на край кровати. Марина поспешно выключила рёв и пошла на кухню готовить к завтраку свою коронную яичницу с салом и луком.

Василий не спал уже несколько дней, он сидел на кровати и сиял. Во время завтрака он предложил жене и сыну пойти в зоопарк. Ребёнок радостно бегал по квартире, искал кепку, потом искал деревянную машинку, потом книжку, Марина надевала своё выходное платье. Через пол часа весёлая команда, захлопнув дверь вышла на субботнюю улицу, терпкую, тёплую, обдуваемую горячим южным ветром.

- Мариш, я наручные часы дома забыл, дай сбегаю! А вы пока в магазин за булочками загляните - шепнул он улыбающейся жене - видишь, машина отъезжает, у них, похоже, только что завоз был. - Та, радостно подхватив сына, пошла исследовать сегодняшний ассортимент.

Василий зашёл домой. У него было всего две минуты. Он взял колонки от музыкального центра, положил их на паркет динамиками в пол и выкрутил громкость до предела. «Пусть он знает теперь как музыку включать по вечерам! Я тебе покажу как порядочных людей злить!» - Василий ликовал, музыка орала на всю катушку. Потом быстро надел наручные часы, закрыл на замок входную дверь, в воздухе пахло победой, и вышел на улицу. Домой они вернулись только в шесть вечера.

Марина очень удивилась музыке, но Вася с гордостью рассказал им с Сашкой о своём героическом поступке. Сына Глаши потом прилюдно наругали за такой шум. Он было отнекивался, но ему никто не поверил. А на приличного гражданина Васю так никто и не подумал.




…Я сидела на кухне и слушала восхищенный рассказ уже взрослого Сашки. Теперь он стал дедушкой, который всю жизнь очень любил музыку и всегда повторял, что музыка - это сила. В его большой комнате стоял домашний кинотеатр с сабвуфером, куча маленьких и больших колоночек, на столе лежали три пары наушников на все случаи жизни и над ними, как вишенка на торте, возвышалась колонка Алиса.

- Вот это мой отец мудрый был! Как он его, а! Надо мне тоже своего соседа утихомирить - а то он что-то громко музыку в последнее время включает! - потирая руки сказал Александр Васильевич.
Он вышел из кухни, припрыгивая, ни позвонить соседу по мобильному, ни постучать в дверь и попросить сделать потише, он не хотел. Дедушка хотел быть для своей семьи героем - он повернул свою стереосистему к соседской стене, придвинул, все до единой, колонки вплотную к бетону и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. На кухне он на сенсорном пульте нажал кнопку «плей» и максимально увеличил звук.
Стены затряслись.
- Ничего, - орал Александр Васильевич - Ещё минут двадцать и выключу!
- Я кивала ему в ответ.
Очень стрёмным мне показался этот ритуал. А вот глаза Сашкиного сына, которому, к слову, исполнилось уже двадцать четыре года, сияли ярким пламенем восхищения. Я всё поняла.