Нас гонят, а мы живём и здравствуем

 Дверь застонала и распахнулась настежь, обнажая внутренности подъезда. Застонала она так противно,  будто кто-то устегнул  ее смачным шлепком ладони, как табунщик молодого необъезженного коня. Вахтёр вздрогнул, надул усы, подёргал ногами, поерзал на стуле сидючи за столом у отопительной батареи, и неприветливо из под очков посмотрел на вошедшего тщедушного молодого человека. Нарушитель тишины остановился в двух шагах от стола. Вид у гостя был, как и у всех умных скромняг, - интеллигентно-дурковатый, такие обиженные жизнью хлопчики обычно сидят в зале конференций или рабочих собраний  на последних местах, вдалеке от президиума, молчат и побаиваются задавать умные вопросы, а в глазах этих вот бедолаг читается одна и та же фраза: «я получаю копеечную зарплату потому что меня работодатель обокрал в деньгах, а ещё съехидничал себе в карман мою заслуженную и потом политую профсоюзную путевку!»... Запотелые очки у него съехали к ноздрям. Он нервно дышал, а по бледному и испуганному  лицу скакали молниями туда-сюда дёргалки, выстраивая непонятные этому миру гримасы.

- Ещё один проситель, - подумал вахтёр, - Да сколько же вас сегодня! Ну… ладно, сейчас ты от меня получишь… Навсегда дорогу сюда забудешь! Отыграюсь на тебе за мои потраченные нервы на посту вахтёра!

- Извините, - обратился вошедший к вахтёру,  - хочу спросить…

- Ну… - Насторожился вахтёр, держа в руках раскрытую газету и не отрывая от нее глаз.

- Вы Кольку Былохвастова знаете?

- Да кто ж его не знает! - продолжая смотреть в газету, заговорил вахтёр. - Конечно, наслышан об этом… человечишке, мать его… Тут такие как он десятками шоркаются по вверенному мне управляющей компанией подъезду, за самогоном в десятую квартиру ныряют, к бабке Людке,  нажрутся возле её дверей и тыкаются потом по перилам и стенкам, спать мне мешают, службу мою от дела отвлекают… Век бы эту морду не видел. Постоянно припитый… Он столько у людей назанимал деньжищ… И тебя устерегаю на давай ему в долг!

- Я… я, я… кажется по адресу попал… это замечательно… А как к нему пройти, не подскажите ли номер квартиры, а то тут я совсем запутался… блуждаю по подъездам, с маршрута сбился. Подскажите как к нему пройти… Очень нужен…

- Конечно подскажу! - отложив газету, продолжил вахтёр. - Без вопросов. Значится так, слушай сюда. Выходишь из подъезда. Идёшь к автобусной остановке. Садишься на пятидесятый маршрут, едишь до конца, потом встаёшь на конечной, справа увидишь въездные ворота, за ними - могилки, памятники, кресты, цветы, церковка, где отпевают неудачников и прочих недотёп.

- Простите… так это же городское николаевское кладбище!

- Ну да… Оно… Его все отошедшие к проотцам знают… Спроси любого почившего… и он подтвердит, что здесь ихняя обитель…

- Да мне и так понятно… без ухороненных лиц… Мне не они нужны, а Колян Былохвастов…

- Слушай дальше. – Привстав со стола и отодвинув стул в сторону, продолжал говорить вахтёр . – Заходишь в ворота. Идёшь до восемнадцатой аллеи, сворачиваешь на перпендикулярную девятую аллею… доходишь до могилке… то есть участка земли под номером 285 и всё… пришли… Колян там, век бы его рожу не видеть.

Гость слегка стушевался, смотрит не понимающе на вахтёра. Моргает глазами и шмыгает носом.

- А что он там делает? – Спросил он вахтёра.

- Ничего… просто там живёт… жизнью развлекается.

- И давно съехал на кладбище?

- Уже лет как десять, а может и все пятнадцать…

- Что-то не то говорите… я вчера видел… на Набережной прогуливался с дамой, денег ему занял… говорит, сегодня отдаст… с кэшбеком. Живехонький он!

- А кто сказал, что он умер… я его сегодня тоже видел… розовощекий такой, улыбчивый… но внутри такой подлючный и мерзостный... сволочь натуральная, попросил у меня стулья на помины свояка и не отдаёт… Три недели уже завтраками кормит… Так бы эту гадюку и придушил.

- Не понимаю… он живой или…?

- Да лучше бы сдох… Такие сволочи ещё долго будут нервы минусовать… Бегает к нам за самогоном в десятую… Орёт дико на всех по пьяному делу… Не водитесь с ним, на деньги разведёт.

- Тогда, что он на кладбище делает?

- Прописан он там…

- Как прописан? Это же не жилая зона… Что вы такое говорите?

- Обижаешь… Ещё как жилая… Жилее не найдешь! И главное она по закону жилая… Мэр города так и распорядился сделать её комфортной, надавил на городскую Думу, приказав депутатам проголосовать за перевод земель, кладбищенских, в застроечную зону. Когда сносили в городе старую аварийную общагу, он, этот начальник, главный наш муниципал, распорядился выселить всех общаговских на кладбище. Раздал каждому по участку земли размером два метра на три … Оформил свидетельства всем выселенцам и Коляну тоже… Глава города думал, что после выселения сразу все передохнут и плашмя слягут в приватизированных землях под могилки, а шышь ему – русский народ круче оказался… он этого мэра в гробу видел… и если надо его туда уложит.


Русского мужика не победишь! Подумай только: выселенцы пришли на кладбища и начали строиться возле могилок. Каково, а! Некоторые умудрились на своих пятачках двухэтажные особняки вознести к небу… с фасадом, со статьями креативных атлантов и терпсихор. Живуч русский народ… Ох, как живуч! И Колян тоже живуч! Век бы его морду не видел! Стулья зажал и не несёт… Когда найдешь его там, передай ему, я его харю в гробу бы видел! Пусть стулья вернёт!