16 дней

Шестнадцать суток в кирпичном укрытии, 
Где ржавые ворота скрипели, как старики. 
Мы, шестеро, в этом гаражном убежище, 
Смеялись, играли, ночами стреляли. 

Днём — карты на ящике из-под снарядов, 
"Дурак" до хрипоты, до боли в боках. 
Козыри летели, как те снаряды, 
Что ночью мы шлём в темноту. 

А утром — танк. Наш "будильник" стальной, 
Грохотом резким рвал тишину. 
"Прилёт!" — и мы, недоспавшие, снова 
К орудию. Снова на линию огня. 

Четыре дня мы ласкали "Д-30", 
Как коня боевого перед скачкой. 
Гаечные ключи, смазка, прокладки — 
Ремонт под аккомпанемент чужих залпов. 

Потом наш черёд: "Орудие к бою!" 
Командир вздрогнул, приняв первый снаряд. 
"Выстрел!" — и гром разорвал тишину, 
"Один ушёл!" — эхо неслось по полям. 

Ночные дежурства под вой рации, 
Где "Лимон" — наш СОБ — будил без церемоний. 
"Артиллерия, подъём!" — и мы, как зомби, 

Шли к орудию, стирая сон с лица. 
Позывные наши — Ускат, Щука, Шкет, 
Бык, Грю, Малой, Граф — звучали, как мантра. 
Мы еду делили, как братья последнюю, 
А дождь смывал порох с наших лиц. 

Потом Первомайск... Не отдых — передышка, 
Когда время течёт, как густой сироп. 
Пустые взгляды в разбитые окна — 
Отражение той, первой вахты. 

Мы тогда ещё не понимали, 
Что эти шестнадцать дней, как шестнадцать ран, 
Навсегда останутся в памяти, 
Как первая любовь, как первый снаряд.