Воспитание бабочек

 Волшебная деревня Ноив

1, 2, 3, 4

— В первый день немного скучать по дому нормально, — объяснил Авроре водитель Уолтер, поглядывая на нее в зеркало заднего вида своей машины, похожей на гостиную. — Но я уверен, тебе будет весело.

Так ей говорили все. И Аврора не понимала, откуда им это знать.

Водитель Уолтер, по обыкновению, положил рядом с ее сиденьем контейнер с бутылочкой негазированной воды, фруктовыми мармеладками, антибактериальным гелем для рук и освежающими салфетками с ароматом лаванды. Он загрузил для нее пару фильмов, которые можно посмотреть на маленьком телевизоре, появлявшемся перед ней одним нажатием кнопки, но пока что Авроре не хотелось ничего смотреть.

Стояло погожее зимнее воскресенье, и они направлялись в горную деревушку под названием Вион.

Водитель Уолтер был добрым. Мама Авроры всегда вызывала его, когда им нужно было ехать в аэропорт. И он же забирал их, когда они возвращались откуда-нибудь на самолете.

Аврора была рада его видеть, и он уже хорошо изучил ее вкусы. Например, Уолтер знал, что она не любит лимонные мармеладки, поэтому угощал ее только ее любимыми — клубничными и апельсиновыми.

Аврора тоже многое о нем знала. Что он всегда носит синий пиджак и галстук и пользуется лосьоном после бритья. Что у него двое детей, мальчик и девочка, но они уже большие и учатся в университете. Что он всегда ходит на стадион и болеет за «Интер». Что в машине он любит слушать певицу с красивым голосом, которую никто уже давно не видел и которую зовут Мина, как и его жену, в которую он влюблен с юных лет.

Одной из любимых фраз водителя Уолтера была: «Знаешь, кто сел в эту машину несколько дней назад?» Затем он начинал давать ей подсказки. Обычно это оказывалась какая-нибудь знаменитость или кто-нибудь из телевизора. Аврора знала только ютуберов, но водителю Уолтеру пока не доводилось их возить.

Вот уже несколько месяцев Аврора училась в английской школе, и, когда шел дождь, водитель Уолтер провожал ее до входа или встречал у выхода. Или отвозил на дни рождения подружек, а потом ждал снаружи, пока вечеринка не заканчивалась.

Вместе с няней Мэри, домработницей Адметой, кухаркой Порцией, швейцаром Армандо и личным помощником ее матери Фабрицио водитель Уолтер принадлежал к племени, в котором Аврора росла с раннего детства.

А поскольку ее мать Серена не знакомила ее с родственниками и никогда не рассказывала о бабушках, дедушках, дядях, тетях или кузенах, Аврора считала своей семьей этих посторонних людей. И хотя и знала, что у них, в свою очередь, есть мужья, жены, дочери и сыновья, для нее этих эмоциональных связей как бы не существовало, ведь она ни разу не видела их родственников. И даже не подозревала, что в плане привязанности для всех этих окружающих ее людей она сама не так важна, как их незнакомые ей близкие. Она понятия не имела, что мать платит этим людям за то, чтобы они о ней заботились. То, что они к ней добры, Аврора объясняла только их любовью к ней.
Ей было шесть лет, и на этот раз Серена полностью отдала ее на попечение водителя: они с Уолтером впервые отправились в поездку только вдвоем. Для Авроры он был кем-то вроде дяди. Если подумать, именно так ей и хотелось бы его называть, но она слишком стеснялась. Он должен был предложить это первым. Она искренне надеялась, что когда-нибудь это произойдет.

Поездка на машине без Серены была не единственным новым событием: вдобавок сегодня Авроре предстояло впервые спать одной вдали от дома. Помимо прочего, ей придется разделить этот опыт с другими незнакомыми девочками.

Мысль о том, что она может им не понравиться, приводила ее в ужас.

Она услышала от одного ютубера, которого часто смотрела, что есть приемы, чтобы завести новых друзей. Согласно этой теории, лучший способ расположить к себе человека — рассмешить его. Так что Аврора решила, что будет рассказывать анекдоты. После быстрого поиска в интернете она нашла несколько забавных историй, выучила их наизусть и даже потренировалась разыгрывать их в лицах перед зеркалом. Смысл некоторых, например той, что про священника, и той, что про охотника на львов, до нее не доходил. Но сайт, на котором она их прочитала, обещал «смех до упаду», поэтому она выучила даже те, которых не понимала.

Хотя в уединении собственной спальни это шутовство казалось ей удачным, выступать перед публикой — совсем другое дело. Помимо того, чтобы стараться не краснеть, ей придется преодолеть застенчивость.

Может быть, на этот раз придутся кстати ее волосы, которые злой одноклассник недавно назвал «клоунскими». Светлые кудри были ее гордостью, но и сущим проклятием для ее матери, которой не удавалось найти парикмахера, способного их уложить. Тем не менее у всего остального мира ее волосы сразу же вызывали симпатию.

Еще одним критически важным моментом каникул в горах было то, что ей придется спать в комнате одной. Она предпочла бы иметь компанию, но в эксклюзивном шале, куда она ехала, каждой юной гостье выделяли собственный люкс.

Обычно Аврора спала с Гасом. Она будет безумно скучать по коту. Гас и ее мать не ладили, и Аврора боялась, что в ее отсутствие их отношения станут еще хуже.

И наконец, с лыжами тоже вышла незадача. Аврора никогда на них не каталась: она боялась, что у нее не получится и она опозорится. От одной только мысли об этом сердце у нее начинало колотиться, а руки потели.

Она просто не понимала, зачем ей навязали этот лагерь в Швейцарии.

«Тебе будет весело», — заявила Серена пару недель назад, когда они завтракали за большим кухонным столом.

Мать терпеть не могла снег, так почему же он должен понравиться Авроре? Девочке это казалось своего рода наказанием.

Но говорить об этом дома нельзя. При Серене ей запрещено жаловаться. Как и слишком сентиментальничать.

Вечером накануне отъезда Авроре хотелось забраться в мамину постель и всю ночь с ней обниматься. Но она сдержалась, потому что в их семье объятия были редкостью. Те немногие, которые она хранила в памяти, были неуклюжими, холодными и мимолетными. Авроре всегда казалось, что ее скорее стискивают, чем обнимают. Обычно все сопровождалось легкими поцелуями в лоб или быстрым прикосновением щеки к щеке.

Чтобы взять с собой хотя бы ощущение близости, незадолго до того, как водитель Уолтер повез ее в Швейцарию, Аврора прокралась в комнату Серены с шарфом и тайком сбрызнула его «Баккара Руж 540» — любимыми духами матери, а затем спрятала на дне чемодана, чтобы засыпа;ть с ним в обнимку в те семь ночей, которые ей предстояло в одиночестве провести в люксе в Вионе.

— А вот и шале, — объявил водитель Уолтер, указывая куда-то за лобовое стекло огромной машины.

Они только что въехали в деревню, похожую на иллюстрацию из сказки.

Аврора наклонилась вперед, чтобы лучше видеть, и разглядела красивый трехэтажный дом, будто вырезанный из дерева, с покатой крышей и красной отделкой. В окнах золотился свет, а снег вокруг был очень белым.

Тебе будет весело.

«Может, мама и права», — подумала Аврора, подняв взгляд на окно мансарды.

2

Остальным одиннадцати девочкам уже случалось подолгу бывать вдали от дома.

Это печальное открытие Аврора сделала сразу по приезде. И она не могла оправдаться даже тем, что еще слишком мала: две из девочек были соответственно на тринадцать и восемнадцать дней младше.

Все они приехали из Милана. Серена уверяла, что они между собой не знакомы, но оказалось, они уже отдыхали в пансионе в прошлом году. Поэтому Авроре пришлось смотреть, как подружки радостно обнимаются после разлуки и возобновляют прежние традиции и обычаи.

За ужином она держалась в сторонке, и во время вечерних игр тоже. По правде говоря, несколько раз она попыталась завязать с кем-нибудь разговор. Но ее попытки с треском провалились, поскольку ее не связывали с другими ни общие воспоминания, ни истории.

По крайней мере, воспитательницы оказались не так уж плохи. Ее любимицей стала самая ласковая — Луиза, потом шла шутница Флора. А вот Берта сразу показалась серьезной и отстраненной.

Когда настало время идти спать, Аврора впала в уныние. В одинокой мансарде накипевшие слезы хлынули наружу. Она скучала по Гасу и по матери. Перед ужином Серена позвонила, чтобы узнать, как у нее дела. Когда ее позвали к телефону, Аврора кратко описала свои первые впечатления от пансиона. Не решившись признаться, как все обстоит на самом деле, она попыталась намекнуть на свое истинное настроение между строк, в надежде, что мать найдет какое-то решение. Ей хотелось услышать, что на следующий день приедет водитель Уолтер и отвезет ее домой. Но Серена задала всего несколько дежурных вопросов и обошлась поверхностными ответами дочери, не уловив ее безмолвный крик о помощи.

Но потом, в постели, Аврора больше не смогла сдерживаться. При мысли о том, что придется оставаться здесь целую неделю, она уткнулась лицом в подушку, чтобы приглушить громкие рыдания, а потом долго не могла уснуть.
Первую ночь она провела в беспокойных снах, то и дело просыпаясь. Наутро за завтраком она чувствовала себя разбитой, но, пытаясь приободриться, сказала себе, что, возможно, все наладится, когда она пойдет кататься на лыжах вместе с группой. Ее мать часто повторяла, что спорт способствует развитию отношений между людьми.

Но в ее случае ситуация только ухудшилась, превратившись в настоящий кошмар.

Когда их привезли на склон по канатной дороге, Аврора узнала, что, в отличие от нее, все девочки из лагеря — умелые лыжницы. А поскольку ей нужно было изучить самые азы, ее поручили заботам инструктора, которая будет давать ей индивидуальные уроки.

Аврора понимала, что это еще больше отдалит ее от остальных, но решила приложить все усилия, чтобы быстро преодолеть разрыв, отделяющий ее от более опытных девочек, и как можно скорее к ним присоединиться.

Однако все утро она только и делала, что падала на задницу.

После двух бесконечно долгих часов, проведенных в безуспешных попытках сохранить равновесие, сдалась даже инструктор. Женщина с улыбкой сказала ей, что на сегодня, пожалуй, хватит, и отправила ее в раздевалку убирать лыжи и ботинки.

В раздевалке Авроре стало одиноко и уныло. Ей велели подождать, пока остальные закончат, чтобы потом вернуться в шале вместе со всеми. А это займет еще как минимум час. Все утро, пробуя силы на лыжне для начинающих, она видела, как остальные мчатся по большой трассе, и вынуждена была слушать их веселые крики.

Она провела здесь меньше дня и уже все здесь ненавидит. А ведь впереди еще шесть!

Сняв ботинки и бросив их вместе с перчатками и шлемом в шкафчик, она надела сапожки и побежала прятаться в уборную для девочек.

Увидев свое отражение в зеркале над раковинами — в лыжном костюме, в котором выглядела толстой и неуклюжей, — она снова разразилась слезами. Ей стало жаль стоявшую перед ней Аврору. И чем дольше она смотрела, как та плачет, тем больше ей хотелось плакать. Но вид у нее был еще и нелепый: с этой копной волос она была похожа на грустного клоуна, идеально подходящего для того, чтобы смешить других.

Аврора заперлась в кабинке и села на унитаз, продолжая предаваться отчаянию. Она уже со счета сбилась, сколько раз бывала в таком настроении с тех пор, как приехала в лагерь.

В туалете противно пахло средством для мытья полов. Аврорины рыдания эхом отдавались от белой плитки вместе с капаньем неисправного бачка. Утешало только то, что ее никто не видит и не слышит. По крайней мере, так она думала. Потому что на самом деле не проверяла.

«Этого не может быть, — сказала она себе. — Это было бы чересчур».

Охваченная внезапной тревогой, она утерла слезы рукавами лыжного костюма и встала, чтобы убедиться, что она действительно одна. Она приоткрыла дверь и выглянула в щелку.

Рядом было еще три кабинки. Две справа были пусты. И одна слева — закрыта. На двери висела табличка: «Не работает». Там-то и капал неисправный бачок.

Но Аврора все же заметила в щелочку под дверью тень. Чей-то неподвижный силуэт.

Аврора застыла в ожидании, пока тень пошевелится. Несколько долгих секунд не происходило ничего. Тогда она подумала, что это не может быть человек. Наверное, ей просто почудилось. Она сказала себе, что на самом деле в кабинке никого нет. Но ей все равно было жутковато.

Отказываясь поддаваться глупому страху, Аврора все-таки решила вернуться в раздевалку. Она собиралась надеть шарф и шапку и дождаться возвращения остальных на улице. Но, снова подойдя к своему открытому шкафчику, увидела кое-что, чего раньше не замечала.

На полке стоял бумажный пакет. Белый и безликий, тщательно запечатанный.

Аврора взяла его, гадая, что внутри. Он оказался легким. Она его встряхнула, и по звуку ей показалось, что внутри много мелких предметов.

Она села на банкетку посреди комнаты. Стоило ей открыть пакет, как ее окутал сладкий аромат.

Заглянув внутрь, она увидела шоколадные монетки.

Аврора взяла одну, чтобы хорошенько рассмотреть. На золотой фольге был изображен гном. А по кругу шла надпись: «Номинал — 1 бабочка».

Эта мелочь вызвала у нее улыбку, но ее было недостаточно, чтобы прогнать грусть. Однако запах был заманчивым, и она решила развернуть монетку и съесть. Жуя угощение, она спрашивала себя, кто мог оставить ей подарок.

«Наверное, кто-то ошибся», — подумала она, задаваясь вопросом, получили ли остальные по такому же пакетику шоколадных монет.

Когда она собралась развернуть вторую монетку, дверь раздевалки распахнулась и внутрь ворвалась группа девочек. Шумные и веселые после утра на лыжах, они проходили мимо, совсем не обращая на нее внимания. Аврора осталась сидеть, где сидела, с белым пакетиком в руках. Она поникла.

Но тут кто-то постучал ее по плечу. Она обернулась.

— Can I have one?[13] — попросила девочка, указывая на золотые монетки.

Аврора протянула ей пакет. Девочка развернула монетку и тут же положила в рот.

— My name is Aur;lie[14], — жуя, представилась она с очаровательным французским акцентом.

— I’m Aurora[15], — сказала Аврора.

— We have almost the same name![16] — Девочка улыбнулась, открыв перепачканные шоколадом зубы.

Их имена и впрямь звучали похоже.

Следом подошла вторая девочка, увидевшая эту сцену, и тоже представилась. Аврора заметила, что та смотрит на пакетик, и предложила ей монетку.

Очень скоро к ним присоединились и остальные. В обмен на шоколадную бабочку каждая называла свое имя. Аврора быстро завоевала популярность. Ей задавали тысячу вопросов, расспрашивали, откуда она и чем увлекается. Вскоре она обнаружила, что участвует в их болтовне и планах на остаток дня. В считаные минуты грусть улетучилась и тоска испарилась: Аврора перестала быть чужой для них, а они — для нее.

Ей вдруг расхотелось уезжать.

Чтобы добиться успеха, оказалось достаточно пакетика шоколадных монеток. Пакет быстро опустел, но каждая получила по монетке с изображением гнома. Аврора порадовалась, что успела съесть только одну.

Но потом кое-что заставило ее задуматься.

«Бабочек» в пакетике было двенадцать, ровно по числу девочек. Аврора подозревала, что это не совпадение.

3

Впечатление, будто кто-то услышал ее горестный крик и захотел помочь ей завести подруг, усилилось на следующий день, когда Аврора нашла в шкафчике белый бумажный пакет с двенадцатью пряниками в форме гномьих колпаков.

Как и накануне, она съела только один, а остальные раздала новым подругам, когда те вернулись после ежедневного катания на лыжах.
Ритуал повторился и на следующее утро, на этот раз с медово-коричным печеньем в форме елочек.

Девочки пока еще ни разу не спросили Аврору, где она берет сладости. Они были довольны этими подношениями, и она принимала их благодарность. Однако, может быть, следовало рассказать обо всем воспитательницам. Но в конце концов Аврора рассудила, что по большому счету ничего плохого не происходит.

И все-таки ее не отпускали сомнения, и она решила проверить свои подозрения на следующий день в раздевалке.

После индивидуального урока катания на лыжах Аврора, как обычно, вернулась в раздевалку. В этот раз она снова была одна. На полке, как всегда, стоял бумажный пакет.

Внутри — двенадцать безе, точно сделанных из снега.

Они были идеальными, совершенно одинаковыми и тоже очень аппетитными. Аврора могла бы съесть свое сразу, но сейчас у нее было дело поважнее.

Она отправилась в уборную для девочек и с опаской, почти на цыпочках вошла. Там никого не было. В тишине слышалось только капанье неисправного бачка. На двери одной из кабинок все еще висела табличка: «Не работает».

Аврора наклонилась и заглянула под дверь. Она ожидала снова увидеть неподвижную тень, которую заметила в тот раз, когда укрылась в туалете, чтобы поплакать.

Но тень исчезла.

Девочка выпрямилась и тут же в замешательстве отступила назад. Посмотрела еще раз. Ничего не видно. Возможно ли, что в прошлый раз тень ей просто примерещилась? «Мне не почудилось», — сказала себе Аврора. И то, что тени больше не было, доказывало, что два дня назад за дверью действительно кто-то был.

Человек.

Аврора снова и снова проверяла, не починили ли неработающий туалет.

Разумеется, главным образом это был предлог, чтобы заглянуть под дверь. Но бачок был по-прежнему сломан. И никакой тени под дверью не виднелось.

Зато в ее шкафчике появились карамелизированные яблоки, лакричные палочки и конфеты с начинкой из джандуйи[17].

Спустя всего несколько дней девочка окончательно завоевала расположение соучениц, в том числе благодаря сладостям. Хотя Аврора еще не научилась кататься на лыжах так же хорошо, как они, все вместе веселились, катаясь на санках. А после обеда катались на коньках или играли в «Монополию», «Pictionary» и «Веселую анатомию». Затем был вечерний ритуал — сказки на ночь за чашками горячего шоколада перед большим камином в гостиной шале.

Аврора массу времени проводила на свежем воздухе, и лицо у нее красиво загорело. Время пролетало слишком быстро, и теперь ей не хотелось, чтобы каникулы заканчивались. Она даже решилась рассказать несколько анекдотов, и новые подружки надрывали животы от смеха. Анекдоты оценили даже Флора и Луиза. Берта запретила ей повторять истории о священнике и охотнике на львов.

Одним словом, все шло гладко. И хотя Серена звонила не так часто, как другие матери, Аврора радовалась, что им будет о чем поговорить, когда она вернется в Милан.

В пятницу, когда до отъезда оставалось всего два дня, в шкафчике появился бумажный пакет с двенадцатью анисовыми пирожными. Но на этот раз под ним лежал еще и старый сборник сказок.

Волшебная деревня Ноив.

В тот вечер перед сном Аврора листала страницы, полные красивых иллюстраций. В сказках шла речь о приключениях жителей загадочной деревни, притаившейся среди альпийских лесов. Ее населяли гномы, которые носили очень странные имена — например, Ортофин, Эсиль, Маллик, Баламель, Инох, Синлук.

Но больше всего Аврору увлекли похождения двух братьев, Хасли и Малассера.

Первый был добрым и щедрым гномом, который готовил вкусные сладости и угощал ими других гномов, а те отвечали ему дружбой. История Хасли очень напоминала то, что происходило с Авророй.

Но усилия великодушного кондитера завоевать всеобщее расположение частенько сводил на нет его злобный брат. Малассер был мастак на жестокие шутки, поэтому остальные гномы терпеть его не могли и в конце концов прогнали из деревни Ноив.

Хасли очень огорчился, но ничего поделать не мог. С тех пор он порой блуждал по лесу в поисках брата, а поскольку найти того никак не удавалось, оставлял для него сладости в разных местах. Например, на скале или в дупле дерева.

Хасли надеялся, что Малассер исправится и его снова примут в деревню Ноив, но слышал, что брат начал нарушать первое правило закона гномов, которое запрещало им показываться людям. На самом деле Малассер не попадался им на глаза, но развлекался тем, что украдкой забирался в дома и переворачивал там все вверх дном.

А еще он нередко устраивал пожары.

Назавтра был последний день в лагере. За завтраком воспитательницы объявили девочкам, что вечером в пансионе состоится праздник фей-бабочек.

Аврора не знала, что это такое, но потом девочки, которые уже не впервые проводили каникулы в шале, объяснили ей, что это традиция, и заверили, что все пройдет замечательно.

После катания на лыжах юных гостий разделят на две группы: первая вместе с Луизой украсит каминный зал, вторая вместе с Бертой спустится на кухню, чтобы приготовить маленькое угощение.

Флора научит их мастерить крылышки из синего тюля и проволоки, а в волосы всем вплетут серебряные нити.

В предвкушении праздника Аврора пришла в радостное волнение; ей не терпелось покрасоваться в своих крыльях феи-бабочки.

В то утро индивидуальный урок катания на лыжах показался ей не таким тяжелым, как обычно. Девочка уже решила, что попросит маму снова отправить ее в пансион следующей зимой, и не сомневалась, что через год наконец сможет кататься вместе с остальными.

В последний раз идя в раздевалку, Аврора надеялась, что в этот день ее подружки придут пораньше: ей хотелось вернуться с ними в шале и начать готовиться к празднику фей-бабочек.

Она направилась к своему шкафчику, собираясь убрать лыжи, но пакетика на обычном месте не нашла.

Почему? Аврору охватило мучительное опасение, что она сделала что-то не так и больше не заслуживает сладостей. Она прокрутила в памяти последние двадцать четыре часа, пытаясь вспомнить какой-нибудь свой проступок. На ум ничего не пришло.

Разочарованная и расстроенная, она решила проверить уборную, не сомневаясь, что и на этот раз в сломанном туалете никого не окажется.

Но, едва переступив порог, она замерла. Вопреки ее ожиданиям, тень под дверью вернулась.

4

Аврора не сбежала, а тихонько застыла. Тень тоже не двигалась.

Потом Аврора набралась храбрости и спросила:

— Это ты каждый день оставляешь мне сладости, да?

Ответа не последовало.
она, чтобы побудить тень показаться. — И я тебе благодарна, — добавила она, давая понять тому, кто скрывался в кабинке, что не стоит ее бояться.
Тень под дверью шевельнулась.

На мгновение Аврора испугалась, но потом улыбнулась. Она добилась желаемого.

— Я прочитала всю книжку, — сказала она. — «Волшебную деревню Ноив»… Но если прочитать наоборот, получается «Вион»…

Прошло еще несколько секунд. Затем из неработающего туалета вдруг донесся ответ.

— Ты очень умная, — произнес писклявый голосок.

Аврора этого не ожидала.

— Кто ты? — спросила она.

Снова пауза. Потом:

— Меня зовут Хасли.

Аврора вспомнила персонажа из сказки и подумала: «Не может быть».

— Ты меня разыгрываешь! — рассердилась она. Ей не нравилось, когда ее держат за дурочку.

— Я никогда бы так не поступил. Я не такой, как мой брат Малассер, который дурачит людей, — заверил голосок. — Я хороший.

— Гномов не существует, — отрезала Аврора. Она никогда не верила даже в Санта-Клауса, а только притворялась, чтобы не расстраивать мать, которая неуклюже старалась убедить ее, будто подарки приносит толстый бородатый старик.

— Я могу доказать, — возразил мнимый Хасли. — Заходи сюда и проверь сама.

Аврора хорошенько поразмыслила. Что-то в этом предложении ее насторожило.

— Я туда не пойду.

— Уж не боишься ли ты? — поддразнил ее голосок. — Я подарил тебе гору сладостей, чтобы ты могла завести новых подруг, — разве я не заслуживаю немного доверия?

«Он прав», — подумала девочка.

— Я видел тебя в первый день, — продолжала тень за дверью. — И сразу заметил, как тебе грустно.

Не желая показаться неблагодарной, Аврора решила выполнить просьбу незнакомца, выдающего себя за гнома. Она была уверена, что он самый обычный человек и просто ее разыгрывает, и уже готова была выставить себя идиоткой, которая верит в сказочных персонажей.

Она с опаской подошла к двери, но, когда потянула ручку на себя, оказалось, что дверь заперта изнутри.

С другой стороны послышался смешок.

Аврора почувствовала себя посмешищем и уже собиралась сказать что-то неприятное тому, кто над ней насмехался, но потом передумала.

— Первый закон гномов, — сказала она вместо этого. — Вам нельзя показываться на глаза людям.

— Умница, — похвалил голос. А потом добавил: — Ты заслуживаешь сюрприза, от которого у твоих подружек челюсти отвиснут.

— Завтра я уезжаю и возвращаюсь домой, — возразила девочка, убежденная, что речь идет об очередной сладости.

— Тогда я принесу его тебе в шале сегодня ночью, пока все спят.

— И как ты это сделаешь? — не поняла Аврора.

— Тебе придется мне помочь: у меня для тебя особое поручение.

Она понятия не имела, в чем может заключаться это поручение, но у нее разыгралось любопытство. К тому же ей льстила мысль, что ей доверят важное задание.

— И ты снова подаришь мне сладости? — уточнила она.

— На этот раз нет. Кое-что намно-о-ого лучше.

Аврора не могла представить, что это может быть за подарок, но до сих пор полученные гостинцы ее не разочаровывали.

— Что мне нужно делать? — спросила она.

— Я наблюдал за тобой: до сих пор ты вела себя очень сознательно и по-взрослому и никому не рассказывала о моих подарках.

По правде говоря, она молчала только потому, что хотела, чтобы вся благодарность подруг досталась ей одной.

— Не волнуйся: о чем бы ты меня ни попросил, я не скажу ни слова. Обещаю.

— Хорошо, — обрадовался голосок. — Сейчас я тебе все объясню…

Донато Корризи
— Я знаю, что это ты, — сказала