Филадельфия часть первая

    Тёплые солнечные лучи весело играли в чистых,  до блеска вымытых стёклах городских небоскрёбов. Полуденная майская синева с её розовеющими облаками отражалась в каждой витрине, поднимая настроение живущих на этой земле людей.

- Дружище, то место, куда я тебя пригласил, не совсем ресторан, - Берник был явно доволен собой. Выйдя из салона лимузина, он, слегка сутулясь, стараясь походить на гангстера из голливудской саги, держал руки в карманах пальто, и ветер игриво тормошил кудряшки его редеющей шевелюры, - Но и обычным ночным клубом я бы это заведение не назвал. Он подвёл Дымова к багажнику лимузина и попросил шофёра его открыть. В глубине подсвеченной бархатистой ниши Дымов увидел два аккуратно сложенных кофра и несколько коробок,  - Сейчас заскочим в отель, приведём себя в порядок. Условие заведения – господа должны быть одеты в смокинги и цилиндры, и строго без женщин.

- Слушай, может не нужно? – спорить было бесполезно, но Дымов не мог скрыть свою растерянность  перед очередной, заведомо авантюрной затеей друга.

- Расслабься, на вот, лучше, глотни, - Берник протянул Дымову открытую бутылку виски, - Крутая тема, конечно. Я чего из машины вышел-то, воздух и на дропзоне был хорош. Вспомнил вот и решил тебя подготовить заранее, чтобы не лопухнуться, как я в прошлый раз, перед джентльменами. Хотя ты у нас перец столичный, сможешь при необходимости натянуть сову на глобус. В прошлый-то раз я там немного перебрал, долбанул кулаком в гонг, перепугал всех, народ сбежался, некрасиво получилось, не по саксонски, - ухмыльнулся в улыбке Берник, - Знаешь, стоит там огромный такой, винтажный, весь из дерева, ну как мимо такого пройти, а я подвыпил, ну и расхорохорился. В любом случае, держи там рот закрытым, а глаза, наоборот, в оба. – Берника несло, сказывалось изрядное количество выпитого накануне, его фиеста началась ещё в Питере и продолжалась уже не первый день. Дымов сделал пару глотков из бутылки: - Давай просто посидим в кабаке, выпьем, а?
 
    Дни бесшабашной молодости остались позади, растерялись в памяти, растеклись по московским бульварам.  Дымов давно привык к тихой своей улице у небольшой реки, магазинчику с китайской забегаловкой на углу, уюту и пустоте холостяцкого дома.

    Берник широко улыбнулся: - Не скучно тебе, как заведённому будильнику-то, а, ботан? Так ведь и помереть со скуки недолго, туда сюда, туда сюда, от девяти до шести. Вы, америкосы, повёрнуты на работе, а от работы кони дохнут, помни Россию матушку. Кстати, ты часом не страдаешь от спермотоксикоза? А бабы? А быстрый секс в Химках? Жизнь дарит тебе шанс, лови его и получай удовольствие, итс май трит тудэй*.

 – Да не скучно мне, я умный и всегда найду, чем себя занять, - оправдываясь, промычал Дымов. - Найти с кем перепихнуться на вечер можно и в Америке, - соврал он, - И, кстати, здесь смокинг называется токсидо, а цилиндр -  топ хэд, так, на всякий пожарный.

- Надеюсь, шнурки, это просто шнурки, а, пожарный? – весело подначил друга Берник.   

- Шнурки это просто шнурки…

- Знаешь, совсем скоро наступит время, когда я, проходя мимо витрины, скажем, парикмахерской, не узнаю себя в отражении, оттуда, из стекла, будет смотреть на меня старик с потухшим взором. Так вот пока в этом отражении отнюдь не старая рожа, я жгу. Во-первых, потому что это заводит баб.

- Ну, ты и сказанул! И кто же их заводит? Клоун в смокинге, прыгающий на первую встречную? Деньги твои их заводят, понятно? А не рожа твоя...

- Нормальный живой мужик с елдой в штанах и блеском в глазах. Вылечу я твою хандру, не нравишься ты мне сегодня, Дымов.

    Филадельфию к ночи накрыл густой туман. У входа в заведение весело разговаривали трое, два ухоженных в серых фраках, и один широкоплечий негр в кожаной куртке. Негр сдвинул в сторону красный канат, пропуская Берника и Дымова к проходу, один из ухоженных, выудив приглашение из ладони Берника, сверил его со своим списком, улыбнулся и с лёгким поклоном растворил перед ними тяжёлые французские двери.

    В длинном холле было неожиданно тихо, звук улицы остался за дверьми, приглушенный малиновый свет создавал атмосферу избранности и спокойствия, где-то внизу играла музыка, по обеим сторонам горели свечи, их блики отражались в висящих на стенах венецианских зеркалах. Неслышно подошёл коридорный с лицом, скрытым под маской. Он жестом предложил снять цилиндры, а взамен выдал узкие шёлковые шарфы чёрного цвета с двумя прорезями посредине в пару смокингам,  и так же неслышно исчез.

    Дымов следовал за Берником, подобное начало вечера создавало ощущение тревожного ожидания перед чем-то необычным. Блестящие ботинки были жёсткими и неудобными, и больше напоминали парадные в его армейскую бытность, белая манишка неуклюже топорщилась, вылезая из под смокинга. Её накрахмаленный ворот, обтянутый толстой бабочкой, впился в шею и натирал до такой степени, что Дымову хотелось его сейчас же сорвать.

    Из темноты выступил коридорный.  Он приоткрыл дверь, скрытую за тёмной портьерой, мягким жестом предложил пройти внутрь.

    В глубине прохода в столбе мягкого света блестел хрусталём ледяной гроб. В его  прозрачной нише на серебряных подушках лежала обнажённая брюнетка, полуприкрытые её глаза улыбались, отражая падающий свет. Между красивых грудей, в глубине плоского живота, под белым мрамором её призывно вывернутых бёдер ярко блестели комочки чёрной икры. Дымов подошёл ближе. Капли чистой воды стекали с подтаявшего льда, веки женщины подёргивали,  чистая белая кожа была покрыта гусиными пупырышками, и, несмотря на тёплую струю воздуха, мягко обдающую живое тело, она мёрзла.

- Не о том думаешь, - шепнул ему на ухо Берник. Взяв с женской груди кружок с икрой, он положил его в рот, и, не жуя, проглотил. – Ммм, иранская. – Он едва слышно причмокнул и взглядом указал Дымову на мёрзнущую кожу женщины, - Это не фолликулярный кератоз, не за тем мы здесь, чтобы париться об её эпикризе, деньги не мёрзнут, и вообще, ты смотри глубже, ешь больше. Как-то в Бразилии, я спросил у людоеда из племени Вари, какое место у женщины наиболее вкусное, он ответил  - предплечье, так что не теряйся. - Берник улыбнулся и, протянув руку к обнажённому телу, выудил откуда-то из-под её колена кубик подтаявшего льда, в который чудесным образом был впаян дорогой алкоголь. – Новейшее изобретение человечества, французская водка Грей Гус, твоё здоровье! – отсалютовал  Берник.
 
Возникшая фигура коридорного в чёрном мягко указала на продолжение путешествия.


Продолжение http://proza.ru/2025/08/04/1324
*от англ. it’s my treat today, за мой счёт сегодня