Национальная ментальность и державная политика

"Ментальность — способ видения мира, в котором мысль не отделена от эмоций". (Энцикл. словарь).

Когда всматриваешься в судьбы народов, помимо очевидных обстоятельств ощущаешь нечто, почти незримое, поначалу неочевидное, оказывающееся подчас решающим – судьбоносным.

Гонор - латинское слово, вошедшее в русский язык из польского: гонор на польском - честь.
Гонор - самомнение, заносчивость. (С. Ожегов. Словарь русского языка).

«Когда поляк идёт босой по пляжу, на его ногах звенят шпоры».
Даниэль Ольбрыхский, актёр, плейбой.
* * *
Утром 10 апреля 2010 г. правительственный самолёт польского президента Леха Качиньского Ту-154 разбился под Смоленском. На борту которого находились 96 человек - политическая и военная элита Польши. В результате авиакатастрофы не выжил никто. По предварительным сообщениям самолёт зацепился за верхушки деревьев в условиях плохой видимости из-за сильного тумана.

Совершенно очевидно, что тумане, неблагопритных погодных условиях пилоты были предупреждены диспетчерской службой. Понятно, что при таких обстоятельствах, довольно тривиальных, самолёт садится на другом аэродроме.
Президент, сопровождаемый огромной свитой, летел на траурную церемонию по случаю годовщины Катынской трагедии – расстрела (по очевидному распоряжению Сталина) тысяч пленных польских офицеров.

Кремлёвские власти уже с момента обнаружения немцами в 1943 г. массовых захоронений отказывались от признания своей вины. Время от времени проскальзывали косвенные обвинения в адрес самой Польши по поводу гибели десятков тысяч красноармейцев, попавших в плен во время советско-польской войны1920 г. Кремлю не свойственно было само упоминание о красноармейцах, попавших в плен. Сталин рассматривал их едва ли не как изменников родины. Уже эти как бы косвенные упоминания о давно избытой проигранной войне давали повод думать, что в «Катыньском деле» что-то да нечисто...

Когда рухнул Советский Союз, открылась правда, поневоле признанная лидерами новой России. И польская элита летела на церемонию, призванную закрепить свою правоту и вину русских.
Примерно так (в несколько более дипломатических выражениях) высказался сам президент Польши накануне отлёта. С телеэкрана вещал очень серьёзный низенький господин (не выше метра пятидесяти пяти), толстенький, с надутыми щёчками.

Я это не в укоризну незнакомому мне человеку, избранному своим народом на самый высокий пост в стране. Но помню довольно неожиданное высказывание Наполеона Бонапарта, тоже толстенького и низенького: «Анатомия решает судьбу», — говорил этот вершитель судеб народов за 100 лет до появления психоанализа.
Не проглядывается ли объективное суждение не только о собственном физическом облике, но и о необычайном честолюбии – и невероятной судьбе этого человека, чему он обязан, быть может, своей физической неказистости?

Не исключено, что меня ещё с юности впечатлили суждения немецкого психолога Эрнста Кречмера («Строение тела и характер»).

Если бы польский правительственный самолёт приземлился на запасном аэродроме, близ Смоленска, делегации были бы, конечно, тут же предоставлены комфортабельные автобусы для следования в Катынь. До Смоленска можно было доехать поездом - с удобствами и почётом...

В моей памяти отчётливо всплыл облик польского президента – и наутро следующего после трагедии дня я поставил в интернете:

Вспомнилось, что гибель генерала Лебедя и ещё какого-то губернатора; оба указывали пилотам вертолётов, как им вести машину. Я писал в Сети: «Очевидно, что похожее происходило на борту польского правительственного самолёта.

Пилоты, безусловно, настаивали, что надо приземляться на другом аэродроме (при более благоприятных погодных условиях) - и следовать в Катынь уже наземным транспортом. Но пан президент категорический настаивал на очередных (кажется, четыре по счёту) заходах на посадку, полагая, что иначе будет уронен ПРЕСТИЖ польской авиации – и его собственный, ПРЕЗИДЕНТСКИЙ. Словесная перепалка, безусловно, отражена в «чёрных ящика» - и так же БЕЗУСЛОВНО никогда не будет оглашена.

Я ошибся. Причина была оглашена - СПУСТЯ БОЛЕЕ ПОЛУГОДА.

 11 ЯНВАРЯ 2011 г.
Экипаж президентского Ту-154 сажал самолет в аэропорту Смоленска вопреки предупреждениям наземных служб о том, что посадка невозможна из-за густого тумана и самолет необходимо увести на запасной аэродром, рассказала журналистам в среду Татьяна Анодина, руководитель расследования с российской стороны. Пилоты настаивали, что надо приземляться на другом аэродроме (при более благоприятных погодных условиях) - и следовать в Катынь уже наземным транспортом. Но пан президент категорический настаивал на посадке, упирая на то, что иначе будет уронен ПРЕСТИЖ польской авиации – и его собственный, ПРЕЗИДЕНТСКИЙ.
Экипаж сажал самолет с неверно отрегулированным высотомером почти вручную в густом тумане и, не отреагировав на предупреждения автоматики о приближении земли, продолжил снижение. В результате Ту-154 столкнулся с деревьями за километр до взлетно-посадочной полосы и развалился на части.

Анодина, возглавляющая Межгосударственный авиационный комитет стран бывшего СССР, сказала, что ни пожара, ни взрывов, ни разрушений на борту Ту-154 не было до момента столкновения с землей.
Конкретно решение о посадке, согласно представленным выводам расследования, было принято под давлением посторонних людей - главкома ВВС Польши Анджея Бласика, а также директора дипломатического протокола МИД Польши Мариуша Казана.
"Присутствие главкома ВВС Польши в кабине пилотов вплоть до столкновения с землей оказало психологическое давление на принятие решения о снижении и посадке во что бы то ни стало", - сказала Анодина.
Бласик и Казан дали командиру и членам экипажа понять, что президенту Польши не понравится, если самолет не сядет в Смоленске и уйдет на запасной аэродром, следует из слов руководителей МАКа.
"Произнесенная в этот момент штурманом фраза "он (Качиньский) взбесится" свидетельствует о том, что командир воздушного судна и весь экипаж находились в психологически сложном положении", - сказал председатель технической комиссии.Межгосударственного авиационного комитета Алексей Морозов.

"Очевидно, что в случае неудачного захода (на посадку) и ухода на запасной аэродром командир воздушного судна ожидал негативной реакции "главного пассажира".

Пилотов прекрасно знали о том, что осуществлять посадку в таких условиях очень опасно; один из пилотов говорил, что "садиться в такой ситуации невозможно". Однако что-то все-таки заставило экипаж пойти на снижение. Согласно последним расшифровкам стенограммы переговоров пилотов, командир экипажа Аркадиуш Протасюк произнес такую фразу: "Если мы не приземлимся, то он убьет меня".

Позднее стали известны новые подробности авиакатастрофы 2010 года, в которой погиб президент Польши Лех Качиньский. Следователи полностью расшифровали записи с бортового самописца, на которых слышен разговор в кабине пилотов, сообщает RMF FM.
Опубликованный разговор в кабине пилотов почти на две трети больше, чем первоначальная версия разговора, которая была обнародована ранее. Бласик находился у пилотов до самого крушения и оказывал давление на экипаж.
В работу экипажа также вмешивались третьи лица. За полчаса до катастрофы в кабине пилотов говорили о пиве, при этом были слышны голоса посторонних. За 20 минут до трагедии бортовой самописец зафиксировал несколько попыток успокоить присутствующих в кабине: от простого «Тссс» до «Оставьте меня» и нецензурной брани.
*  *  *
Понятно, что все погибшие в рухнувшем самолёте поляки предстанут перед своим Господом. Но порознь и не сразу - как и предусмотрели устроители удивительных похорон. Первыми прибудут, естественно Качинский с супругой. Их Господь встретит у входа в рай.
Остальные предстанут уже в порядке живой очереди. Может быть, их по прибытии встретит уже не САМ, но ключарь католического рая апостол Пётр. И достанутся им там уже не лучшие места.

Судьба погибших пилотов как бы и вовсе не предусмотрена. Ведущим пилотом был, кстати, второй пилот самолёта, летевшего ранее в Тбилиси, но приземлившийся из-за погодных условий - и противу приказных требований пана президента! - в Баку. Этот "своенравец" был исправно наказан - изгнан из правительственного авиаотряда.
Посему и получилось, что имеем...

Я иронизирую не от цинизма, - но потому что похороны носили поистине удивительный характер. Двоих хоронили по высшему разряду - в королевском замке Кракова (против чего, кстати, возражали очень многие поляки). О прочих девяти десятках, - "об элите нации"! - похоже, ни слова: как бы о хлопах, несравнимых по значению с настоящим панством. Точно сами они пешком шли на кладбище.

На Химкинском кладбище под Москвой неподалёку от близкой мне могилы моих родителей захоронены погибшие советские пилоты: ряд надгробных памятников и общая горизонтальная плита с упоминанием о катастрофе: дата, место гибели... Это - по-человечески.

Примерно так же - разумеется, торжественнее и с выделением мемориального места - следовало упокоить людей, которых постигла ОБЩАЯ УЧАСТЬ. А не отделять двух "беленьких" от прочих - "чёрненьких".
Тем более, если речь об элите нации.
Понятно, что по части демократии современная Польша далеко переплюнула прежний Советский Союз.
Понятно также, что слава Юрия Гагарина была вознесена много выше известности рядового президента, одного из нескольких сотен на планете.
Понятно, сколько сомнений вызвал в кремлёвском руководстве, вполне затхлом, вопрос о том, где и как погребать Владимира Серёгина, погибшего вместе с Гагариным. (Не исключено, что по случайности он и являлся виновником крушения самолёта).
Вероятно, долго чесали в кремлёвских затылках, - но решили ПО-ЛЮДСКИ: ХОРОНИТЬ ВМЕСТЕ В ГОСУДАРСТВЕННОМ ПАНТЕОНЕ - У КРЕМЛЁВСКОЙ СТЕНЫ (где, кстати, не так уж много места, тесновато).
Сама процедура похорон была человеческой - совместной.

"В нашем случае" погибла действительная элита страны - не какой-то безвестный лётчик. Выделение двух "беленьких" (ничем, впрочем, не прославившихся) это плевок в адрес остальных - обозначенных "элитой нации". Это ПО-ЛЮДСКИ?

Пилот правительственного лайнера не последовал предупреждению аэродромной службы БЕЗУСЛОВНО по настоянию тщеславного Качиньского. Был тому нагляднейший прецедент. Это же государственное лицо изгнало из правительственного авиаотряда ведущего пилота лайнера, отказавшего следовать идиотскому предписанию сажать самолёт на аэродроме Тбилиси - вопреки правилам - и приземлившемся, как и следовало, на аэродроме в Баку.
Первый пилот разбившегося лайнера был в том закавказском рейсе вторым пилотом - и помнил о судьбе своего предшественника...

К истории вопроса.

 У «истинного поляка на ногах всегда звенят шпоры...»
Вот , как это выглядит «в конкретном исполнении»:
« Писатель и журналист Александр Кривицкий, бравший интервью у освобождённого из советского плена генерала Владислава Андерса в декабре 1941 года в гостинице «Москва», вспоминает:
«Генерал Андерс стоял передо мной во весь рост уже во френче, застегивая поясной ремень и поправляя наплечный. Он пристегнул у левого бедра саблю с замысловато украшенным эфесом – наверное, собирался на какой-то прием. Его распирало самодовольство.
– Пока русский провозится с кобурой и вытащит пистолет, поляк вырвет из ножен клинок и… дж-и-ик! – Андерс картинно показал в воздухе, как легко и быстро он управится с саблей и противником.
– Но, господин генерал, – по возможности спокойно сказал я, – несмотря на такое ваше преимущество, мы давно воюем, а вы еще держите саблю в ножнах, – он метнул на меня взгляд, из серии тех, какие должны убивать».
Ещё в марте 1938-го, когда Гитлер осуществлял аншлюс Австрии, Варшава попыталась то же проделать с Литвой. Поляки тогда заявляли, что Литва для Польши то же, что Австрия для Германии и требовали «национального аншлюса» на манер гитлеровского.

15марта 1938 г. в Варшаве и Вильно (тогда в захваченном Польшей Вильнюсе) прошли антилитовские демонстрации под общим лозунгом «Вперед на Ковно!» (на Каунас — временную столицу Литвы). Литве был предъявлен ультиматум, а на литовской границе сосредоточено свыше 100 тыс. польских войск. И только позиция СССР и Франции удержала Польшу от военного вторжения.
Суверенность Литвы подтвердила тогда Лига Наций.

19 сентября 1938 г. посол Польши в Германии Юзеф Липский сообщил Гитлеру о желании польского правительства полностью ликвидировать Чехословакию как независимое государство, так как польское правительство рассматривает «Чехословацкую республику КАК СОЗДАНИЕ ИСКУССТВЕННОЕ... не связанное с действительными потребностями и здравым правом народов Центральной Европы».
Он лишь продублировал мнение «начальника Польши» маршала Юзефа Пилсудского, высказанное гораздо раньше: «Искусственно и уродливо созданная Чехословацкая Республика».

(Молотов годом позже лишь констатировал, воспользовавшись готовой формулировкой: «Польша – это уродливое дитя Версальского договора – перестала существовать»).

20 сентября 1938 г. Липский писал в донесении министру иностранных дел Польши Юзефу Беку: «Канцлер (А. Гитлер) совершенно конфиденциально, подчеркивая, что я могу сделать из этого надлежащие выводы, довел до моего сведения, что уже сегодня, в случае если между Польшей и Чехословакией дело дойдет до конфликта на почве наших интересов в Тешине, рейх станет на нашу сторону…»

В беседе с Гитлером посол Липский также озвучил идею передачи Польше части Закарпатской Руси (Рутении – Закарпатской Украины) с целью создания «крепкого барьера против России»...

25 сентября 1938 г. в связи с нотой советского правительства польский посол в Париже Лукасевич в беседе со своим американским коллегой заявил: «Начинается религиозная война между фашизмом и большевизмом, и в случае оказания Советским Союзом помощи Чехословакии Польша готова к войне с СССР плечом к плечу с Германией. Польское правительство уверено в том, что в течение трех месяцев русские войска будут полностью разгромлены, и Россия не будет более представлять собой даже подобия государства».

В датированном ещё декабрем 1938 г. докладе 2-го (разведывательного) отдела главного штаба Войска польского без обиняков указывалось: «Расчленение России лежит в основе польской политики на Востоке... Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто бы ни принимал участие в разделе, Польша не должна остаться пассивной в этот замечательный исторический момент. Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться физически и духовно... Главная цель — ослабление и разгром России« («Z dziejow stosunkow polsko-radzieckich. Studia i materialy», T.III. Warszawa, 1968, S. 262, 287).
Итак, день в день с заключением мюнхенского сговора, 30 сентября, Польша направила Праге хамский ультиматум и, по договоренности с Гитлером, одновременно с немецкими войсками ввела свою армию в Тешинскую область, где проживало почти вдвое больше чехов, чем поляков.
Важнейшим приобретением довольно отсталой по европейским меркам страны стал промышленный потенциал захваченной территории. Предприятия там давали в 1938 г. более сорока процентов выплавляемого в Польше чугуна и почти половину - стали.

Польша «с жадностью гиены приняла участие в разграблении и уничтожении чехословацкого государства» (У.Черчилль).

Чешский генерал Вехирек вспоминает:
"Поляки немилосердно преследовали чехов, терроризировали увольнениями, выбрасывали из домов, конфисковали имущество. Всё, что было чешское уничтожалось. Чешский язык и даже приветствия были запрещены. Приветствие "Наздар" штрафовалось 4 злотыми и так чехи начали приветствовать друг друга: "Четыре злотых!", чешские названия устранялись даже с могил, братская могила солдат была раскопана и останки выброшены на помойку. Чехов избивали на улицах..."

Именно так: одной из первых акций польских инженерных войск была раскопка чехословацкого военного кладбища в Орловой и выбрасывание останков на городскую свалку...

В итоге из Тешинской области бежало 30 тысяч чехов и 5 тысяч немцев - поляки в запале не церемонились и со своими союзниками...

Разумеется, хапок Польши не сравним с «приобретением» Гитлера:
«Покорение Чехословакии лишило союзников чешской армии из 21 регулярной и 15 или 16 уже мобилизованных дивизий второго эшелона, а также линии чешских горных крепостей, - линии, которая в дни Мюнхена требовала развертывания 30 германских дивизий, то есть основных сил мобильной и полностью подготовленной германской армии. По свидетельствам генералов Гальдера и Йодля, во время мюнхенских переговоров на Западе оставалось только 13 германских дивизий, из которых лишь пять состояли из кадровых солдат. Бесспорно, из-за падения Чехословакии мы потеряли силы, равные примерно 35 дивизиям. Кроме того, в руки противника попали заводы «Шкода» — второй по значению арсенал Центральной Европы, который в период с августа 1938 года по сентябрь 1939 года выпустил почти столько же продукции, сколько выпустили все английские военные заводы за то же время. В то время как вся Германия трудилась под усиленным нажимом, почти равным напряжению военного времени, французские рабочие еще в начале 1936 года добились желанной 40-часовой недели...» (У.Черчилль).

Чехословакия была воистину «царским подарком» западных демократий фюреру накануне всеевропейской войны.

Обречённую страну общипала и Венгрия, на которую тогда тоже «падал отблеск могущества Германии».
Польша претендовала и на другие лакомые куски, но Гитлер прикрикнул «цыц!» - и поляки тут же смирились
Словакия, отпавшая от двунационального славянского государства, обрела эфемерную независимость под «покровительством» нацистской Германии.
Чехословакия исчезла с карты Европы.

Парадокс в том, что Чехословакия и Польша были, можно сказать, странами-«близнецами»: возникли в результате поражения Германии и Австро-Венгрии велением Антанты одновременно – буквально в один день 14 ноября 1918 г., равнялись, примерно, и размерами территории и численностью населения, даже и соотношением чехов со словаками, поляков с национальными меньшинствами Польши...
Гитлер это прекрасно понимал. Польше уже готовилась та же участь.
Уинстон Черчилль:
«Немедленно после заключения Мюнхенского соглашения 30 сентября 1938 г. (пока только лишь об отчуждении Судет: трёх миллионов этнических немцев! – М.Т.) польское правительство направило чешскому правительству ультиматум, на который надлежало дать ответ через 24 часа(!). Польское правительство потребовало немедленной передачи ему пограничного района Тешин (с преобладанием чешского населения. – М.Т.) Не было никакой возможности оказать сопротивление этому грубому требованию... Поляки порвали со всеми своими друзьями во Франции, в Англии и США, которые вернули их к единой национальной жизни и в помощи которых они скоро должны были так сильно нуждаться. Мы увидели, как теперь, ПОКА НА НИХ ПАДАЛ ОТБЛЕСК МОГУЩЕСТВА ГЕРМАНИИ, они поспешили захватить свою долю при разграблении и разорении Чехословакии (и не только. – М.Т.)... Нам ещё предстоит рассказать о неудаче их военных приготовлений и планов; о надменности (гоноре. – М.Т.) и ошибках их политики; об ужасных бойнях и лишениях, на которые они обрекли себя своим безумием». (Вторая мировая война, т.1, ч. 1, гл. 18)
Да думала ли тогда сама Польша о чьих-то гарантиях на случай гитлеровского вторжения?

Апломб - и реальность.

Польша, надо сказать, была первой страной, которая признала нацистский режим и еще в 1934 году заключила пакт с Гитлером.
Поспешность станет понятна, если вернуться на полтора десятилетия назад.

При молчаливом попустительстве Антанты Польша с начала 1919-го года по всему периметру своих границ провоцировала «национальные восстания», подкрепляемые прямыми военными вторжениями.
В декабре 1919 г. союзники предложили определить восточную границу Польши по этническому принципу — по «линии Керзона», разделяющей собственно поляков от этнических меньшинств (украинцы, евреи, белорусы), чему тут же воспротивился первый глава возрождённого государства маршал Юзеф Пилсудский.
Элита страны тогда ставила себе целью «возродить ясновельможную» Польшу в границах 1772 г. «Rzeczpospolita од можа до можа" - от Балтики до Черного моря!

25 апреля 1920 г. польские войска без объявления войны двинулись на Восток, заступив, в конце концов, даже за линию Киев-Минск.
Согласно Рижскому договору поляки отступили, оставив, тем не менее, в своих руках более четверти украинских и белорусских земель.

Пользуясь слабостью Литвы, послевоенная Польша в октябре 1920 г. захватила Вильно (Вильнюс) и Виленскую область, нагло нарушив Сувалкский договор, одобренный Антантой, согласно которому эти территории признавались литовскими.
«Право сильного» было подтверждено позднее конференцией послов Англии, Франции, Италии и Японии. Лишь Советский Союз заявил тогда о праве Литвы на её столицу...

Тогда же «ясновельможная» неоднократно выступала с требованиями предоставления ей «хоть каких-то колоний», вровень «с великими державами»... Бисмарк, этот «железный канцлер», как-то заметил: «Если бы Германия гналась за заморскими колониями, то стала бы похожа на польского шляхтича, который хвастается собольей шубой, не имея ночной рубашки».

Пока над поверженной Германией (1-я мировая война) нависал Версальский договор - пока можно было безопасно поживиться - польские войска стали регулярно «наведываться» в немецкую Верхнюю Силезию, сопровождая набеги всякого рода провокациями. Тут и подвернулся неожиданный «сюрприз». Весной 1921го из-за недовыплаты Германией репараций, союзники вошли в Дюссельдорф, Дуйсбург и другие города Nordrhein-Westfalen. Не заставил себя ждать ультиматум Антанты с угрозой оккупации Рура. В Германии рухнуло правительство...
Этим тут же воспользовалась Польша. 3 мая 1921 г. она начала очередной хапок Верхней Силезии. «Политическая погода» чрезвычайно благоприятствовала. Союзники предупредили Берлин, что вмешательство рейхсвера будет означать войну.

К октябрю 1921 г. к Польше отошла изрядная часть Верхней Силезии с 80% всей промышленности и основными угольными копями.
Но вот едва Германия, эта опасная западная соседка, окрепла, Польша принялась спешно исправлять свою «оплошность» - и добровольно взяла на себя защиту интересов гитлеровского Рейха в Лиге наций, которую Германия демонстративно покинула в 1933 г. С этой трибуны поляки оправдывали наглые нарушения Гитлером Версальского и Локарнского договоров - и введение в Германии всеобщей воинской повинности, и отмену военных ограничений, и вступление гитлеровских войск в демилитаризованную Рейнскую зону в 1936 г. т.п.

Роль Польши, союзницы нацистской Германии, в развязывании всеевропейской войны трудно переоценить.

После подписания в начале 1934 г. «Договора о ненападении между Германией и Польшей» («Пакт Пилсудского — Гитлера») польский посол в Берлине граф Липский самонадеянно заявил прессе: «Отныне Польша не нуждается во Франции… Она также сожалеет о том, что в свое время согласилась принять французскую помощь, ввиду цены, которую будет вынуждена платить за нее».

Кажется фантастическим, но – уже в наши дни, в 2005 г.! - польский историк, популярный в своей стране, профессор Павел Вечоркевич в своём интервью в официальной газете «Rzeczpospolita» сожалел об упущенных возможностях, которые реализовались бы в случае совместного похода на Москву германской и польской армий:
«Мы могли бы найти место на стороне рейха почти такое же, как Италия, и наверняка лучшее, нежели Венгрия или Румыния. В итоге мы были бы в Москве, где Адольф Гитлер вместе с Рыдз-Смиглы (главнокомандующий польской армии. – М.Т.) принимали бы парад победоносных польско-германских войск... Быстрая победа Германии могла бы означать, что холокоста вообще бы не было, поскольку холокост был в значительной мере следствием германских военных поражений».

В Холокосте, таким образом, повинна Россия. Польша, по мнению пана профессора, выручила бы евреев, если бы Россия, «такая курва» (рядовая польская брань), не явилась бы причиной «германских военных поражений». Если бы не раздражала пана Гитлера своим сопротивлением, евреи остались бы целы...

Свидетельство т.с. изнутри эффектнее мнения со стороны, не так ли? Тем более, что Павел Вечоркевич – не рядовая фигура в современной Польше, не случайная персона на тамошнем телевидении, в популярных изданиях. Он - профессор Исторического института Варшавского Университета; специализируется на российской и советской истории, также на новейшей истории Польши.
Автор многочисленных книг и статей: "Кампания 1939 года" (2001г.), "Круг смерти. Чистка в Красной Армии 1937-1939" (2001 г.), "Политическая история Польши 1935-1945" (2005 г.) и др.
Насколько своевременным был «сговор», тут же объяснит нам цитированный выше профессор Вечоркевич:
«Сосредоточимся на событиях. 24 октября 1938 г. Германия в ходе переговоров Липского и Риббентропа представила Польше свои требования, которые я бы назвал скорее пакетом предложений, поскольку изначально они не были выдвинуты в ультимативном тоне. У них была цель крепко связать Польшу с политикой Рейха. Принимая их, Речь Посполитая не понесла бы никакого значительного ущерба. Гданьск (Данциг. – М.Т.) не был тогда польским городом, а автострада через (польский) коридор была, о чем мало кто помнит, идеей нашей дипломатии, которая появилась в 30-х годах в качестве попытки нормализовать польско-германские отношения. Взамен за эти уступки Польше предложили пролонгацию пакта о ненападении и присоединения к Антикоминтерновскому пакту...
В военных планах Адольфа Гитлера Польша играла ключевую роль. Вплоть весны 1939 г. она являлась для него антибольшевистской преградой на случай войны с Францией, с нападения на которую он намеревался начать конфликт. После победы на Западе, Польша должна была быть ценным и необычайно важным партнером в походе на Советский Союз. В последнем разговоре с Юзефом Беком в Берхтесгадене Гитлер напрямую сказал, что каждая польская дивизия под Москвой - это одной немецкой дивизией меньше. Глава Рейха предлагал нам тогда участие в разделе Европы».

"Шпоры попрежнему звенят..."

Президент Ельцин повинился в Катыни за преступление режима, рухнувшего в результате революции 1991 г. и проклятого подавляющим большинством граждан новой России.
Поставлен пямятник в знак покаяния - за преступление СВЕРГНУТОГО режима...

В 1963 году в городке Едвабне (восточная Польша) был поставлен камень с высеченной надписью о том, что нацисты истребили здесь тысячи евреев...
Но лишь спустя почти сорок лет - после покаяния российского президента - польское правительство нехотя, сквозь зубы, созналось, что палачами в Едвабне были не немцы, - а поляки, веками жившие бок о бок со своими будущими жертвами.

"В сентябре 1939 года в Едвабне вступила немецкая армия. Через месяц местечко перешло под контроль советских войск, согласно секретному договору, по которому земли Западной Украины и Белоруссии, отторгнутые поляками у России в 1920 году, возвращались Советскому Союзу.
Почти два года Едвабне была нашей пограничной заставой.
Но 23 июня 1941 года немецкие войска вновь занимают Едвабне. И тут в близлежащих местечках Радзивилове, Вонсоши, Визне разгорелись еврейские погромы.
Местные поляки уничтожают несколько сотен евреев; оставшиеся в живых бегут в Едвабне...
Но 10 июля в Едвабне происходит тотальный погром местной еврейской общины вместе с беженцами. Умерщвлены не менее двух тысяч евреев...
Книга польского историка Томаша Гросса, об этой трагедии называлась знаменательно - "Соседи".(Ст.Куняев).

"Все читатели "Соседей" Яна Томаша Гросса, с которыми я разговаривал, ходят, как больные. Книга — слишком жестокая, и звучащее в ней обвинение слишком тяжко, чтобы можно было прочитать её и жить, как прежде" (Л. Жаковский. "Газета выборча", 18.10.2000).

"Основные факты выглядят бесспорно. В июле 1941 года большая группа живших в Едвабне поляков приняла участие в жестоком уничтожении почти всех тамошних евреев, которые, кстати сказать, составляли подавляющее большинство жителей местечка. Сначала их убивали поодиночке — палками, камнями, — мучили, отрубали головы, оскверняли трупы. Потом 10 июля около полутора тысяч оставшихся в живых были загнаны в овин и сожжены живьем...
Своими публикациями Гросс заставил нас изменить взгляд на поведение поляков во время Второй мировой войны..." (профессор истории Т. Шарота. "Газета выборча", 19.10.2000)...

"Сегодня о польских полицейских говорят, что многие из них были злодейски убиты в Катыни и Медном, но не говорят, что те, кто туда не попал, помогали гитлеровцам в "окончательном решении еврейского вопроса" (историк Кшиштоф Теплиц"Пшогленд", 27.11.2001).

"Происшествие" в провинциальном Едвабне не было исключением. Летом 1946 г. в Кельце, стольном городе воеводства к югу от Варшавы, был пущен слух, будто евреи используют для ритуальных целей кровь христианских детей, - и толпы поляков напали на евреев, вернувшихся "в родной город". Убиты были сорок два еврея и еще около пятидесяти ранено...

Зверства эти тщательно замалчивались польской прессой и правительством. Национальная ментальность - по сей час terra incognita для современной "продвинутой" психологии. Как и для психиатрии - при крайних проявлениях опаснейшего синдрома.
За примерами далеко не ходить:
Збигнев Бжезинский, политический советник многих американских президентов :
"Русские - лишний народ. Лучшая Россия - несуществующая..."
************