Разреши себе жить

Врач был очень похож на Бетховена. Просто копия лица, выбитого на стене барельефа музыкальной школы. Да и большинство нотных тетрадок, оформленных одноименным портретом, подтверждали удивительную схожесть с великим композитором.

Он ворвался в кабинет гулливерским шагом, оставляя за собой шлейф запаха осеннего дождя и суетливого гама людских голосов.

Профессиональным жестом, перебирая рентгеновские снимки, с возбужденным интересом стал их расшифровывать, при этом явно гордясь качеством изображённой «картинки»:
 
- Ну вот, все ясно и понятно – оба лёгких в метастазах.  А…а, что тут ниже? Ах, как же чётко видны метастазы на срезе вашего позвоночника.  Вот, можете сами взглянуть. Не все легкое, а верхняя часть только задета и то частично…Да, пока частично.
 -
Она откровенно рассматривала растрепанные, торчащие в разные стороны волосы на голове врача. Они мешали ей сосредоточиться и следить за его указательным пальцем.

А «Бетховен» увлечённый расшифровкой анализов и снимков, дикторским голосом «рассыпал» горстями медицинские термины, по-видимому, скорее всего для себя.

  Его совсем не смущало присутствие пациентки, или может он попросту про нее даже забыл.

 А ведь она сидела рядом с врачом – хотя, на самом деле, сидело только ее физическое тело, сознание в данный момент, по ощущению, отсутствовало совсем.

Не воспринимались даже более-менее знакомые слова, и уж совсем было не понятно, каким боком все это к ней относится.
 
Опухоль, метастазы, лёгкие, печень, позвоночник… Она ведь не студент - медик, зачем ей это?

Когда виртуальное «расчленение органов» наконец- то закончилось, «Бетховен» теми же резкими движением отдал ей снимки:

- Ступайте, деточка, последнюю стадию мы пока не вылечиваем. Мой совет – живите, сколько сможете. -
И таким же, как зашел, быстрым и бодрым шагом, вышел из кабинета.
 Громко хлопнула закрывшаяся за врачом дверь.
 Вздрогнув, Она наконец, очнулась.

Домой нужно было добираться двумя транспортами и с тремя пересадками.
В трамвае произошла маленькая драчка между людьми «не титульной нации». Титульная нация брезгливо морщилась, но в драку не вмешивалась.

 - Мир сошёл с ума, - подумала она.
 
- Может, совсем и не жалко уже прощаться с жизнью,- впервые возникла гаденькая мысль.
 
Второй пересадкой был автобус. Внутри автобуса бегала женщина, с явно психическими отклонениями.  Несмотря на неоднократные предупреждения водителя, она не садилась на сидение и не держалась за поручни. В итоге, водитель передал по рации куда следует и на одной из остановок женщину «приняли» правоохранительные органы.

 - Наверное и я, точно также сойду с ума, - подумала Она, все более впуская в свое сознание естественный страх будущего.
 
Все эти транспортные накладки нарушили точно рассчитанное до этого время маршрута и ждать следующий трамвай пришлось лишних двадцать минут. 
Трамвай был переполнен народом - люди стояли чуть ли не на одной ноге.
 Но Ей повезло – какая-то девушка, до этого уткнувшись в телефон, буквально на автопилоте, в последнюю секунду выскочила в открытую дверь, освободив место.
 
Она, так же не глядя, плюхнулась на сиденье, правда, тут же, что-то почувствовала под собой. Это оказалась большая папка с учебными материалами.
 Пролистав пару страниц, Она не нашла ни телефона, ни адреса растяпы.

-Завтра отвезу в полицию или бюро находок, сегодня доеду до своего городка - нет больше моих сил, - решила Она.


Дома было всё, как всегда. В одной комнате лежал, уткнувшись в телевизор муж.  Из комнаты сына раздавались многочисленные голоса. Никто не сходил в магазин, никто не приготовил ужин и почту из почтового ящика, никто не вынимал.

Доведёнными до автоматизма движениями, взяв ключи и сумку для продуктов, Она открыла почтовый ящик. Оттуда вывалились рекламные листовки и два письма. Письма были из полиции: одно для неё и точно такое же письмо – для мужа. Опять дорогой сыночек что-то натворил!

Хорошо, что в их магазине не так часто переставляют местами продукты на полках. В противном случае, в девяноста случаях из ста, приносила бы совсем не то, что нужно, так как чаще всего наполнение корзины продуктами, происходило скорее хаотично, чем осознанно.

 Ужин получился не вкусным. Это потому, что Она все время представляла себя в полицейском участке. Котлеты- суховатые и недосоленные, а гречка, наоборот, чуть-чуть, но все-же пересоленная.
  Всегда недовольный муж, не сказав спасибо, молча ушел смотреть телевизор.
  А сын объявил, что он недавно из Макдональдса и есть не собирается.

Перемыв посуду и полы, хотела устроить разборку с несносным подростком, но тот, ничего не объяснив, только хлопнул входной дверью и удалился на ночное гулянье.

Уже ложась спать, Она вспомнила, что никто даже и не знает о ее диагнозе.
 Был набран телефон подруги- хорошей и надёжной. Единственный минус- очень разговорчивой. Вот и сейчас полился поток новостей.
 Пошёл второй час их якобы диалога, а Она так и не успела вставить слово о себе. Наконец подруга спросила:
 
-Как, кстати, у тебя дела? -  И тут же в телефоне раздался специфический треск.
- Ой, у меня садится батарейка, давай завтра перезвонимся, а то уже первый час ночи. Целую. -

Следующий день начался, как и все предыдущие триста шестьдесят пять дней, умноженные на двадцать лет.
Сын, опаздывая в школу, выскочил разбросав кругом все, что только возможно разбросать.
 А муж тихенько, без «доброго утра», ушёл на работу.
Так «тихо и мирно» жили они уже последние лет десять. Прошли те времена, когда поругивались, выясняли отношения. В итоге, никто не поменялся, никто друг другу ни в чем не уступил. И, в конце концов, когда уже не только им, но и «ежу» стало ясно, что любви не было, нет и не будет, решили, что нужно просто разбежаться. И разбежались. По разным комнатам.  Но оставили совместную крышу над головой. Все-же ответственность за непутёвого сына лежала на обоих.

Сначала Она выгребла мусор из комнаты сына, потом перегладила выстиранное белье. Обычно днём начинался поход за продуктами, но сегодня у них Термин в Полицейский участок.  Пришлось пять раз позвонить сыну, чтобы он не забыл явиться к назначенному времени и мужу, тот тоже особой памятью не отличался и всегда был не в курсе любых событий.

В полицейском участке оказалось совсем не страшно. Сын крутился на стуле, муж молча смотрел в одну точку на стене, а полицейский голосом доброго друга подробно объяснял подростку о правилах поведения.
 Она даже расстроилась: после такой проработки сын совсем страх потеряет. Он и потерял. С визгом вылетел из участка – столько же нужно друзьям рассказать.
 Возвращались домой вместе с мужем.

- Знаешь, я была у врача, и он сказал мне…-

 Но муж перебил каким-то совершенно не по теме вопросом и Ей сразу расхотелось ему что-то и рассказывать.

Дома она все же набрала номер ещё одной верной подруги и выпалила ей сразу свой диагноз.

-Ужас! - раздался возглас в трубке: А Алена знает, а Таня, а Иринка, а…?

-Послушай, если все девчонки узнают, у меня, что диагноз изменится? Я уже не рада, что тебе сказала. Прошу не распространяться. Я сама скажу, если посчитаю это важным для себя.
-Конечно, конечно - могила! Тьфу - не по теме слово, извини. В общем, ты держись! -
 И тут же минут через пятнадцать начались звонки. Звонили все, кого она хоть немножко знала. Говорили, как под копирку:

-Не расстраивайся, прорвёмся, главное об этом не думать, главное спокойствие. -

Она очень хотела успокоиться и как раз про это не думать, но телефон звонил без пауз.

Часа через четыре, от бесконечного повторения своего диагноза, Ее всю трясло и казалось, что смерть наступит раньше времени.
 Нужно было срочно уйти из дома и отключить мобильник. Но, и бесцельное хождение по улицам, не давало ощущения покоя.

Вдруг Её осенило, что по времени она, в принципе, как раз может успеть доехать к той остановке, откуда выскочила вчерашняя «Разиня», и сможет отдать ей потерянный доклад. Конечно, со стороны это огромная самонадеянность, в такой толпе найти девчонку. Ведь толком- то девушку и не разглядела. Но внутреннее состояние требовало, хоть на чем-то сосредоточиться.


Когда она добралась до той остановки, вдруг резко потемнело. Небо накрыла чёрная туча. Она вспомнила, что, изменив своей привычке, даже не посмотрела прогноз погоды. Капли оказались крупными и очень холодными.
 
- Ну, давай, простынь ещё, - говорила она себе.

- А, впрочем, какая уже разница, все равно…Как это какая разница? Что такое все равно? - 

Она вдруг поймала себя на мысли, что на самом деле не знает, как теперь и жить?

 Лицо стало мокрым и горячим одновременно. Сначала Она подумала, что это дождь, но капли оказались горячими, и она поняла, что плачет. После вчерашнего оцепенения это была первая живая и естественная реакция.

Вдруг она увидела «Разиню». Девчонка перемещалась с такой скоростью, что была опасность не догнать ее, но крик, вырвавшийся из ее изболевшейся души, слава Богу, был услышан.

-Девушка, это же вы вчера оставили?

«Разиня» оказалась очень милой и не такой уже растяпой, как показалось с первого раза.  Она протянула ей свою визитку:

 -Звоните в любое время. Я ваша должница навсегда. –

Смешная, разве мне нужна, чья-то помощь? Мне теперь вообще ничего не нужно. Но визитку все же взяла.

Домой Она ехала в благостном состоянии. Как хорошо все же делать добрые дела! Каким приятным оказался вечер!  Не буду сегодня думать ни о чем плохом, подумаю обо всем этом, как героиня известного романа, завтра.

Следующий день был днём рождения одной из многочисленных подруг. С памятью на цифры Ей не было равных среди всех знакомых.  Она помнила все даты: кто и когда родился, женился, крестился, получал квартиры, поступал учиться, работать.

  Наверное, это на грани шизофрении, но что делать- у каждой своей «фишки».

 Она всегда поздравляет своих подруг со всеми праздниками и это не произойдёт лишь тогда, когда её уже не будет на этой земле. Но кто знает, может и там, в космосе, будет почта…

 В магазине «Ностальгия» она купила пластинки любимых ещё с юности групп.
 Было приятно и одновременно грустно держать эти дорогие ценности в руках. Ведь, много лет назад обладателю такого богатства завидовали бы все- все – все. Она вспомнила себя и своих друзей в те годы. Какие они были счастливые, молодые, беззаботные.
 А что сейчас? Кто мешает ей быть такой же, счастливой?  Она намного обеспеченнее, чем тогда. Сын, хоть и балбес, но все же вырос.
 Муж не деспот и не жадный. По существу, все негативные определения ассоциируются по отношению к нему с предлогом - не. У неё две руки, две ноги и два глаза. Даже зубов больше своих, чем искусственных. И как сказал Кузьма Прутков: «Хочешь быть счастливым- будь!»

Да, этот врач, «Бетховен», что–то много чего наговорил…Забудем на время. Он тоже не Бог, и даже не его сын.

Походка стала легче, на лице появилась улыбка и вечер в кругу подруг прошёл великолепно. Они, конечно, уже знали о ее диагнозе, но держались стойко. Ни у кого не повернулся язык начать ныть о своих личных проблемах. Веселились, как раньше, можно сказать, неистово.

Возвращаясь, Она решила ничего не рассказывать мужу. Просто жить, как жила. То есть нет - жить намного интересней и веселей. 

Просыпаясь, Она давала себе задание чему- то обязательно обрадоваться, удивиться.
 И у неё это стало получаться.  В визитке от «Разини» оказался адрес одного из самых лучших онкологических центров.  Девчонка там проходила практику и к тому же оказалась ещё и профессорской внучкой. Через десять обходных лиц она попала все же ещё к одному врачу, который спокойно сказал:

- Почему нельзя ничего сделать? Все возможно. Наука, деточка, движется вперёд. -


 Прошли годы, все перестали и вспоминать о ее диагнозе, настолько счастливой Она казалась. Иногда куда-то на время исчезала, лечилась, но как-то все происходило для всех не в напряг. Не понятно, знал ли муж о чем-то. Скорее всего, все же знал. Но на супружеской «Тишине» это не отражалось.

Иногда я с Ней встречаюсь. Когда на меня накатывает депрессия, я останавливаюсь возле ее балкона. Обычно она читает или поливает цветы. Но, чаще всего из квартиры раздаются звуки музыки и я, наслаждаясь, слушаю прекрасные мелодии любви. Потом, мы минут десять болтаем, смеёмся, делимся новыми анекдотами и у меня улучшается настроение. Жизнь продолжается….