Клад. Часть 3 Глава 6

Глава 6
----------

**
      - И вот я о чем, мой найлюбезнейший Александр Константинович, эх, Сашка, рвут
шину как тряпку, - на полтора поднимал!
      - Да что на полтора, друг мой, - свинчивая пальцем пробку, - на все метр семдесят!
- поднимая ладошку к уровню шеи, - и только хвать, - резким движением превращая её в
кулак, - и намертво! - Хвастался МЕня точным прыжком своего "Графа" Курголапову, с
которым они уже успели здорово сдружится и были почти как братья родные,  отдыхая в
маленькой беседочке у правого газона вдоль аллейки уходящей еще в право от дома в сад.
      Маленький кругленький столик,  несколько продолговатых скамеечек являющимися
тыльными стеночками, беседочка же была в форме шестигранника, ромбической деревянной
сеточкой поднятая к чуть коническому куполу,  вся заплетённая уже порядевшей листвой
проходящими и огибающими сквозь неё лозами винограда,  со стойками в элементах
вертикальной резки в целом же деревянного строения.
      - Мяса им, мяса давай! - вонзаясь зубами в копчёный свинной окорок рвал свою
"жертву" Лёнка Курголапов, тем временем как МЕня опракидывал с пузатенькой бутылки ещё
по рюмашке "Наполеоньчика":
      - Нее дорогой мой, к мясу только Наша водочка хороша, да икорка, иль грибочки,
но только домашнего посола! - указывая пальцем на важность сей кулинарной заметки. Эт
у вас в столице коньяки, мартини и всяка кислятина,  Ну а у нас найпредставительнейший
мой: Вышел, грудь распрямил, ведро родниковой водицы плюхнул на себя, хорошей водочки
чистейшей как слеза! опрокинул стаканчик, красной икоркой закусил, "эх красота!" - так и
день начинается, Ух! - передёргивая покатыми плечами, - и шелуха вся с тебя как пыль с
газона,
      - Ну да ладно,  Алексашка друг, - хлопая по плечу раскрасневшегося МЕню, - вот
будешь у меня,  я тебе такую пирушку закачу,  лично по случаю твоего приезда,  золотых
фазанов набью,  а повара у меня в этом деле толк знают,  даа, - потирая большим и
указательным пальцем здоровенную нижнюю губу, - приготовят так, закачаешься, вот в том
мартини что с оливкой и льдом к камину по вечерам подают, а мои повара холодненький,
ух маринад знают, да, друг мой, и в той шалупени заграничной тоже оказывается есть прок,
- и засмеялся отрывисто своим не маленьким ртом,  дёрнув ещё стаканчик. - Дело то,
незаковыресто, - продолжал он заедая лимонкой, - А вот скажи мне здоровяк, как думаешь,
веруют они там, иль так для виду красуются, Ватикан: сколь соборов у них, сколь приходов,
сколь санов духовных,  сколь роскоши, - и он ладошкой себя ко лбу прехлопнул, - Мать
родная, куда не поглянь одно духовенство, был в Милане, так они там разодетые в золоте
все ходят, и я вот всё в толк не возьму, то золота у них столь, аль веры?
      - А на кой тебе толк?  Мы то к ним каким боком?  Наш монах хоть и в лахмотьях,
упал где стоит да там и слёзы льет, да вон хоть в поле, да хоть на дороге, и мужичишка
простой рядом с ним, потому как у них куда не глянь, всё дом Христов..  Ха ха, одни
церкви да храмы вокруг,  а всё золото у них друг мой на голове, - тыча пальцем себя в
лысину, - потому как кудри русые да рыжие не стрижены, - и давай заливаться смехом,
      - А нук поглянь Алексашка, ктой то там закавыривает промеж ветвей, вон вон там
за деревьями? - указывая за МЕнину широкую спину где то в кусты.
      Калатушкин повернулся:
      - Ты поглядь!  Так эт Женька,  прихвостень дружбана своего дамского угодника
Канарейки, со Звонким тот хорошо знается и этого с собой також везде таскает.
      - А, это тот, с прелизаным хохолком и глазами как у павлина что вчера за роялем
прятался, всё на цыпочках возле знатных господ? А ну ка давай его сюда, - как бы маня
его к себе ладошкой, - узнаем есть вера на западе аль нет?  Ты уж его братка не пужай,
а то слыхивал я - страху то нагнал ты на него крепенько, вчерась так и слова от него не
вылетело, булавочку свою всё блестящюю на рубашичке попровлял, чуть не проглотил, Ха ха,
прихвостень он и есть прихвостень! - и они загигикали на пару.
      - Жека, а друг поди сюда! - выглянул из беседки немножко сморщенный в своей
кожаной куртке, с цветастым воротником рубашки выпяченным уголками по верх воротника
куртки, лысый, морда красная, глаза маленькие немножко хищные, в насмешливой улыбке,
- Чего ты там маешься по зараслям? Канарейку брата своего что ль потерял? - одной рукой
держась за стойку а второй как бы на отмашь показывая широту своей души приглашая.
      Маслобойщик слегка претрусил, хотя был немножко зол, а точнее не доволен собой,
в связи с тем,  что почти всё время со вчерашнего вечера будто прятался, сам не зная от
кого. Да и сегодняшний день был как то скуп на позитив, уже даже хотел "смыться" с этой
вечеринки и гостей, потому что чувствовал себя "неуютно", но подумал что тем самым он
ещё больше покажет свою слабость и несостоятельность, а потом все знакомые будут смеятся
и подшучивать над ним, придумывая разные басни, тем более Лариске он сказал что уехал
на три дня на рыбалку.  Да и жуть хотел он хоть кого нибудь перещеголять, ну понятное
дело кого нибудь из слабого звена,  только бы не оставаться на задворках в столь
досточтимом обществе, а для этого ему нужна была хоть какая нибудь маленькая "жертва"
чтоб хоть над ней показать своё превосходство,  хотя бы для собственного удовлетворения.
Вот в такую то минуту самобичевания он и услышал как отрывистый "лай",  толи рычание
знаменитой собачки хозяина, матёрого МЕню.
      Сразу разулыбался, типа, "какая встреча", "ох как я рад!" мол, "я вас искал!" и
прям просиял,  только в холодном поту,  потому что на самом деле жуть боялся МЕню, а
тот это прекрасно знал. Мог похлопать по плечу, мог похвалить его в какой нибудь компании,
в такие моменты Женька Жлобик прям чуть ли не вице-канцлером делался,  гордо задирал
нос пред всеми, делая вид что якобы вот какой у него "друг", и все могут ему завидовать,
и его (Женьку) теперь также нужно ну хоть немножко бояться,  показывая таким образом
всем, что он мол на равных с ним, но, мог и гаркнуть как на шелудивого пса, и в такие
минуты Женька сразу же начинал заискивающе улыбаться,  с мягкими фразами "Александр
Константинович" "Александр Константинович" - пытаясь переменить тему,  и в тоже время
делать вид, мол дескать "это он просто пошутил". - Так наверное и формируется общество,
высшими над нисшими, только нисшими не по статусу положения, а по наличию непостоянной
и хлипкой души.
      Женька приблизился к беседке, ещё как бы топчась и боясь зайти,
      - Ну чего ты Жека,  заходи к нам,  мы тут с Леонид Протасычем,  делему одну
уразуметь хотим,  а ты у нас человек сведущий,  ишь ты какой бант подцепил,  вон оно
сколько у тебя рабочих на маслобойке пашет. Я б купил её у тебя, - намазывая на белый
хлебушек какой то красный паштет, ножичком.. - да вот Звонкий попросил.. - и он сделал
паузу, - Да и вообще на кой мне твоя пылюка?  Заходь!  Отведай коньячку, я вот говорю
что только водочку мясом закусывать надо, а такой коньячок, - указывая на скамеичку где
пол ящичка "Наполеона" стояло, - и без закуски можно шкаликами опрокидывать, ну разве
что лимонкой какой, сбить клопов.
      Женька замялся, в руках шапченку на вроде охотничей с перышком держит, ноги будто
от грязи отшкрябывает на пороге, сам расфуфыреный, в удлинённом синем сертючке, в виде
бабочки зелёный бант над блестящей булавочкой элегантно обрамляет шею,  одеколоном
заграничным надушенный что за двадцать шагов разит, туфельки модные коричневые, брючата
так же синего цвета, малость прелизаный, лицо выражало что то между склонным к действию,
и долей неуверенности к совершению какого нибудь поступка,  щёчки розовели хорошим
питанием,
      - Вы абсолютно правы Много уважаемый Александр Константинович! - и чуть
нерешительно с подогнутыми коленками вступает в беседку,  где Лёнька развалился как
родственник "трех толстяков" заняв цельную лавку, в чёрном явно по заказу сшитом тучном
кашемировом пальто,  распахнутым под большим длинным воротником,  под которым жилет
троички,  и нафуфыреная так же пышная рубашка как у МЕни,  значительно открывавшая
толстую шею будучи не убранной на две золотые пуговицы, только синего цвета с отливом,
золотой браслет на руке в палец толщиной,  чёрных брюках, вероятно из того же качества,
между лакированными чёрными туфлями и задранной штаниной виднелись белые носки. Лицо
полное, с властной нижней губой, рот однозначно велик, вероятно мог бы проглотить целого
цеплёнка,  щёки упитанные, глаза, взгляд которых был пронзительный, будто пробивающий
насквозь, густые и в момент сосредоточенности очень строгие брови, большие мясистые уши,
и крупный, но утончённой красоты нос, которым Курголапов очень гордился.  Всегда легкая
усмешка на лице. В момент упоения что нибудь рассказывая любил помахивать одной кистью
руки,  той что в браслете,  в момент восторга хлопал себя по коленкам,  когда смеялся,
больше гикая прерывистым захлёбом, в стать своему откормленному положению.
      - Ты проходи проходи милок..  Выпей, расслабся.. А то давеча, ты всё где то за
роялем бегал, Дамы наши от тебя ну в полном восторге! - бросая косой с ухмылкой взгляд
на МЕню, который медленно кивал головой выражая своё полное согласие в лице сказанных
слов, плюхая одним кивком в стакан коньяку, золотыми перстнями прицокнув о бутылку.
      - Да я,  да, - мял шапчёнку Маслобойщик,  явно взвинчивая своим хлюпким
поведением градус насмешки в столь властных особах.
      - Да расслабься ты! - слегка наклонясь,  беря рюмку явно выражая неудовольствие
Курголапов, видя такого трусливого цеплёнка,  которого и есть не охота, - Чё ты замялся,
присядь.
      Женька сел, и пытался выпрямить спину,
      МЕня ему:
      - Давай давай,  бери коньячек! - указывая ножичком на рюмочку, взяв из ящичка
ещё одну лимонку,
      Женька взял рюмку не зная что сказать резко опрокинул её.
      - О! Другое дело! А то жмёшся на стороне, прячешься где то,  Мы ж с тобой сто
лет знакомы, а ты как не родной! Тут вот Леонид Протасыч вопрос к тебе имеет: Вот скажи
поклонник найпрекраснейших Дам,  и мидий в оливковом соусе,  есть ли Вера на Западе?
Слышал я знакомые твои,  да и Вовка Микин твой сосед,  всё превозносят изысканность
общества,  культуру,  тамошние традиции,  свободу слова,  и говорят что вера там у них
Католическая особенная, и что якобы вся роскошь, а её там как известно не мало, вся от
веры ихней совершенной. Святые ихние не спорю, много пострадали за неё, на протяжении
веков то,  и если Да,  то какой силы она в тех сердцах живущих пребывает?  Наша то
Православная не слабей! Мы ведь все Христиане, А то и гляди быть может сильней? А народ
то всё в лахмотьях ходит, всё в куске хлеба и пропитание находит, и гол и бос. А вера то
куда не слабей? В чём же разница ответь нам, где ж то Золото? Мы с Леонид Протасычем
духовностью с тобой ничем не отличны, того и в праве вопрос такой сложности я бы сказал
задавать, именно такому же не сведущему как и мы. Нет другое дело Священно служителю
задать, то ответ если не в ёмкости своей то в очевидности, чрез слово упомяная имя Божие,
был бы крайне вознесён и в силу свою по буковкам разложен, но вот беда, не в той мере
воспринят, сколь если бы от любителя Девиц да устриц услышать. Ты уж прости, да и мы
такие самые! Вот тут то Женька мы ничем не отличаемся, - и он наливает ещё по рюмахе,
- И шампанское и гульнуть,  да хоть и ванну в вине и цветах, для наших Красавиц! Смех
ликование, брызги, ожерелье в рубинах, ночь, ночь, сплошная ночь, и зановесочки по утру
качающиеся, Аа? - Хлопая его по плечу, - Ты ж живёшь в удовольствие! Так ведь Женька?
Кому как не тебе знать о чем я? Ну давай хлопни еще коньячку!
      Женька немножко приободрился, почувствовав некую свободу и явно не плохое к нему
отношение, тем более коньячок в голову хлопнул придав ему более раскованной силы в мыслях
и действиях  (ещё пару стаканчиков и он закинет ногу за ногу и будет их поучать,  махая
пальчиком выражая своё несогласие,) "Нее," - после пятой, - "Ты мне кто? Не друг чтоль?"
"Да мы с тобой, да я для тебя!" "Да горы сверну! Да последнюю рубаху!" "А хош я тебе
даром маслобойку отдам! Хош?" "Вот ты ж мне МЕнька, Ты ж друг мой!" - и обязательно
слёзы и обязательно лбами стукнутся и чтоб "друг" тебя крепко обнял, и сам хныкал и слёзы
лил, но до этого вероятно не дойдёт, но именно с таким раскладом можно было бы увидеть
последующие пару часов. Конечно только из себя это и мог вытянуть Женька Маслобойщик,
если бы до этого дело дошло,
      А так, придав выражению лица задумчевый и серьёзный вид, где то даже подняв глаза
к небу, он всё же мельком почему то вспомнил Непряткина, на той полянке.. и прям рой
мыслей пронёсся..  Он сконфузился внутри,  потому что даже если бы и смог тройку слов
сверстать как говорится по делу,  он бы не смог ответить и на долю даже от капли сего
вопроса, и он без усилия уклончиво ответил "Частично!". МЕня с Курголаповым перекинулись
заинтересованным взглядом,  явно оставив паузу для последующего  "слова"  со стороны
Женьки, но тот взял лимонку и третию налитую рюмочку, будто он уже всё высказал и на
том как говорится его миссия окончена,  перекинул и её с порозовевшим приливом столь
горячительного напитка, принюхивая лимончиком. "Да" говорит - "С лимончиком Хорошо!"
В сей самый момент когда те ждали продолжения ещё не поняв и не вникнув, что это всё
что было уготовано, да так и вылетело в скупости своего ответа, как пёрышко на его шляпке,
на такую серьёзную и можно сказать ортодоксальную тему.  Тут то Женька и откинул нечто
совсем не в теме связанное: О! А это кто? - останавливая взгляд между ними уставившись
где то за сеточку беседки, (видемо специально воспользовавшись моментом пытаясь отвлечь
от себя внимание, двух властных и "пиратских" особ, потому что поджилочки то всё равно
в ногах потрясывали).  МЕня опять повернулся сморщив свой вспотевший лоб,  пытаясь
разглядеть кто это там осмелился мешать.
      За виноградом в явно мечтательном и немножко удалённом, отстранённом я бы сказал
виде от сего мира шел Максимка,  он видемо и внимания не обратил на эту беседку, шел
себе глазами меж ветвей взлетая, какой то палочкой размахивая в руке. Они только только
расстались, но она была с ним, она не оставляла его, и сладость её ладошек он чувствовал
на своих губах, шепча тихоничко её имя. А тут МЕня. В грубоватой своей манере, малость
вернул его на землю:
      - Эй пацан!  А нук поди сюда! - Максимка чуть растерялся, приостановился, было
начал смотреть по сторонам,  думая что это не к нему,  а МЕня руку просунул через
ромбический проем в более лысоватом месте беседки: - Тебе, тебе пацан говорю! - и как
бы машет ему не вставая.  Курголапов зубочисткой ковырял свои зубы,  подцыкивая для
удачного извлечения остатков закуски.
      - Вы ко мне? - уже окончательно спустившись на землю спрашивает Максимка.
      - Ну так, а к кому ж ещё? Много тут таких кудряшей ходит?  Не боись малец иди,
Мы здешнего хозяина друзья на отдыхе,
      Максимка оглянулся, мысленно думая о том что кто то мог увидеть Юлиану. Он почему
то забеспокоился очень за неё, сердце забилось учащённо.
      Из беседки высунулся к проёму уже чуть поддатый Женька,  явно оценивая свою
будущюю жертву, и вероятно облизывался на тот счёт как ему крупно повезло, "ух думал он,
теперь над козлёночком можно посмеяться, как бы мысленно всё то что пугало его спихивая
на паренька," - и это видно придавало ему смелости.
      - Хороший денёк,  малец,  заходи! - у Калатушки явно появилось ранее утраченное
настроение,
      Женька высокомерно окинул взглядом входящего в беседку паренька, садясь на свою
отдельную скамеичку на которой пребывал ранее, достал модную дорогую сигару из блестящей
коробочки, и закинул ногу за ногу,
      - Чьих будешь хлопче? - с нахальным и ехидным, чуть насмешливым видом пристукивая
мундштуком по коробочке, вроде он тут хозяин, обратился к Максимке. У Курголапого даже
округлились глаза при виде такой высокомерной наглости, что чуть было невыдержав хотел
парой слов сбить ему спесь,  поставив его на место,  но промолчал, потому как МЕня все
понял и с лёгкой ухмылкой похлопал его по руке, давая понять, что ещё рано, типа не спеши,
пусть покажет себя, а мы тем временем на паренька поглядим.
      - Земля эта дом мой,  я здесь родился,  лучше бы у неё спросить, - с каким то
чувством благодарности прозвучал ответ Максимки.
      МЕня переглянулся с Лёнькой,  кивнув мол,  что не ошибся в париньке.  Женька
продолжал,
      - Ну раз земля твой дом, - и он сделал паузу, - будь добр скажи нам, Вопрос не
простой! Есть ли вера на Западе? Коль земля дом твой, - и он ухмыльнулся, - уж кто кто
а ты то точно должен это знать! - закуривая сигару выпуская клубок дыма, явно довольный
собой, что так удачно всунул тот вопрос на который сам был не в силах ответить.
      - Думаю где есть небо, там везде есть вера! - всё также с искренней добротой во
взгляде сказал Максимка.
      Курголапов явно не ожидал, преободрился, будто малец ему силы вселил, и сердце у
Лёньки забилось с уважением к нему, а это дорогого стоило, тоже чувство было и у МЕни,
- который вытирал солфеточкой свой бельгийский ножичек,
      - Как зовут тебя паренек? Ты уж прости нас не гостипреимных, - поднимаясь бросил
скомканную солфетку на стол Лёнька. - Меня,  Леонид Протасыч, друг здешнего владельца
заводов и "параходов", А это, - указывая на МЕню, - здешний "омбудсмен" Одна из самых
влиятельных особ, и не только в этом городе и в этой области.. Александр Константинович,
- на Женьку он конечно даже и не глянул, будто того и вовсе не было, и протянул мясистую
руку обвешанную в два кольца на запястье золотым браслетом.
      - Максимка Курлаев, сдешнего рабочего сын, приехал на каникулы к отцу, - в свою
очередь ответил паренек.
      - В чём же сила веры скажи мне дорогой, я вот, всю жизнь быть может над этим
вопросом толчусь,  а ответ,  всё где то за горами,  Ты присять присять сынок, мы люди
серьёзные, много чего видали, но вот такого краткого ответа никогда не слышали, разъясни
что думаешь? - с явным уважением и какой то отеческой любовью, очень мягко обратился
Курголапов, чего ранее за ним никогда не замечалось. И непроизвольно вытянул из жилетного
кармана золотые часы на цепочке, явно дорогой антиквариат, и щёлкнув крышичкой, глянул
- "да ты что", - как бы обращаясь сам к себе, потом повернулся к МЕне, - Санька брат,
мои охламоны видать уже прикатили, - давая понять что нужно и ко всем гостям
присоединиться, - А ты Максимка пойдем пойдем с нами.  Уж больно ты к сердцу моему
прилип, - и как бы обхватив его дружески вокруг плечей с собою увлекая, - А да, -
обращаясь к Женьке, - ты здесь любитель коньячка всё прибери!  И Александру
Константиновичу доложи как справишься.
      МЕня стоял матёрый такой, и кистью правой руки о внутреннюю ладошку левой
перстнями постукивал,  с найлюбезнейшей улыбкой,  в которой Маслобойщик уловил что то
очень хищное, до поджилок его пугающее.
***

Продолжение следует;