Охотник на копытную дичь

Сходи, проведай Ивана Петровича, узнай как у него дела - всё-равно гулять собрался
– сказал мне отец, разбирая свои рыбацкие принадлежности.
– а что с ним случилось? – спросил я:
– да сходи, сходи, он сам и расскажет, у него лучше получится – засмеялся батя. Я приехал к нему в Каргополь на недельку, с трудом выбив у начальства несколько отгулов, и теперь наслаждался отдыхом и ничегонеделанием, гуляя по знакомым с детства улочкам города, любуясь на белокаменные храмы и старинные деревянные дома, навещая друзей и родственников, слушая, за чашкой чая, их нехитрые новости. Погода не радовала, и надежда выехать в озеро на рыбалку – таяла с каждым днём, что не особо-то и расстраивало меня. Я не такой фанат удочек и спиннингов, чтобы в любую промозглую, ветреную и дождливую погоду, рваться на осеннее озеро и болтаться там по волнам в лодке, замёрзшими руками насаживая червяка на крючок, надеясь вытащить что-то из темной, холодной и перебаламученной волнами воды. Моё рыбацкое счастье всегда было летом, когда утихал ветер, садилось за край леса солнце и на тихой и блестящей, как зеркало, гладью воды появлялись круги от кормящейся рыбной молоди – тогда и наступал для меня покой и умиротворение. Только там, выкинув из головы все заботы, проблемы и неприятности, глядя на это чудо, когда непонятно, где вода сливается с небом вдали – я понимал, что счастье всё - таки существует и растворяясь в этой озерно-небесной пасторали, наслаждался красотой нашей северной природы.

Иван Петрович – дядя Ваня, как я его всегда называл, был очень интересным и колоритным человеком. Маленького роста, лысоватый, очень подвижный и обладающий невероятным чувством юмора, при этом заядлый рыбак и охотник, он всю жизнь проработал шофёром, и своими золотыми руками мог отремонтировать и завести любую технику, за что был очень уважаем начальством и коллегами по работе. У него, как в известном мультике, было «четыре сыночка и лапочка дочка», которым дядя Ваня старался передать свою энергию, любовь к природе и жизни. Они с женой, моей тетушкой Зиной - жили на окраине города в своём стареньком доме, в который я любил приходить, приезжая к отцу в Каргополь. У них было так уютно и спокойно, что вспоминая потом эти посещения и разговоры, у меня всегда улучшалось настроение и появлялась улыбка на лице.

Открыв калитку в деревянном штакетном заборе, я увидел маленького шустрого пёсика, который бежал мне на встречу, заливаясь громким лаем и показывая, что он тут хозяин и хлеб свой ест не зря. Я послушно остановился и дотянувшись рукой до окна – постучал, сообщив хозяевам о своём приходе, и попытался успокоить   маленького охранника. Хлопнула входная дверь и, увидев вышедшую на крыльцо тётю Зину, я спросил улыбаясь:
– День добрый хозяева! можно зайти? - и получив приветливую улыбку и утвердительный ответ, дождался, когда она шутливо ругая, запустит пёсика в дом – поднялся на крыльцо и зашел внутрь.
– Гоша, ты чего заливаешься так на гостя? – услышал я голос хозяина из комнаты:
– заходи давай, пропащий, не стой у порога! – сказал он, и я, положив на кухонный стол, за которым хлопотала хозяйка, пачку печенья и шоколадку – прошёл в комнату. Дядя Ваня сидел за столом, где на большом листе фанеры были рассыпаны ягоды клюквы и он, выбирая из них лесной мусор, скатывал темно-красные, уже  очищенные ягоды в большое эмалированное блюдо.
-Вот бабка дала работу! уже два часа сижу, скоро передача интересная по телику, а я всё перебираю! Лёшка с Пашкой ездили вчера на болото, на «толстый берег», набрали там ягод и нам три ведра забросили. Чтобы самим чистить поменьше, свалили лодыри на меня – беззлобно бурчал он, довольный в душе сыновьями.
– ты то как живёшь? в отпуск приехал? как там Геннадий, чем занимается? карасин - то есть у него? – задав сразу кучу вопросов – он ссыпал последние ягоды в блюдо и громко спросил у тёти Зины: – ты чаем-то нас поить собираешься? или тоже меня заставишь на стол собирать?
– уже несу – ответила тетушка, заходя в комнату с чашками и чайником:
– вот раскричался, старый.. тебе сейчас делать-то нечего, в отпуске, бродишь из угла в угол: на рыбалку - погода плохая, на охоту нельзя! В лес за ягодами, без ружья, не хочешь - всё хоть делом занят!
Я удивлённо смотрел на дядю Ваню, не понимая, почему это ему, вдруг, стало нельзя в лес на охоту и тот, прочитав в моих глазах немой вопрос, спросил:
– тебе отец ничего не рассказывал, что ли?... нет, сказал что  ты сам лучше расскажешь! – ответил я и, взяв в правую руку чашку с чаем, устроился поудобнее на диване, поглаживая левой, признавшего уже меня своим, лежащего рядом пёсика.
– ну ладно, слушай тогда, какая фиговина у меня приключилась! – начал он.
И этот его рассказ, я постараюсь передать максимально правдиво, не слишком переврав его за давностью лет.

-В конце сентября – начал свой рассказ Иван Петрович
- прибежал ко мне Валентин Никаноров, сосед мой бывший (с которым мы в одном классе учились, выросли на одной улице и много лет в СХТ проработали) и, еле отдышавшись, сказал: - Иван, давай собирайся на охоту! На медведя пойдём, на овсы, всё готово!...
- какие овсы, какой  медведь, откуда он взялся? – спросил его я
– с директором и его братом собирались ехать, кусок поля с овсом на опушке нам оставили, договорённость была с агрономом ихним: привада положена, шалаш построен - а у директора нынче ночью сердце прихватило, в больнице он сейчас, скоро в Архангельск будут отправлять. И брат его из Москвы приехать не смог, тоже дела какие-то важные не пустили! Вот Михалыч и сказал, чтобы мы с тобой на охоту ехали – шкуру ему (он брату обещал, а тот - кому-то ещё из начальства), а мясо нам! Все бумаги есть: лицензия, разрешение, деньги плачены. Давай, собирайся, «козла» своего готовь, вечером выезжаем...
У дяди Вани был списанный, давно выработавший все свои ресурсы, маленький «вездеход» – ГАЗ-69, который после долгих согласований и договорённостей, разрешили ему выкупить у своей организации по остаточной стоимости, так как он  долгие годы стоял разобранный и комиссия справедливо решила, что восстановить его невозможно. Но дядя Ваня восстановил и ездил на нём с товарищами и родственниками и в лес: на охоту, за грибами, и ягодами – и на свою дачу: избушку, на небольшом участке земли, гордо именуемую, как и десятки тысяч таких по всей стране в те годы – «фазенда».
И уже вечером оба охотника тряслись по разбитой дороге, в этой машине, в сторону деревни Едома - неподалеку от которой и находилось поле с деликатесным лакомством для медведя - переспелым овсом.

– Петрович не обижайся, что я юбилей свой зажилил – сказал Валентин Степанович, Ивану Петровичу, молча крутящему баранку
– сам знаешь, как при нынешней власти с выпивкой.
По всей огромной стране уже начинал набирать обороты «Закон о борьбе с пьянством и алкоголизмом», который в народе, как всегда метко и коротко, назвали – «сухим законом». Цыгане – хотя уже начали перепродавать водку, стоившую в магазине пять рублей, в пять раз дороже – не успели ещё вставить всем своим лошадям золотые зубы, но уже говорили: - спасибо Горбачёву! Таксисты только осваивали торговлю водкой, развозя её по домам и адресам, предвосхищая нынешнюю «доставку» курьерами продуктов. Талоны уже были напечатаны и выдавались по всем предприятиям – по норме - две бутылки в месяц, но и с ними купить её было непросто, и винные магазины трещали, как крепостные бастионы после атаки жестоких янычаров.
– да, Иван, выписали мне ящик водки на юбилей, купил я его – продолжил Валентин, глядя на сосредоточенно молчащего товарища:
– но у меня внучок, Серёжка, женится надумал, а он комсорг в банке своём: и в обоих райкомах на него плотно наехали, чтобы показательную безалкогольную свадьбу провёл, первую в районе.
– Иван Петрович резко тормознул и остановив машину, ошарашенно смотрел на своего друга:
– ты что, Валентин – серьёзно?... Ещё как, Иван, куда уж серьёзнее! Сказали ему:
– кто, если не ты? - а если проведёшь, как положено, с корреспондентом и телевидением архангельским, то квартиру тебе выделим, хоть и не в новом доме, но в кирпичном, с удобствами (там скоро двухкомнатная освобождается). А если нет – то и квартиры нет! Вот такая задача! Ну он и согласился - как ещё квартиру получить парню? жить надо где-то: с тёщей - не сахар, сам понимаешь. Но ему, наверное, и водку (два ящика), которые на свадьбу положены - не выпишут, раз она безалкогольная? Вот мы и подстраховались – я свой ящик пожертвовал на это дело! Что ж мы, родня, да и не отметим нормально такое событие? не по людски это! Но я с собой фляжку прихватил, ты не думай.. Медведя завалим - обмоем и охоту нашу, и юбилей мой!

Вскоре охотники прибыли в деревню и оставив машину у знакомого мужика, пешком двинулись к месту засады. Пройдя километра три, они осмотрелись и, уже в сумерках  со всей осторожностью, расположились в шалаше, устроенном на небольшом пригорке у поля с овсом. Время шло, на небе, затянутом низкими облаками, то появлялась, то опять пропадала, полная луна. Становилось всё холоднее и, зябко поёживаясь, Степаныч достал из внутреннего кармана фуфайки плоскую металлическую фляжку, свинтил с неё крышку, и протянул дяде Ване, тихо прошептав:
– давай Петрович, согреемся! - тот не отказался, взял у него фляжку и сказав:
– за твой юбилей и твоё здоровье! - сделал хороший глоток и протянул её обратно Степанычу. Тот, тоже приложившись, достал из кармана завёрнутый в газету кусок хлеба с салом, разломил его и протянул другу. В шалаше сразу стало теплее и уютнее и, глотнув ещё по разу из этой удобной посудины (изготовленной умельцами северодвинского судоремонтного завода «Звёздочка»), они глянули в проём шалаша, и не увидев там зверя - устроились поудобнее и продолжили дегустацию, справедливо рассудив, что поллитровая фляжка для двух здоровых мужиков – что слону дробина. Но сон, потихоньку, сморил обоих, и когда в поле раздался какой-то шорох и шум - охотники проснулись, моментально прицелились по темному силуэту, и оба пальнули.

Перезарядив ружья, мужики выбрались из шалаша и внимательно вслушиваясь и всматриваясь вокруг – медленно двинулись к упавшему зверю. Вдали слышались  звуки, очень напоминающие звуки коровьего колокольчика – ботала, а на земле лежал вовсе не медведь... а мёртвая корова. Осмотрев её тушу и убедившись, что ошибки нет и она уже точно никуда не убежит (так как одна пуля попала в голову, а вторая точно в сердце) они двинулись в деревню звонить участковому, директору местного совхоза, ветеринару и прочим должностным лицам. И всё закрутилось: вскоре прибыли и участковый и зам.директора совхоза, вместе с районным ветеринаром, который, после разделки туши, составления и подписания акта – поставил свою синюю печать на каждый кусок говядины и, приехавшие вскоре работники, погрузив мясо и кости на грузовик, увезли трофей в столовую совхоза.
Оказывается, три коровы пропали из стада ещё несколько дней назад: их, конечно, искали, но рогатая троица запутала следы, сделав круг по лесу и болоту - сбила с хвоста (вернее с хвостов) погоню и вышла на несжатое поле, где одна из них и попала под снайперский огонь двух  каргопольских охотников. Дядя Ваня, даже, утверждал, что его пуля попала не просто корове в голову, а точно в глаз - он бил, чтобы медвежью шкуру не испортить – но это уж пусть будет на его совести!

– так у вас ружья-то какие были? одностволки что ли? – спросил я дядюшку:
- у меня одностволка старая, 16 калибра, а у Вальки – тоже одностволка, но двенадцатого... Дядя Ваня, у тебя же двустволка двенадцатого калибра была?... ты почему на медведя с одностволкой пошел?
– так Пашка ружьё взял, намедни ещё, ну а я с этой поехал, что такого-то? – она надёжная, проверенная!
– ну что тут скажешь? – «подумаешь, с одностволками на медведя!» -  «суровые  каргопольские мужики», да и только!
- а когда комиссия будет?...послезавтра уже, в 11 часов... вот и жду, что порешают
– закончил рассказ Иван Петрович, и подал жене пустую чашку, которую она тут же снова наполнила.
– дядя Ваня, ты после комиссии к отцу зайди, там рядом. Карбюратор к «Ветерку - 12» заберёшь, он говорил, что ты спрашивал: пообщаемся заодно и чайку попьём – сказал я, незаметно для тётушки подмигнув ему и щёлкнув пальцем по горлу:
– Добро, а то мотор не работает! – сказал Иван Петрович и улыбнулся.
Когда вышел фильм «Особенности национальной охоты» – я, конечно, сравнивал тот эпизод в фильме, где охотники лупили из всех стволов по бедной корове, а она всё -равно убежала – и рассказывая друзьям про этот случай из жизни, всегда говорил, что были бы там каргопольские охотники – шансов бы у неё не было.

Через день, с утра, батя стал готовится к встрече. Он начистил и, в большой кастрюле, отварил картошку, бросив туда каких-то специй и соли, а потом, придерживая крышку  слил через неё воду – поставил кастрюлю на пол и закутал в теплую куртку, чтобы не остыла. Из погреба достал литровую банку солёных груздей, такую же, огурцов и трехлитровую банку, собственноручно засоленной селедки -  вытащив оттуда две большие рыбины, почистил их и разделал, красиво разложив на фаянсовую селёдницу, укрыв сверху нарезанными кольцами репчатым луком и залив  растительным маслом. Наблюдать за этими его манипуляциями было одно удовольствие, но я спросил:
– может помочь тебе чем, батя?..сходи буханку хлеба купи, да по пути мусор вынеси, а я уж с остальным сам разберусь.
Я пришел из магазина и оглядев сервированный отцом стол: присвистнул! – вот уж точно американцы удивляются: «в магазинах нет ничего, но столы полные».
В середине стола стоял хрустальный графинчик с водкой, три гранёные стопки -  вилки, с ножами из старинного мельхиорового набора, лежали рядом с красивыми тарелками. По центру – блюдо с холодцом, грузди в миске и щучья икра на блюдце  – завершали картину. На печной плите, накрытой клеенкой, стояло блюдо с небольшим рыбником, а на газовой - сковорода с жареным мясом. Хоть я и часто пользовался его гостеприимством и кулинарным талантом, но каждый раз поражался, увидев эту картину.
И тут зачирикал дверной звонок. На пороге стоял сам виновник торжества - Иван Петрович, в темной куртке и черной шляпе. Батя поздоровался с ним и сказал:
– расскажешь всё потом, сейчас раздевайся, за стол и по стопочке! а то уже заждались. Так мы и сделали. Под батин любимый тост:
– С увиданием!
Мы осушили по стограммовой гранёной посудине и Иван Петрович, похрустев груздём, и нацелив вилку на селёдочку - произнёс:
– лишили на год права охоты! -
и сделав небольшую паузу, добавил:
– на копытную дичь ! 
И мы с отцом, открыв рты и осознав им произнесённое – захохотали так, что, наверное, слышали все соседи за стеной. Ну а что? По моему - очень справедливое решение: копыта же у коровы были – были! Значит нельзя!

Как я сейчас жалею, что в те далёкие годы не записывал эти охотничьи и рыбацкие рассказы и истории моих родственников и знакомых, с которыми вырос и общался долгие годы. Тогда их рассказы казались мне простыми и бесхитростными - без всякого пафоса, героизма и романтики, иногда наивными, хотя всегда честными и наполненными житейской мудростью. Только по прошествии многих лет, стал я понимать, что эти люди и есть тот самый народ, который, после тягот военных лет и разрухи, смог своими руками поднять страну из развалин, которые хотя сами  и не совершали великих подвигов, но честно и достойно жили, трудились, растили детей и внуков – которых надо всегда помнить и гордиться ими!