Транснефть. Диаскан. Часть 2

   После того, как нас кинули с энергосекцией, настроение было прескверное. Хотелось кому-нибудь хорошенько дать в морду. Или подвесить к потолку за причиндалы, и очень медленно!

   На следующий день утренняя планерка у главного конструктора прошла как обычно, кроме того, что на вопрос Мирошника: «Чем занимаетесь?» спокойно ответил: «От-ды-ха-ем». Остальные руководители групп испуганно посмотрели на меня, ожидая казни, но Мирошник только хмыкнул и попросил меня задержаться после планерки.

   Когда мы остались вдвоем, Мирошник сказал примерно следующее:
   - У нас сейчас полный разнобой с системами сопровождения и поиска застрявших дефектоскопов, английские, немецкие — все давно устаревшие. Погрешность определения положения маркера 2 метра. Ошибки определения положения дефектов соответствующие. Ваша задача создать единую систему, которая объединит в себе все существующию системы и увеличит точность на порядок и чувствительность минимум втрое. Для начала составь технические требования и принеси на утверждение.

   Подумав минуту, я ответил:
   - Мне потребуется полная поддержка всех руководителей групп по возможному изменению конструкции и программного обеспечения дефектоскопов для совместимости с нашей будущей системой, чтобы не получилось, как с энергосекцией — энегосекция готова, а дефектоскопов подходящих нет.

   - Будет тебе «карт бланш», но в разумных пределах.

   Дефектоскопы обследуют протяженные участки трубопроводов длинной в сотни километров, есть даже один участок в 380 км. При скорости перекачки нефти не более 2 м/с пропуск может занимать больше 2-х суток. Дистанция отмеряется одометрами, колесиками, катящимися по поверхности трубы. Вот только труба обычно покрыта налетом парафина, непременного спутника нефти, поэтому они проскальзывают, внося погрешность. Кроме того в дефектоскопах есть электронные часы, для совмещения времени и дистанции.

   На поверхности трубопровода бригада сопровождения ставит маркерные приборы в определенных местах, которые регистрируют время прохождения дефектоскопа. В конечном итоге при обработке данных совмещаются время и дистанция по одометрам с наземным положением маркеров и его временными отметками.

   Собрал группу, объяснил задачу и дал неделю на осмысление и подготовку предложений. Естественно, и сам напряг все свои мозговые мышцы. Начал анализировать причины погрешностей измерений, все таки в прошлом я в институтские годы обучался во ВНИИФТРИ, главном метрологическом институте страны.
 
   Во-первых, отметил для себя плохие часы в дефектоскопах и маркерных приемниках, большую погрешность часов терминала (ноутбука). Во-вторых, момент прохождения дефектоскопа через маркерный пункт фиксировался по максимуму магнитного поля, а он был протяженный и плохо определяемый. Ну, и в-третьих, ребятам из бригады сопровождения приходится на каждом маркерном пункте сидеть по часу рядом с приемником и зимой, и летом, то зад морозить, то на солнце жариться. Соответственно и часы в приемнике от перепадов температуры гуляют.

   В конце недели собрались обсудить идеи и предложения. К сожалению ребята ничего существенного не предложили, кроме поиска новых более стабильных и точных генераторов для часов и радиосвязи между прибором и сопровождающими. Выложил на стол графики магнитных полей дефектоскопа, принимаемых антенной приемника, точнее двумя:

   - Смотрите, это вертикальная антенна, а это горизонтальная. У вертикальной антенны магнитное поле меняет знак при прохождении дефектоскопа, а у горизонтальной имеет максимум. Если оцифровать и сложить поля, получится меандр, точно определяющий момент прохождения дефектоскопа.
   
   Володя аж подскочил: «Точно!» Виталик сказал: «И помехозащищенность обеспечим, можно чувствительность до небес поднять!» Миша спросил: «А как быть с ультразвуковыми дефектоскопами?» Володя рявкнул: «Да точно так же! Там просто фаза на 180 перевернется»

   Магнитные дефектоскопы имеют постоянные магниты, которые намагничивают стенку трубопровода, а вот на ультразвуковых магнитное поле создается магнитной антенной, генерирующей поле частотой 22 Гц.

   Ребята заулыбались — появился свет в конце туннеля.
   - И еще, ребята, нужно проводить синхронизацию дефектоскопа и приемников с часами терминала перед пуском, а после выемки проводить сверку часов. И не важно с какой точностью работают часы терминала. Их точность просто не важна.

   - Николай, ты гений!
   - Нет, мне гения не надо, я согласен на коньяк!.. Шучу.

   Мирошник наши технические требования утвердил, дал команду руководителям групп исполнять наши требования, и работа началась. Я с головой залез в интернет и занялся широким поиском: нашел литиевые аккумуляторы для батареи маркерного приемника, исходя из их размера, подобрал алюминиевый герметичный корпус, выбрал супер-пупер микросхему генератора для часов, нашел производителя гибких клавиатур под заказ и светодиодную панель для экрана. Володя занимался электроникой, Виталий — терминалом  и экраном, а Миша — цифровыми фильтрами. Конструкторский отдел выделил для нас конструктора. Теперь мы были полностью укомплектованы.

   Поискал в интернете магнитные датчики. Нашел питерскую фирму, которая занималась приборами для поиска заглубленных объектов, типа снарядов, мин и прочей гадости, оставшейся со времен войны. Связался с директором, объяснил наши проблемы, получил  консультацию, которая удовлетворила меня на 100 процентов. Цена была скромной, поэтому я сделал заказ аж на сто комплектов. В комплект входила плата питания и платы на каждый ферромагнитный датчик. Собираются в этажерку. Не хотел их переориентировать, но попросил сохранить для нас данную модификацию без изменений.

   Эти датчики стали для нас определителями ультразвуковых дефектоскопов, а для магнитных дефектоскопов сделали сборки из двух ортогональных магнитных антенн, объединенных на общей текстолитовой доске. Выбрали ферритовые сердечники длиной 200 мм и намотали на них обмотку. На немецких антеннах длины составляла 0,5 м и вес в пять раз больше.

   Оставалось организовать радиосвязь. У нас в России есть два диапазона, разрешенных для любителей — 430 МГц и 868 МГц, остальное — военные, государственные и коммерческие диапазоны. Добиваться выделения частоты — это много лет даже для Транснефти. Я нашел подходящую микросхему приемопередатчика диапазона 868 МГц. Нашел и отправил Володе, он пришел в восторг.

   Я по-прежнему заказывал комплектующие в больших количествах. Что-то подсказывало мне, что это не на долго. К сожалению, все так и случилось. Транснефть организовала в себе Центр Управления Поставками (ЦУП). Ну, типа, у вас кругом воруют, теперь наведем порядок. Теперь мы должны были все заявки на закупки отправлять в ЦУП, а они уже решали у кого закупать. Наш отдел снабжения фактически ликвидировался.

   Сложно сказать, как ЦУП оправдывал свои расходы и эффективность, только все цены на комплектующие, закупаемые компьютеры, оргтехнику и прочее выросли в два раза, даже у единственных поставщиков. Думаю, кто-то в Транснефти на этом отлично грел руки, только в нашей компании это были миллиарды рублей в год.
 
   Компьютеры поставляли с предустановленной операционной системой, а потом заставляли ее сносить и устанавливать новую. В здравом уме это объяснить невозможно. Меняли шило на мыло за большие деньги. Единственная выгода для нас — лицензионные номера операционной системы, которую сносили, можно было использовать в личных целях. Чем мы и пользовались.
 
   За год создали нашу наземную маркерную систему (НМС). Сначала хотел похулиганить и назвать ее своими инициалами МНС, но потом скромность победила. Началась пора испытаний: топили в воде, грели, морозили, трясли, все прошли успешно. Дальше начались практические испытания.

   Устанавливали систему рядом с трассой Москва — Рязань и пытались поймать ложные срабатывания от проезжающего транспорта. Не получилось. Меряли дальность связи по радиоканалу — все в норме — 50 м.

   Дальше катались по трубопроводу с НМС и старыми системами и сравнивали результаты. Мы были вне конкуренции. Отделение инспекции трубопроводов особо отметило наличие радиоканала между маркерным приемником и оператором сопровождения.

   В режиме локатора мы могли определить положение дефектоскопа в приемной камере или в месте остановки с точностью 20 см. Все, что вы хотели, товарищ Мирошник.

   И тут постепенно начались проблемы. Начальник нашего отдела начал заявлять, что мы в жиру катаемся, пора бы и о других группах подумать. Для начала отобрал у меня Володю. Чуть позже Мишу. А Виталику дали особое отдельное задание.

   Я остался ведущим инженером, но без коллектива. Кого вести, куда?
Занимался сопровождением НМС. Обучал коллег приемам эксплуатации НМС. Было грустно и не понятно. За что??? Расформировали лучшую группу разработчиков в отделе! У меня сложилось мнение - это зависть. Кому-то наши успехи стали поперек горла.

   Для моих ребят это тоже стало ударом. Первым уволился Володя, через пару месяцев Миша, работать без меня они не захотели. Виталик остался, поскольку его работа была всегда обособленной. Вот только, когда я ему подсказывал алгоритмы, дела его шли гораздо успешней. Но ради своей семьи он был готов смириться со всем, и я его понимал.