Бойня

Жизнь потерянной цели –
Нет ничего, лишь пустота.
Жизнь потерянной цели –
Ты один, а вокруг тишина.

Машина быстро набрала скорость и плавно скользила, наверное, по единственной столь ровной дороге в России. Дворники шустро смахивали дождь с лобового стекла, бесперебойно льющего из прорвавшегося неба, по которому бегала молния и раскатистый гром. В такую погоду хорошо спать или читать книжку в кресле качалке рядом с камином, в худшем случае смотреть всякую дребедень по телевизору. В машине было уютно и тепло, двигатель тихо урчал, так и клонило в сон.
- Сэлли, как думаешь, что в жизни самое главное? – не найдя ничего более нейтрально спросил я, что бы не уснуть от скуки и серой погоды.
Сэлли поправила волосы рукой, качнула головой, вместе с ней вильнула и авто.
- Тебе как ответить лучше? Правду, ложь, так, как ты считаешь, или мое мнение? – Тихо и спокойно, едва шевеля губами, ответила Сэлли.
- Как всегда в своем стиле, но я бы хотел услышать именно твое мнение.
- Каждый человек сам для себя определяет, что у него самое главное в его жизни, но абсолютной цели нет, и никогда не было. Даже существование человек не является его целью. Мне даже жалко людей боящихся смерти, ведь смерть всего лишь ничего, полное отсутствие чего-либо. Самое смешное в том, что людям до смерти хуже, чем после. Когда уже осталось чуть-чуть, начинаешь думать о прошлом, о не состоявшемся будущем, о своих поступках и грехах, но все это не важно.
- Обидно слышать это от тебя в такой момент. – Вздохнув, с огорчением ответил я.
- Извини, ты сам просил, что бы я сказала свое мнение. Я знаю, ты привык все делать по максимуму и если уж идти к какой-то цели, то уж точно к абсолютной и никакой другой. – Сэлли тяжело вздохнула, понимая, что сейчас не самое время для ссор и огорчений.
Увлекшись беседой, Сэлли совсем отвлеклась от управления авто, и на всей скорости мы налетели на человека, неизвестно откуда выпрыгнувшего на дорогу. Еще минуту назад он шел куда-то по своим делам, строил планы на вечер, а может на целую неделю, может сейчас дома его ждет жена и дети, а теперь его судьба – быть закопанным в деревянном ящике, громко называющимся гробом и каменным столбиком на верху с датой жизни и фотографией.
Сэлли даже не подумала остановиться или вызвать скорую – выжить после такого удара на скорости около двухсот пятидесяти километров в час не возможно.
- Всего лишь человек. – Тихо прокомментировала Сэлли.
Всего лишь человек, про себя повторил я за ней.
Совсем не заметно, машина плавно стала замедлять ход, пока совсем не остановилась.
- Приехали, идем? – Тихим ровным голосом, совсем не изменяющимся и с отсутствием интонации сказала Сэлли.
- Да, не за чем тянуть время, у нас, его было предостаточно.
Мы двинулись в лес, бесконечно тянущийся вдоль прямой дороги. Одежда быстро промокла и стала неприятно прилипать к телу, ноги вязли в каше из земли, листьев и прочего мусора, то и дело, заплетаясь в корнях и вьющихся сорняках. После сорока минут хоть бы лес начал редеть и уже виделся его конец.
- А я вот тебе подарок на нашу свадьбу приготовил. – Снова развеять невыносимое молчание решил я.
Покопавшись во внутреннем кармане, я достал черную бархатную, но всю насквозь мокрую коробочку и извлек оттуда кольцо в виде змеи. Это было не обычное кольцо – змея душила себя своим же хвостом, а вместо глаз была пара маленьких рубинов. Думать о том, что кольцо придется не по размеру, думать не пришлось – оно аккуратно обвила ее нежный палец, как влитое.
- Я бы была не оригинальна, если бы у меня сейчас для тебя не было свадебного подарка.
Чуть ли не повторяя мои движения, она извлекла и кармана розу с коротким стеблем. Не стоит и говорить, что это простая роза – это остановленная роза была сделана из чистой энергии. Она была как настоящая и слегка обгорелая, что делало ее совершенно уникальной.
Пока мы обменивались подарками, лес уже кончился, и мы вышли на поляну. Уже вечерело, совершенно не проглядывающее сквозь бурые тучи солнце уже закатилось за горизонт. Легкий дождь, начавшийся еще при нашем выезде, перешел в беспощадный ливень с тяжелыми каплями так и пытающимися вдавить тебя в глиняное месиво.
- Представляешь, я оружие забыла, даже не проверила перед выходом – правда я дура?
- Конечно нет – мы же люди, нам свойственно ошибаться, даже компьютеры ошибаются. – Я тихонько поцеловал ее в мокрые холодные губы, и достав свой безотказный Desert Eagle, передал ей.
Она разрядила первый патрон, зная, что в моем оружие первый и предпоследний патрон холостой.
Ты только это, не забывай меня. – Только и успел сказать я, как громкий хлопок, прокатившейся по всей поляне и помчавшийся далеко в лес раздался в монотонной тишине ливня. Бесчувственно тело, не управляемое ничем рухнуло в грязь.
- Обещаю, я никогда тебя не забуду. - Разрыдавшись, ответила Сэлли, и бросив оружие к трупу медленным шагом двинулась обратно к машине.
Глава 2: Death’ender.
Куда только не заносит людей судьба. Порой останавливаешься, и думаешь – как же тебя занесло сюда. Вот и я, остановившись в еле продвигающейся бесконечной толпе, думаю, как же я сюда попал? Хотя, я просто в восторге оттого, что меня сюда занесло – не каждому удается попасть на концерт группы Slipknot. Бывает, что бросишь все и делаешь совсем уж за рамки выходящие поступки. Только этим можно объяснить, что я, бросив родителей, институт и забрав все деньги в семье, поехал без чьего либо разрешения в Америку на концерт.
Бесконечная очередь, на мое удивление, быстро рассосалась или даже растворилась в небытие. Slipknot уже начали зажигать, и толпа начала биться в экстазе.
FUCK IT ALL! FUCK THIS WORLD!
FUCK EVERYTHING THAT YOU STAND FOR!
DON'T BELONG! DON'T EXIST!
DON'T GIVE A SHIT!
DON'T EVER JUDGE ME!
Пребывающая в полном экстазе толпа решила устроить настоящее побоище – в несколько минут около десяти тысяч фанатов пытались пнуть ближнего своего. Охрана как не пыталась их остановить, но была быстро завалена кучей взбесившихся фанатов. Трудно было избежать драки, находясь в самом эпицентре драки, и я тоже с удовольствием пытался поставить всем подряд побольше синяков, на память о концерте. Жаль буйствующая толпа выбрала меня не в качестве союзника, а в качестве своей цели – и я быстро был завален сотней таких же как я.

Приходить в себя в состоянии полной разбитости, не самое приятное, что может быть в жизни. По едкому запаху лекарств и медикаментов, пробившемуся сквозь забитый кровью нос, можно точно сказать, что я в больнице. В палате стоял полумрак, мне даже показалось, что в углу кто-то стоит, но это было просто темная тень.
Пошевелить хоть пальцем было почти невозможно – даже ватное и непослушное тело, накаченное морфием, было все пронизано болью, словно в него вползла сотня змей, покрытых лезвиями, и медленно обвивало его. С трудом повертев головой, мне удалось осмотреть палату – она была очень странная – на небольшом окне весела решетка, никаких приборов не было. Маленькая комнатушка, никак не походила на реанимацию, ведь в таком состоянии меня могли оттащить только в реанимацию.
Надо бы вспомнить, как же я тут очутился. Первое что всплыло это сумасшедшая драка на концерте Slipknot. Мысли плыли и обрывались, но, сосредоточившись, я понял, что это был сон, необычно четкий и реалистичный, но все же сон. По мере отхождения от морфеевого забвения и перехода в болевую скованность, память начинала проявляться, показывая, как же я оказался в псевдореанимации.

Сегодня сложный день для меня – столько новой и необычной информации, новых лиц и возможностей, но что бы все это крепко вошло в мою жизнь нужно работать, причем прямо сейчас. Первое задание, кажущееся простым, да и являющееся таким по своей сути, в данной ситуации стало достаточно проблематичным. Всего-то нужно выследить кого-то, используя внутреннее ведение. Все уверяли меня, что это задание нечеловеческой важности, и что от этого может зависеть жизнь людей, но толком так и не объяснили, почему посылают на столь важное задание именно меня – новичка, не знающего практически ничего. Все объяснение свелось, к тому, что только я могу его выследить.
Сильно сосредоточившись и перебросив все свои силы на построение карты, я добился ее четкости, и ясно видел цель – где-то впереди и достаточно быстро движется. Я уже около часа бежал по лесу, и забрался неизвестно в какую глушь, да еще этот проклятый дождь, который так и хочет залить тут все и устроить новый всемирный потоп. Ноги по щиколотку проваливались в кисель из воды и земли, и я уже набрал полные кроссовки этой каши. Карта – висящая где-то в моей фантазии, мельтешила и не смотря на четкость, была очень блеклой – приходилось закрывать глаза, что бы понять где я, а где цель, иначе, то что я видел глазами, и внутренним видением сливалось, накладываясь одно на другое.
Из-за слишком частых отдыхов, связанный с плохой дорогой, я не успевал. Приходилось с каждым шагом ускорять бег, но в лесу, с вязкой почвой бег давался мне тяжело. Линии начали все сильней и сильней дергаться, словно их жарили на сковородке, и периодически становились совсем не видны. Перенаправив немного сил на предсказания, я закрыл глаза и побежал что есть сил. На десятипроцентной точности предсказание работало ужасно – почти все деревья стояли не на своих местах – порой я пробегал сквозь одни и ударялся лбом в те, которые стояли в метре от меня, поэтому я решил пойти ва-банк. Зафиксировав направление и скорость бега, я всю силу, которую только смог освободить направил на предсказание. Точность видения на расстоянии метра достигла почти до ста процентов. Теперь с закрытыми глазами я точно знал, где стоит дерево в радиусе метра. Через сорок минут спринтерского бега я все же решил взглянуть на карту – сверится. Едва я увидел карту, как в тот же миг столкнулся с целью. Я совсем не подумал, что с такой скоростью может двигаться только автомобиль, и вот – результат невнимательности – он меня сбил.

С прошлым разобрался, теперь нужно думать о будущем. Едва я об этом подумал, как тень, которую я принял за силуэт, медленно подлетела ко мне, стала темнеть, становиться плотней и превратилась в человека, в черной мантии. Лица видно не было – его закрывал плотный сгусток тьмы, которая даже от света яркого прожектора не рассеется. Ему бы еще косу и я бы точно поверил, что это смерть.
- Я за тобой. – Необычным рычащим, голосом сказал тип. В тяжелой музыке часто используют такое рычание, оно там называется гроул.
- Мне наверх или вниз? – На выдохе, ответил я.
- Нам прямо и налево, не умничай, ты хочешь отсюда выбраться или нет?
- А зачем выбираться из больницы?
- Это не больница – здесь ставят эксперименты над людьми. Давай вставай, пошли – с минуты на минуту тут будет подкрепление.
- Я и пальцем не могу пошевелить – меня, словно на кусочки разрезали, а потом сшили обратно.
- Судя по количеству швов, так оно и есть. Семь минут. Или за это время ты успеваешь дойти до машины, либо – человек призадумался – либо не успеваешь.
Переворачиваясь на бок я упал с койки и боль прокатилась по телу шаровой молнией – на миг от переизбытка боли я перестал ее чувствовать, но через секунду она снова сковала тело. Незнакомец даже не попытался подать мне руку и помочь.
- А говорил, не можешь, идем – шесть минут, двадцать три секунды.
Медленно, как червяк, я выполз из комнатушки и ужаснулся увиденному – длинный коридор, освещенный светом ламп дневного света, был весь залит кровью. Она была на стенах на полу и на потолке. Встав на ноги и оперяясь плечом о стену, я последовал за человеком, на котором не было не единого кровавого пятна. Пройдя немного дальше и заглянув в комнату, я не удивился, увидев там гору трупов – кровь должна же была откуда-то взяться. Некоторые висели на лампах, на выпотрошенных из них же кишках. Кто-то был прибит, вырванными из их конечностей, костями к стенам, кто-то был прибит к потолку ножками от табуретки, сиденьем которой была отрублена голова другой жертве. Противно даже думать, как можно абсолютно тупым предметом отрубить голову. Из одного трупа торчала куча ножей, они были воткнуты на одном расстоянии друг от друга, что можно предположить, что их втыкали между каждым ребром несчастного.
- Чего остановился? Трупов не видел? Три минуты, семь секунд.
С трудом, добравшись до входных дверей, я понял – до машины мне не добраться – до нее еще около двадцати метров, а без поддержки стены я и метра не пройду на ногах. Странный человек, похожий на смерть, не обратил внимания на это.
- Сорок семь секунд, торопись. – Продолжал отсчитывать человек.
Стиснув зубы, не обращая внимания на боль, мелкими шагами я дошел до автомобиля, открыл дверь и рухнул на переднее сиденье. Машина оказалась спортивной и дорогой – низкая посадка, обтекающей формы черный корпус, всего два сиденья и очень дорогой вид. Я неплохо разбираюсь в автомобилях, но такой я никогда не видел. Я захлопнул дверь и, облокотившись на нее сел на сиденье.
Сорок секунд уже прошли, и двери на другом конце длинного коридора распахнулись. Мне показалось, что там целый взвод, никак не меньше – бойцы, в полной экипировке и с автоматами. Человек в черном балахоне встал на их пути – не давая им добраться до машины. Взвод сразу открыл огонь на поражение – и первая моя мысль была, что сейчас из меня сделают решето, но пули отскакивали от стекла и корпуса автомобиля, не оставляя на них ни царапины. Пули рвали балахон черного человека, оставляя большие дыры. После двадцати сквозных ранений, неизвестный помощник пошатнулся и упал. Как не странно, но из под его мантии не вытекла ни одна капля крови. Военные, убив единственного, кто мог их остановить, хотя этот парень видимо ничего не мог, даже помочь мне добраться до машины. Возможно это такой же новичок, как и я, которому дали задание спасти меня. Наверное, думал раз его назвали магом, он стал непобедим, а пулям все равно, чью плоть разрывать и корежить. Взвод медленно прошел коридор и обходя труп приближался к машине. Можно продолжать сидеть с улыбкой на лице и ждать пока военные пытаются открыть мое укрытие, но рано или поздно они меня получат, вопрос во времени. Я открыл бардачок – в нем лежал новенький Desert Eagle. Слегка опустив стекло, что бы только просунуть ствол, я открыл огонь на поражение. Меткими выстрелами трое спецназовцев были убиты прямыми попаданиями в голову, а еще двое тяжело ранены. Патроны закончились, нужно было оставить последний - для себя. Когда машину уже окружили, убитый незнакомец резко восстал и в молниеносном прыжке расстрелял всех. Все произошло за считанные секунды – около десяти человек осели на землю практически синхронно.
Отряхнувшись от пыли, человек подошел к автомобилю, открыл закрытую дверь так, словно она была открыта. Он молча сел за руль, предварительно жестом показав мне, что мне нужно подвинутся на пассажирское сиденье, и мы поехало прочь от этой бойни.