1461. Хуторская чертовщина. Мелочные неприятности

         Выгон был пройден с неким опасением, без  малейшего желания наткнуться на ишака, уж пусть в таком случае повстречается местный расхититель, опасливо пробираясь в сторону усадьбы или торопливо уносящего от туда украденный хлам.
      Выйдя на восточную окраину и оглядевшись по сторонам, найдя это место пустынным, прошёл к краю горы спустился к семейному склепу помещиков Мамкиных, проверил целостность места своего тайника с золотыми монетами привезёнными им из Тебриза.
              Далее спустился вниз, прошёлся мимо бывшего барского огорода, взглянул своим хозяйским взглядом, оценив масштабность предстоящих работ, а там и до речки рукой подать.
      Помня давнее наставление закладчиков тайников и кладов, главное не наследить, пройдя до речки повернул на право и направился вдоль берега, запутывая свои следы.
    Дойдя до поворота речки, где неподалёку находился небольшой насыпной курганчик замысловатой вытянутой формы, перешёл по мелководью на другую сторону.
      Зайдя в лесной массив и петляя между деревьев, обходным путём направился к кургану, а не доходя до него с восточной стороны, где им были спрятаны  спёкшие монеты в одно целое, отыскал место схрона.
        Вначале у него было задумка забрать с собой этот клад, но прогулявшись и подышав свежим лесным воздухом переиграл ранее задуманный план своих дальнейших действий.
          А всё оказалось довольно просто, чего таскать и держать при себе этот считай что сплав золота, от которого нет особого проку, а искать на него покупателя, себе же выйдет в убыток.
            Пусть полежит до лучших времён, а там видно будет, чего с ним дальше сделать.
         Обойдя курган в круговую с южной стороны  вышел к мостку через речку, но переходить через него не стал, имея совсем иного замысла задумки, вдоль заброшенного русла вышел к противоположной стороне, а подойдя к горе, направился в сторону скотомогильника, где найдя место спрятанного клада, совершил не большой ритуал обмена.
        Установив примитив-сахарницу и сняв грубого исполнения крышку, вынул из карманов кисет и завязанный в узелок с монетами замызганный платочек.
          Усевшись на татарский манер и подобно весам, держа в одной ладони кисет, а в другой платочек, произвёл взвешивание, определившись на своё усмотрение, что кисет несколько тяжелее и в нём было не менее десяти фунтов весу.
        Оно бы для порядку произвести точный подсчёт, какого номинала и количественный набор монет, чтоб в точности знать, чем он располагает на данный момент в кисете, но сейчас не время для этой мелочной суетливости, когда на кону собралось значительная сумма, вызывающая приятную нервозность.
         И так, следуя последовательности действий, монеты из кисета пересыпаются в сахарницу, накрываются крышкой и временно отставляются в сторонку.
       А далее наступает самый ответственный момент, осторожно приподнимается куст альпийской полыни, изымается из ямы земля, достаётся чугунок, закутанный для надёжности тряпицей.
        Чугунок ставиться рядом с сахарницей, которую Злотазан берёт обеими руками и опускает в яму, присыпает землёй и поверх устанавливает куст полыни.
        Всё это подвергается тщательной маскировке, без единой оплошности на подозрение, не давая ни единого повода, что здесь производилась возня с грунтом. 
          И вот оно самое приятное из всех приятных действий, берётся в руки чугунок разматывается тряпица, для надёжности чугунок прижимается к себе, снимается щербатая сковорода и луч яркого ослепительного света устремляется в небо, что вызывает некоторое опасение и обладатель дивных сокровищ торопится прикрыть горловину посудины своей широкой ладонью.
         Успокоив своё нервозное возбуждение, приступает к развязыванию платочка, действовать приходиться одной рукой применяя в помощь зубы, после не продолжительной суеты узлы развязаны и золотые монеты с осторожностью провизора ссыпаются в чугунок, отзываясь изнутри приятнейшим для ушей перезвоном.
          Казалось бы, что все действия отработаны с идеальной точностью, но как часто бывает, случилась одна маленькая неприятность.
        Да какая она малая, одна упавшая мимо горловины монета может сыграть злую шутку, став неким ориентиром для чужаков к поиску спрятанного клада.
     Ведь сколько таких случаев, когда даже небрежно брошенный окурок или утерянный патрон сводит на нет весь грандиозный замысел.
   Кровь из носу, глаза на выкат, но монета должна быть найдена, если на поиски потребуется потратить даже всю ночь на пролёт.
       Заткнув горловину чугунка тряпицей для надёжности в случае случайного опрокидывание и начинается утомительно-принудительный поиск, вполне сравнимый с обнаружением иголки в стогу с сеном.
        С этой монетой могло случиться всё что угодно, она могла быть где-то рядом, а могла и укатиться под гору, вот и думай в каком месте она нашла себе временный приют, хорошо если завалиться на бок, что упростит её поиск, а если она встала на гурт, застряв среди усохшей травы, тогда печальны предстоящие труды.
      
        Применив статистику логических измышлений и представив себя на месте этой плюгавой монетки, чтоб ей икнулось в эту минуту, озабоченный пропажей интриган приступил к поиску.
      Внимательно исследуя каждый сантиметр и осмотрев всё вокруг крынки, продолжил дальнейший поиск, а в голове из спутавшегося клубка мыслей, вывалилось одно предположение, что эта емкость не желает принимать внутрь себя более девятисот девяносто девяти монет.
       Изначально так и было, когда из саквояжа Владимира Кузьмича были забраны всё червонцы, кроме одного, оставленная в насмешку молодому барину, что послужило для Александра Ивановича Григоренко скорбной участью с подозрением его причастности к ограблению и присвоению золотых империалов.
        Долой все эти надуманные предположения, монета должна быть найдена и положена в чугунок для ровного счёта.
     Закрыв глаза и медитируя падение монеты с последующим её касанием земли, имел предположение  нахождение десятирублёвки в конкретном секторе. 
         Сколько бы ещё долго продолжалось это искание, если бы не самая обычная случайность, стоило сместить в сторонку сковороду и вот она лежит и поглядывает профилем строгого царя, всем своим видом говорящего, что с деньгами, особенно золотыми, следует быть по аккуратнее.
         За собой бы лучше следил, сам-то своему двоюродному братцу Жоржику на туманный остров в залог отправил сумасшедшее количество государственного золота, да и своего на пару с супругой, отвалил за здорово живёшь.
        А Жорик не будь дурак, без всяких царских церемоний ещё тот прохиндей высшей пробы, только и сделал, что фигу показал своему братцу Кольке и его семейству, не предоставив ни убежища, ни обещанного оружия.
        Отерев пальцами поднятую монету и торжественно вернув беглянку туда, куда ей положено, придерживая чугунок снизу в правой ладони, а горловину с накрытой сковородой прикрывая левой, несколько раз встряхнул, как он выразился, поженив всё вперемешку, обвернул тряпицей, встал в полный рост, сделав несколько шагов в сторону, осмотрел место спрятанного клада, а не найдя изъянов и подозрительных оставленных следов, спустился вниз под гору.

          Опять же шагая обочиной дороги и не доходя до мостка через речку, свернул налево, а не доходя до кургана углубился в дубовую рощу.
     Здесь отыскал место своего первого спрятанного клада, растрогавшись былыми воспоминаниями произвёл знакомство двух кухонных изделий, малого и большого, и хранящихся в этом большем чугунке ювелирных украшений Анны Владимировны и золотых монет, украденных им из бронированного шкафа в кабинете Кузьмы Ильича, к тому времени отбывшего в лучший мир  при ночном вооружённом нападении на его усадьбу.
        Отвесив поклон ценнейшему кладу и отдав дань трём чабанским собакам до последней минуты защищавших барское добро от грабителей, а ныне охраняющих этот клад, Злотазан направился в сторону кургана, чтоб определиться, где ему по надёжнее спрятать малый чугунок с золотыми монетами.
        Выбор не столь велик, северная сторона занята, восточная тоже, южная и западная не пригодны для тайных схронов.
        Оставалась севера-восточная часть, как продолжение основания первого заложенного треугольника, с равноудалённой точкой по обе стороны двух катетов различных треугольников.
           Точка прямого угла в соединении двух катетов второго треугольника и будет являться местом нового тайника.
       Строго ориентируясь направлением на восток от большого дуба у кургана, отмерив тридцать три мерных шага, что было собственной мерой длины у хуторского чёрта, а отметив пересечение основания катетами различных треугольников, отмерил ещё столько же, наметив место для нового схрона.
        Взятым с собой ножом очерчивается окружность чуть шире самого широкого места металлической посудины, вскрывает дёрн и откладывает в сторонку.
          Выкапывается наклонное углубление, насколько это позволяет длинна его руки, опускается в него чугунок, засыпается и утрамбовывается плотным слоем земли, сверху устанавливается дёрн.
         С окончанием земляных работ наступает некое облегчение и спадает гнетущая нервозность, сделав несколько шагов назад и с внимательной дотошностью осмотрев место спрятанного клада, засовывает нож в сапог и обходными путями возвращается к дубу.
      По старой доброй примете необходимо первые дни присмотреть за этим местом, сейчас шастает столько всякой бесприютной нечисти, что не долго лишиться всех своих сбережений.
        Обосновавшись под дубом и устроив себе временное обиталище, покуривал папиросы, пытался строгать свистульки, просто резал лозу, короче коротал время как мог только придумать.
        Забирался на курган и подолгу стоял, поглядывая по всем сторонам света, частенько останавливая свой взгляд на виднеющийся хутор вдоль горы, вспоминая свои давние годы длительных скитаний.
         С приходом рассвета и нового дня возвратился к дубу, здесь пробыл до самого вечера, его постоянно донимал пронизывающий холод и вспоминалась тёплая печка, манящая к себе своим теплом.
          Поддавшись манящему уюту и убедив себя в бесполезности своего пребывания у дуба, дождался прихода полуночи и с собственного заверения, что ничего подозрительного им не было замечено, отправился в хутор.

            От кургана к мостку, а перейдя через него вдоль берега до того места где хуторские бабы приходили за водой, поднялся по тропинке в гору, прошёлся вторым порядком вдоль улицы, отметив, что в это довольно позднее, а скорее раннее время нового наступившего дня светилось окошко в хате хуторского председателя.
      Интересно было бы заглянуть и подсмотреть через окошко, чего он там кропает на бумаге, какие заботы его гложут, что он столько времени занят делами, а возможно у него обычная бессонница?
       Чего лежать и ворочаться, когда можно с пользой дела занять себя полезным писарским трудом.
              Ну и пусть себе трудится, пока нас не трогает и мы его оставим в покое, хоть и говорят что ночь для тёмных дел всякой нечисти, а погляди вокруг, кто этим только не пользуется.
          Ночная улица по которой спешил Злотазан ко двору Харитоновых была пустынна, только в этом не было большой уверенности, сейчас никого нет, а через минуту глядишь кого-то понесла нелёгкая творить злодейства.
     Вон тот же Гаврила со своими дружками притих, сидит скромно в своём дворе и носа не показывает, да есть в этом его поведении некое подозрение, чувствует нутро, не спроста всё это.
       Надо будет это осиное гнёздышко в ближайшие дни по беспокоить, да истребовать контрибуцию по уплате накопившегося долга.
       За проулком перейдя через дорогу ночной скиталец тенью прошмыгнул в калитку и скрылся во дворе за хатой, где шустро взобрался по лестнице и проник на чердак.
         А там через дыру и на печку, его острый нюх в один момент учуял приятный вкусный запах еды, что вызвало обильное урчание в кишках с большим желанием утолить возникший голод.
      Разувшись и раздевшись на печке, чтоб особо не топать сапогами по полу, спустился вниз и в полной темноте найдя в сковороде оставленный по всем приметам для него ужин, приступил к трапезе, подцепляя пальцами жаренную на сале солёную капусту.
       Вкуснейшая пища по всем показателям при хорошем аппетите, вначале торопливо чавкая, а по мере насыщения оценивая вкусовые качества с проявившейся медлительностью жевательного аппарата, впадал в лёгкую дрёму.
        Подъев всё без остатка и в дальнейшем вылизывая языком сковороду, невольно подумал, а каково это лизать грешникам раскалённые сковороды, поди ж ты какая мучительная неприятность с запахом горелого языка и обожжённых губ.
      Сытно откушав Злотазан забрался на печку и в тот же момент уснул, наполняя комнатную тишину своим храпом.
    А потревоженный с утра приглашением к завтраку отказал себе в этом приятном удовольствии, сославших на усталость и желанием выспаться.

        Время продолжало свой не торопливый бег, полёживая на печи, мысли и былые задумки помногу раз переиначивались, не давало покою желание ещё разок забраться и заглянуть на клубный чердак, да проверить второй дымоход, где мог храниться ещё один тайник спрятанный стариком Григоренко. 
     Долго ли скоро, но в хутор занесли вести о новых деньгах и их низкой покупательной способности, что поделать коль упущен драгоценный момент моментальной наживы.
       Как поговаривают здешние острые на язык балаболы, коль не успел- то опоздал.
       Но искатель сокровищ нисколько в этом не разочаровался, он свою поживу успел урвать, возможно и вскоре ему повезёт, а если ещё к этому прибавить имеющиеся долги Петра Мальцева и Гаврилы Кондратюка и его приятелей, то его общее состояние превысит былые накопления, покрыв сверх нормы все ранние траты на покупку поместья.
      Было и пару неудачных ночных выходов к клубу, главной причиной невезения можно назвать не заделанную дыру в потолке, через которую прослушивался даже незначительный шорох на чердаке.
            А вскоре ходивший на хуторское собрание Васятка принёс неутешительную весть, поставив жирную точку на счёт совместного использования барского огорода с семейством Солёновых.
          С подачи хуторского председателя, на что имелось у Злотазана предположение, что это случилось с чужой подсказки вышестоящего руководства, было предложено распределить земельный надел огорода среди беднейшего хуторского крестьянства.
    Что самое удивительное, Василю Харитонову было отказано в получении положенного пая,  что поделаешь, против людской зависти не попрёшь, если располагаешь денежными средствами и можешь себе позволить  совершать финансовые траты.
           Люди не дураки и всё видят, от их зоркого глаза не уйдет даже не значительная мелочь, тот же дед Юрка имел неосторожность пустить слух, что часто видит Лидку Харитонову, то и дело шастающую к Кондратюкам.
       Как только долетела весть до ушей искателя сокровищ, что дыра в клубе надёжна заделана, он в ту же ночь совершил тайное восхождение на чердак.
        Каково было его разочарование, когда им после не продолжительных поисков у вертикально выходящей трубы на крышу была обнаружена свободная пустующая полость.
       Не трудно было догадаться, что сюда приложил свою руку Павло Григоренко, приезжавшего изъять папашкин клад.
       Эта неприятность была им воспринято, как горечь поражения, знал ведь в точности, что старый Григоренко скорее повеситься, чем накопленное за многие годы собранное правдами и не правдами  золото вынесет за пределы своей хаты, ну на самый крайний случай стоило ограничиться пределами собственного подворья.
           Утешая себя, что не всё ещё потеряно и есть вероятность отыскать клад и вероятнее всего не один, так ему было сказано Павлом в вещем сне, под утро вернулся на своё излюбленное место на печке.


             С приходом Рождества и окончанием длительного поста хутор наполнился вкуснейшими запахами,  шли тщательные приготовления к встрече праздника, под вечер разносили кутью, щедро потчуя вкусным угощением.
       Вон та же Лидка расстаралась, наготовила целую большую чашку кутьи обильно полив сладкой болтушкой из сахара принесённого квартирантом из Прохладной и вареньем из дикой ежевики.
         Подобное веселье и торжество по случаю окончанию поста и наступлению Рождества для Злотазана как и в прежние времена оказалось подобием разнывшейся зубной болью.
       Отказываться сытно откушать всякую вкусную снедь он не собирался и ему очень даже нравилось обилие на столе.
        Только всеобщее веселье навевало давней скукой, когда шумные хождения по грязной улице всё удовольствие сводило на нет.
       А вот когда обилие снега, морозец пощипывающий за нос и уши, да завывание вьюги вызывают внутри большое желание покинуть тёплое местечко и отправится устраивать над хуторянами мерзопакостные гадости, это совсем другое, приятное до невероятной подлости веселье.
       А так, нет ни какого настроения месить уличную грязь, а рука не произвольно тянется к стакану, чтоб заглушить алкоголем грусть-печаль тоскливую.
      Скука донимает до ломоты в костях, а ведь хочется азартного веселья.
             Сам о себе не позаботишься, так и некому проявить инициативу для поднятия хмурого, как ночное небо настроения.

                02-03 август 2025г.