Его Алмазом кличут. Глава 27. По-хозяйству

Проснулся я очень рано, часов в пять утра. Максим со стариком ещё вовсю спали. Я был бодр и полон сил. Желание вновь глотнуть свежести переполняло меня, и буквально соскочив с кровати, я вышел во двор. Ночная тьма только начала расступаться. Услышав мои шаги, собака старика, заскулила на дворе и начала царапать двери. Расценив это, как просьбу, я решил её выпустить. И стоило мне открыть ей, как она тут же выскочила и радостно начала прыгать вокруг меня и облизывать всего с головы до ног, выражая тем самым благодарность за услугу. Собака была довольно больших размеров, оттого запросто доставала языком до моего лица. Я морщился, но, всё же, испытал приятные и тёплые чувства к этой псине и даже сам приобнял её. – Ну, ладно, всё, хватит! Как там тебя? Черныш, кажется? Так, всё, Черныш, всё! – пытался я её угомонить.

Но она долго не унималась. Когда же всё-таки Черныш успокоился, мы сели с ним у дома. Я на лавку, а он у моих ног. Так мы сидели около часа. Стало совсем светло. Я смотрел в поле, на горизонт. Обзор был настолько широк, что мне показалось, будто я могу видеть нечто дальше горизонта. Длинные линии расступающихся облаков принимали формы разных фигур и существ, то и дело меняя свой облик на другой. Вглядываясь в них, я наблюдал, как дракон превращается в кошку, а из тарелки выплывает рыба. Я подивился природным явлениям и закурил. Черныш тоже смотрел куда-то вдаль и ровно дышал, но учуяв запах сигарет, повел носом в мою сторону и чихнул.

Мои мысли сплетались в хоровод вопросов и загадок. События предстоящего дня представляли для меня некую интригу. «Что же я узнаю сегодня?» – думалось мне. Возможных вариантов ответов у меня не было. Вспомнив день вчерашний, я понял, что разговоры и откровения – это, несомненно, очень интересно, но провести ещё целый день в одних только размышлениях я не планировал. Хотелось отвлечься чем-то прикладным. Тут я подумал про дрова и колодец. Хоть какое-то занятие. Испытав немного радости от предстоящих дел, я резко встал с лавки. В глазах моего четвероного друга проснулся интерес к тому, куда же я сейчас пойду. Он встал на лапы и не торопясь побрел за мной.

Я взял на дворе два ведра и пошел за водой. Черныш всюду следовал по моим следам. Потом, направляясь в дровенник, я обнаружил, что колотых дров совсем не осталось. А рядом лежала большая куча круглых бревен, в одно из которых был воткнут топор. «Кто же колол ему дрова?». Не успел я об этом подумать, как скрипнула дверь. На крылечке показался Григорий Матвеевич. Он медленно и аккуратно спустился со ступенек и сел на лавку. Я, пожелав ему доброго утра, немедленно спросил, указывая на топор:
– Это вы сами?
– Ох-ох, как же! – то ли смеясь, то ли вздыхая ответил старик, – это сын мой приезжал недавно, он позаботился.
– Но ведь дров для растопки больше нет… Во время я приехал! – оптимистично сказал я.
– Это да… это да…
– А если бы не я, то кто бы вам мог помочь? – спросил я обеспокоенно.
– Нашлись бы охотники… Мне много люди помогают. Раньше я стеснялся помощь принимать, думал, хлопочут люди-то из-за меня, своих дел довольно. А потом понял, что зря никто ничего не делает. Себя вспомнил, как помоложе был. Тоже ведь, если так подумать, много помогал другим-то. Да только для меня это не труд был вовсе, не мучение, а, напротив, – радость. Так и люди, верно, для радости своей да моей помогают. Доброе дело – оно дело волшебное, и тебе полезно и кому помогаешь. А ежели без воли подсобить надо, а по приличию, то не доброе оно вовсе. По мне уж лучше не помогать, если не любишь истинно человека. А то, что же, водицы подаешь путнику, а сам злом исходишь. Негоже это.

И ведь опять прав старик! Я не только в благородных целях решил ему помочь, а ещё, и прежде всего, для себя, для развлечения.
– Пойду колоть! – бодро сказал я и улыбнулся, стараясь скрыть свои мысли от Алмаза.
– Ну-ну… – хитро ответил старик и расхохотался, всё-таки прочитав мои мысли.