Великое посольство

               
                ВЕЛИКОЕ ПОСОЛЬСТВО
   
   После казни заговорщиков, Петр поручил управление страной князю Федору Юрьевичу Ромодановскому, и боярину Тихону Никитичу Стрешневу. Сам с посольством выехал в начале марта 1697 года из Москвы в Лифляндию в Ригу, которая тогда была владением Швеции. По прибытие в Пётр хотел осмотреть укрепления этой крепости, но шведский губернатор, генерал  Дальберг, отказал ему в просьбе. Царь очень сильно рассердился, назвал Ригу «проклятым местом», но кое-что важное для себя подметил - уезжая в Митаву, он тогда написал в Москву о Риге:
   

   “ Ехали мы через город и замок, где солдаты стояли в пяти местах, было их меньше тысячи человек, а сказывают, что все были. Город укреплен гораздо, только не доделан. Зело здесь боятся, и в городе и иныя места и с караулом не пускают, и малоприятны”.
   

   В русской истории посольство отправившись в Европу вместе с Петром, получило название ВЕЛИКОЕ по причине его многочисленности. Его возглавляли три посла: Франц Яковлевич Лефорт, Граф Федор Алексеевич Головин и Прокофий Богданович Возницын. Число их было около 250 человек, а обоз насчитывал тысячу саней. Каждый посол имел своих дворян, служи-телей и поваров. Особенно многочисленна была свита Франца Лефорта, при нем находились 11 дворян, 7 пажей, 15 покоевых служителей, 2 мастера золотого и серебряного дела, 6 трубачей и музыкантов, 3 повара, кроме разной челяди, всего было 70 человек.  Сверх того при посольстве состояли, священник Иван Поборсшй, с дьяконом, 2 переводчика, 6 подьячих, 3 толмача, 3 лекаря, 4 карла, 13 гайдуков, 70 солдат, под командованием капитана Ягана Шмита. И особый отряд волонтеров, в числе 35 человек, под начальством командора князя Андрея Михайловича Черкасского. В числе 35 волонтеров, отправлявшихся для обучения кораблестроению и военно-морскому делу, находился Петр Михайлов, вот под этой фамилией укрывался царь.
   

   Находясь в Европе где-то полтора года, Петр неожиданно получил известие о взбунтовавшихся стрельцах. Он, не раздумывая, незамедлительно отправился в Москву.
   

   Для продолжения переговоров в Вене им был оставлен П. Б. Возницын. На Карловицком конгрессе Возницын должен был отстаивать интересы России. Однако из-за дипломатических просчётов ему не удалось добиться ничего кроме как лишь заключения двухгодичного перемирия с Османской империей.
   

   На пути из Bены в Москву Петр проанализировал свое пребывание за границей?
   

   “Прежде всего, они познакомились с западноевропейской наукой, культурой и техникой. Всюду, где бы они ни находился  в Лондоне, Амстердаме, Дрездене, Лейпциге, не упускал случая изучить увиденное, это кунсткамеры, арсеналы, парки, промышленные предприятия, а по возвращению в Россию надобно внедрить полюбившие предприятия.  В Пруссии они обучились артиллерийскому делу, в Голландии и Великобритании - кораблестроению.
   

   Единственно, что Петр сожалел, что не удалось найти достаточно союзников для войны против Турции, но обозначился Северный союз Речи Посполитой,  Дании,  Саксонии  против Швеции”.

   По дороге в Москву Петр, делал кратковременные остановки для обеда и смены лошадей. Лишь по истечению трех суток, он устал от быстрой езды и остановился поспать. Гонец,  догнавший Петра, сообщил о разгроме восставших стрельцов верными правительству войсками. Это известие не изменило принятого плана Петра, и он решил продолжить путь в Россию, правда, теперь уже ехал не с такой скоростью, как прежде. В маленьком городке Раве Русской он задержался надолго.
   

   В Галиции за Ярославом, Петр встретился с королем Августом II, который шел тогда с Саксонским войском к Львову, под Каменец, против Татар. Оба государя были очень рады, увидев друг друга, и трое суток провели вместе, днем занимались осмотром войска, а вечером проводили веселые дружеские беседы. В один из вечеров Петр открылся королю в намерении объявить Швеции разрыв.   
   

   После трехдневного общения в Раве, оба Государя расстались самыми искренними друзьями, даже обменялись своими кафтанами и шпагами. Король проводил Петра верст сорок до города Томашева, а для безопасного проезда через Польшу, назначил к услугам его Саксонского генерала Карловича и Познаньскаго, оба они сопровождали Петра до Москвы.

   

   «В Раве Русской произошел обмен мнениями, в результате которого существенно изменился внешнеполитический курс России. Обмен мнениями о внешней политике Петр и Август вели с глазу на глаз, без свидетелей, так что польские вельможи даже не подозревали о предмете переговора. Участники переговоров без труда убедили друг друга, что у них есть общий неприятель - Швеция. На переговорах не были оформлены договора, Петр и Август всего лишь обменялись «крепкими словами о дружбе». Так было положено основание будущему Северному союзу.

   Крутому повороту внешней политики России обязаны была не обаянию Августу II, а решению Петра, сумевшего разглядеть все преимущества нового направления борьбы, за выход к морю и возврат дедовских территорий. Петр трезво оценил бесперспективность борьбы за выход к южным морям, учитывал он и тщетность надежд на помощь морских держав, поглощенных лихорадочной подготовкой к войне с Францией. Именно поэтому он решил добиваться выхода к морю не на юге, а на северо-западе и в соответствии с этим планом искать союзников не для продолжения войны с Османской империей, а для войны со Швецией».
   

   Петр приехал в столицу быстрее, чем его ждали, в тот же день он побывал в нескольких купеческих домах, в городе и заехал в Немецкую слободу, посетил бояр, заехал в дом Гордона, повидался с семейством Монс, и на ночь удалился в Преображенское. Не посетил он только одной особы, которая с нетерпением ожидала его возвращения, царицы своей, Евдокии Федоровны. Он не хотел видеть ее и вскоре заточил ее на всю жизнь в дальний монастырь. В чем вина ее перед ним, неужели останется тайной для нас.
   

   Первые четыре года после брака, жили они в любви и согласии, как свидетельствуют уцелевшие письма царицы. «Лапушка мой!» пишет Евдоша «здравствуй на множество лет. Да милости у тебя прошу, как ты позволишь лишь ли мне к себе быт? А слышала я. что ты станешь кушать у Андрея Кревта. И ты пожалуй о том, «Лапушка мой, отпиши»…. Плодом их союза были два сына, 18 Февраля 1690 года родился первенец, царевич Алексей Петрович, 3 октября 1691 года царевич Александр Петрович.
   

   На этот брак подтолкнула его безумная любовь матушки. Она подсунула хорошенькую, пухленькую, ясноглазую Дуняшу Лопухину, дочку окольничего Иллариона Лопухина. У Евдокии была густая русая коса, бившая ее по ядреным бедрам, когда она с девушками веселилась, а белая лебединая грудь, прямо лезла из-под рубахи, красивы были голубые глаза,  и это была настоящая русская красавица, обещавшая вскоре сделаться "пухлой теткой", какою она и сделалась.
   

   Петру она совсем не нравилась. Правда, ему бросились в глаза ее женские прелести, и чтоб отвязаться от приставаний матери, он согласился себя женить.   
   

   Здесь и начинается поворот в его жизни, как и поворот в истории России. "Женится перемениться мой соколик", - говорила обрадованная мать. И действительно, все переменилось, только не так, как хотела она.   
   

   Петр прямо с новобрачной постели сбежал на Переславское озеро, захватив с собою Бориса Голицына, старого Зотова и Алексашку, там у него дело, там у него строились кораблики.   
   

   Узнав о побеге от молодой жены мать, со своей стороны, хитрит и пишет: приезжай-де на панихиду по брату Федору, соколик.  А соколик ей отвечает: "Быть готов, только гей, гей! Дело есть... а о судах паки подтверждаю, что зело хороши все..."
   

   Вот тебе и женила!


         Н.Устарялов История царствования Петра Великого стр. 190
         
         Н.И.Павленко Петр Первый и его время стр.33 Москва, просвещение 1989 г.