Букет

Его принесли, когда Даши дома не было. В последнее время она вплотную занималась собственной свадьбой и потому частенько отсутствовала в родных пенатах. Состоял он исключительно из белых цветов: флоксов, лилий, садовых ромашек и колокольчиков. Белая атласная лента со свободно свисающими концами, которой он был перехвачен, ещё больше подчеркивала лёгкость и нежность композиции. К букету прилагалось письмо в обычном почтовом  конверте без марки. Почерк на нём был узнаваемым , стремительным и уверенным, как и его хозяин.
 
В то лето Даша впервые отправилась в отпуск по туристической путёвке одна. Для своего путешествия она выбрала пеший поход по Крыму.
Ей тогда только исполнилось восемнадцать. С тех пор она мало изменилась внешне. Причёска её оставалась одинаковой все прошедшие годы - прямые светлые волосы до плеч с косой чёлкой. Правда, исчезла юношеская припухлость лица, а вот голубые глаза и фигура оставались прежними.
Да-а, фигурой она могла похвастать и сейчас — абсолютно правильные песочные часы. Несомненно, её формы не могли не привлекать мужских взглядов, поэтому мама чрезвычайно беспокоилась, отпуская дочуру в дальние края.
До Симферополя девушка добиралась трое суток на поезде. В дороге по просьбе провожавших Дашу родителей, в несколько грубоватой форме её опекала проводница, не позволявшая представителям сильного пола приближаться к девчушке даже на пару шагов.
К месту назначения поезд прибыл в семь часов вечера, когда на южный город уже опустилась чернота ночи. Пропылившаяся, изнемогшая от духоты купе, с огромной дорожной сумкой, Даша решила добираться от вокзала на такси. Страшновато было ехать одной с незнакомым водителем, поэтому она обратилась к мужчине с ключами в руках, за минуту до того разговаривавшего с двумя милиционерами. Так, ей показалось, было надёжнее. Как только тот поравнялся с нею, Даша обратилась к нему с вопросом: «Простите, вы не таксист?»
; Я-а? Та-аксист, — мужчина говорил с отчётливым кавказским акцентом. - До турбазы? Довэзу, канешна, довэзу.
      Помогая девушке грузить в багажник ободранной «шестёрки» сумку, он громко удивлялся: «Вай! Ты пол-России привэзла с собой, что ли?»
      Ехали долго, всё время ныряя в небольшие переулки и возвращаясь затем обратно, на центральную улицу. В конце концов, въехали в очередной проулок, с двух сторон окружённый глинобитными стенами. Даша заволновалась: «Что-то не похоже на турбазу. Куда это он меня завёз?»
      Но в этот момент таксист объявил: «Вот тва-ая турбаза».
      И в самом деле, на одной из стен дома, находившегося за забором, девушка увидела обшарпанную табличку «Туристическая база «Турист»  симферопольского Комитета по туризму и спорту».
      «Да-а, нет на вас нашего преподавателя литературы Лидии Сергеевны. Досталось бы за этот опус на орехи. Краснели бы за столь откровенную тавтологию», - подумалось Даше, которая окончила школу лишь год назад и ещё хорошо помнила уроки любимого педагога. К тому же, своё образование она продолжила на филологическом факультете педагогического института, что не позволило забросить учебники русского в дальний угол.
      Озвученная водителем сумма превышала, заранее приготовленную девушкой. Но так как остальные деньги находились где-то глубоко в недрах дорожной сумки, ей пришлось выгрести из карманов всю мелочь. И всё равно немного не хватало. Но кавказец великодушным жестом остановил: «Мэлочь нэ нада».
      За дверями турбазы оказалось светло и оживлённо. Девушку сразу же  взяли в оборот: сначала зарегистрировали прибытие, а затем отправили на ужин, потому как для всех остальных он уже закончился. И только после этого Дашу заселили в домик, где она познакомилась с двумя милейшими соседками, белорусками по национальности.
      Уже через полчаса они вместе отправились на танцплощадку для знакомства со своей туристической группой и её руководителем. После встречи им были обещаны танцы.
        Довольно симпатичный двадцатипятилетний инструктор Дашиной группы оказался старше своих коллег. Всем остальным «ответственным работникам» было всего-навсего плюс-минус двадцать. Провёл он мероприятие ударными темпами, перенеся подробный инструктаж на следующий день. Затем призвал молодых людей хорошо повеселиться, натанцеваться всласть, потому что в ближайшие две недели им вряд ли могла представиться такая возможность.
      Состояла Дашина группа в большинстве своём из девушек от восемнадцати до двадцати пяти. Мужская же часть туристического подразделения была  разнородной и представлена худеньким невыразительным юнцом лет шестнадцати, молодым морячком — высоченным, богатырского телосложения, с неожиданно нежным юношеским ликом, сорокалетним спортсменом с трёхдневной щетиной и интеллигентным московским редактором лет тридцати. Хорошо ещё, что инструктор  оказался мужчиной, что хоть на чуть, да повысило процент мужского народонаселения тургруппы. Не всем повезло так же.
      Даша перетанцевала уже со всеми кавалерами своей группы, в том числе и с инструктором, когда к ней «подкатили» двое молодых людей, на вид ровесников. Один из них, брюнет с карими глазами, представившийся Александром, был так хорош и настолько в Дашином вкусе, что девушка невольно отводила взгляд, разговаривая с ним, стесняясь даже смотреть ему в глаза. Зато со вторым парнем, обладателем зелёных, с хитрецой, глаз, Денисом, ей было намного проще. С ним она общалась, как принято говорить, на одном языке.
      Станцевав с девушкой всего лишь по одному танцу, новые знакомые пригласили её прогуляться по ночному городу. Назавтра их группа отправлялась в поход. Дашиному подразделению на следующий день ещё только предстояло получить обмундирование, а на маршрут они выступали ещё через день.
       Молодые люди решили не откладывать променад в долгий ящик, не стали дожидаться окончания танцев, потому что после одиннадцати часов двери турбазы закрывались на ночь. Дашины одногруппники с ревностью следили за побегом только что образовавшейся троицы.
       Гуляли весело. Денис фонтанировал шутками и анекдотами, которые выплёскивались из него, как из рога изобилия. Так часто бывает, не слишком симпатичный парень обладает такой харизмой, что обаяние его затмевает любую, даже самую незаурядную внешность его конкурента. Вот и Даша начала привыкать к красоте своего фаворита, а всё больше перешучивалась с Дэном, который по самому строгому секрету рассказал ей, что Алекс, впервые увидев Дашу, сказал заворожённо: «Вот за какими девушками надо ухаживать». Девчушка была немало удивлена, что зацепила такого писаного красавца.
       Не желая того, ребята немного расстроили Дашу, рассказав, что железнодорожный вокзал находился всего лишь в десяти минутах ходьбы от турбазы, а трамвай, номер которого был указан в сопроводительном листе к путёвке, так вообще останавливался в непосредственной близости от «Туриста».
      Даша, добиравшаяся до места на такси не менее получаса, не желала верить в коварство водителя. Парням пришлось подкрепить свои слова делом, сопроводить прекрасную даму до привокзальной площади, на которой было оживлённо даже в столь поздний час. Люди продолжали прибывать в жаркие края и отбывать в свои родные места и ночью тоже. Впрочем, десять часов - ещё не ночь, правда, не в южных широтах.
       Дэн и Алекс, вслед за мужчинами её группы, отметили сильное сходство девушки с Мариной Влади. Во время танцев только ленивый не говорил ей об этом. Особенно страстно уверял её в том самый взрослый член коллектива «пан спортсмен». И вообще, он так настойчиво, если не сказать навязчиво, расточал комплименты в адрес девушки, что заставил её насторожиться: «Чего этому сорокалетнему дядьке от меня надо?»
      Ровно в одиннадцать «прогульщики» (от слова «прогуляться») вернулись к месту своей дислокации. На турбазу они прошли без всяких проблем, но вот двери домиков были уже заблокированы, а на входе сидели строгие дежурные дамы. Пришлось Даше лезть в свой корпус через балкон первого этажа. При расставании кавалеры пообещали девушке обязательно найти её на одной из стоянок, на которой их группы согласно графику должны были встретиться на днёвке. 
      Разбуженные белоруски пялились на Дашу, как будто та вернулась из космоса, а не с гулянья. Ей было несколько неуютно под их подозрительными взглядами, но в то же время и весело, поэтому раскрывать интригу вечера она не спешила. Первый день, и уже столько новых впечатлений. Настроение было возбуждённо-радостным. Вот только она никак не могла решить, кто из её кавалеров ей нравился больше.
Оставив решение этого вопроса на потом, Даша счастливо заснула.

      Маршрут пешего путешествия пролегал из Симферополя в Феодосию, естественно, в обход населённых пунктов, по лесам и весям, дабы создать иллюзию дикой природы, потому что весь полуостров, не считая каменистых отрогов, был возделан. В день перед походом для туристов устроили волейбольный турнир. Игра Даши удивила многих, она оказалась самым полезным игроком команды. Единственная девочка на площадке, она брала все мячи, выпрыгивала на блок, давала точные пасы, сама била. А её планирующая подача добила всех окончательно. Уже после игры девушка призналась, что является игроком команды-чемпиона в своём родном городе.
      С того самого момента она снискала особое отношение к себе со стороны группы и, в первую очередь, инструктора. Тот стал брать её в свои краткосрочные поездки, что заметно разнообразило жизнь девушки. Пока одногруппники ещё прохлаждалась на турбазе, он свозил Дашу к морю, о котором она не смела и мечтать, по меньшей мере, ещё две недели. Оно маячило на горизонте наградой за трудности перехода по горам и долам лишь через четырнадцать дней.
      Предлогом для посещения волнующегося безбрежного водоёма послужила необходимость запастись хлебом домашней выпечки и свежайшими фруктами из родного инструкторского сада. Оказалось, молодой человек любил побаловать своих подопечных вкусностями.
      В другой раз, уже находясь на маршруте, они вместе посетили  живописную горную деревушку, где купили немного молока, чтобы разнообразить рацион, состоящий из консервов и каш. Все коровы, в отличие от уральских, оказались рыжими, некоторые, правда, с белыми отметинами. На Дашиной малой родине такие тоже встречались, но в большинстве своём они были чёрно-белыми.
      Уже в первый день похода Дашу одолели своей галантностью представители сильного пола. Чтобы заслужить её расположение, они готовы были всю дорогу тащить за неё рюкзак, знаменитый «абалак». И, конечно же, первым пред ней предстал сорокалетний спортсмен, отнюдь не оставивший своих поползновений.
     Девушка не желала хоть чем-то отличаться от дам своей группы, поэтому ни в какую не соглашалась на подобные предложения.
     В горах было не так жарко, как внизу, в предгорье, тем не менее, путешественники прочувствовали все «прелести» турпохода. Они падали, выбившись из сил, на каждом привале. Всё время хотелось пить. Завидев бьющий из скалы ключик, все дружно припадали к нему. Зато, как только туристы оказывались на стоянке, у всех без исключения словно включалось второе дыхание.
     Мужчины отправлялись за дровами, девушки готовили нехитрую пищу на костре, и лишь Даша была удостоена особой доли, бежала играть в волейбол, отстаивать честь своего туристического подразделения наравне с мужчинами.
     Возможно, кого-то такой расклад дел и не устраивал, но вслух не роптал ни один человек, потому что играть лучше не умел никто. После состязания Даше приходилось отбиваться от желающих с нею поговорить, посидеть, прогуляться, уединиться. Группы менялись на стоянках каждый день, поэтому и круговорот молодых людей вокруг неё тоже не прекращался. Она уже не помнила всех лиц и имён, да и не стремилась запоминать их.
     Нет, иногда девчушка соглашалась пройтись с приглянувшимся ей парнем, но костёр и пение под гитару притягивали её больше, чем все эти многочисленные кавалеры.
     Через три дня путешествия случилось неожиданное — на одном из привалов появились Дашины турбазовские приятели вместе со своим огромным инструктором. Они обходили притомившихся туристов, почему-то внимательно вглядываясь в лица девушек. Даша натянула на лоб кепку, укуталась поглубже в штормовку. Она не хотела, чтобы молодые люди видели её в таком, как ей казалось, не слишком-то приглядном виде. Ей повезло. Инструктор Алекса и Дэна, не обратив на девушку никакого внимания, прошёл мимо.
  В какой-то момент, неожиданно для всех, мужчины схватили одну из девчонок, надели ей на голову большущий холщовый мешок, гигант-инструктор взвалил её с помощью своих подопечных на плечо и бегом побежал по тропе куда-то вперёд.
           Нельзя сказать, что кто-то особо всполошился, но ситуация казалась нереальной. Опытный сорокалетний догадался, что всё это похоже на посвящение в туристы.
           Привал затягивался. И только после отмашки всё того же богатыря, инструктора принимающей стороны, вновь появившегося на тропе, Даша сотоварищи двинулись дальше. Уже через пять минут они были окружены раскрашенными под индейцев представителями предшествующей группы, которые улюлюкали, кричали, бренчали в самодельные музыкальные инструменты. Каждому члену Дашиной команды было приказано проползти с рюкзаком через узкое отверстие в скале, затем их облили водой, устроив довольно забавный конкурс с тазиками. В награду за содеянное напоили заранее приготовленным  для них компотом, несказанно вкусным в условиях похода.
           По окончании  посвящения им открыли секрет похищения девушки-одногруппницы. Оказалось, она была назначена женой вождя встречавшего их развлекательно-воинствующего племени, который к приходу группы уже восседал на импровизированном троне вместе с новоиспечённой супругой. Посвящённые в туристы были приглашены царствующими особами к праздничному столу.
            К счастью, уставшим после перехода путникам была предоставлена возможность привести себя в порядок. Поэтому, приняв душ, переодевшись в чистое и более или менее подходящее торжественному событию, группа в полном составе явилась с поклоном к вождю, по-прежнему восседавшему за столом. Группенинструктор посадил Дашу рядом с собой. И только тогда её «симферопольские» приятели опознали в ней свою знакомую.
; Даш, ты где была-то?!
; Мы же тебя хотели украсть!
; Ты как в лагере-то очутилась?!
; Тебя же не было на том привале, - сыпали они вопросами, перебивая друг друга.
; Плохо смотрели, была я там, - с усмешкой отвечала девушка.
; Надо же, не узнали тебя совсем, - сокрушались пацаны.
; Значит, я хорошо замаскировалась, - отшутилась Даша.
             Чествование вождя и его названной жены, поздравления, только что прошедших таинство посвящения в туристы, были в самом разгаре, когда позади Даши началось непонятное движение. Неожиданно на голову ей натянули колющую лицо мешковину, затем вытащили из-за стола и куда-то понесли, судя по отдельным  фразам похитителей, их было несколько человек. Показалось странным, что можно сказать, родной инструктор, сидевший за столом рядом, не издал при этом ни звука. Похоже, он был в сговоре с хулиганами.
             Когда с головы сняли мешок, Даша огляделась. Находилась она в стационарной палатке инструктора, с группой которого Дашиному подразделению предстояло провести днёвку. Девушка пребывала в полном недоумении, совершенно не понимая, чего от неё хотят.
«Ну и...?» - вопрошал её взгляд.
; Даш, ты не бойся, - заговорили её симферопольские знакомцы, - раз, уж, мы не смогли это сделать на маршруте, то решили тебя сейчас украсть.
; Кто это мы и для чего это всё? - удивилась девушка.
; Знаешь, здесь собрались все те, кому ты очень нравишься. 
Даша обвела взглядом молодых людей. Их было человек семь-восемь. Знакома лично она была только с двумя «симферопольцами», остальных видела лишь однажды у костра или на игровой площадке.
; Тебе придётся выбрать себе мужа на весь поход.
; Да-да, - подтвердили собравшиеся, - не отпустим, пока не выберешь.
«Что ещё такое они придумали?! Кого выбирать? Бред какой-то. Я же ни с кем из них не знакома, даже Дэна с Алексом толком не знаю, не то, что этих... Ладно, назову кого-нибудь. Потом разберёмся».
Своих приятелей, знакомых по симферопольской турбазе, она решила не ссорить между собой, поэтому вынесла неожиданный, даже для себя, вердикт:
; Ок, кто здесь самый молодой? Его и выбираю.
      Хохол, на которого указали разочарованные ребята, был могуч, кудряв и неожиданно юн. Даша никогда не дала бы ему семнадцать, если бы ей об этом не сообщили собравшиеся.
      Посмеявшись про себя своему выбору, под предлогом познакомиться поближе со «своим благоверным», она испросила у честной компании разрешения откланяться. Засим удалилась в направлении посмотреть на звёзды с так называемым супругом.
      Парень, принявший всё за чистую монету, предпринимал неуклюжие попытки общаться. Даша, не испытывавшая ни грана симпатии к юному Гаргантюа, подтрунивала над ним, чем повергала его то в краску, то в полнейшее уныние.
      К счастью, пути их на следующий день расходились. Парень был из группы, которая шла встречным курсом, т.е. из Феодосии в Симферополь, поэтому уже назавтра Даше предстояло, надо заметить, не без удовольствия утереть слезу при расставании с новоявленным супругом. К её полному удовлетворению увидеться с ним до конца похода ей не «светило». Хоть в этом повезло.
      Девушка думала: «Лучше бы я выбрала...» Но вот с этим была загвоздка — она не могла определиться, кого бы выбрала. Разделить Дэна и Алекса не получалось даже в мыслях. Она по-прежнему воспринимала их как единое целое.
      Минула неделя похода, пройдено было немало километров. Однажды, при подъёме на Чигинитру, группа попала в густой влажный туман. Казалось, в воздухе повисли капельки воды. Все моментально вымокли. К тому же, на расстоянии вытянутой руки не было видно ни зги. Инструктор объяснил, что они попали в облако и что на этой высоте такое бывает часто.
          Вообще, место это оказалось довольно неспокойным. Только успели  обосноваться на стоянке, как поднялась буря. Алюминиевые чашки, все, как одна, неожиданно  превратились в НЛО, описывающие круги вокруг бивака. Полы брезентовых палаток трепетали на ветру, как стяги. Кто-то рассказал, что именно в районе этой горы местные жители наблюдали огромное количество инопланетных кораблей-тарелок. Вроде бы даже вылетали они откуда-то изнутри каменного плато.
          В остальном путешествие проходило в штатном режиме:  переход — пара привалов — стоянка. Если ландшафт позволял, там обязательно имелась волейбольная площадка, поэтому Даша отзывалась с хозяйственных работ,  всё на благо команды. Несмотря на косые взгляды подруг, ей приходилось бросать все дела. Со своими белорусками Даша, можно сказать, договорилась, а вот с остальными найти общий язык было непросто, поэтому общалась девочка всё больше с парнями-мужчинами-мальчиками-вьюношами.
         Даша старалась не замечать негатива, самозабвенно отдаваясь игре, после не менее самозабвенно, участвуя в посиделках у костра. В каждой группе имелась своя гитара и пара носителей туристического фольклора.
         На очередной днёвке Даше приглянулся один из таких исполнителей. Не сказать, чтоб он был красавцем или великим лицедеем, но пел замечательно. Его взгляд, брошенный вскользь в её сторону, взволновал Дашу больше, чем все откровенно заинтересованные речи-признания-комплименты других ребят. Даша заметила, что девчонки не особо волнуют его. В отличие от других бардов, всячески заигрывавших с аудиторией, и в первую очередь, женской, он вёл себя несколько отстранённо. Даше импонировало такое поведение. Она была заинтригована им, как никем ещё за всё время похода.
     Даже когда почти все разошлись по палаткам, Даша не смогла заставить себя уйти спать. А назавтра ей надо было рано вставать. Её группа с утра выступала в поход.
     В какой-то момент молодые люди остались абсолютно одни. И вот уже парень отложил гитару в сторону, и вот уже его штормовка перекочевала на её плечи. Уходить к себе не собирался ни тот, ни другой. Новые знакомые перебрасывались отдельными, ничего не значащими фразами, глядя на уютный огонь.
; Завтра в поход...
; А мы ещё стоим. Послезавтра бросимся вам вдогонку.
; Догоните нас, пожалуйста.
; Обязательно. Мы же ещё должны отыграться за проигрыш в волейболе. А ты классно играешь.
; Профессиё моё такоё. - ответила она словами полосато-пушистого героя мультика.
; Волейболистка, значит. Где играешь?
; В сборной города. У меня второй разряд.
; А я больше по лыжам...
; Бегаешь?
; Ну да.
; А снег-то в ваших краях е?
; На Урале-то? Спрашиваешь. Хватает.
; Ты тоже с Урала?!
; Землячка, что ли?
; Ну да... Я из Перми.
; А я первоуральский.
; Приятно земляка встретить вдали от дома.
; Слушай, я посчитал, через три дня у нас опять совместная днёвка.
; Здорово! Значит, увидимся ещё.
; В любом случае увиделись бы. Мы же в одном направлении топаем. В Феодосии на турбазе ещё целую неделю зависать будем.
; Хорошо. Надо идти, наверное. Завтра, как ты выражаешься, мне топать. Времени не знаешь, сколько?
; Ого! Четыре уже. Всё, идём спать. Как завтра пойдёшь-то? Не выспишься совсем…
; Сама не знаю. На автопилоте, наверное. Так быстро время пролетело... Ну, всё, Пока!
; Спокойного утра.
На следующий день Даша умирала. Идти было, как никогда, трудно. Она совсем не выспалась, потому что долго ещё ворочалась в палатке, вспоминая разговор с новым знакомым. В результате спала не более полутора часов.
«Боже, а ведь я даже не знаю его имени! Хорошо, что ещё встретимся. Быстрее бы уже».
  В тот день она впервые отказалась играть в волейбол. Приняла посильную помощь в готовке ужина, а после сразу завалилась спать.
Через три дня, при подходе к лагерю, туристы заметили, что красный стяг, возвышавшийся над биваком, приспущен. Никто не обратил бы на это внимания, если бы инструктор не произнёс озабоченно: «Что-то случилось».
И в самом деле, в лагере царил траур. Туристам сообщили, что умер Владимир Высоцкий.
Волейбольные соревнования и другие развлекательные мероприятия были отменены. Все, кто находился на стоянке в тот вечер, собрались возле костра. Ребята с гитарами на этот раз исполняли только песни Высоцкого.
Даша и представить себе не могла, что у него такой мощный репертуар, ведь официально на грампластинках было выпущено всего лишь десятка два песен.
Кто-то пустил по кругу кружку со спиртом. Хоть по капле, но отпили все. Даша даже не обратила внимания на жгучесть напитка. Эмоции переполняли собравшихся. Кто-то говорил о поэте, может быть, слишком многословно, кто-то угрюмо молчал, многие смахивали слезу, проникаясь словами то одной, то другой песни. Равнодушных не оказалось совсем. Впервые туристы объединились в скорби по велико-народному человеку.
После того, как все разошлись, Олег (так называли Дашиного знакомого его друзья, прося спеть), наконец, посмотрел ей в глаза. «Вот так вот... Лучшие уходят».
Даше хотелось прижаться к парню, чтобы выплакаться у него на плече, но она постеснялась пересаживаться к нему. Молчали. Молчание не было тягостным. Оно было наполнено эмоциями, смыслом. Грусть в душе неожиданно сменялась радостью.
Даша встала, чтобы размять ноги и подбросить дрова в костёр. Олег судорожно схватил её за руку:   
      -     Подожди, не уходи. Тебе же завтра не надо на маршрут, выспишься.
; Да я хочу костёр поправить, холодно.
; Хорошо, посиди ещё.
Он притянул Дашу к себе за руку, усадил рядом, укрыл полой вылинявшей штормовки её спину.
; Думал, по-другому встретимся. Ладно, будет ещё время повеселиться... в Феодосии.
Дашу будоражила близость парня.
; Ты не куришь?
; Нет.
; Хорошо. А я затянусь, не против?
; Нет-нет, - ответила девушка взволнованно-разрешающе.
; Я вообще-то не курю, бросил, а сегодня... Вот. Взял у парней. Через два дня мы уже на море будем. Ты давай тоже не отставай. Быстрее передвигайся. Я ждать буду.
Впервые за целый вечер девушка улыбнулась. Неожиданным образом смерть одного человека сблизила двоих других.
Перед прощанием Даша удивленно спросила:
-  А как так вышло, что вы впереди оказались? Мы же вперед ушли в прошлую нашу встречу…
-  Так у вас сдвоенная днёвка была, помнишь? Вот мы и обошли вас на повороте, - пошутил Олег. - Маршруты немного отличаются, чтобы не создавать столпотворения на стоянках. Ажаль…
В Феодосии Дашу встречали. Конечно же, это был Олег. Он подготовил для неё целую развлекательную программу. На ужин попросил не ходить, пригласил к себе в комнату вместе со всей группой. Хозяин помещения приготовил для всех удивительный ужин, необыкновенно вкусное мясо, овощи и большое количество вина. Это был крымский мускат, купленный на розлив.
      Градус алкоголя постепенно повышал градус общения. Сидели, шумно делясь воспоминаниями о походных приключениях. По обыкновению много пели. К концу похода тексты песен знали все, ну, или почти все. 
     Постепенно народ начал расходиться. Кто-то пошёл гулять, кто-то унёс себя спать, кто-то, не сумев этого сделать, уже посапывал на кровати по соседству.
И вот уже они остались одни. И вот уже бредут к морю. И вот очутились на берегу, а затем в объятиях волн и друг друга.
Даша не знала, это море ласкало её тело или это были его руки. Их невозможно было отличить, настолько ласковыми и нежными были  прикосновения. Душу окатывало тёплой волной. Волна эта поднималась к горлу и душила своим напором, затем опускалась вниз, после чего в животе образовывался провал, до тех пор, пока волна опять не наполняла его жизнью. Казалось, сердце поднималось и падало вниз вместе с этой волной.
Олег смотрел на неё с такой неизбывной нежностью, которая, по всей видимости, и передавалась кончикам его пальцев. Прикосновения были настолько легкими, воздушными, словно десяток мальков дотрагивались своими плавничками до её кожи.
Возможно, именно шелковистость солёной воды смягчала прикосновения рук, но это было уже неважно, потому что ощущения эти она не променяла бы ни на что другое.
На следующий день в музее Айвазовского, глядя на картину «Девятый вал», Даша подумала: «Всё точно так же, как у меня в душе».
Через четыре дня он уезжал домой. Парочка стояла на перроне в ожидании поезда.
; Нет, Дашка, я не могу так уехать. Даш, - душа девушки затрепетала, тело её завибрировало в ответ на один лишь звук его голоса, - я … я женат. Даша, ты только не думай, всё было по-настоящему. И я обязательно напишу тебе.
; А я-то думаю, почему до востребования... Уезжай...  — шёпотом произнесла девушка. - Уезжай быстрей! - сорвалась она на крик. - Прошу тебя, не надо мне писать!
Даша повернулась и пошла в сторону вокзала, не дожидаясь отправления поезда.
; Даша! — крикнул вслед ей без какой-либо надежды в голосе  Олег. - Даша, Даша... - продолжал он бормотать себе под нос, провожая девушку потерянным взглядом.
«И всё равно, это было лучшее, что случилось со мной за время похода, - захлёбывалась слезами Даша. - Лучшее! Лучшее! Но больно-то как...»
Впервые после окончания похода она присоединилась к своей группе. Через день всем предстояло разъезжаться по домам. Инструктор подсел к ней с вопросом:
; Почему одна, чего грустишь?
; Да так, грустно расставаться, сдружились все.
-     А твой, что, уехал?
-    Да, домой... к жене.
-    Ну, ты даёшь, продинамила больше двадцати человек и выбрала единственного женатого.
- Не сыпьте мне натрий на кровоточащую рану, -  пыталась шутить девушка. - Откуда двадцать-то? Человек пять-шесть.
- Нет-нет, я считал, если быть точным, то двадцать три.
- Да неужели так много?! Откуда?
; Ну, давай, посчитаем.  Два юнца в Симферополе, все четверо мужчин нашей группы, инструкторы двенадцатой  и пятой, в палатке, когда тебя украли, ещё шестеро. Да на каждой стоянке пара неудачников. А помнишь романтик при свечах?
; Так, это был инструктор двенадцатой, не считается.
; Согласен, тем не менее, ещё восемь человек.
; Откуда восемь? Хотя... Ну, хорошо, принято, а кто же двадцать третий?
; Так я это, - ответ был неожиданным.
; Вы это серьёзно?
; А ты думаешь, я просто так тебя за собой таскал, от кухни отмазывал, да и в обиду никому не давал? Многие парни на тебя не на шутку обижались за «динамо».
; Ну, вы даёте... я вам скажу. Я-то думала, что играю хорошо, поэтому.
; Да ладно, проехали. Я ж понимаю, любовь — это... любовь. Слушай, а твой походный муж сегодня здесь. Прикатил на троллейбусе, чтобы встретиться с тобой.
; Не пугайте меня так. Я же надеялась, что больше не увижу его. Прикройте меня, пожалуйста, не хочу с ним встречаться.
; Ладно-ладно, не боись. Прикрою... как всегда...

Глядя на белый конверт, и не решаясь его открыть, Даша думала: «Ну, почему ты написал мне именно сейчас?! Не мог сделать это чуть раньше или, ещё лучше, позже? И почему меня всё ещё волнует то, что тогда произошло, и почему так радостно и одновременно грустно? И что делать с Игорем, потенциальным мужем? Он-то в чём провинился? Ну, к чему мне всё это?!»
Дрожащими руками Даша неаккуратно вскрыла конверт, надорвав листок, вложенный в него.
«Здравствуй, моя милая Дашута.
Решился, наконец, написать вопреки твоему строжайшему запрету.
Хочу, чтобы ты знала, я помнил тебя все эти годы, в самые сложные моменты жизни вспоминал именно тебя. Я не должен, наверное, но скажу, потому что для этого и разыскал тебя. Я развёлся со своей женой, не стал мучить ни себя, ни её, потому что только с тобой понял, что такое настоящая любовь. Хоть и женился в своё время по доброй воле, только перепутал я тогда влюблённость с настоящим чувством, которое не убивается ни временем, ни расстоянием.
Каюсь, видел тебя на днях с каким-то мужчиной. Ты всё такая же, даже ещё лучше.
И, если захочешь увидеться, я буду ждать тебя сегодня в первом зале ожидания на ж-д вокзале. Мой поезд отходит в 21:30.
Я очень буду ждать тебя».
Даша взглянула на часы.
«Боже, я ещё могу успеть. Господи, ну, зачем мне всё это?!»
Девятый вал обрушивал её сердце в ноги, делая колени слабыми, вздымая его затем к самому горлу, точно так же, как тогда в Феодосии, в музее Айвазовского.
«Что же делать? Надо, наверное, с Игорем поговорить...»
Даша подошла к телефону: «Такси на ближайшее время... До железнодорожного вокзала...»
Если бы кто-то сказал ей раньше, что она сможет когда-нибудь поступить таким вот образом, она не поверила бы ни за что. Но можно сожалеть о содеянном, о не содеянном сожалеть приходится намного больше...

И только на свадьбе дочери Даша призналась себе: «Хорошую всё-таки жизнь мы прожили с мужем. А смогла бы я прожить её так же с Олегом, если бы согласилась тогда уехать с ним?.. Да это теперь уже и неважно».
Разглядывая букет нежнейших белых китайских роз, перевязанных белой атласной лентой, так похожий на тот, который она получила за день до собственной свадьбы, Даша подумала:  «Надеюсь, у него тоже всё хорошо сложилось в жизни».

12.01.2013г.