Визит самурая

Я  не очень люблю ездить на дачу одна. Тогда мне нужно вести машину, а когда мы едем вместе с мужем - Валерой, то за рулём обычно он, а я дремлю в соседнем кресле. Кроме того, некоторые дела по дому и участку я не могу сделать без помощи. Или без простой мужской силы, и это немного раздражает. Но я езжу одна, когда Валере нужно остаться в городе, чтобы доделать какие-нибудь служебные дела. В таких случаях он приезжает, когда закончит работу, на электричке. Проводить время в одиночестве на природе, тем не менее, мне нравится. Люблю утром завтракать с чашечкой ароматного кофе на веранде, разглядывая результаты своего садово-дизайнерского труда и слушая пение птиц; потом читать, сидя в шезлонге в нашей рощице – кусочке дикой природы на участке. Огорода у нас нет: когда покупали дачу, я сразу сказала, что копаться целыми днями в земле, трясясь над кустиками огурцов, помидоров и прочей овощной флоры, не буду. Но ягодные кусты, плодовые деревья мы посадили. Понятно, что за всем этим питомником нужно ухаживать, и это я делаю с удовольствием. 

Наш дачный участок находится в садовом товариществе «Приозёрская сказка». Мы, жители посёлка – постоянно проживающие и дачники вроде меня и моего мужа – называем это место «Сказка». Оно прекрасно оправдывает своё название, потому что у нас часто происходят события, которые с точки зрения современной науки объяснить невозможно. Например, телепортация, которую я испытала на себе, оказавшись на некоторое время на околоземной орбите. Или инопланетный цветник, выросший на нашем участке в том месте, где, как мне кажется, всю зиму парковался челнок из другой галактики. Над посёлком постоянно летают, даже порой ночью, словно патрулируют, абсолютно бесшумные воздушные шары. Когда они на небольшой высоте, не слышно звука пламени, которое обычно с шумом вырывается из горелки, да и огня самого не видно. Но все жители привыкли к этим летающим объектам, и если они долго не появляются, то это кажется странным.

Как-то в середине лета я приехала на дачу одна. Доехала быстро, успела проскочить на выезде из города до пробки, которая к вечеру пятницы растягивается на десятки километров. Зайдя в дом, я включила кофеварку, чтобы сварить кофе: хотела немного взбодриться после двух часов за рулём. Налила горячий напиток в чашку, взяла её и собралась выйти на веранду, чтобы насладиться вечерней прохладой.

В этот момент в дверь, выходящую на веранду, постучали. «Наверное, Галя, - подумала я, - увидела машину и решила заглянуть». Галя – это моя подруга и самая ближайшая соседка по даче – наши участки разделяет забор из деревянного штакетника, в котором есть калитка, чтобы нам не ходить друг к другу через улицу. С чашкой в руке я подошла к стеклянной двери, отодвинула штору, которую  мы обычно задёргиваем, когда уезжаем, и стала открывать дверь, одновременно глядя вниз и ногой отодвигая коврик, скомкавшийся на пороге.

Первое, что я увидела, это необычного вида сандалии с верхом в виде перевитых веревок. Но это не были красивые и изящные римлянки, которые тут же всплыли у меня в памяти, потому что римлянки носила моя давняя институтская подруга, и я знала, как они выглядят. Да и ноги, выглядывавшие из-под какого-то длинного одеяния, совсем не походили на женские. Я стала медленно скользить взглядом по человеку, стоящему в вечернем сумраке на нашей веранде перед дверью в дом. Сначала подумала, что пришел какой-то бомж, потом – что это монах-паломник, зашедший спросить дорогу: как мне показалось, на нём была длинная ряса, схваченная  широким поясом, поверх рясы - просторный плащ без пуговиц. Но когда я посмотрела, наконец, на его лицо, то вздрогнула так, что чашка с кофе выпала из руки, и, звонко ударившись о порог, разлетелась на множество осколков и кофейных брызг.

На меня смотрел человек с широким лицом азиатского типа, с большими скулами, узким разрезом глаз, тонкими губами. Тёмные густые волосы средней длины спадали на лоб и закрывали уши. В руках человек держал большую соломенную шляпу.

Через несколько мгновений, потихоньку приходя в себя после испуга, я подумала, не снимают ли у нас где-то поблизости кино из жизни самураев или ронинов, потому что передо мной стоял настоящий самурай, только не в доспехах и рогатом шлеме, а в кимоно. Но для натурных съемок пейзаж в наших местах не очень походил на природные особенности далёких от нашего посёлка островов.
В это время самурай - так я его уже для себя окрестила - сделал шаг назад, наклонил голову, очевидно, приветствуя, и я заметила у него за плечом нечто похожее на черную палку. Я машинально кивнула в ответ и тоже сделала шаг назад. Под ногами у меня хрустели осколки чашки. «Хорошо, что кроссовки не сняла», - мелькнуло в голове. И стала раздумывать над тем, как бы мне отступить ещё больше, чтобы захлопнуть дверь. Вместо этого я спросила:

- Что угодно воину?

Удивилась сама себе, что назвала его воином. При этом даже не подумав о том, поймёт он меня или нет: вдруг это был приглашённый японский актер, не знающий русского языка. Мысль о съёмках фильма всё ещё не оставляла меня, но колени дрожали, руки тоже.

Самурай поклонился ещё раз, и на чистейшем русском сказал:
- Уважаемая! Мир твоему дому! Дома ли хозяин?

- Хозяин? – ответила я вопросом на вопрос.

И тут же поняла, что он спрашивает, есть ли в доме мужчина. Попыток пройти в дом самурай не предпринимал, я стала успокаиваться, дрожь утихала.

- Нет, хозяина нет, - продолжила я, - он скоро будет. Вы что-то хотели спросить?

 - Меня зовут Мичайо, а к тебе как мне обращаться, уважаемая?

- Очень приятно, Мичайо, а меня Ольга зовут. Проходите, - отступила я в сторону, давая дорогу гостю.

- Ольга-сан, благодарю. Но без хозяина я не могу зайти в твой дом. За приглашение спасибо. Не будешь ли ты так добра, и не дашь ли немного соли?

- Соли? – переспросила я, удивленно посмотрев на стоящего передо мной человека.

- Да, Ольга-сан, соли. Мы с товарищами неожиданно оказались неподалёку, окна твоего дома светились. Вот и решили обратиться к тебе. Собрались поужинать, разожгли огонь, достали из своих мешков рис и бобы. А от толчка, из-за которого мы здесь оказались, соль вся рассыпалась. Мешочек почему-то открылся.

- Так. Из-за толчка вся соль рассыпалась, - повторила я слова самурая и почувствовала, что в моей голове мысли спутались в клубок. 

Я потерла рукой лоб и спросила:
- Может, объясните, из-за какого такого толчка? Какой-то человек всех вас сразу толкнул, и соль рассыпалась? Кстати, сколько вас? Семь? Может, сорок семь?

- Нет, нас четверо. Я сейчас всё объясню, Ольга-сан.

- Очень внимательно слушаю, Мичайо… сан.

Мы продолжали стоять на расстоянии друг от друга – я внутри дома, в полуметре от порога, он примерно в полутора метрах от меня на веранде. Прежде чем начать говорить, он поднял правую руку и зажал ладонью тот похожий на палку предмет, который выглядывал у него из-за левого плеча. Я напряглась, потому что вдруг поняла: у него за спиной меч. Самурай постоял так немного, потом опустил руку и начал говорить.

- Мы – хатамото. Я и трое моих товарищей по приказу нашего хозяина, даймё Яманучи, отправились в его  отдаленное владение у города Эдо с важным поручением. До полудня уже половину пути преодолели – кони у нас хорошие. Спешились, решили немного подкрепиться. И вдруг земля задрожала. Намацу задвигался. А это грозило разрушить дорогу.

- Подождите, я не совсем понимаю, - остановила я рассказчика, - уточните, пожалуйста: вы хатамото, самураи. А кто это – намацу?

- Да, мы хатамото, - спокойно продолжил самурай, - служим нашему господину - даймё Яманучи, я уже сказал о нём. А намацу – он живет под землей, и когда он начинает переворачиваться или двигаться, земля сотрясается, всё падает - и дома, и деревья, и люди, и животные. Начинается землетрясение.

- Та-ак. Намацу, значит. Понятно. А какой у вас год сейчас?

У меня в голове стала навязчиво крутиться мысль, что мой гость «со товарищи» переместились не только в пространстве, но и во времени.

- Сейчас сёгунат Токугава. А по вашему исчислению какой год? – он сказал это так, как будто я должна была знать про сёгунат.

- По нашему сейчас…эээ.. не важно. Так. Земля задрожала. Что же дальше? Рассказывайте.

- Я и говорю, землетрясение началось, земля ушла из-под ног, и мы полетели в какую-то бездну, кругом пыль, еще и свет померк. Я закрыл глаза, чтобы уберечь их от пыли. Открыл, когда понял, что стало светло. Мои товарищи были рядом – мы лежали на дне небольшого оврага. Хорошо, не в ручье, который протекал рядом. Коней не было видно. Тут стало смеркаться, ну, мы и решили сначала поесть, раз уже собрались, и потом продолжить путь. Как раз и кони отдохнут. Намацу, видно, успокоился. А у вас ничего не пострадало, Ольга-сан?

- Нет, Мичайо-сан, - ответила я, - ничего не обрушилось и не поломалось, всё целое.

А сама судорожно пытаюсь разложить у себя в голове полученную информацию. Но не очень выходит. «Может, всё-таки кино снимают неподалёку, а этот человек роль репетирует, в образ входит?» - задавала я себе риторический вопрос.

- А как же ваши лошади?.. Кони? Вы будете их искать?

- А что их искать, конь самурая далеко от хозяина не уходит. Как соберемся в дорогу, кони и объявятся.

Мичайо-сан замолчал, и продолжал стоять, глядя себе под ноги.

- Ах, да, соль. Сейчас, - вспомнила я.

Отправившись на кухню, я ощущала некоторую слабость в коленях, как будто проехала на велосипеде километров пять - последствие испуга. Насыпала соль в маленькую стеклянную баночку, но, подумав, пересыпала в пластиковую, из-под витаминов. Решила: «Если опять попадут в переплёт, зашевелится их … как его… намацу, хотя бы не разобьется и не высыплется». Пошла обратно к двери, самурай ждал.

- Пожалуйста, соль, Мичайо-сан. Вот так открывается, - я показала, как снять крышку, - приятного аппетита.

- Благодарю, Ольга-сан.

Он взял у меня из рук баночку, покрутил её в руках, разглядывая, и стал поворачиваться, чтобы уйти.

- Подождите, Мичайо-сан! – остановила я его. – Подождите! Я забыла спросить, откуда вы знаете русский язык?

- Язык страны Рюсу? Но я его не знаю. А вы, Ольга-сан, хорошо говорите на моём языке, - ответил самурай.

«Что-о?! Я говорю на японском?!» - подумала я. Это совсем не укладывалось в голове. «Спокойно!» - сказала я себе. Неужели существует некий фантастический, встроенный в мозг, синхронный переводчик? Вот же чудеса! Мистика, фантастика!

- Прощайте, Мичайо-сан! Успеха на вашем пути! – крикнула я в темноту, потому что в сгустившихся сумерках, среди деревьев, даже силуэта самурая уже не было видно.

Я заперла дверь, собрала и выкинула осколки чашки и вытерла пол. Кофе пить расхотелось.

Ночью я никак не могла уснуть, прислушиваясь к звукам, доносившимся с улицы. Среди лая поселковых собак и доносившегося шума автомобилей, проезжающих по трассе в километре от поселка, однажды мне показалось, что я услышала лошадиное ржание. Под утро, когда забрезжил рассвет, я всё-таки уснула. Разбудил меня Валера. Он слегка потолкал за плечо и сказал:

- Ну, ты и разоспалась! Уже одиннадцать.

Я открыла глаза, улыбнулась ему:
- С приездом! Сейчас поднимусь.

- Поднимайся! Я уже сварил кофе.

И тут я вспомнила вчерашний вечер. Быстро встала, умылась и спустилась вниз, на кухню с мыслью рассказать мужу о вчерашнем госте.

- Валера, не знаешь, у нас в посёлке или поблизости никакого кино не снимают?
 
- Не слышал об этом. Такая информация обычно быстро расходится. Вряд ли. У нас пейзажи типичные, такие и в других местах легко отыскать. Незачем в нашу глухомань ехать.

- Ну, не скажи. Посёлок красивый. А озеро? Овраг какой живописный.

«Овраг!» - вспомнила я. И предложила мужу:
- Давай-ка с кофе прогуляемся по участку, а то вчера вечером я как-то не успела сделать свой традиционный обход, приехала уже к сумеркам. На овраг посмотрим.

Мы вышли из дома. Солнце уже прилично грело, как-никак середина дня на пике лета, которое выдалось жарким и засушливым. Шли по дорожкам, и я отмечала для себя, что и где нужно бы подрезать, прополоть. Дошли до дальнего забора, я открыла калитку и вышла к оврагу. Стояла и вглядывалась в его склоны и дно. Деревья по краям и откосам были высокими, кроны начинались далеко от земли, и овраг хорошо просматривался.

- Ты что высматриваешь? – спросил подошедший Валера.

Я рассказала ему, наконец, как накануне вечером ко мне за солью приходил самурай. Я знаю, что, хоть и скептически муж относится к моим историям, которые каким-то непостижимым образом минуют его, он мне верит и не считает меня выдумщицей. Правда, нет-нет, да скажет, что мне пора уже начать писать фантастические рассказы.

- Ты что, не веришь мне? – спросила я.

- Верю, Оля, не переживай. Я поражаюсь тому, как ты такие вещи притягиваешь.

Валера тоже смотрел вниз, на дно оврага, где протекал узенький ручеёк, сбегавший к озеру. Потом отошел чуть в сторону от меня и начал спускаться вниз.

- Куда ты? – окликнула я его.

- Оля, не ходи за мной, я сейчас.

Через несколько минут он выбрался из оврага, неся что-то на ладони, и протянул это мне.
- Что это? – спросила я.

- Это чашка или чаша, без ручки, видишь? Посмотри, какая красивая.

- Необычная какая-то. Кустарная. А это что? Трещинки? – я внимательно разглядывала чашу.

- Олечка, это не просто трещинки. Это  золотые трещинки, специальные. Японская керамика. Наверное, в ураган откуда-то забросило.

- Прямо из Японии, - решила я пошутить, - а может, это мои самураи оставили? Случайно. Когда возвращались на свой путь. Мне эта версия больше по душе. По крайней мере, это знак, что они здесь побывали.

- Я и так тебе верю, - ответил Валера, - мне доказательства не нужны. Только в следующий раз не открывай дверь незнакомцам.

--------------------------
Пояснения.
Хатамото – личные самураи сёгуна или даймё.
 Даймё – князь.
 Намацу – мифическое существо, движение которого вызывает землетрясение.
Токугава Иэхару – японский император сёгун 1760-1786
 Рюсу – японское название России в 18 веке.