Филадельфия часть вторая

    Дубовый пол английского кабинета был устлан ковром с вытканной на нём сеткой шахматной доски. На шёлковых квадратах был заранее выставлен эндшпиль, среди немногочисленных фигур белая пешка обречённо рвалась в ферзи. В противоположной стороне, у ковровой доски гостей ожидали две обнажённые девушки в вечерних атласных перчатках. Их стройность, грациозные изгибы тел словно повторяли завитки конных грив, округлость маковок пешек, их изящные длинные ноги покачивались на каблуках, бёдра опоясывали тонкие ремешки из дорогой кожи, чёрный разрезал тело блондинки, белый выделялся на эбонитовой коже напарницы.

    Дымов оставался стоять у входа, игнорируя барышень, он внимательно разглядывал ковёр с шахматной задачкой на нём. Это никоим образом не смутило блондинку. Она окинула властным взглядом обоих, выбрав Дымова, она подошла к нему вплотную, заиграла бёдрами и, положив ладонь на его плечо, кивком головы указала на чёрные фигуры. Негритянка взяла под локоть Берника.

    Зайдя за спину Дымова, блондинка мягко подтолкнула его к ковру и, притворно строгим голосом спросила: - Дорогой, каким должен быть твой ход? Сильным? Обязательно сильным! – пальцы блондинки заскользили по телу Дымова, расстегнули пуговицу смокинга, - Мама строго наказывает за ошибки, - зашептала она ему в ухо. Дымов вздрогнул. Он быстро назвал клетку хода. Блондинка приблизила своё лицо к его затылку, обдав чем-то приторно нежным, - Ох, какой ход, русский господин знает, как сделать правильно, - продолжала шептать в его ухо. Обойдя Дымова, она призывно изогнулась и развернулась к доске. Дымов улыбнулся:

- Как ты догадалась, что мы русские? -  спросил он.

- Только русские заказывают шахматную комнату, - улыбнулась в ответ блондинка. Она выпрямилась, широко расставив ноги и выставив напоказ своё роскошное тело, спросила: - И всё же, господин, ты уверен, что сделаешь сильный ход? - пальцы в чёрной перчатке гладили манишку Дымова, забираясь глубоко под широкий камербанд*,

- У нас есть время, у нас много времени, первый гонг к ужину ещё не пробил.

- Да, да, - усмехнулся Дымов, вспомнив про случай с гонгом, о  котором днём рассказал ему Берник. Он мягко отвёл руку блондинки от своего живота, шагнул на ковёр и переставил фигуру.

- Э, нет, так не пойдёт, - тихо проговорил Берник, - мне нужно подумать.

    Он хорошо разбирался в шахматах, и эндшпиль, особенно когда игра не зависела от времени, был его любимой частью. Берник отошёл в глубину комнаты, сел в кресло. Качая крутыми бёдрами, африканка последовала за ним и бесцеремонно уселась тому на колени.  Прикурив сигарету, она обняла его за шею, медленно провела губами по его небритой щеке, затем вставила сигарету ему в рот и томно проговорила: - Не будем торопиться, милый. - Берник смотрел сквозь неё, его внимание было приковано к ковру с шахматными фигурами. Негритянка, словно не замечая этого, плавно извивалась на его коленях. Едва заметным жестом она подала знак, и тут же из темноты вышел человек в маске с серебряным подносом, на котором стояли два тамблера** с двойным виски, и лёд в хрустальной чаше.

- Возьму-ка я слона.

- Возьми, возьми слона, бери только самое лучшее, иначе мне придётся тебя отшлёпать, - прошептала она ему на ухо.

    Игра не могла продолжаться долго. После четырёх ходов Дымов признал поражение, которое, благодаря стараниям блондинки, его не слишком расстроило.
 
     Холл был узок и ярко освещён, низкий потолок играл голубыми бликами, Берник озарился улыбкой, - Честное слово, как в океанариум попали. И тут было, чему удивиться. Сквозь стекло отражали синеву наполненные прозрачной водой аквариумы, в центре каждого быстрым брассом плыла обнажённая девушка. Лица девушек были спрятаны под золотистыми масками, прелестные тела подсвечивались снизу. Скрытый механизм создавал поток, и девушки плыли против течения вдоль прозрачных стен. Их крепкие плечи сияли в свете лучей, узкие талии и груди завораживали, широкие бёдра были по-спортивному поджары, быстро сгибаясь и разгибаясь, ноги проталкивали тело вперёд, вытягиваясь в идеальную нить, любоваться которой можно было бесконечно. Их близкое естество манило к себе настолько сильно, что Дымов чуть не расшиб костяшки пальцев, ударившись о стекло. – Дать тебе молоток? – съязвил Берник. 

    Помпезный ужин едва запомнился Дымову. Череда масок, смокингов, улыбки  холёных официантов, блеск серебра, шарканье ног, обнажённые тела хозяек, их изучающие взгляды и обворожительные улыбки, вкус виски на их губах и на коже, шёпот и призывные стоны за дверьми кабинетов, чудеса в холлах, - всё это проплыло безудержной каруселью и растворилось в тумане ночного города.

   На площади у дороги, там, где у светофора остановился лимузин, стояла худая чёрная женщина. В предрассветной туманной дымке она, протянув руку, просила милостыню. Дымов опустил стекло, дал ей пятидолларовую купюру.

- Зачем? Потягиваясь в мягком сидении, спросил его Берник.

- Что зачем? – удивился вопросу Дымов.

- Зачем ты потакаешь нищим? Ты думаешь, этим ты ей поможешь? Во-первых, твоей мелочи ей даже на дозу не хватит, а во-вторых, не стоит плодить их и размножать. По-моему, нищих, бездомных и наркоманов нужно кастрировать и усыплять, само их существование опасно и заразительно как пример для молодёжи.

- Послушай, как ты можешь говорить такое?

- Могу, представь себе. Возможно, с твоей точки зрения я произношу страшные вещи, - устало зевнул Берник, закрой окно, холодно.

    Скоростная дорога была хорошо освещена в черте города, но уже вскоре темнота покрыла всё вокруг, оставив людям лишь пространство от света фар и исчезающие под колёсами огоньки разделителей полос. Берник связался с водителем по переговорному устройству: - Куд ю степ он ит?***!  Внезапно их подрезал серый спортивного вида автомобиль. Берник крикнул водителю не отставать от хулигана. Через пару минут погони, когда лимузин опасно сблизился с седаном, тот вдруг остановился, и из него вышли два типа, в руках которых в свете фар блеснули бейсбольные биты.

    Берник открыл дверь лимузина и вышел, держа руку в кармане пальто. Он пошёл навстречу этим двум и Дымов в ужасе подумал, что для Берника это просто ночное приключение, не более того. Здесь, в утренней дымке, посреди чужого шоссе он был самим собой, в своей тарелке. Когда до типов с битами оставалось меньше десяти шагов, Берник вытащил из кармана Рюгер.

– Откуда он взял мой пистолет? – Дымов в недоумении прижался к разделительному стеклу, наблюдая за происходящим.

     Берник вытянул руку и, направив пистолет в сторону тех двоих, расхохотался. – Кам, кам клозер****! – кричал он. Типы попятились назад, и, развернувшись, побежали в сторону своей машины. - Что, шантрапа, с голой пяткой на Чапая? Бл*ди! - орал Берник в утреннюю темноту.

    Когда серый седан, рванув с места, скрылся в темноте дороги, Берник с улыбкой безумца вернулся в салон. – Сорри май мэн ту коз зис проблем*****. – Он сунул сотенную купюру в руку чернокожего водителя.

* широкий приталенный пояс смокинга
** От англ. tumbler, стакан для виски
** От англ. Could you step on it,  Ты мог бы надавить на газ
*** От англ. Come, come closer Подойдите, подойдите поближе
***** От англ. Sorry my man to cause this problem,  Извини, чувак, за созданную проблему

Продолжение http://proza.ru/2025/08/05/1267