Maladie du Soleil Глава XXX VI Senza Volto

Невыразима была скорбь безликих, грезивших обрести лица…

Глава XXXVI. Senza Volto

В кукольном домике сломались все часы, но их никто уже не мог починить. Шарлотта учила попугая Аврелия новым итальянским словам и переставляла марионеток. Apocalisse — и на картину возрождающегося мира пролилась кровь. Immortalitа — на венецианском карнавале герои комедии дель арте сняли маски и обратились в скелетов. Как всегда Франческа опоздала на праздник и всё пропустила… Senza Volto — и невеста в чёрной вуали появилась на дьявольской свадьбе… Но куда пропал Арлекин?

Шарлотта открыла кукольный гроб — Роза Аурелия уже не была разбита. Её роман изменил бытие. Но вернулись ли из своих дальних странствий те, кто покинул этот мир?

Ещё рассказаны не все сказки о бессмертии и поставлены не все спектакли на сцене бытия. В библиотеке среди пыльных манускриптов и паутин с мёртвыми бабочками её уже ждал Франциск… Он листал страницы рыцарского романа без названия:

— Необычный сюжет для куртуазной истории. Волшебница Камелота, чтобы исцелить свою тётю от болезни, придумывает рыцаря и посылает его за вавилонским Цветком бессмертия.

— Так ты же уехал из Лондона и продал поместье… — удивилась Шарлотта.

— С чего бы мне уезжать?! — возмутился Франциск. — Я никогда не оставлю свой любимый дом возле пристани… Это моя цитадель, мое пристанище…

Наставник принёс с собой пахлаву и финики.

— И свою книгу ты тоже продолжаешь писать? — Шарлотта попробовала восточные сладости.

— В этом я уже не уверен… — он задумался. — У меня ощущение, что кто-то другой сочиняет роман за меня… Ещё недавно я погибал от творческого кризиса и был готов всё бросить. Сегодня я проснулся и увидел, что история, над которой я мучился столько времени, почти дописана. Я распахнул свою книгу, однако она была словно не моей и написана не моей кровью…

— Но кто, кроме тебя, мог это сделать?

— Мои герои сами пишут их историю, сами создают себя…

— И что же они о себе написали?

— Мне снился странный сон о мире зазеркалья. Я заболел чумой и находился на грани смерти. Там была ты, но совсем другая... Ты создала моего двойника и похоронила куклу вместо меня… Когда я очнулся, это отразилось в моём романе.

— Твой сон стал реальностью…

— Возможно, он и был ей… Во всяком случае, мои персонажи, пережившие смерть, теперь готовы обрести бессмертие, — Франциск протянул ей свои рукописи. — Я пришёл показать тебе мои черновики третьей части. У тебя свой взгляд на алхимию, ты могла бы мне что-то посоветовать...

Шарлотта бросила взгляд на рукописи, и заметила, что главную героиню зовут Каролина:

— Когда-то я была ей, а она была мной…

— Не я придумал её… Кто-то другой творит кукол в моём сне. Каролина ищет кровавую Розу, чтобы завершить последний этап Великого Делания.

— Но зачем тебе моя помощь? Ты и без меня знаешь, что написать…

— Я боюсь свою героиню. Мне кажется, что Каролина живая. И если я сделаю что-то не так, она превратит меня в марионетку.

— Ладно, оставь черновики, я прочитаю их и подумаю, что добавить…

— Спасибо, Шарли, признаюсь, этот роман стал тяготить меня. Я чувствую себя актёром спектакля, поставленным моими персонажами. И только они решают — жить мне или нет…

— Они придумали тебя, чтобы ты о них написал…

Лорд Делагарди, вернувшийся с выставки своего друга, столкнулся с рыцарем, чем и привлёк к себе внимание. Дядя выглядел встревоженным:

— Что-то произошло? — поинтересовалась Шарлотта.

— Сегодня открытие выставки Августа и Грациана. Но мне сообщили, что они уехали на археологические раскопки и больше не работают в музее.

— И что в этом грустного?

— Август бы меня предупредил об этой поездке…

— Наверное, забыл из-за работы… — предположила племянница.

— Но меня напугало не это. Теперь директором музея работает какой-то Граф. И он устроил совершенно жуткую выставку масок под названием «Безликие». Он шутит, что коллекционирует лица. Ему нравится срывать маски и делать кукол безликими… — дядя вздохнул. — Я гулял по музею и среди экспонатов различил несчастные лица Августа и Грациана…

— Как это похоже на мой сон о Кукольнике… — молвил Франциск.

— Тебе привиделось, — успокоила Шарлотта. — Ты же сам сказал, что они уехали. В мире существуют много людей и масок, похожих друг на друга…

— У меня плохое предчувствие. Мне кажется, что с ними что-то случилось из-за той книги. Его коллеги мне рассказали, что перед их отъездом к ним приходил подозрительный человек и спрашивал о ней. Граф — обладатель проклятых масок, — вполне может заниматься чёрной магией…

— Шаманские маски и должны быть такими зловещими, чтобы отпугивать злых духов… — объяснила Шарлотта. — Создавая двойников, колдун скрывается от смерти. Это не обязательно связано с чёрной магией. По своей природе маска безлика… Каждый видит в ней то, что хочет видеть.

— Интересная мысль, — отметил Франциск. —  Мне вспоминается постановка Женевьевы де Лузиньян о дочери венецианского художника. Франческа Корнелия, помогая отцу Сервию писать картину о Страшном суде, облачила всех покойников в одинаковые маски. Она считала, что мёртвые должны сами сотворить свои лики. Они могли придумать всё, что угодно, но придумали смерть и мрак.

— Не понимаю, зачем выставлять эти инфернальные маски, использованные в тёмных ритуалах и забрызганные кровью жертв, — возмущался лорд Делагарди. — Истинное искусство не должно быть проклятым и кровавым…

— Не должно, даже если это — его суть? — спорила Шарлотта.

— Но это не его суть.

— Здесь я соглашусь с Шарлоттой, Чарльз, — присоединился к дискуссии Франциск. — Искусство — это своего рода ритуал, во время которого художник уподобляется шаману и приносит себя в жертву. В занятиях творчеством я искал Философский камень. Но предо мной открылись ужасы, прежде невиданные и непознанные. Мечтая об Эликсире Бессмертия, я писал о смерти; стремясь к пределам Рая, я встретился с дьяволом…

— Демиурги создают мир из крови, смерти и тьмы… — прошептала Шарлотта. — Всё, что бессмертно, сотворено из праха…

***

Шарлотту заинтересовала выставка и вечером она решила сходить посмотреть на маски.

Она сломала часы мироздания. Но эта вавилонская гроза была вечна. Нескончаемый дождь стирал лица прохожих, нарисованные невидимым художником. Стрелка Биг-Бена пошла в обратную сторону, отменяя настоящее и будущее. В мире, где нет ни смерти, ни жизни, циферблат служил лишь палитрой. Не важно, в какой эпохе очутилась странница. Всё бытие — картина, написанная кровью. Художница представит ночь вуду, и заблудится в африканских джунглях; она нарисует Венецию, и герои комедии дель арте пригласят её на карнавал…

Возле музея две куклы в масках репетировали спектакль:

— Каролина вызвала духа ночи, и он украл наши лица…

Они сняли маски и стали безликими:

— Мы похороним наши маски на этом кладбище истины…

На лестнице Шарлотта столкнулась с торопящимся мужчиной без лица в чёрном пальто и с тростью. В знак извинения он почтительно снял шляпу и растворился в темноте.
 
На полу мерцали символы веве. Африканские идолы, проклявшие своих создателей, провожали её в Ле Гвинею. Она касалась статуэток с вбитыми гвоздями и видела их страдания; гвинейские идолы рассказывали ей о ритуалах, пробудивших их. Впереди загорались ритуальные костры. Её пугали и одновременно завораживали измученные лица кукол. Неся смерть, они даровали бессмертие. По окровавленным маскам шаманов ползали кобры. Но змеиный яд оживлял мёртвых…

Она встала в центр магического круга, и ей чудилось, что её призвали сюда шаманы, колдующие на другом конце земли.

Все слушали Графа, державшего в руках марионетку духа теней и чёрной магии Калфу:

— Взгляните на эти лики… Кто их носил? Жрецы, мудрецы, демоны? Маска — наш способ спрятаться от пустоты. Осознав свою безликость, мы стремимся придумать свой лик. На этой выставке представлена моя личная коллекция. Долгие годы я путешествовал по миру и собирал лица. Отправьтесь в странствие вместе с тенями, отражениями иных времён… Быть может, вы уже когда-то существовали. И, смотря на эти маски со всех концов света, в одной из них вы сможете узреть другого себя…

Шарлотта не находила себя ни в одной из масок. Но ей нравилось примерять чужие лики. Она была и духом, и шаманом, и демоном, и человеком, и куклой, и её творцом…

Сзади к ней, словно змей, ищущий добычу в джунглях, подкрался Граф:

— Я украл эти лица, чтобы сделать кукол безликими…

— Увидев свои маски, они, наверное, и не вспомнят себя…

— Некоторые лики я храню как память… — он протёр от пыли деревянную маску усопшего. — Я странствовал по пустыне Намиб в поисках истины и не находил её. Там, где океан обнимает духов песка, я встретил членов тайного общества Кукольных людей. Они поделились со мной своими знаниями о магии кукол. Я хотел остаться с ними в миражах и барханах снов. Но я должен был продолжать своё путешествие и покинул их… Однажды я решил к ним вернуться. Но призраки навсегда исчезли. От них остались лишь маски, и я забрал их себе, чтобы не забыть их лица. Однако я забыл…

— Создай их куклы и оживи их…

— Но я их совсем не помню и не смогу воспроизвести их черты. У меня нет их праха, нет их костей… Некромантия не отвечает более на мои вопросы... Я стремлюсь, как ты, повернуть время вспять; сделать так, чтобы они никогда не исчезали…

— Неужели!? Помнится, ты говорил мне в твоей мастерской, что, создавая двойников и теней, я нарушаю законы даже чёрной магии и все мои идеи обречены на провал.

— Прочитав твой роман, я осознал, что времени не существует и всё есть пустота. А из пустоты может возникнуть, что угодно. И я могу возродить кукол, даже не зная, где покоятся их тела… Теперь я хочу нарушить законы чёрной магии, которые я так отчаянно защищал. Для меня исчезнувшие — не прах. Я последую твоему примеру… Я хочу, чтобы мне, как и тебе, не нужны были тела мёртвых для их воскрешения. Я готов создать их заново из фантазий и снов, из памяти… Ты ведь покажешь мне, как уничтожить время, как вернуть всё назад?

— Есть одна вещь, которую нельзя исправить, даже если стрелка часов пошла в обратную сторону. Куклы станут другими, не теми, какими были до этого, — предупредила Шарлотта. — Им больше не понадобятся маски, они снимут покровы. Им откроется истина, ставшая их проклятием. Небытие изменит их суть…

— Мне это не важно. Пусть они просто существуют…

Колдуны надели на себя маски исчезнувших и перенеслись в края баобабов.

***

Она — в джунглях из костей. Ядовитые змеи обвевали ноги. Мимо неё проскальзывали безликие. Они оборачивались, пугаясь, что у неё есть лицо. По улицам блуждали тени на высоких ходулях, ищущие своих жертв. Зангбето кружились, поднимая в воздух прах. Стражи ночи бы заметили её, если бы странница не пряталась за вуалью.

Эта ночь вуду под баобабами и звёздами казалась бесконечной. Сквозь чёрные кружева Шарлотта видела демонов, приветствующих её с черепами в руках, танцующих Эгунгунов и африканских марионеток. Она создала этот сон или её создали из осколков этого сна?

— Каролина! — окликнул её шаман в маске Канага.

Шарлотта обернулась.

— Я не ожидал тебя тут встретить! — он снял маску — под ней скрывался скелет, которого она когда-то оживила. — Благодаря тебе я придумал себя заново, стал шаманом и обрёл себя среди духов джунглей…

— Я рада за тебя!

— Мы ищем тайное общество Кукольных людей… — не стал терять времени Граф.

— Следуйте за мной… — шаман в маске Канага взял Шарлотту за руку. — Мёртвые ждут по ту сторону пустыни…

***

Шарлотта и Граф наблюдали за обрядом из тени акаций. Песочные часы разбились. Влекомые духами праха, шаманы в разноцветных покровах плясали со своими двойниками. Скелеты играли на барабанах, призывая теней. Художник смешивал синюю краску с алой — и волны накрывали замки из красного песка. Он писал солнце, и оно сгорало в огне.

Шарлотта собралась присоединиться к ритуалу, но Граф её остановил:

— Ты куда?

— Я хочу знать, что скрывается под их масками!

— Они прячутся от смерти… Ты испортишь им весь ритуал!

— Ты же сам хотел, чтобы я их возродила… Они вернутся, только если освободятся от иллюзий их грёзы…

— Но что, если под их масками ничего нет?

— Мы нарисуем их заново…

Граф нашёл идею безумной. Но ему стало любопытно, чем закончится этот эксперимент.

Все духи застыли. Шарлотта протиснулась сквозь толпу скелетов и встала в центр магического круга. Всюду мелькали лица. Зачем им эти искажённые лики? Она срывала маски с марионеток, и видела под ними лишь пустоту. Но теперь она познала ничто.

Исчезнувшие обретали плоть. Наконец эти куклы могли воскреснуть. Наконец бытие заново написано ею из крови и праха…