По древней выжженной земле...

1
По древней выжженой земле,

И по пескам пройдя безлюдным,

К тем, кто сидел во смертной мгле,

Явился Он во свете чудном.



Явился к тем, кто пребывал во зле,

И в ослеплении заумном

Предал Его – Жизнь! Свет! Любовь! – хуле!

О, мир испорченный! Безумный!



В сердца свинцовые стучал

И звал на праздник жизни вечной,

И кротко глас его журчал

Средь шума жизни скоротечной. 



И тот спешил на пир к дружкам,

А этот – к купленным быкам. 



2
А этот – к купленным быкам,

Желая испытать их в деле,

К гусям, к баранам, к ишакам,

Радея лишь о бренном теле.


И гимны струганным божкам

Они в кумирнях своих пели,

Слепым внимали вожакам

И в ямах гробовых корпели.


И любо было им сидеть

В своей воняющей клоаке,

В гробах разряженных смердеть

И козни замышлять во мраке.   


И было сердце их мертво,

И ненавидели Его.


3
И ненавидели Его,

За то, что много дел чудесных

Он сотворил, что лик его

Сиял невинностью небесной,


Что не судил Он никого,

И в поселениях окрестных

Глаголом сердца своего

Он просвещал народ безвестный,


За то, что к грубым рыбарям

Явился Он со словом Отчим,

А не к законникам, к царям, 
 
Что был Он вечной жизни Зодчим.


За то, что мертвых воскрешал

И жить по-скотски им мешал.


4
И жить по-скотски им мешал

В их фарисействе лицемерном,

И пищу с падшими вкушал,

Гнев вызывая непомерный.
 

А тех, кто льстиво искушал

Его в вопросах эфемерных,

Мечом словесным сокрушал,

Дивя всех мудростью безмерной. 
 

И Он желал всех чад собрать,

Под свои крылья, словно птица,

И, как птенцам, им передать

Души своей тепла частицу.


Но род негодный не хотел,

Затем, что сердцем охладел.


5
Затем, что сердцем охладел,

Был духом злобы заморочен,

Душой пустою оскудел

И был всегда сосредоточен


На бездне всяких мерзких дел.
 
А на того, кто беспорочен,

С завистливой насмешкою глядел,

Сам до мозга костей порочен.


И в суете летящих дней,

Сей род уныло брёл по миру,

Стремясь блудить, есть пожирней,

Служа кровавому кумиру.


И Свет Небес не озарял

Всех тех, кто совесть потерял.


6
Всех тех, кто совесть потерял

И кто в слепой своей гордыне,

Таланты Бога расшвырял,

И бесам служит и поныне,


Кто своё благо измерял

Лишь звонким золотом в кувшине,

Кто путь в геенну проторял,

И не желал слышать о Сыне.


Но тех, кого избрал Он Сам,

Среди еврейского народа,

Вознес Он к божьим небесам,

И обрели они свободу.


Друзьями стали жениха,

И сбросили ярмо греха.


7
И сбросили ярмо греха,

И ярился тогда мучитель.

Расхитить стадо пастуха,

Желал лукавый искуситель.


И лжи коварной вороха

Нагромождал сей лжеучитель,

Но речи беса – то труха,

И обличал его Спаситель.


И шел за Богом весь народ.

И в ярость приходил рогатый,

И за собой повёл весь сброд,

И был Христос в те дни распятый.


И жало смерти на кресте

Сын Божий вырвал во дни те. 


8
Сын Божий вырвал во дни те,

И смертью смерть поправ, Он ада

Отверз уста, и в черноте

Шеола вспыхнула лампада


Любви Его, и в полноте

Небесных сил, разбил ограду

Аида Он, и в душной грязноте

Узрел детей губительного смрада.


И пленников безликих вывел он

Из цитадели вечного забвенья,

И был дракон Его рукою сокрушён,

И треснула завеса в те мгновенья.
 

И воды жизни потекли

С небес до краешков Земли.


9

С небес до краешков Земли,

Любовью мир заполоняя,

И розы огневые расцвели

В дремучих душах, их воспламеняя.


И как под облаками журавли

Летят над миром, осеняя

Крылами мощными степные ковыли,

Так в небесах высоких, охраняя


От козней Люцифера род людской

Блистали достославные святые,

Водимые божественной рукой,

Как будто росчерки златые.


И крест подняв на рамена,

Несли они в те времена.


10

Несли они в те времена,

В гоненьях, в тяжких испытаньях,

Неся в земные племена

Благую весть об упованьях


На Сына Божьего. Она

Светила людям в их блужданьях,

И глаз спадала пелена,

Как сказано в святых преданьях.


Так в море клеветы и зла

Горит для кораблей лампада,

И ангел бьет в колокола,
 
И отступают волны ада,


И раскрываются врата

За нас распятого Христа.


11
За нас распятого Христа.

И видим мы, что жизнь земная,

Была ничтожна и пуста,

Свои поступки вспоминая


Осознаём – всё суета…

И проскакала, как чумная

Коняшка наша, и черта

Проведена уж потайная,
 

И ничего не изменить,

И не исправить дел минувших,

Разорвана златая нить,
 
И не поймать дней упорхнувших,


И что за гробом ожидать,

Нам не дано предугадать.


12
Нам не дано предугадать,

Увидим ли мы день господний,

Или должны будем блуждать

В ночи холодной преисподней,


И суждено ли нам страдать

Всё безнадежней, безысходней,

Иль осенит нас благодать,

И чьи дела Богу угодней,


В сей юдоли земных страстей,

Не можем знать мы, пока живы.

Ведь от ушедших нет вестей,

А наши мненья часто лживы. 


Но твердо ведаем одно:
 
Всё в этой жизни сочтено.
 

12
Всё в этой жизни сочтено

И наши чувства, и страданья,

И что забыли мы давно,

И наши адские блужданья,


И мёртвой мерзости вино,

Что пили мы, и оправданья,

Что нам шептал лукавый, но…   

Пусты все наши ожиданья,


И не видать нам, как ушей,

Ни в той, ни в этой счастья. 

Пусть накопили мы грошей –

С собой возьмем одни злосчастья.


А, впрочем, будет поделом,

Всем тем, кто проскакал козлом.


13
Всем тем, кто проскакал козлом

По этой жизни скоротечной.

Греб под себя, дружа со злом,

Гулякою бывал беспечным,


Над тленным трясся барахлом,

В постель ложился с первой встречной,

Летел по трупам напролом,

Безумно, к станции конечной.


Давай, давай, дури лохов!

Лови за хвост мгновенья славы!

На твой век хватит лопухов,

И не окончатся шалавы,


Срывай прекрасные цветы!

Ведь самый, самый лучший ты!


14
Ведь самый, самый лучший ты!

А остальные – это стадо,

Пустоголовые скоты,

И умным потрошить их надо.
 

Твои желанья и мечты

Ценны лишь только, а награда

На небесах – то всё понты,

Как и туфта по части ада.
   

Карась живет лишь для того,

Чтобы на твой крючок ловиться.

В почёте нынче воровство!

Грешно чужим не поживиться!


Так рассуждал некий мертвец.

Аида мрачного певец.


15
Аида мрачного певец

Страстей своих слуга безвольный,

Во тьме блуждающий слепец,

Раб Вельзевула добровольный.


Но ты, друг мой, ведь не подлец,

И не болван самодовольный.

Ты в классе сем – простой пришлец,

Сидишь со мной за партой школьной.


Проходишь, как и я, ликбез,

Глаголы жизни постигаешь,

Под покровительством небес,

К Христу Спасителю шагаешь.


За нас с тобой Он пролил кровь.

Он – бесконечная Любовь.