78

Бабуля дождалась рассвета, тихо покачала головой от внезапно навалившейся тоски. Солнце продолжает дарить и свет, и тепло, земля продолжает дарить жизнь, а вот людей, чтобы всем этим пользоваться, осталось с гулькин нос.
А ведь могло бы вообще не остаться. Страшно представит землю без людей. Был бы в ней смысл?
Бабуля тяжело поднялась. Хватить сидеть, хватить думать о чём зря, пора жить дальше.
Издалека заметила деда, который возился около Артёма. Подошла ближе – Артём спит. Дед увидел, прижал палец к губам, утянул её в сторону от парня, там зашептал:
- Не буди его. Сотрясение, видать. Теперь пусть спит хоть весь день. Лучше не трогать.
Бабуля расстроилась. Думала, с утра побежит людей собирать. Дед понял, о чём она приуныла.
- Ты сиди тут, а я пойду.
- Подожди… Возьми себе хоть что поесть.
Но дед махнул рукой:
- Вернусь – поем.
Пошёл. Бабуля долго глядела ему вслед. А куда пошёл? В округе уже всё обыскали. Эх…
Подошла к Артёму и сразу поняла, для чего тут дед копошился. Приладил Анюткин цветок на капюшоне парня.
«Лекарь», - усмехнулась бабуля.
Хотела начать завтрак готовить, а потом остановила себя. Сейчас загремит посудой и разбудит Артёма. А тому спать надо – дед наказал. Махнула рукой – потом наварит, успеет. Села у изголовья. Лучше так покараулит…
…А дед шёл и оглядывал округу.
Хоть вчера с бабкой оббегали, кажется, всё, так это только кажется. Вон впереди сколько кустов непроверенных. А сколько оврагов? Да ещё вдоль реки надо походить. Дед даже растерялся слегка от обилия «надо», которое, словно горох, посыпалось вдруг на седую голову.
«А ты не пугайся, - заворчал досадливо сам на себя. – Больно пугливый стал. Выбери себе ориентир, и двигайся с толком, да смотри в оба».
Выбрал. Двигался и смотрел. А мысли кружились и вертелись. Где только с ними не побывал пока по полю шёл.
Сначала попробовал посчитать, сколько дней прошло с тех пор, как их компания бродит в новом мире. Считал-считал – не сходились дни с пальцами. Недели две, прикинул и успокоился. Пусть молодые считают. Надо только им подсказать. А то жизнь проходит без какого-либо календаря. Так и лето пролетит, осень наступит, а они и не подготовятся ни к чему.
Где жить? Надо хоть какие-нибудь землянки построить для начала. Землянки! Во, сказанул. Тут хоть бы одну.
Для себя он за всю свою жизнь только один дом и построил. Правда, хороший. Просторный, светлый. С высокими потолками и широкими окнами. Для сына старался, для внуков.
Так-то он всю жизнь по строительству. Знает в нём толк. Но то для других. А когда подкопил деньжат, то и себе задумал. То есть для сына с семьёй. Они там и остались, а он в стардом пошёл.
Не-е… На сына он не обижается. Что он, без понятия, что ли? Не обижается потому, что не мужское это дело стариков дохаживать. Он понимает. А невестке он на кой сдался? Всё верно.
Он, конечно, ещё не старый был, мог бы пожить на свободе, да вот… негде.
И это правильно. Что ж им ждать, когда старик в своих хоромах ноги протянет? А если бы долго ждать пришлось? А им когда жить? Нет, всё верно. Он и ушёл. Сам пошёл в стардом оформляться.
Некоторые качали головой, мол, нехорошо получилось. Да ну! Дурь всё и бабские охи. Всё правильно. Он мужик, он старик, он так привык. По-другому жить даже не хочет.
А уже после в стардом приехали люди в костюмах. Оказалось, за ним. И во куда перекинули!
Невестка как узнала, всю плешь проела, поменяемся, мол. Да он и не против был. Что он, не понимает? И правда, если посудить, для чего его, старика, выбрали? Это молодым строить новую жизнь. А он со старой жизнью бы остался. Согласился меняться.
Вот невестке и пришлось последние дни по кабинетам побегать. И его за собой потаскать, мол, старик сам отказывается в пользу сына с семьёй. И что удивительно – ни в какую. Твердили одно, мол, выбрали деда, замены не будет и точка. Скажи-ка, что получилось! Дед и сейчас удивлённо качал головой.
Не думал, ни гадал, что в новом мире так. Думал тут, как на картинках, небо в какой-нибудь технике, между высотками инопланетяне бродят, а получилось, как в первобытном мире.
Но компания подобралась душевная. Жалко до слёз. Хоть Анютку взять… Вот где она? У старика защипали глаза…
Когда стало смеркаться, дед повернул на далёкий огонёк. Ни с чем…
Вдруг в овраге закопошилось… Как волк… Никак рвёт кого-то…
Сердце деда Матвея едва не оборвалось. Как ноги не устали, а тут сами побежали. Круглые от ужаса глаза заслезились от напряжения. Лишь когда добежал, облегчённо вздохнул – нет человека.
Серый щенок скулил, прижимался к трупику собаки.
- Ай ты, горемыка, - пожалел старик.
Взял на руки. Тот маленький, только глаза открыл, кряхтит, остро и приятно пахнет собакой.
- Ну пойдём… С нами жить будешь.
Закинул за пазуху, тот затих.
- Глянь-ка, бабка смотрит, - сказал то ли себе, то ли щенку. – Выглядывает. А мы с тобой одни. Расстроится…
Когда показал щенка бабуле, та усмехнулась:
- Хорошая будет собака. Как назвал?
- Дети пусть называют. А пока так… без имени.