Печалька в гостях у папы 7

Из сборника: Темные аллеи в полночь




На кухне я снова повстречала Костика. Он разливал шампанское по бокалам, вокруг него толпились поддатые студенты МГУ. Всем было очень весело, ровно до того момента, пока я не взяла бокал, до краев полный шампанским, не плеснула Костику шампанским в лицо и не сказала ему:
-Таня велела тебе передать, что ты - дрянь, Костик Грабовский!
-Таня?! Ты разговаривала с Таней?! - взревел Костик и замотал головой, отряхивая со своего лица шампанское, как искупавшаяся собака отряхивает воду со своей шерсти.
-Ой, что сейчас будет… - весело сказал один из друзей Костика, - Константин Сергеич Грозный изволят гневаться…
И действительно. Костик с размаху бросил пустую бутылку из-под шампанского об пол, взял меня за ухо и сказал мне, весьма грозно:
-Что ты ей про меня наговорила?!
-А все, как есть! - дерзко отвечала я Костику, хотя где-то внутри, очень тоненький голосок уже упрашивал меня:
-Ну, не дерзи сейчас ему, а? Ну, может, не будем, а? Ну, пожалей свою задницу, хотя бы…?!
Но я была слишком пьяна, чтобы прислушиваться к голосу собственного здравого смысла. Остановить меня уже было невозможно.
-Я ей всю правду сказала! - крикнула я Костику, и он дернул меня за ухо, прошипел мне: «пойдем со мной!» и увел меня с кухни.
Через пять минут мы были наверху, на втором этаже. Я лежала на Костиной кровати, и мои джинсы были уже вокруг моих щиколоток. Костик расстегивал свой ремень и говорил мне:
-И трусы спускай, дурища картонная…
Я послушно стянула со своей попы трусы, и вдруг залилась слезами, повторяя:
-Костик, как ты так можешь? Ну, как?
-А вот так! - грубо отвечал мне Костик, а потом размахнулся и съездил меня ремнем поперек ягодиц.
-Что, мало?? Повторить?! - сказал Костик, и опять хлестнул мою попу ремнем. Я заревела, но Костик не унимался. Он поднимал ремень над моим голым задом снова и снова, и хлопал меня по заднице, повторяя:
-Не лезь в мои дела, поняла, мелкая? Не-смей-лезть-в-мои-дела! Что ты наговорила Татьяне?!
-Я ей сказала всю правду! - крикнула я Костику, глядя на него через плечо.
-Какую правду? - сурово спросил Костик, и я снова получила ремнем по попе.
-А такую правду! Я ей сказала, что любовница у тебя уже есть! И это - я! - объяснила я Костику.
Костик бросил ремень, сел на кровать рядом со мной, закрыл лицо руками, сказал, обессиленно:
-Ну, зачем? Зачем? Зачем?!
-А затем, Костик! - объяснила я своему туповатому любовнику, - затем, что я не хочу, чтоб ты бегал за каждой Таней, Олей, Аней, и при этом спал со мной! Я не хочу, чтоб ты был таким же двоеженцем, как наш папа, понимаешь?! Потому что я - женщина ревнивая, Костик! И мне больно… мне больно видеть, как ты целуешься с другими девушками! Ты мне больно делаешь, Костик, пойми! Я тебя люблю, Костик, но, если ты хочешь бегать за каждой юбкой, то пожалуйста, без меня!
-Что ты хочешь мне сказать? - глухо спросил Костик, не отнимая рук от своего лица.
-А то, что ты должен выбрать, Костик! Или я, или все остальные бабы! Ты можешь быть бабником, Костик, но тогда я спать с тобой не собираюсь! Я не хочу быть с двоеженцем, не хочу и не буду! Ты знаешь, чем сейчас занимается моя мама, когда папа вернулся к Эмилии Львовне и очень счастлив? Знаешь, нет? Она сидит и ревет! Одна! Потому что пятнадцать лет своей жизни она отдала двоеженцу! Понимаешь?! Если хочешь гоняться за каждой Таней, Олей, Аней и прочими - гоняйся! Но только уже без меня! Тебе ясно?!
-Мне ясно… - вздохнул Костик.
-Что тебе ясно? - уточнила я.
-Что ты - очень склочная женщина, Маруся… - сказал Костик, - но я все равно тебя люблю, даже если ты склочная, вредная и наглая дура…
Я посмотрела на Костика с сомнением и сказала ему:
-Костик! Это был самый, самый, самый странный комплимент, который я когда-либо слышала!