как Древние Цыги Индейцами стали

В те стародавние времена, когда Древние Коза коней Проживальского для Страдивари стригли, а Древние Тазики пловом всех угощали, Древние Цыги устали скитаться по свету. Дороги пыльные, кони устают, а кругом Древние Укры морей понакопали — того и гляди, в очередное море на таборе ухнешь! Собрались Цыги на привале под звёздами, разложили костёр, достали гитару, спели пару песен о воле, да и решили: «Хватит кочевать! Пора ума-разума набраться, а то вечно нас в байках обводят вокруг пальца».
Слух дошёл до них, что в далёкой Индии, где слоны по улицам гуляют, а специи в воздухе витают, Древние Индейцы йогу творят да диетологией всех удивляют. Цыги недолго думали: нагрузили таборы шёлком, бусами да ромашковым чаем и двинулись в Индию. Там их встретил гуру по имени Шанти-Намастэ, с бородой до колен и глазами, как звёзды. Научил он Цыг йоге: как в позе лотоса сидеть, как дыханием ветер в степи укрощать, да как на одной фасолине неделю жить, чтоб стройными быть, как тростинки.
Вернулись Цыги, полные мудрости, на Урал, к Древнему Брежневу, что в своей пещере с атомными булыжниками хозяйничал. Пришли и говорят: «О, Брежнев, орденоносный! Хотим оседло жить, йогу творить, диеты проповедовать. Дай нам место под солнцем!» Брежнев, как раз плов от Тазиков доедал, орденами брови поправил и молвил: «Живите, Цыги, где душа пожелает, только кумысом с Коза делитесь да песни пойте, чтоб медведи не скучали».
Разбрелись Цыги по Уралу. Кто в курятниках старых поселился, тот стал бабами-йогами — или, как местные прозвали, Ягами. Эти Яги в позе лотоса кур гоняли, перья в косы вплетали да травяные отвары варили, от которых даже камни петь начинали. Другие Цыги, что диетологию крепко освоили, местных девок своей стройностью да речами о фасолевой диете обаяли. Те девки, глядя на их худобу, прозвали их Кощеями-присмерти — мол, тощие, как смерть, но глаза горят, как у цыганского костра.
А вот третья часть Цыг, самые любопытные, запутались в дороге. Вместо Урала они, ведомые звёздами да гитарным перебором, доплелись до земель Древних Белок (Белоруссов). А там — болота непролазные, что Укры ещё не осушили, клопы да лешаями кишат. Цыги, не робкого десятка, с лешаями подружились: песни им пели, йогу показывали, а лешаям в ответ бороды заплетали да болотные травы для диеты советовали. Но клопы, гады, так и липли, а лешая тоже за Цыгами увязались.
Вернулись эти Цыги с лешаями на Урал, но в леса подались, чтоб Брежнева не пугать — тот, говорят, от вида лешаёвских бород ордена ронял. Яги да Кощеи-присмерти, увидев их, прозвали их Лешими, мол, лесные, лохматые, но свои в доску. Так и зажили они: Яги в курятниках йогу крутят, Кощеи диеты проповедуют, а Лешие с лешаями в лесах песни поют да медведей на фасолину сажают.
И до сих пор на Урале, говорят, если в лесу услышишь гитару да запах фасолевого супа, то это Цыги с лешаями йогу творят, а Брежнев в пещере орденами звенит да кумысом чокается.