Мы пришли к дяде Саше

Электрод на глазах плавится, оставляя после себя на стыке трубы ровный шов. Он красный, без пенки, с красивым наплавом. И электрод не прилипает, идет себе ровненько по стыку, душа радуется.

Волна легонько покачивает плот, но рука, чувствуя это движение, движется вместе с ним, не надавливая на держатель. Плот? Как это так, разве можно на плоту варить трубу? Мысль, вроде и не дурная, а мешает. Ха! А ведь раньше, в каких условиях только не приходилось варить трубу…

А электрод все короче и короче, не хватит его, чтобы заварить трубу. Как обидно…
Александр открыл глаза, пощупал подушку, вся сырая от пота. Бывает же, будто на самом деле варил трубу… Не спится больше. Вот сон же, глупый. А к чему?
На часах половина четвертого.

«Это сколько же до аттестационного экзамена осталось-то? – спросил у себя Александр. – Четыре с половиной, пять часов. Чего волнуюсь? Хм, нашел за кого: Мишка с Денисом сдадут экзамен. Почерк у них хороший. А ведь как пришли в техникум, озорники. Уже думал выгнать их, толка не будет. Ан, нет, вспомнил одну историю, как трубу рвануло в болоте, и мы с Семкой по пояс в грязи, как только не изгалялись над собой, чтобы забраться к самому нижнему ее стыку…

А куда деваться, сколько не выкачивали болотного киселя, а его уровень только на минутку-две снижался, через ветки, стыки бревен, добирался до нас… Но, справились, газ пошел без сифонов через стыки, Ивдель, да его близлежащие поселки без тепла не остались. Мороз-то был копеечный, начало осени, а через месяц за сорок зашкалит…

Услышав эту историю, пацаны, и присмирели, оказывается, профессия сварщика героическая… А-а, я еще с ними вместе после этого, снег лопатами убирал в открытом цехе, и на полигоне, и таскал с ними шланги, баллоны. Был с ними на равных.

Нет, что ты, Сашка, разволновался, за ребят? Сдадут экзамен, получат допуски на «большую» трубу».

Да, если бы не инфаркт, то Александр продолжал бы до сих пор работать на газотрассе электросварщиком. Пятьдесят семь, это не возраст, чтобы о печи думать, да греть на ней свои бока. И как не вовремя эта болезнь подкараулила его. Сколько раз за 29 лет работы попадал в экстремальные ситуации: горел, тонул, замерзал... И работал ни на что, не обращая внимания, как все в его бригаде. И даже наоборот, после такой встряски, силы появлялись у него такие, хоть в пекло лезь, хоть на дно реки, болота.

Что говорить, газотрасса проходит не по вымощенной дороге, а через болота, тайгу, тундру, реки, горы… Хорошо, когда проводится ее ремонт в запланированное время, на подготовленном для этого участке. Тогда условия там созданы комфортные: походный «рабочий стол» с удобно размещенным оборудованием, траншеи оборудованы лесенками, внутри их просторно, в каком угодно положении режь или вари трубу, по краям углы отвалов скошены, не обвалятся.

Сейчас, правда, другое время пришло, с тем не сравнить: даже при аварийной ситуации, тебя так просто в котлован или на его бровку, не подпустят. Исполнение требований охраны труда и промышленной безопасности – закон. Преступишь его…, несмотря, рабочий ты, или самый большой начальник...

Да и после инфаркта, к нему руководство Ивдельского ЛПУМГ с заботой отнеслось. Его, простого сварщика, Александра Николаевича Черепанова, один на один со своим горем, не оставили. После выписки из больницы дали отдохнуть, сил набраться, потом направили в профилакторий, предложили путевку в крутой санаторий на Черном море, определили на спокойную работу.

А потом. Потом предложили ему попробовать себя в роли наставника по сварке в Северо-Уральском политехе. Сколько лет там проработал? Два выпуска. А в прошлом году начальник линейно-эксплуатационной службы к нему подходит, улыбается, как-то заговорщически, жмет руку и говорит: «Николаич, мальчишки пришли в отдел кадров, и говорят: «Мы пришли работать к дяде Саше». Там, думаешь, у них спросили, к какому это дяде Саше? Нет, просто уточнили, к Черепанову».

Александр Николаевич, улыбнувшись, спросил у начальника: «Кто это, Губин с Елагиным?»

«Не только, встречай их», – и, открыв дверь, пропустил в мастерскую вчерашних его выпускников. Как-то по-детски встретились: громкие восклики, обнимашки. И вот, после этого прошел год, подросли ученики, на аттестацию в Югорск поехали, скоро на большую трубу пойдут. Не верится даже.

Сколько им лет то? После политеха, отслужили год в армии, после сразу к нему пришли, в ЛПУМГ устраиваться на работу. Года хватило им, чтобы с четвертого на пятый разряд перейти. Принесли свои первые «паспорта» – отрезки 57-ой трубы со своими «швами», сделанные ими на выпускном экзамене в техникуме. А с ними и – вторые «паспорта», для сравнения. Что говорить, молодцы!

С первыми их почерками, как курица лапой, не сравнить: идет ровный наплав железа, без срывов и крупной чешуи, почти каллиграфический. А ведь, будем говорить, это и его заслуга, наставника. Только здесь уже, на производстве, «студенты» набивали руку на трубе большего диаметра – тысяче, тысяче двести миллиметров, тысяче четыреста. Так сколько им лет то? Приблизительно двадцать один – двадцать два.  Как и я тогда был».

Дела домашние отвлекли Александра от ожидания, как сдали экзамены его Губин с Елагиным. На огороде ботва картофельная после ночного заморозка «упала», урожай моркови хороший, да и сама сладкая, хрустит. Огурцы тоже молодцы, по размеру ровные, в бутылях, в рассоле, приправленном листочками хрена, укропа, да чесночными зубками, улыбаются тебе…

– Саша, – оторвала от дел Черепанова жена. – Телефон разрывается, не слышишь?

–   Александр Николаевич, поздравляем тебя, – кричал радостно Денис Губин, – мы с Мишкой Елагиным допуски получили. Так что, завтра, хоть куда готовы.

– На чай жду, ребята, – только и нашел, что сказать Александр Николаевич. И сердце не заскрипело, а наоборот, как-то свободно стало в груди.

Сдали его Дениска с Мишкой экзамены. А сколько будет их у этих «мальцов» впереди. А ведь и сам, когда-то был таким же. Своему наставнику звонил, в захлеб рассказывал, как варил, где чуть не сорвал дугу, но вовремя, как говорится, опомнился. И – сдал экзамен на допуск. А потом, сколько труб варил, и не сосчитать. А ведь все-равно не обходилось без брака. Да ладно о старом…

Молодцы, мальчишки…