Про физрука костяна, баскет и шуршалки

Полинкины былинки

Наш физрук Костян всегда так орет, что хочется убежать от него куда подальше. Вообще-то по-правильному его зовут Константин Федосеевич. Но так неинтересно. Да и пока выговоришь длинное имя-отчество, целый час пройдет. Костян – так короче, удобнее. Но, конечно, это мы только меж собой его так величаем. А то услышит – убьет. Строгий он у нас, жуть.
– Р-а-а-вняйссь! Смирна-а-а! – гаркает Костян, выстраивая класс по линии. – Пятки вместе, носки врозь!
 Стоишь как вкопанный. Не то что шевельнуться – дышать нельзя. Иначе физрук, выпучив глаза, тут же заорет, что всех выставит за дверь.
– По направляющему носки па-а-а-адравнять!
Костян так раскрывает рот и налегает на «а», что прямо смешно. И чего это он так надрывается?
Увидев, что кто-то сдвинулся на миллиметр, Костян тут же гаркает:
– А-а-атставить!
Эти его словечки так въелись нам в печенки, что на переменках только и слышишь, как мальчишки, выпятив грудь и делая страшные рожицы, без конца орут друг на друга:
– Сми-и-и рна! А-а-атставить!
Костян впивается в нас взглядом.
– Живот па-а-да-брать! Плечи ра-а-звернуть!
В просторном спортзале голос физрука звучит гулко и зычно. Весьма эффектно. Костян это понимает, может, оттого и повторяет без конца свои команды. Это доставляет ему удовольствие.
Наш Костян с виду ничем не выделяется. Может, потому и гаркает, чтобы хоть чем-то отличиться. На нем синяя куртка и спортивные штаны. А в руке всегда широкий, почему-то белый мобильник. Что попало, прямо как у девчонки. Не может себе нормальную мобилу купить, что ли?
Прохаживаясь вдоль строя, Костян беспрерывно крутит в руке свой дурацкий мобильник. Он у него зажат между большим и указательным пальцем. Круть, круть… Прямо как малое дитя. Не наигрался в детстве, бедняжка.
Мне кажется, Костян вместо мобильника с удовольствием взял бы в руку хлыстик. Чтобы при первой же провинности стегануть кого-нибудь.
Ну, это меня уже заносит. При чем тут хлыстик? Ерунда какая-то…
Взгляд у Костяна впивающийся, прожигающий насквозь. Но я не люблю заезженные словечки. Будто чужим, готовеньким пользуешься. Лучше свое что-нибудь подобрать. Э-э-э… Взгляд черта, что ли. Эдакого старшего черта, который готов обрушиться на своих чертенят за любую мало-мальскую провинность.
Все стоят не шелохнувшись. Попробуй высунуться – всех подведешь. Костян тут же как завопит:
– Два по сто!
Это значит, отжаться два раза по сто раз. Пять минут перерыв, и – вперед! Представляете? И не посмотрит физрук, мальчишка ты или девчонка. Отжимайся, и все.
Нагрузочки у него будь здоров. После этих отжиманий упал бы без сил. Но нельзя.
– Теперь – баскетбол.
Костян бросает нам мяч.
На баскете наш физрук просто помешанный. Будь его воля, днем и ночью заставлял бы стучать мячом. А еще на секцию баскетбольную всех загоняет. Нравится, не нравится, ходи и все.
Моей подружке Таньке баскет нравится. И меня с собой тянет. Но я не такая длинная, как Танька. Та здоровенная, ей легко. Раз, раз, и мяч уже в кольце. А я маленькая, куда мне. У меня даже сил нет докинуть мяч до кольца. Нет, однажды все-таки попала. Как это у меня вышло, я так и не поняла. Но мяч ровненько, чистенько так зашел, красота. А больше – ни разочка.
Нет, баскетбол я не люблю. Вот танцами заниматься – это класс. Я с двух лет хожу в школу искусств Рихтера. Многие думают, что это легко: пляши себе да пляши. Ха! Попотеть ой как приходится. Когда разучиваем народные танцы, на скамеечке целая батарея бутылочек с водой стоит. А после классических танцев вообще ходишь как больной. Еще бы: выверни то, подтяни это. А сделать шпагат – это не шуточки. И даже на каникулах нельзя расслабиться. Папа все заставляет: «Шпагат, Поля, шпагат!» Почему эта растяжка шпагатом, какой-то веревкой называется, непонятно.
Сначала у меня получалось не очень. Но нам сказали: кто не сядет на шпагат, тот не будет заниматься. Я тянулась, тянулась, и у меня стало получаться. Даже понравилось. К-а-ак сяду! Тот, кто не знает, удивляется, как это? А запросто!
Так что танцев мне вполне хватает. Кроме обычных, я хожу еще на чирлидинг. Сразу и не выговоришь. Мой дедушка Витя так и не научился выговаривать это слово, называет мои занятия «шуршалками». Это потому, что мы танцуем с блестящими большими букетами, не знаю, как правильно назвать, в общем, которые шуршат. На соревнованиях во время перерыва мы с девчонками выбегаем на площадку, делаем разные упражнения, машем «шуршалками». Это и есть чирлидинг – группа поддержки. А поскольку я хожу на танцы, то у меня хорошо получается, я – одна из лучших.
И зачем мне тогда баскетбол? Я в жизни в него не научусь! Вот это я как-то Костяну и выложила.
Было это так. Выстроил он нас в очередной раз на физре «по шнурке», рявкнул, как полагается, заходил вдоль шеренги, закрутил своим телефончиком. Все стояли не шевелясь. И я стояла. Только если раньше дрожала как осиновый лист, то на этот раз нисколечко не боялась. Почему? Даже сама не знаю. Да сколько можно дрожать? Что мы, третьеклашки, не люди? И что он со мной сделает? Ну, крикнет, выпучит глаза, не убьет же.
Все!
Я шагнула вперед.
– Константин Федосеевич! Можно, я не буду в баскетбол играть? – спокойненько так, без шума, без крика.
Наш физрук чуть ли не раскрыл рот от удивления. Глянул на меня сверху вниз, как великан на пигалицу. А я действительно махонькая…
– Я не умею в баскетбол играть. И не научусь никогда, вы это понимаете…
Все замерли: что-то сейчас будет?
Костян даже телефончик перестал крутить. Посмотрел на меня, как будто я с луны свалилась. Потом кхекнул пару раз, что-то ему в горло попало, и говорит:
– Хорошо. Будешь запасной.
А запасные никогда не играют, редко-редко.
Я почему-то особенно этому и не удивилась, будто так и должно быть. Может, потому, что настроила себя на все хорошее и заразила этим Костяна. Так бывает, что люди заряжаются друг от друга положительной энергией, я где-то читала.
На том уроке у нас все пошло по-другому. Костян совсем не кричал, только крутил свой телефон. А еще вместо баскетбола мы играли в вышибалу. В эту игру все умеют играть, и было очень весело. Как никогда.
Когда прозвенел звонок, ребята по очереди стали подходить ко мне. Все хлопали по плечу:
– Ты – молодец!
– Как ты его!
– Спасибо тебе!
Потом понатащили конфет, печенья, что у кого было. Я даже растерялась: куда это все девать? Я шоколадные конфеты с детства не ем, у меня аллергия. Тут же все и пораздарила.
Кстати. На летних каникулах дедушка как-то затащил меня в спортзал, записал в секцию настольного тенниса. В конце занятий тренер дал задание отжаться двадцать раз.
Я:
– Легко!
 Оп, оп!
 Он мне:
– А на скакалке можешь? Давай сто раз.
– Без проблем.
Слышу, тренер восхищенно говорит дедушке:
– Внучка координированная. И тренированная.
А я:
– Да нас физрук так гоняет…
– Хороший, – говорит тренер, – у вас физрук. Будешь настольным теннисом заниматься?
- Нет, я танцы люблю. А еще черлидинг…
Тот самый, что дед смешно «щуршалками» называет.
А, может, мне и в баскетбол подучиться? Я же тренированная…